1
«Внимание: тот, кто выходит из рамок всеобщего
каталога снов, уже потенциальный враг!»
Из речи шефа Системы Всеобщего Контроля
Красный глазок над дверью мигнул и погас. Ли подвинул кресло к пульту и
включил микрофон внешней связи.
Младший блокинспектор Ли Джексон к смене готов.
На светящихся экранах над пультом появились расплывающиеся зеленые
полосы. Ли подкрутил верньер настройки. Полосы исчезли, и четкий
металлический голос произнес:
Блок номер триста семнадцать. Двадцать часов ноль минут по
меридиальному времени. Восемьсот шестьдесят каналов под контролем блока.
Дополнительные подключения регистрируются.
Ли довольно откинулся в кресле. Вот и началось его первое
самостоятельное дежурство. В Особом отделе Системы с новичками долго не
церемонятся. Краткий курс теории механического контроля сна, два сеанса
гипнопедии, отведенных на заучивание библии спящего человека или Всеобщего
Каталога снов, и час практической демонстрации аппаратуры. Только вчера
старший инспектор Бигль показал ему весь подконтрольный им механизм
аппаратной, а уже сегодня Ли сам сидит перед пультом. Конечно, обязанности
блокинспектора не так уж сложны: просматривай сны, отобранные
автоконтролем как отклонения от каталогических норм, и сообщай о них по
начальству. А уж кто прав и кто виноват, без него разберутся.
За спиной Ли почти бесшумно открылась дверь, но он все же услышал и
обернулся.
Привыкаешь, сынок? спросил вошедший Бигль.
Он был высок, грузен и не очень подвижен, как бросивший спорт
тяжеловес. Ему было явно жарко в его черном инспекторском мундире: он то и
дело вытирал вспотевший лоб и шею большим клетчатым платком, прогресс
техники ничем не оснастил этот вид туалетного сервиса.
Я посижу у тебя немного, ладно? прибавил он.
Ли согласно кивнул. Ему нравился Бигль, его ободряющая улыбка и
добродушная интонация в обращении. Но было чуточку обидно, что инспектор
всетаки не доверяет ему. Ну что ж, пусть лишний раз убедится, что на Ли
можно положиться в любую минуту дежурства.
Впрочем, Бигль как будто и не заметил этой маленькой обиды своего
подчиненного. Он лениво расстегнул мундир и развязал галстук.
Ну и жара, сказал он, отдуваясь.
Ли, все еще обиженный, сидел, склонившись над пультом. Бигль посмотрел
на его стриженый затылок и подумал с отеческой теплотой: «Мальчишка.
Чертовски хороший мальчишка. И ничто его не тревожит, ни шеф, ни
сонники. А ты крутишься тут как белка в колесе: Бигль туда, Бигль
сюда. И вдобавок тебе подсовывают эту темную историю с доктором. Поди
разберись, когда сам шеф разобраться не может. «Бигль, проследи». А тут не
следить, а кончать надо. Привезти и допросить».
И чего это людям не хватает? вздохнул он. Ложишься спать
загляни в каталог. Выбери чтонибудь по вкусу и спи на здоровье. Тебе
хорошо, и нам спокойно. Хочешь из классики чтонибудь про ковбоев или про
гангстеров, хочешь про супермена или про наших парней с Юпитера
пожалуйста! Хочешь стриптиз какойнибудь или спортивную драку для
полировки крови тоже не возражаем. Хочешь музыки только выбирай: в
каталоге снов все джазы с сотворения мира подобраны. Набери индекс на
сомнифере и смотри до утра. Так нет им обязательно запретное подай!
Бигль замолчал, обмахиваясь, как веером, своим огромным платком. Ли
слушал, не поворачиваясь и все время краснея: он не знал, как воспринять
неожиданную откровенность начальника. А Бигль словно и не замечал смущения
юноши.
Один мой приятель всех кинозвезд во сне пересмотрел, продолжал он,
вспоминая и улыбаясь, самые сенсационные боевики выбирал. Как сейчас,
помню его коронный сон: Марджори Кинг на съемках фильма «Марс, Марс, черт
его побери!" Мировой боевик. Ты уже парнишкой был, небось видел.
Это тот, где она все время цвет меняет? спросил Ли.
Вотвот, радостно подтвердил Бигль. Совсем идиотская чепуха, а
ему нравился. Ну и пожалуйста каталог не запрещает. «Кинозвезды во время
съемок. Индекс эскаэс, восемнадцать «А» прописное», процитировал он
параграф Всеобщего Каталога снов.
А где этот ваш приятель?
