VI
Они уже почти покончили с сервировкой, когда пришел Гиго Чехашвили, а
через две минуты вслед за ним – Зойка. Когда же раздался еще один звонок,
Баржин чертыхнулся и сказал, глядя прямо в невинные глаза Перегуда:
– Шли бы уж все сразу, что ли! Все равно ведь ненатурально получается,
несмотря на всю вашу чуткость(
Перегуд ухмыльнулся и, обернувшись, крикнул в лестничный пролет:
– А ну, давай сюда, ребята! Шеф приглашает!
Баржин не выдержал и расхохотался – до слез, чуть ли не до истерики,
– впервые за этот вечер.
А через полчаса квартиру было не узнать. Лешка с Озолом сделали из
стола что–то фантастическое, от чего даже у Баржина началось слюноотделение:
Зойка с Зиминым – и когда они только успели? – умудрились натянуть через
всю комнату нитки и подвесили на них всякую ерунду: серпантин, какие–то
бумажки с лозунгами и картинками; над письменным столом был приколот лист
ватмана, на котором Перегуд под Бидструпа изобразил в рисунках жизнь и
творчество Б.В.Баржина от рождения до сегодняшнего вечера; на столе кучей
Были свалены подарки: номер «Камчатки» с рассказом Озола, пепельница ручной
чеканки – подарок Гиго, запонки – одна от Зойки, другая от Перегуда(Что–то
еще, чего Баржин так и не успел рассмотреть(
– По местам! – рявкнул вдруг командирским басом Озол. – Равнение на
именинника!
Перестроение было произведено в рекордные сроки а зазевавшегося Баржина
под руки водворили на положенное ему место.
– Тост! – потребовал Озол.
Чехашвили монументально простер длань.
– Я буду краток, – сказал он. – Не по–грузински краток. На моей
родине за такой тост из меня сделали бы шашлык. Но я не следую традициям,
ибо помню, что краткость – сестра гениальномти. Итак(
– Короче! – перебил Озол. – Я краток, но не кроток. Не прерывайте
меня, или во мне проснутся кровожадные инстинкты, коими не хотелось 6ы
омрачать сегодняшний юбилей. Итак, в честь нашего шефа я предлагаю
произвести салют в один залп, и пусть энтузиазм наш скажет ему невысказанное
словами.
«И пробки в потолок, вина кометы брызнул ток» – пронеслось у Баржина в
голове(
– Ой, – тихо взвизгнула Зойка, – ой, братцы, плафон(
Но плафон уцелел, – это был хороший, небьющийся пластик, – и лишь
медленно покачивался под потолком.
Шампанское было сухое, очень сухое и очень холодное» – в этом
Чехашвили знал толк, как впрочем, во многом другом. «Милый Гиго, достать в
такую позднь полдюжины шампанского – это почти подвиг," – подумал Баржин.
Он сел и обвел всех взглядом.
