* * *
Мало кто знает о том, что может совершить человек, когда сознание
отключено, а подсознанием управляет страх. Дине казалось, что она спит,
причем сны сменяли друг друга, были абсолютно друг с другом не связаны и
внутренне противоречивы. Это были сны во сне, и многослойность их не
удивляла Дину по той причине, что все находившееся вне снов, для нее не
существовало.
В одном из снов она вернулась в Ир–ганим и обнаружила, что Хаим сидит
у окна, пристроив на подоконнике автомат узи, и метко стреляет в каждого,
кто проходит по улице мимо их квартиры. Прохожие падали, растекались
лужицей, и у подъезда уже начали мерно шевелиться волны морского прибоя.
В другом слое сна Хаим выпал из окна сто тридцать шестого этажа, и
Дина бросилась следом, чтобы поймать сына в воздухе, но ее клевали орлы, и
ей приходилось отмахиваться от птиц руками, но вмешался еще один слой сна,
в котором Хаим держал ладонь над газовой плитой и пел песню о Чебурашке.
Во всех случаях Дина ничего не могла поделать, и страх все сильнее
давил на события, превратившись, наконец, в главное действующее лицо –
огромного монстра, державшего сына в коротких толстых щупальцах, смрадно
дышавшего на Хаима всеми пятью головами, и требовавшего от Дины: «Имя!
Назови имя!»
Нужно было назвать имя и тем спастись.