В сумасшедшем доме, сынок. Насмотрелся до чертиков. Бигль помолчал
и прибавил грустно: Тоже меру знать нужно, Головы не терять.
Бывает, равнодушно заметил Ли.
Бигль неожиданно рассердился.
Что ты понимаешь? «Бывает»! передразнил он. Знал бы ты все, что
бывает, поседел бы, как я!
Он тяжело вздохнул; злость прошла, и он уже досадовал на себя за эту
ненужную вспышку: сказывалось напряжение последних дней. «Проклятый док!
поморщился он. Опять следить и ждать, когда, в сущности, все уже ясно. А
посоветоваться не с кем». Он критически посмотрел на Ли, обиженно
нахохлившегося у пульта.
На что обиделся? Непонятно? Старику Биглю самому еще многое
непонятно. Его передернуло от одной мысли о досье доктора. Сомниферы,
видите ли, им не нравятся. Природу им подавай!
Скажите, сэр... В наступившей тишине вопрос Ли прозвучал неожиданно
громко. Юноша испуганно замолчал и прибавил почти шепотом: Как появились
эти сомниферы? Откуда? Нам в школе о них не говорили. И в учебниках ничего
не было.
«В учебниках»! насмешливо повторил Бигль. Какой дурак будет
писать об этом в учебниках? У нас не любят подробностей о прошлом. А
зря... Он помолчал, глядя кудато поверх Ли, и спросил: Ты что же
думаешь, Система Всеобщего Контроля существовала всегда?
Ли так не думал. Его вообще не волновал этот вопрос. Он вырос в
обыкновенной семье, учился в обыкновенной школе, по обыкновенным
учебникам, у обыкновенных учителей. Прошлое он знал, как галерею великих
людей: фараоны, Ксеркс, Александр Македонский, Тимур, Наполеон, Гитлер. В
Штатах были свои герои: Морган, Рокфеллер, Форд, Маккарти, Голдуотер.
Свободный мир удалось отстоять от красной лавины, залившей большую
половину планеты только потому, что власть вовремя взяли в свои руки
творцы Системы Всеобщего Контроля. Она казалась Ли незыблемой, как солнце
днем или звезды ночью. Она просвещала, воспитывала, учила, вела. Она
обеспечивала работу и отдых. И сомниферы были такой же неотъемлемой ее
частью, как и вытеснившие автомобили спиды, телеинформация и юниэкраны
универсальные зрелища, пришедшие на смену таким древним увеселениям, как
театр, телевидение и кино. И сомневаться в полезности сомниферов было
столь же бессмысленно, как не признавать реле искусственного климата.
Ах, сынок, сынок, ласково проговорил Бигль, мало и плохо тебя
учили! Он, кряхтя, полез в задний карман брюк и вытащил оттуда
засаленную синюю книжку в твердом пластиковом переплете. Посмотри на
букву «С» «сомниферы». И он перебросил книжку Ли.
Тот взглянул на обложку. Выцветшее золото букв сообщало: «Инструкция
для старшего персонала блоков СВК». И чуть ниже, помельче: «Секретные
материалы». Ли почти с благоговением открыл ее, медленно перелистывая
страницы.
Зачем листаешь? нетерпеливо остановил его Бигль. Я же сказал:
смотри на «С».
Ли открыл страницу на указанной букве: саванна, селектор... Ага, вот и
«сомнифер». Он вопросительно взглянул на инспектора.
Читай, читай, кивнул тот.
«Сомнифер, прочел Ли, прибор транслятор снов. На входы прибора
поступает программа, откорректированная по Всеобщему Каталогу снов (см.).
Сомнифер дает направленное излучение, действующее на кору головного мозга.
Рассчитан на непрерывное восьмичасовое действие. Изобретен в конце
прошлого века Джакомо Секки, впоследствии основавшим и возглавившим фирму
«Сны на заказ». В политической борьбе сомниферизация стала программным
лозунгом победившей и находящейся ныне у власти партии. Платформа
парламентской оппозиции «сонников», возражавших против сомнифериэации,
была объявлена антигосударственной. Фирма Секки со всеми ее гипностанциями
переходит в собственность государства, превращаясь в один из важнейших
рычагов Системы Всеобщего Контроля. В коммунистическом секторе запрещена».
Ли молча дочитал до конца. Почему он не знал об этом? Почему даже этот
чисто информационный параграф инструкции относится к секретным материалам?
