*** *** ***
Едва Чеботарев вбежал в кабинет генерала (уже генерала!) Золотых, тот
мгновенно понял: началось. Началось то, чего сам генерал и его люди
мучительно ожидали последние дни. До звона в натянутых нервах.
– Константин Семеныч! – с порога начал Чеботарев и невольно съехал на
зловещий шепот. – Семь минут назад Саймона Варгу и Сулима Ханмуратова видели
в Ашгабате!
Золотых оторвался от очередной бумаги из бесконечной стопки.
– Подробнее?
– Агент «Эфа», ведущий наблюдение за одним из взятых под контроль
объектов доложил по экстренному каналу: Варга и Ханмуратов совершенно
открыто объявились в Ашгабате. Наносили визит президенту... Как он там у них
в Туркмении называется? Баши?
– Что за объект?
– Президентский дворец. Приехали на лимузине, с помпой и шухером, с
флажком своей организации на капоте. Прямо, дипломатическая делегация.
Золотых озадаченно уронил ручку–самописку.
– То есть, как открыто? Не понял. Мы же имеем все основания их
арестовать, и правительство Туркмении защитить их при всем желании не
сможет. Против Интерпола и ООН, даже порознь... А уж вместе...
– Вот и я о том же!
Золотых умолк, лихорадочно перебирая мыслимые и немыслимые варианты. Но
он так ничего и не придумал.
– Степа, – сказал генерал убежденно, – тут какой–то подвох. Это
ход–приманка. Провоцируют они нас, что ли? Но зачем?
– Операцию готовить?
Генерал снова задумался.
– Не понимаю. Все равно ничего не понимаю. Не могут же они надеяться,
что мы офигеем от такой наглости и не решимся на арест?
Чеботарев ел начальство глазами. У него, если начистоту, за семь...
точнее уже за десять минут владения информацией, тоже не выкристаллизовалось
ни единой убедительной версии случившегося. Ни одного объяснения, в которое
можно было хоть сколько–нибудь верить.
– Вот что, Степа... Готовь–ка ты операцию по первому варианту. С
поправкой на наглость, конечно. А я пока министру доложусь... Мало ли...
Чеботарев с готовностью кивнул, и умчался. Вариант один предусматривал
«действия по аресту Варги и Ханмуратова силами альянса и доставку их в
штаб–квартиру наспех созданной экспертной группы под эгидой ООН в
Красноярске." Правда, все ожидали, что эти двое объявятся тайно.
Просчитались.
«А, похоже, Семенычу золоченые погоны жгут плечи, – подумал Чеботарев
на бегу. – Хотя, верно: ошибка полковника сил безопасности это одно, а
ошибка генерала, руководящего операциями альянса – совсем даже другое.
Отныне с министрами–президентами, поди, придется Семенычу общаться чуть ли
не ежечасно...»
У себя Чеботарев с разбегу запрыгнул в вертящееся полусонное кресло и с
размаху влепил по сенсору селектора. Селектор обиженно вякнул, и только
потом включился.
– Группа! – зарычал Чеботарев, не в силах перебороть здоровый, чуть ли
не охотничий азарт. – Отрабатываем первый вариант! Повторяю, первый вариант!
Фиксирую старт: четырнадцать–ноль две по среднесибирскому. Поправка: объекты
альфа и бета объявились легально! В остальном – по варианту один...
Этаж, доселе тихий и почти безлюдный, забурлил. Безопасники полезли изо
всех щелей, где маялись вынужденным бездельем уже больше двух недель. Связь
с национальными штабами стран–участниц альянса давно успели установить –
весть о донесении агента «Эфа», конечно же, уже расползлась, как
стремительный городской слух.
– Берлин? Господина Шольца... Ах, это вы? Красноярск, штаб–квартира;
будьте готовы, генерал Золотых появится на связи в ближайшие минуты...
Вкратце? Да, началось.
– Москва? Господина Коршуновича... В Алзамае? Ну, коммутируйте
Алзамай...
– Хельсинки? Господина Скаммельсруда...
– Истанбул? Господина Бехчета...
– Токио? Господина Нарахаши...
Коммутаторы закрытой правительственной связи вовсю мигали индикацией
задействованных голосовых линий. Потоки информации в кодированном виде
перекачивались по проводам–нервам и растекались по всей Евразии. Событийный
центр мира готовился переехать из впавшего полмесяца назад в шоковое
состояние сибирского Алзамая в прокаленный августовским солнцем Ашгабат,
город у подножия Копетдагской гряды.
«Будет жарко, – подумалось Чеботареву. – В глобальном смысле...»
