*** *** ***
Махолет из Братска тянул над самыми верхушками деревьев. Рихард
поглядывал на колышущиеся маковки сосен и лениво жевал резинку. Юра
Цицаркин безмятежно посапывал на рюкзаках.
Потом махолет вдруг стал рыскать в поисках полянки, хотя Рихард
никаких различий впереди не усмотрел – все те же зеленые кроны. Он
пихнул напарника.
– Эй, Юра! Прибыли.
Цицаркин открыл глаза; Рихард уже отвернулся и снова, подставив
лицо ветру, глядел наружу. Потом он как–то сразу разглядел далеко
впереди упирающуюся в небо телевышку.
Махолет завис на высоте двух с небольшим метров; трава на
крошечной полянке струилась, прижатая к земле тугими порывами ветра.
Казалось, что крылья вот–вот заденут за ветви крайних деревьев и
бедняга–махолет беспомощно свалится, ломая плоскости и закрылки.
Цицаркин торопливо спускал рюкзаки на длинном шнуре с крюком.
Рихард сделал пилотам ручкой, уцепился за край кабины, повис рядом
с задней опорной лапой, а потом отпустил руки (махолет сразу
подбросило) и мягко плюхнулся в траву. Даже не верилось, что такой
высокий и нескладный дог способен на подобный прыжок, исполненный
подлинно кошачьей грации. Цицаркину на грацию было плевать, как и
любому твердоголовому терьеру. Он просто перевалился через край и
шмякнулся на рюкзаки; а затем без всякой паузы встал. Махолет вторично
подбросило на добрых полметра.
Рихард дал контрольную отмашку; махолет тотчас завалил правое
крыло и косо ушел вверх–в сторону. За деревья.
– С почином, – пробурчал Цицаркин, крепкий пшеничный эрдель,
упрямый даже с виду. Рихард не ответил, он как раз взваливал на плечи
свой рюкзак.
– Сколько до города? – спросил он, прыгая на месте, чтобы груз
утрясся и сел как положено.
– Километров двадцать. Или меньше.
– Лучше бы «или меньше».
– Да так и есть, скорее всего.
– Слушай, – усомнился Рихард. – А ты откуда знаешь? Ты ж спал.
– Я сверху глянул, – Цицаркин тоже взвалил рюкзак на плечи. – Что
у меня, глаз, что ли, нету?
Рихард без тени улыбки уставился в лицо напарнику.
– Вроде есть, – сообщил он. – Два.
Цицаркин сделал страшное лицо, и даже губу закусил:
– Как!? Только два?!
Рихард виновато развел руками:
– Два, Юра. Один, второй. И все.
– И все? Ну, тогда пошли, – безмятежно сказал Цицаркин и, задрав
голову, поглядел на небо. – Ага, туда.
И они пошли. Туда. К Алзамаю. Точнее, к пригородной деревушке
Шумилово. Два эколога, целый месяц проведшие в тайге, на дальних
делянках.
Кому какое дело, что они вовсе не экологи, а разведчики Балтии, и
что в тайге они всего несколько минут, только с тех пор, как прыгнули
с махолета?
Экологи они. Экологи. И точка.