Почему так тщательно скрывается, что мир не так еще давно прекрасно
обходился без сомниферов, а в коммунистическом секторе планеты они вообще
запрещены? В какой это политической борьбе победила находящаяся ныне у
власти партия? О каком парламенте идет речь, когда в стране уже давно нет
никакого парламента и подобные ему демократические институты даже не
упоминаются в школьных учебниках. Обо всем этом Ли хотелось спросить у
Бигля, но он подумал и, возвращая инспектору книжку, задал только один
несущественный и, как ему казалось, невинный вопрос:
А кого, собственно, мы называем «сонниками»? И почему их так
называют?
Бигль поморщился, вызывая в памяти когдато слышанные им комментарии к
инструкции, и неохотно пояснил:
В древности хаос был. Каждый видел во сне то, что виделось. Всякую
всячину. А сонники как бы это тебе объяснить? толковали ее посвоему.
По косточкам разбирали. А косточки разные бывают. Иную проглотишь
подавишься. Бигль по выражению лица своего подчиненного понял, что
запутался, и сердито оборвал: Вот мы и называем сонником всякого, кто
свои сны смотрит не по каталогу.
Занятно, сказал Ли, не сумев сдержать улыбки.
«Занятно»?! неожиданно вспылил Бигль. Тебе занятно, а я эти
двадцать жеваных строк своей шкурой писал. Годы и годы. Жизнь. Таким вот,
как ты, начинал, самым молодым шерифом на побережье. Бил, стрелял, жег,
вешал. Ну и заметили. И отметили. Произвели. Подняли. Инспектор рванул
полу расстегнутого мундира. Думаешь, дешево обошлась мне эта курточка? А
ты ее сразу надел. Со школьной скамьи.
Ли с восхищением смотрел на сидевшего перед ним рыхлого человека в
черном мундире. Какую грозную жизнь прожил он, чтобы стать в конце концов
хозяином спящего города. Как ангелхранитель обходит он блок за блоком,
благословляя верных и поражая лукавых. Спящие не обманут. Еще днем они
могут укрыться за лживыми заверениями в преданности, а ночью сон
когданибудь выдаст их. Аппарат зарегистрирует опасную мысль, затаенную в
сновидении. Ли занесет ее в контрольную сводку, и сонник отмечен. Что
происходит с ними в дальнейшем, Ли не знал, и спрашивать об этом не
полагалось. Судьбу их вершил Георгийпобедоносец в мундире старшего
блокинспектора.
Бигль, казалось, понимал, что творилось в душе юноши. Его самого
воспитывали, и он воспитывал. И знал, как воспитывать. Немножко истории,
немножко патетики, несколько устрашающих намеков и мальчишка готов! Зря
их не учат как следует в школах. Мямли, плясуны! Им бы только сарт
танцевать или завывать под гипномузычку. Нет, Бигль сам отшлифует этого
парня. До блеска. Будет сонников, как орехи, колоть.
Разные сны бывают, сказал он поучающе, можно и по каталогу
заказать, а потом повернуть посвоему. Скажем, президентские выборы.
Порядок! А они закажут выборы Рузвельта или Кеннеди. Тут аппарат не
поможет: ты соображать должен. Или, возьмем, полет на луну. Можно заказать
сон по книгам их в каталоге сотни три. А они героев подменят: вместо
Джона Иван. Или такое придумают: закажут полет в космос по замкнутой
орбите. Все правильно. По каталогу? По каталогу. А в кабине кто? Гагарин!
Кто? не понял Ли.
Не знаешь? Понятно. Берегут вас, не учат. А тут волков надо
растить...
Бигль не кончил. Осветился экран внешней связи, и молодой женский голос
произнес:
Шеф вызывает старшего блокинспектора Бигля.
Бигль метнулся к пульту, включил микрофон.
Бигль слушает.
На экране появилось огромное одутловатое лицо шефа, до каждой черточки
знакомое Ли по всем каналам информации на юниэкранах.
Как с двадцать третьим, Бигль? Шеф говорил быстро и резко.
Попрежнему, шеф. Опять не включил сомнифер. Блок триста семь
контролирует сон. Так как сновидение естественное, передача не очень
четкая. Картины детства, старая женщина, ребятишки в вишневом саду...
Какие будут приказания, шеф?
Включите в список. Как его?
Доктор Стоун, сэр.
Зайдите ко мне.
Экран погас. Бигль торопливо застегнул мундир и пошел к выходу. У двери
он обернулся.
Включи контрольный обзор, сынок. Сны сейчас в самом разгаре. Нужен
глаз да глаз... Он хотел чтото добавить, но передумал и вышел.
Дверь бесшумно закрылась. Ли остался один. Честно говоря, он так и не
понял, о чем шел разговор, видимо очень важный, если проявляет свою
заинтересованность сам шеф. Доктор Стоун? Ли никогда не слышал этой
фамилии.