*** *** ***
Проснулся Арчи оттого, что экипаж внезапно прекратил мерно
покачиваться и остановился.
Он открыл глаза – подголовник водительского кресла находился в
нескольких сантиметрах от кончика носа. Арчи приподнял голову, чтоб
увидеть лобовое стекло. За стеклом виднелся рыже–зеленый капот и
кусочек дороги. Водила – Пожарков – чуть не по пояс высунулся в окно.
Арчи потянулся, и слез со спального места за сидениями, похожего
на полку в купе поезда. Сержанта–ротвейлера в кабине не было, как ушел
в начале ночи спать в кунг, так, видимо, и пребывал там.
Пожарков все глядел куда–то наружу; потом ожила рация:
– Циркуляр, рупор–один всем–всем–всем. Учебное разворачивание;
место подбирать начальникам подразделений. После разворачивания –
общее построение, кроме водителей. Водителям в разворачивании не
участвовать, после установки экипажей на точки разворачивания – всем
водителям команда «отбой» до особого сигнала. Подтвердить прием.
Эфир пронзили беспорядочные шорохи, потом там сгустился чей–то
низкий гнусавый голос:
– Рупор–два, прием подтверждаем.
Другой голос:
– Рупор–три, подтверждаем.
– Рупор–четыре...
– Рупор–пять...
Когда дошла очередь до «лаборатории», в эфире родился голос
лейтенанта:
– Рупор–девять, рупор–десять, прием подтверждаем...
Арчи тоже выглянул в окно – колонна, казавшаяся бесконечной,
убегала вперед по шоссе и исчезала из видимости за близким поворотом.
Вокруг тихонько шумела на легком ветерке безмятежная тайга.
Слева от шоссе тайга отступала далеко в сторону, а чуть впереди
поблескивала на солнце излучина небольшой речушки. Командно–штабной
«Изюбр» съехал с асфальта и неторопливо полз по траве, удаляясь от
трассы. На обочине собралось несколько офицеров, в том числе и
лейтенант Данильчук. Офицеры колдовали над картой. Минут пять
колдовали. Потом разом разбежались каждый к своему экипажу.
– Давай, к «Изюбру», – крикнул лейтенант Пожаркову, махнул рукой в
сторону реки и сел в кабину лаборатории. Лаборатория тронулась,
забирая влево, и тоже съехала с шоссе. Пожарков подал вперед такелаг,
пристраиваясь лаборатории в хвост. Минут десять экипажи нещадно мяли
буйную траву; потом лаборатория мигнула стоп–сигналом и встала.
Пожарков протянул чуть в сторону, по размашистой дуге подрулил к
лаборатории и пристроился рядом, но кабиной в противоположную сторону,
«валетом». Из кунгов дружно полезли пограничники. Арчи, оставив
длинноствольный игломет в кабине (со своим личным он, понятно, не
расставался), тоже выпрыгнул наружу.
– Так! – звонко сказал лейтенант вертя головой и осматриваясь. –
Водилам – отбой. Залегайте в кабинах, ясное дело.
Арчи догадался почему – раз лабораторию будут разворачивать,
значит в кунгах будут шнырять люди. Какой уж тут отдых?
– Похил, ищи место под мачту. Коммутатор вон, южнее. Карпо, сымай
силовик.
Потом взгляд лейтенанта остановился на Арчи.
– Пасечный, трам–тарарам, где игломет? Расслабился, что ли, в
госпитале?
– В кабине оставил, господин лейтенант! – весело ответил Арчи. –
Все равно ж разворачиваемся!
– Ну и хрен ли? Построение – с оружием. Марш за иглометом!
Арчи послушно сбегал в кабину и спустя полминуты уже стоял в строю
вооруженный, с иглометом за правым плечом.
– Так–то! – удовлетворенно пробурчал лейтенант. – Начали!
Первым делом все отнесли иглометы в кунг лаборатории и оставили
там. Арчи в душе повеселился, но ничего никому не сказал.
– Пошли, – потянул его за рукав аморф Карпо. – Ты ж начальник
биосиловых, как–никак...
