неприятно щекотали живот и всё время грозили вывалиться наружу.
Увидев меня, старая библиотекарша привстала и наклонилась над столиком:
- Вы куда же собрались, молодой человек?
Согласно паспорту я за один день постарел сразу на три года, но никогда
ещё мне так часто не напоминали о моей молодости: все - и милиционер, и
добрый дядя, и старая библиотекарша - назвали меня "молодым человеком". А
раньше меня называли просто мальчиком, без всякой добавки "молодой".
- Попить что-то захотелось, - объяснил я библиотекарше.
- Попить? Так у нас ведь графин на каждом столе.
- Ах, графин? А я что-то не заметил... Мне, знаете, газированной воды
захотелось. С сиропом...
- А книжку вы в читальном зале оставили?
Я хотел было сказать: "Да, конечно, оставил!", но сама книга не дала
мне соврать - она вдруг стремительно нырнула в левую штанину моих брюк. Я
вскрикнул, согнул ногу в колене, как аист, и схватился за штанину.
Разговаривали мы всё время шёпотом, а вскрикнул я полным голосом, так что
библиотекарша от неожиданности вздрогнула и схватилась за край стола. Так
мы оба и вцепились руками: я - в штанину, а она - в стол.
- Что с вами, молодой человек?
- Судорога ногу свела...
- Судорога? Странно! А почему у вас брючина так раздулась?
- Опухоль. Нога, что ли, опухла...
- А вот я вам сейчас разотру ногу - и судорога пройдёт. - Библиотекарша
подошла ко мне. - Да вы не стесняйтесь: у меня уж внуки такие, как вы.
- Не трогайте! Не трогайте мою ногу, - зашептал я. - Там воспаление...
- Воспаление хитрости, как говорит моя маленькая внучка. - С этими
словами библиотекарша вытащила книгу из моей левой штанины и потрясла ею в
воздухе. - Вы хотели похитить книгу, источник знаний?! - воскликнула она.
- Я не хотел похитить... Я только Витьке показать... Вынести на минутку
- и сразу обратно...
- Сейчас вот занесу вашу фамилию в наш "чёрный список врагов книги" - и
больше сюда но показывайтесь. На порог вас не пустим!..
Она достала из ящика мою тёмно-зелёную книжечку, переписала все данные
о бедном Диме в свой "чёрный список" и буквально швырнула паспорт на край
стола.
А я молча взял его и поплёлся вниз...
Витька всё ещё петлял по вестибюлю. Заметив меня, он испугался:
- Что случилось, а?
- Молчи, Нытик несчастный! Всё из-за тебя... Из-за тебя нашего Диму
больше никогда не пустят в читальню. Никогда!.. И он умрёт необразованным
человеком!
Понял?
ОДИН НА ДВОИХ
В очереди у кассы я оказался самым первым - так что мог даже опираться
на маленький деревянный подоконничек. Само стеклянное окошко было ещё
закрыто, сквозь щёлку пробивался жёлтый электрический свет, и было слышно,
как кассирша штампует билеты.
С другой стороны на деревянный подоконничек опирался ещё и милиционер,
следивший за порядком. Он был не похож на того милиционера, который
переписал в растрёпанный блокнот мой "адресочек": этот был гораздо
нарядней - весь какой-то начищенный и выглаженный.
Милиционер был очень вежлив и внимателен к людям, стоявшим в очереди за
моей спиной.
- Очень прошу вас, товарищи, прижмитесь к стене. Вам же удобнее будет:
никто не заденет, не толканёт (он именно так и сказал - "не толканёт"). И
не волнуйте себя, пожалуйста. Билетов много, всем достанется.
Но я уже давно заметил, что даже самые воспитанные и вежливые люди
как-то недоверчиво относятся к нам, к мальчишкам. Словно мы обязательно
должны сделать что-нибудь плохое.
- Чего ты здесь разлёгся? - совсем другим голосом, будто в нём сидело
два разных человека, сказал мне милиционер. - Всё равно билетов не
получишь.
