* * *
В квартире пахло сыростью: последний дождь вымочил внешнюю стену
настолько, что изнутри все покрылось плесенью. Уходя, И.Д.К. всегда
запирал на ключ свою комнату: сосед, будучи человеком непосредственным,
считал вполне допустимым в отсутствие хозяина войти и прочитать рукопись,
лежавшую на столе, или пошарить в ящике тумбочки в поисках куска мыла.
Вернувшись из ешивы, И.Д.К. обнаружил на своей двери прилепленную
скотчем записку: «Званили из института. Еще пазвонит». Сосед ушел,
выяснить подробности было не у кого. И.Д.К. бросил портфель на стул и
подошел к окну. Окно выходило на склон горы, открывая в раме картину,
которую можно было назвать «Тоска Вселенной». Иудейская пустыня
простиралась до горизонта – унылые холмы, покрытые чахлым кустарником.
Знакомый экстрасенс, с которым И.Д.К. однажды беседовал о
предназначении человека, утверждал, что именно пустыня, и непременно
Иудейская, и есть то место, где человек способен соединиться с Богом.
Ничего, кроме тоски, пустыня у И.Д.К. обычно не вызывала. Но иногда, в
такие минуты, как сейчас, способна была если не успокоить, то хотя бы
примирить с жизнью, показывая философское единство природы и человеческой
сущности.
Будучи человеком, решительным только в умственных действиях, И.Д.К.
никак не мог заставить себя принять мысль, которую понял после первого же
разговора в министерстве абсорбции. Мысль была простая: никому ничего не
нужно. Богу, если он есть, – тоже.
Зазвонил телефон.
– Слушаю вас, – сказал И.Д.К. по–русски, тут же ругнув себя за старую
привычку – его могли не понять и положить трубку, а если звонок важный,
то...
– Говорит рав Дари, – сказал знакомый голос на другом конце провода.
– После твоего ухода я попробовал в восьмидесятизначном интервале поискать
в Книге что–нибудь о нашей сегодняшней встрече.
– Ну–ну, – пробормотал И.Д.К. в явном противоречии с торжествующими
интонациями рава.
– Два слова, и понадобилось немного времени. «Купревич» и «ошибка».
Слова идут подряд в книге «Дварим». В тексте «Берегитесь, чтобы не забыть
вам завета Господа, Бога вашего, который Он поставил с вами...»
– Я и не сомневался, – сказал И.Д.К.
– Все есть в Книге, все. Шалом увраха.
– А ты попробуй поискать там слова «новый человек» и «генетический
код», – сказал И.Д.К., хотя рав уже положил трубку, – или, например,
«рав–дурак». Найдешь и это, идиот ты старый, – добавил он по–русски.
А если он еще слушает? – мелькнула мысль. А, плевать. Нужно все
сделать сейчас, пока не прошла злость.
И.Д.К. включил компьютер, единственное серьезное приобретение на
новой родине, и инсталлировал программу «Тора», которую хранил отдельно от
всех других программ поиска и анализа текста. Программа была большой:
шесть дискет, и пока И.Д.К. переводил ее на жесткий диск, было время
подумать, отменить решение, в общем – посидеть перед дорогой на чемоданах.
На экране высветились три ивритские строчки – сплошной текст без
пропусков между словами. Прочитать это было невозможно, и осталось сделать
последний шаг перед тем, как броситься в омут, из которого уже не
выбраться. Во всяком случае, не выбраться в прежнем статусе – в этом
И.Д.К. был уверен, хотя никаких доказательств тому не имел. Пока не имел.
Пока.
Пока, – повторил он еще раз и набрал код расшифровки: он знал
сочетание цифр наизусть, никогда и нигде его не записывал и чувствовал
себя сейчас тем самым творцом, который много (двадцать миллиардов или пять
с половиной тысяч?) лет назад сотворил этот мир и дал ему шанс.
Текст, который высветился на экране, был разделен уже на отдельные
блоки, которые можно было бы назвать и словами, хотя и не имевшими
видимого смысла.
Медленно, вслух, четко проговаривая каждый знак, И.Д.К. прочитал
написанное. Повторять не было нужды, И.Д.К. и не знал, к чему приведет
повторение. Набрав на клавиатуре новый код, он возвратил текст в прежнее
состояние криптограммы, записал ее на дискет, и, выйдя в «Нортон», стер
программу с жесткого диска.
Выключил компьютер. Встал и потянулся. Сказал:
– Ну, и что теперь?
Он действительно не знал этого.