С тыльной стороны кунга лаборатории имелся крохотный отсек со
своей автономной дверцей. Карпо разблокировал запор, влез в этот отсек
и поманил Арчи пальцем. Арчи тоже влез – насилу втиснулся.
– Гляди. Это – биосиловой полиморф породы «Алтай». Служит для
обеспечения энергией любой радиоселектуры или линейной селектуры, а
также для питания механических приборов. Выходная мощность – около
полутора киловатт. Жрет универсальный корм. При разворачивании его
надлежит сгрузить на землю, установить, подключить, и накормить до
отвала. Поскольку разворачивание учебное, до отвала кормить не станем,
просто отгрузим ему в брюхо дневную дозу и все. Сгружается он
следующим образом... Гляди. Вот тут лебедочка приспособлена. Снимаешь
стопор, травишь тросик, заводишь под станину... давай, заводи... нет,
левее опоры. Ага, вот так. Внатяг. Теперь приподнимаешь его чуток и
начинаешь лебедку помалу разворачивать. Прыгай, с земли посмотришь, а
то сейчас сбросит. Вот, разворачиваешь...
Тяжеленный полиморф на ороговевшей прямоугольной станине дрогнул,
и стал величаво выплывать из кормового отсека. Носик лебедки
поворачивался, пока не уперся в металлический ограничитель.
– И теперь травишь лебедку, пока не станет на землю! – довершил
объяснения Карпо. – Только разверни его рожей от экипажа. Ага, вот
так. Все, лебедку – в отсек, трос отцепляй...
Трос Карпо закинул в отсек; взамен он вытянул оттуда толстый
комбинированный кабель, селектурно–электрический.
– Разъем вот здесь, – сказал Карпо и откинул на боку силовика
маленькую дверцу–надкрылок. Под дверцей обнаружился комбинированный же
разъем, наполовину контактно–механический, наполовину живой, с жадно
отверзнутым устьем.
Арчи без всякого труда подключил кабель к разъемам.
– Теперь кормежка...
Карпо подбросил в руке пакет с универсальным кормом.
– Ну, тут вообще ничего сложного нет. Жрут они все одинаково.
Содержимое пакета мигом перекочевало в пищевод силовика. Тотчас
ожили и еле заметно завибрировали его чешуйчатые выпуклые бока и
затеплились фасетчатые бельма, которые назвать глазами язык почему–то
не поворачивался. Силовик был, скорее всего, совершенно слепым
полиморфом, глаза у него оставались только потому, что никому не
мешали.
– Отлично! – крякнул Карпо. – Пошли Коту с Рожновским поможем.
Остальные, пока Карпо и Арчи возились с силовиком, метрах в
тридцати от экипажей составили из отдельных колен L–образную мачту, и
сейчас занимались с тем, что проводили от двух заколоченных в землю
колов к будущей верхушке мачты сложную систему растяжек. Потом, уже с
помощью Арчи, прикрепили к мачте решетчатую релейную антенну и
навесили несколько промежуточных концентраторов на толстый чешуйчатый
фидер. Фидер был особенно похож на гигантскую змею.
– Все, поднимаем! – скомандовал сержант и Гоша с Карповым вручную
перевели короткую часть мачты в вертикаль. Остальные схватились за
растяжку, потянули, и длинная часть мачты медленно встала, вздыбилась,
нацеливаясь в зенит, а короткая опять припала к земле.
– Переноси!
Часть растяжек прикрепили к третьему вбитому колу; теперь
тринадцатиметровая мачта стояла вполне самостоятельно и надежно. На
самом верху красовалась четырехметровая плоскость релейной антенны.
Глядела она на юг, где метрах в двухста виднелась точно такая же
плоская антенна на телескопической ноге.
– Готово! – удовлетворенно крякнул сержант. – Рожновский,
включайся, я пойду доложусь.
Кот сбегал к лейтенанту, который уже минут двадцать как пребывал в
командно–штабном экипаже, и вернулся. Рожнов тем временем затащил Арчи
в лабораторию. Первым делом он отключил вражеского жука и
просканировал кунг на предмет посторонней селектуры. Щуп у него был
новейший, даже Арчи такими еще ни разу не пользовался. Исправно
отследив пассивного жука, щуп доложил, что больше инородных организмов
и аппаратуры в пределах охраняемого объема нет. Рожнов самодовольно
ухмыльнулся.
