* * *
А во время еды напротив меня оказалась Мод. Я с изумлением заметил,
что она краснеет. Наверное, мой одеколон понравился.
На тупиц рассчитано, бубнил Круклис, развешивая на груди
салфетку, белую и необъятную, как зимнее поле. Серж, ты зябликов видел.
Да, сказал я.
Птицелов даже вазу переставил. Чтоб лучше меня видеть.
Когда?
Лет шестьдесят назад. Впрочем, нет, шестьдесят пять.
Круклис с высокомерным хрустом поправил салфетку.
Если опять встретишь, будь добр, не вызывай уборщика.
Я перестал жевать.
Откуда знаешь?
От уборщика, откуда еще. Мод, видите ли, этот сапиенс наткнулся на
материальные следы зябликов и не придумал ничего лучшего, как их
уничтожить, гигиенист.
Серж, в самом деле? удивилась Мод.
В ту ночь я мог ошибиться... мстительно начал я.
И Мод вновь порозовела.
... но арбайтер? Не понимаю.
Ничего, голубчик, добродушно молвил Круклис. Какие твои годы.
Я вспыхнул. Довел все же добрый Парамон.
Думаю, недостаточные. Самодовольство не успело выработаться.
Круклис печально заглянул в блюдо с миногами. Видимо, ему было жаль
искусственных рыб.
Считаешь меня одержимым?
Как раз в этом ничего плохого не вижу.
И правильно, юноша. Одержимые страшны в эпоху дикости. Сейчас они
опасны лишь себе. А истину прозревают раньше.
Допустим. И что есть истина?
Истина в подсказке, театрально прошептал Круклис.
Невероятное появление зябликов должно подтолкнуть к невероятным
выводам?
Круклис повернулся к Мод.
Нет, он явно подает надежды, этот бойскаут.
Смышленый мальчонка? усмехнулась Мод. Она уже успела спрятаться в
свою броню.
Вотвот. Это я его открыл.
Мод покачала головой.
Вы строите заключения на зыбкой почве, Парамон.
На моей стороне опыт, интуиция и зяблики.
Все же, кроме вас их никто не видел.
А помет?
Мало ли шутников на Гравитоне.
Шутников? зловеще переспросил Круклис. Я это выясню.