Услышав эти слова, Витька, прятавшийся где-то в уголке возле автомата,
очень обрадовался и даже глупо заулыбался: вот, дескать, ничего у тебя не
получится.
Сейчас вместе домой пойдём!
Я поверх маминых очков взглянул на милиционера, потом с презрением - на
Витьку, вынул из бокового кармана Димин паспорт и помахал им в воздухе.
- Тогда извиняюсь, - сказал милиционер и зашагал по вестибюлю. - Сейчас
будем кассу открывать, товарищи. Прижмитесь к стеночке, получше прижмитесь.
Милиционер, заложив руки за спину, как победитель, один расхаживал по
вестибюлю, а все прижимались к стенке.
Наконец кассирша убрала фанерную дощечку, закрывавшую окно, и по
очереди пронёсся радостный ветерок: "Дают! Дают!.." Очередь ожила,
зашевелилась.
Я поверх очков взглянул на кассиршу, которая, как все кассирши
кинотеатров, была усталая, строгая и не глядела на людей, а только - на
билеты и деньги.
- Какие у вас самые дешёвые? - спросил я, поверх очков изучая
разложенные на столике синие билеты и план зала, в котором ещё не было
зачёркнуто ни одного места.
Кассирша подняла на меня глаза (это было очень плохим признаком!) и
каким-то безразличным голосом процедила:
- Есть по двадцать.
Я протянул в окошечко двадцать копеек, запотевших у меня в ладони. А
взамен получил узкий синий билетик на своё самое излюбленное место - в
первом ряду партера.
Когда Витька понял, что домой ему всё же придётся идти одному, он очень
загрустил:
- Ну во-от. Всегда так получа-ается...
Мы стояли в тёмном углу, возле автомата. Молодой человек в пиджаке,
зелёном, как скамейки на нашем бульваре, подскочил к телефону,
быстро-быстро набрал номер и заворковал:
- Мусенька, я достал самые лучшие места. Восемнадцатый ряд! Как ты
любишь...
Самая серединка.
- Нашёл чем хвастаться, - тихо сказал я. - По пятьдесят, наверно. У
меня вот по двадцать - это я понимаю! Витька вздрогнул:
- По двадцать? Ты по двадцать достал? Так, значит, ещё двадцать копеек
у тебя осталось? Ведь десять-то ты со вчерашнего дня сэкономил... Чего же
ты мне билет не купил?
- Ой, не догадался!
- Ну да-а, не догада-ался. А ещё това-арищ называется. Теперь мне домой
идти, да-а?..
Мне было стыдно перед Нытиком: "И как же я в самом деле не догадался?"
- А ты чего сам молчал? - набросился я с досады на Витьку. - Где ты сам
был раньше?
- Я думал, у тебя ничего не вы-ыйдет... Я думал, не полуучится... Да
ещё по двадцать копеек... Откуда я знал? Вдруг несчастный Витик оживился:
- Слушай, Котелок, а если тебе ещё раз в очередь стать? А? И мне билет
достанешь. Тогда вместе пойдём. А?
- Да как же я второй раз?.. Нельзя.
Витька ничего не ответил, а молча, опустив голову и грустно постукивая
себя портфелем по коленкам, побрёл к выходу.
Мне стало жаль бедного Нытика. "И как же я не догадался сразу попросить
два билета? Очень уж внимательно кассирша Димин паспорт разглядывала...
Вот я и растерялся. Но что теперь делать? Не идти же Витьке домой одному.
Это нехорошо будет, не по-товарищески как-то".
И я снова стал в очередь. Но уж не к окошку, а в самый-самый конец. И
по всем правилам, как требовал милиционер, прижался к стене. А ещё я
прижался и даже слегка пригнулся для того, чтобы не слишком вылезать
вперёд и не попадаться на глаза милиционеру. Но он, прохаживаясь перед
очередью, как полководец перед строем, всё же заметил меня:
- Вам что, молодой человек, одного билета мало? Спекулировать
собираетесь?