– Славненько. Значит, так, Арчи. Гляди. Вот это – релейка,
четыреста девятая порода...
– Я знаю.
Рожнов оживился:
– А обращаться умеешь?
– Умею.
– Ну–ка! Тогда включайся. Общее питалово на кунг во–он, на пульте.
Арчи щелкнул указанным тумблером; тотчас вспыхнул светодиод,
сигнализирующий, что запитана электросеть, и стал еле–заметно тлеть
фасетчатый глаз биоиндикатора. Организм релейки подключился к богатому
питательными веществами пищевому кругу биосиловика, Арчи чуть ли не
кожей почувствовал, как поток ионов и транспортных кислот устремился
по биоселектурной части кабеля от силовика к голодной релейке.
Он разблокировал пищевой круг. Релейка довольно заурчала,
насыщаясь. Подмонтировал антенный модуль; контрольное отражение
составило почти восемьдесят процентов. Уменьшив излучение, Арчи
сказал:
– Антенну покрутить надо.
Рожновский тотчас крикнул в открытую дверь:
– Гоша! Помалу.
Питбуль Гоша заранее встал к мачте. По сигналу он принялся вращать
сухожилие точной настройки.
– Горизонталь, по часовой... еще чуть–чуть. Еще. Стоп! –
командовал Арчи. – Теперь наклон. От себя...
Гоша манипулировал сухожилием.
– Стоп! Хорошо. Контрольное...
Теперь отраженный сигнал составил девяносто восемь процентов.
– Выставлять на абсолют, или хватит? – поинтересовался Арчи.
Рожновский покачал головой:
– Да зачем, разворачивание все равно учебное. К тому же, при
полной нагрузке вполне хватает девяноста процентов. Молодец, Арчи! Я
не думал, что ты так здорово подготовлен.
Он дружелюбно ткнул нюфа в плечо.
– Ну, а теперь эта, с позволения сказать, секретная селектура. Мы
ее ориентируем на ближайшую область положительного отражения, и
радостно ловим в коридоре собственный луч. Короче, он кодируется да
посинения, после чего мы его отправляем через коммутатор выезда на
адрес–пустышку. Вот и вся недолга.
– Так просто? – удивился Арчи. – М–да. Действительно. Но ведь и не
подкопаешься ни с какой стороны!
Пограничник–курцхаар снова ухмыльнулся:
– На том стоим! Ладно, полезли.
Рядом с кунгом стоял и курил лейтенант. Сержант возился у мачты,
что–то поправляя, а Гоша присыпал землицей протянутые кабеля.
– Лаборатория оттестирована! – бодро доложил Рожнов. – Сетку
натягивать будем?
– Нет, – лейтенант выплюнул сигарету. – На месте – натянем, а тут
– нет.
Он снял с ремня рацию.
– Блик, я Призма. Финиш, повторяю, финиш.
– Понял, Призма. Сигнал есть?
– Полный. Полный сигнал.
– Профессия, вы их видите?
– Видим, господин капитан.
– Понял, Призма, ожидайте команды на общее построение. Личному
составу можно отдыхать, только часового выставьте.
– Есть.
Лейтенант снова водрузил рацию на пояс.
– Агупов! – крикнул он Гоше. – Ты выспался?
– Так точно, господин лейтенант.
– Закончишь – бери игломет и патрулируй. Дальше полста метров от
экипажей не уходи. К завтраку тебя подменит Карпов.
– Есть...
Лейтенант стащил с головы кепку, почесал макушку, прищурившись
поглядел на солнце, и вполголоса скомандовал:
– Ну, что, орлы? По пять капель перед завтраком, пока начальства
не набежало?
Рожнов немедленно запрыгнул в кунг и загремел откидным столиком.
Кот закончил колдовать у мачты и, докуривая на ходу, шел
присоединяться.
«М–да, – подумал Арчи без особого, впрочем, сожаления. – Не
погранцы, а партия любителей выпить, прямо. Только почему это у меня
настроение улучшается, интересно?..»
