* * *
Гульба затянулась до рассвета; в последнее время всегда было так.
Каждая новая попойка оказывалась отчаяннее предыдущей – а эта, послед
няя, была отмечена некоторым даже надрывом.
Эгерт усмехнулся. Несколько дней назад капитан гуардов интересо
вался как бы между прочим – когда господин Солль собирается отбыть?
По всему Каваррену стонали жены – известно, что попойка со старым
другом вещь благородная и естественная, но тридцать попоек одна за дру
гой?! Небо, не у всех же такое железное здоровье, как у господина Эгер
та...
Он не пьянел. Он обнаружил это с раздражением и тоской – никакого
облегчения, никакого расслабления, трезвый рассудок и тупая головная
боль под утро...
Дни шли за днями. Слуги сбивались с ног, приводя в порядок разо
ренный обеденный зал. Пьяные Соллевы собеседники вываливались из седел,
и обеспокоенные домочадцы повадились присылать за ними кареты.
Эгерт знал, что городом ползут самые невероятные слухи. Среди
сплетен попадались простые и пошлые, как то: признанный герой заливает
вином многочисленные измены красавицы–жены. Другие байки, наоборот, бы
ли сложны до неправдоподобия – Солль–де заключил договор со злым колду
ном и получит сказочное могущество, если до срока пустит на ветер все
достояние своих каварренских предков...
Эгерт потер висок. До «на ветер» еще далеко – впрочем, если поста
раться...
Слава небу, он не единственный источник сплетен в спокойном мирном
Каваррене. В последнее время много говорили о разбойниках, о каких–то
кровавых набегах, о беспокойстве на больших дорогах... Ветераны хвата
лись за шпагу по десять раз за коротенький разговор – вояки, бойцы, не
кровь – кипящая смола...
Эгерт усмехнулся особенно криво и желчно. Каваррену не суждено бы
ло пережить Осаду; Каваррен не знает, как изо дня в день делить между
голодными оставшиеся крохи, дежурить на стенах, вешать мародеров и каж
дую ночь ждать штурма...
Впрочем, орда приходила раз – почему бы ей не прийти снова?
Его вяло царапнуло беспокойство. Тория одна... Тория... от которой
он отрекся.
Сгорбившись над столом и стиснув зубы, он переждал очередной прис
туп – желание прямо сейчас, сию секунду тронуться в путь, вернуться к
ни в чем не повинному, родному, измученному, смешанному с грязью, само
му дорогому человеку...
Потом его бросило в жар, он застонал и закрыл глаза ладонью. В
бреду и снах он сотни раз видел это – Фагирра обладает Торией...
И Тория устало покоряется неизбежному. Кротко...
Он ткнулся лицом в стол. Под окном пронзительно, надрывно возопила
молочница.
Тяжелое дыхание. Влажная от пота кожа. Скрипучий деревянный топ
чан... Ее запрокинутая голова...
Эгерт Солль наотмашь хлестанул себя по лицу. Видение исчезло.