- Н-нет... Я не спекулировать. Я товарищу очередь занял.
- Товарищу? А где ваш товарищ? В Анапу уехал? "При чем тут Анапа? -
подумал я. - Вот радуется, вот торжествует: думает, припёр меня к стенке в
прямом и переносном смысле! А я не поддамся!.."
- Товарищ мой в Анапу не ездил. Ему там делать нечего. Вон он стоит. -
Я преспокойно кивнул на Витьку и вышел из очереди, как бы уступая ему
место.
Побледневший от страха Витик прижался к стене вместо меня.
- И ему тоже шестнадцать стукнуло? - немного растерявшись, спросил
милиционер.
- Ещё как стукнуло! - бодро соврал я. В самые трудные минуты на меня
всегда находила отчаянная храбрость.
- И какая мелкота пошла! - буркнул милиционер. Он презрительно оглядел
невысокого, а от страха уж совсем съёжившегося Нытика.
Проверять у Витьки паспорт милиционер всё-таки не стал: побоялся, что
опять осечка выйдет.
Но кассирша-то обязательно потребует паспорт - в этом я был уверен.
Голова моя работала, как говорится, с полным напряжением. А что-то внутри
так и подмывало не сдаваться, добиться своего.
Я незаметно сунул Витику Димин паспорт и шепнул:
- Покажешь кассирше. Только, смотри, не раскрывай, а так, издали
помаши. Ясно?
- Я-ясно, - жалобным шёпотом ответил Нытик. Он до тою перетрусил, что
ему уж, наверно, и в кино идти не хотелось.
- А деньги? - вспомнил он. - По одному-то паспорту не дадут. Деньги
нужны!
Я сунул ему в руку двадцать копеек.
- Ничего не полу-учится, - промямлил Витька. Честное слово, смотреть на
него было противно. Через каждые две минуты он оборачивался и повторял:
- Вот уви-идишь, ничего не полу-учится...
Я бы с удовольствием вытащил несчастного Нытика из очереди, отобрал у
него паспорт и деньги. Но у меня появился прямо какой-то спортивный
интерес: надо получить ещё один билет, обязательно надо!
Чтобы не видеть кислой физиономии Нытика, я отвернулся к двери и стал
смотреть на улицу. А в это время с грузовика в глубокую яму, вырытую на
краю тротуара"
осторожно опускали липу с длинными переплетёнными корнями и застрявшей
в них землёй. Железные пальцы подъёмного крана цепко держали дерево за
ствол.
"А вот интересно, откуда привезли эту липу? - подумал я. - И где она
росла раньше? Наверно, где-нибудь на краю пёстрой полянки. Слушала она
себе пение птиц и не думала, что привезут её сюда, на шумную улицу, и
посадят прямо напротив кинотеатра. И что каждый вечер под её раскидистыми
ветвями вместо птичьих песен будут раздаваться одни и те же слова:
"У вас нет лишнего билетика? Лишнего билетика нету?"
Мои мысли были прерваны громким возгласом Нытика:
- Это мой паспорт! Мо-ой!..
Я обернулся и увидел ужасную картину: кассирша привстала со своего
места, от злости чуть не просунула голову в узкое окошко и, потрясая
раскрытым Диминым паспортом, кричала:
- Я по этому паспорту уже продавала билет. Где ты его взял? Говори,
где!..
- Это мой паспорт. Мо-ой!.. - бубнил бледный, растерянный Нытик.
- Нет, не твой! Пока владелец не найдётся, не отдам документ - и всё!..
Увидев, что Димин паспорт в опасности, я бросился к кассе.
- Владелец уже нашёлся! Нашёлся владелец! Я тут...
- Ах, это ваш? А как же к нему попал?
- Н-не знаю...
- Не знаете? А может, он украл у вас? При слове "украл" милиционер
грозно двинулся к кассе. Нытик съёжился. Надо было спасать его!
