* * *
Радио ожило только тогда, когда на главном экране красовался
Феликситур. А рядом с ним – блесткая точка, которую я ни с чем бы не смог
спутать. Это был привязанный к стационарной орбите, очень молчаливый
Гравитон. На нем работал один–единственный приводной радиомаяк. Ответа на
позывные встречи не последовало. Та же судьба постигла и запрос о
разрешении на прямую стыковку. Несомненно, что–то там стряслось.
Приблизившись, я увидел настежь распахнутые лепестки главного ангара,
который так недавно и так давно покинул «Туарег». В неосвещенном проеме
ворот висел длинный кусок кабеля, напоминающий змеиный язык. Диафрагма
большого оптического телескопа почему–то растрескалась, на одной из башен
обсерватории была заметна обширная вмятина, будто бы оставленная ладонью
великана.
Рядом со станцией плавали брошенные шлюпки. Большинство имело знаки
принадлежности Гравитона, но по борту одной шла четкая надпись: АМЕДЕО
МОДИЛЬЯНИ, РЕСПУБЛИКА ЮПИТЕР.
Я отжал красную кнопку.
– Джекил, хватит бездельничать. Проводи стыковку.
– Спасибо, Серж.
– Только не так, как в прошлый раз.
– Ну, – сказал софус, – если Кронос по голове еще раз не стукнет...
– Шестой портал, стыковка наружная.
– Вас понял, сэр.
Стыковка прошла как по нотам, даже толчка не было.
– Ну, как? – поинтересовался софус.
В ответ я произнес торжественную речь.
– Джекил, – сказал я. – Сейчас мы с Мод перейдем на станцию. Я тебя
не отключаю, можешь удрать. Только уважать я тебя не буду, так и знай.
– Проклянете?
– Все ваше хитрое племя.
– Я предан вам всеми микросхемами души, сэр. Нет, честно, придет
время, когда вы устыдитесь своих нынешних подозрений.
