5
Олгерд сидел на крыльце и смотрел прямо перед собой. Справа от
крыльца высилась куча хлама: пустые банки, мятые упаковки. Слева – пенек
срубленной сурты из которого пробивался побег с двумя клейкими молодыми
листочками. Каждый вечер своего дежурства Олгерд обрывал эти листки, но
наутро они прорастали вновь. Олгерд мог бы сжечь пень лучеметом, но он
хотел заставить его не расти... Олгерд скучал... Валерг ушел в резерват и
не возвращался, Олгерд уже собрал на стол нехитрую закуску, откупорил
бутылки и два или три раза приложился к горлышку. Он слегка захмелел, но
ничуть не развеселился, наоборот, раздражился до крайности.
Дар источал слабый сладкий запах... Дар ласково щекотал затылок
ночным ветерком. Дар, сотворенный без острых углов, походил на обсосанный
другими леденец. Как он его ненавидел! Ненавидел деревья и утренний дождь,
и жаркое в полдень солнце, ненавидел низкорослых уродцев–дарвитов. Это
внешне они похожи на нас, а на самом деле!.. Только идиот может считать их
за людей!
Однажды, озверев от тоски, Олгерд наглотался малпеза и, полуодетый,
без лучемета, но уверенный в своей непобедимости и беззащитности Дара,
миновал пропускник и устремился к поселку. Он слышал что–то похожее на
музыку и смех и это еще больше его подхлестнуло. Он выскочил на площадь и
схватил первую девушку, что оказалась рядом. Она не сопротивлялась, не
закричала даже, а остальные... Был легкий крик или вздох, а потом толпа
бросилась на него. Свободной рукой он отпихивал их щедро раздавая удары, а
они лезли... Нет, никто не ударил, не укусил, не вцепился в волосы. Они
обнимали его, целовали, гладили. Они облепили его, как муравьи – мужчины и
женщины, старики и дети. В этой кутерьме он потерял свою добычу и лишь
успевал отпихиваться от лезущей, лижущей, ласкающей его толпы. Он станет
жертвой неизвестного культа, ритуального жертвоприношения и... Он заорал и
полез напрямик, через заросли – лишь бы подальше от ласковой мрази...
Дарвиты оставили его – только крошечный мальчонка вцепился ручками в шею и
висел на загривке, и целовал в затылок. Олгерд скинул его, как пиявку,
дрожа от отвращения...
С тех пор толпу дарвитов он не подпускал ближе, чем на двадцать
шагов...
Неожиданно Олгерд увидел голубую вспышку среди зарослей – кто–то из
дарвитов пытался прорвать силовое поле. Сволочи! Олгерд вскочил, жестом
супермена из последнего космобоевика положил ладонь на рукоять лучемета и
побежал к пропускнику... Он мчался по резервату наугад, захлебываясь
попеременно то яростью, то страхом. Он ничего не понимал в происходящем,
ему хотелось, чтобы все поскорее кончилось наконец. Так или иначе...
Он чуть не столкнулся со слоноподобным зверем, что брел среди
зарослей, отодвигая ветви гибкими хоботами и обиженно всхлипывая при
каждом шаге. Олгерд отскочил в сторону и выпустил в зверя разряд из
лучемета. «Слон» подпрыгнул неожиданно высоко и нырнул в заросли, вильнув
коротким загнутым кренделем хвостом. Может, этот зверь пытался пробить
защиту? Черт знает на что они тут способны! Этому дарскому слону Олгерд
еще мог простить нарушение границы. Но дарвиту... Дарвиту – нет. Он
подозревают, что маленькие наглые полулюди смеются над ним. А должны
бояться! Должны признавать в нем, Олгерде, власть и мощь Земли, которой
ничего не стоит уничтожить паршивый Дар. Но дарвиты как будто не
соображают, что Земля может их раздавить. И он, Олгерд, может тоже.
Меж деревьев опять вспыхнуло голубым. Теперь почти рядом. А затем он
увидел бегущего дарвита с раскрытым в мучительной судороге ртом, в мокрой
от пота тунике. Тот бежал издалека и его шатало. Одним прыжком Олгерд
настиг его и схватил за ворот туники. Мальчишка попытался вырваться, а
потом неожиданно извернувшись, ударил наотмашь по лицу. Удар был слаб –
так бьют дети, еще не набравшие силы. Но дарвит! Дарвит ударил! Олгерд
сначала опешил, а потом...