- Нет, он не украл. Вовсе не украл... - быстро заговорил я, обращаясь
то к кассирше, то к милиционеру. - Он не украл. Это я сам дал ему. Просто
так, на время... Поносить...
- Ах, поносить дали? - ещё сильнее возмутилась кассирша. - Так вы свой
паспорт у администратора получите. Вход с улицы, за углом.
Кассирша уселась на своё место.
Вся очередь весьма неодобрительно оглядывала нас с Витькой. А одна
ехидная гражданка, из тех, что всегда вмешиваются в чужие дела, поджала
свои тонкие губы-полоски и спросила:
- У вас, что же, молодой человек, один паспорт на двоих? Очень
оригинально!
Я снова навалился на знакомый уж мне деревянный подоконничек.
- Отдайте мой паспорт. Отдайте!
Но кассирша не обращала на меня никакого внимания. Она вновь глядела
только на билеты и деньги да отрывисто повторяла:
- Вам какой ряд? Вам за какую цену?
- Отдайте мой паспорт!
Люди в очереди стали возмущаться и оттирать меня от окошка.
- Не мешайте, молодой человек. Не задерживайте очередь. Вам русским
языком сказано: получите у администратора!..
ПАСПОРТ В ПЛЕНУ
Итак, мой паспорт оказался в плену.
Администратор был взъерошенный, злой человек, который, казалось, не
спал двадцать ночей подряд. Он сидел в маленькой голубой комнатке. В
стене, за его спиной, было проделано полукруглое окошко, закрытое голубой,
под цвет комнаты, фанеркой. В окно то и дело стучали, но администратор не
открывал его, а только пожимал плечами и произносил всё время одну и ту же
фразу: "Вот люди! Вот люди!.."
Войдя в комнату, я вздрогнул и спрятался за раскрытой дверыо - так что
со стула, стоявшего в уголке, меня не было видно. На этом самом стуле
сидел, опираясь на палку с толстым гнутым наконечником, мой сосед по
читальне - добрый лысый дядя.
Администратор заметил меня, но не обратил никакого внимания. Он
пристально следил за своими пальцами. А пальцы его барабанили по стеклу,
лежавшему на столе и уже треснутому во многих местах. "Добарабанился!" -
подумал я.
Лысый дядя между тем говорил:
- Поймите, что ко мне приехал зять из Актюбинска. Я не видел его уже
пять лет!
Администратор продолжал барабанить, следя за пальцами, словно боялся
сбиться с мотива.
- Может быть, и ваша дочь скоро выйдет замуж. И у вас тоже будет зять.
- Моя Дочь учится в третьем классе, - буркнул администратор, не
поднимая головы.
- Ну, так она лет через десять выйдет замуж. Стекло стало слегка
потрескивать.
- Ну, хорошо, хорошо... Допустим, ваша дочь никогда не выйдет замуж и у
вас вообще не будет зятя.
Допустив это, администратор так хватил кулаком по столу, что стекло
разлезлось в стороны, как по швам, по трём старым трещинам.
- Успокойтесь, пожалуйста, - мягко сказал лысый дядя.
- Да что вы меня успокаиваете, как ребёнка! В Москву каждый день
приезжают десять тысяч затьёв, и я не могу всех их устроить вместе с
тестями на девятичасовой сеанс. Не могу!.. Зятьёв - тысячи, а сеанс -
один. Идите сейчас - на дневной.
- Но мой зять приехал в командировку, и он не может днём.
- А я не могу вечером!
Тут зазвонил телефон. Администратор снял трубку, и лицо у него вдруг
стало милым, приятным, а волосы, казалось, причесались сами собой. "Нет,
он, кажется, прекрасно спит по ночам!" - подумал я.
- Здравствуйте, Лев Петрович, - замурлыкал администратор в самую
трубку, точно боялся, что Лев Петрович его не услышит. - Да. Пожалуйста,
пожалуйста... Наши двери гостеприимно раскрыты для вас. На любой! Конечно,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг