- Допустим. И все же меня смущают два нюанса. Во-первых, у вас не
лучевая болезнь, а обычная лихорадка. Грубо говоря, тяжелый атипичный
грипп. Это аргумент против того, что вас вывезли в бессознательном
состоянии с гибнущей в ядерном пожаре Земли. Во-вторых, чтобы прервать
работу всех автоматических регистрирующих систем корабля, надо отключить
его реактор и двигатели. Как, в таком случае, вы сели на Землю? На
парашютах?
- Сначала сели, а затем...
- Неверно! В памяти машины нет данных о торможении, выходе на орбиту
вокруг "Земли" и о посадке. Если бы кибермозг выключился после - они бы
сохранились!
- Но вы же слышали рассказ моего товарища! Он помнит то же, что и я!
Даже чуть больше. Я отключился во сне, видимо, еще в первые минуты ядерной
бомбардировки, а он...
- Это меня и беспокоит больше всего, - признался Совковский. - С ума
обычно сходят поодиночке, а у вас наблюдается какой-то особый случай. В
плане потенциальной опасности для Планеты - признак весьма тревожный...
- Особенно если это подтвердит еще хотя бы десяток членов экипажа или
колонистов, - заметил Раздражаев. - Сколько их тут, вы говорили, Светлана,
тысяч сто?
- Сто двадцать восемь.
- Представьте себе, Совковский! Сто двадцать восемь тысяч! Пусть после
этих "тройных атак" коварной лихорадки выживет лишь половина, даже треть...
Сорок тысяч сумасшедших с особенным, одинаковым бредом!
- Или больше, - шмыгнул носом Жутиков.
- В смысле? - обернулся к нему биолог. Паша снова шмыгнул, затем
достал платок и смущенно высморкался.
- Вы опасаетесь, что мы тоже могли заразиться? - предположила Света.
- Нет, я... про другое, - Жутиков сделал шаг в сторону и открыл
взглядам товарищей единственный в левом борту кабины иллюминатор.
Посадочная площадка, насколько хватал глаз, была забита огромными,
светящимися раскаленной металлокерамикой тушами лайнеров класса "Колонист".
Десятки чудовищных громадин заняли не только все свободное место на
космодроме, но и втиснулись между ангарами и вспомогательными сооружениями
и даже накрыли своими тенями ближайшие жилые кварталы.
Но и это было еще не все. "Колонисты" продолжали падать с темнеющего
вечернего неба один за другим. Почти без интервалов...
Глава 4
Какой, к черту, карантин?! - орал в видеофон Совковский. - Всех на
космодром! Если потребуется, сгоняйте силой! И нищих, и калек, и бродяг.
Всех, кого найдете!
- Да, соберите всех. Проверьте по партийным спискам. Медиков - в
первую очередь, - спокойно уточнял в другой видеофон Раздражаев. Видимо,
его абонент был более понятлив. - Врачей, сестер, санитаров... Да... да, и
всех остальных. Поголовно, вместе с семьями. Потребуются рабочие руки.
- Я из штабного космолета звоню, Федор Иванович, - по третьему каналу
лично президенту Пустотелову докладывал офицер полиции космопорта. Голос у
полицейского был болезненно-хриплым. - Тут такое творится... полный
завал!.. Что? Нет, у меня не звездная болезнь... Хриплю? А-а... это я на
сквозняке тут дежурил... Ничего страшного, обычная простуда. Зато у
колонистов, врачи говорят, сильно тяжелая болезнь. Да, смертельная...
Требуются дополнительные силы. Иначе все колонисты перемрут, а какой-нибудь
лайнер, не дай бог, еще и взорвется. Они ж почти друг на дружку садятся.
Автопилотам-то все равно куда приземляться, они не соображают, что площадка
занята...
Жутиков, Света и подоспевшие педиатры тем временем трудились в поте
лица. С плеч Паши наконец-то упала тяжеленная гора ответственности, и он
вздохнул свободно. Выполняя приказы врачей, он снова был в своей тарелке. С
государственных резервных складов помощники Раздражаева привезли кучу
каких-то препаратов, врачи тут же назначили всем пациентам лечение по
полной программе и принялись за работу. Ничуть не заботясь о том, что
помощников у них маловато и часа через два они свалятся, как загнанные
пони.
Что и случилось, правда, на полчаса позже намеченного срока. Паша
отвел в изолятор десятого выжившего, но страшно удивленного тем, что
очнулся в корабле, космонавта и, вернувшись в "Колонист-9", буквально
рухнул в свободное кресло рядом со старательно выполняющей предписания
врачей Светланой. Девушка выглядела бледной и уставшей, глаза ее
лихорадочно блестели, а руки заметно дрожали. Впрочем, это не мешало ей
уверенно орудовать инъектором.
- Присядь, отдышись, - посоветовал Жутиков, утирая со лба крупные
капли пота.
Света бросила на санитара короткий взгляд и отрицательно покачала
головой. Впрыснув лекарство в плечо очередному пациенту, она вдруг
встрепенулась и снова взглянула на Пашу.
- Ты в порядке?
- Я? - удивился Жутиков. - А что?
- Бледный, как халат.
- Притомился малость, - Паша махнул рукой. - Ерунда. Сейчас посижу
минутку, и снова в бой. Ты, кстати, тоже не румяная.
- А ты мастер на комплименты, - Светлана усмехнулась.
- Нет, ну... я же... с медицинской точки зрения, - Паша смутился, но
так и не покраснел. Даже наоборот - стал еще бледнее, и в финале его лицо
приобрело совсем уж нездоровый землисто-серый цвет.
- Эй, док, а ты случайно не заразился? - забеспокоилась Света.
- Нет, что ты! - Жутиков снова взмахнул, теперь обеими руками. - Меня
никакие заразы не берут! Я от всех болезней привит и вообще закаленный...
Он бодро встал, но тут же рухнул обратно в кресло.
- Павел, - Света строго взглянула на санитара и потрогала ему лоб, - у
тебя жар!
- Ерунда! - убежденно ответил Жутиков. - Сейчас еще минутку посижу...
Он закатил глаза и уронил голову на плечо. Его бледное лицо приобрело
довольно странное выражение для потерявшего сознание человека. Словно бы
Жутиков о чем-то мечтал.
- Раздражаев! - испуганно крикнула Света. - Сюда!
- Что случилось? - патриот откликнулся на ее вопль мгновенно.
Сориентировался в произошедшем он тоже достаточно быстро. - Вот беда!
Подцепил-таки доктор "импотенцию"! Надо срочно организовать
профилактические прививки добровольцам и медикам. Не то скоро нас самих
придется спасать. А сделать это, если полягут помощники, будет некому.
Процент печальных исходов среди колонистов растет... Что вы меня слушаете?
Я же могу часами трепаться! Колите ему лекарство!
Света поспешно кивнула и попыталась поднять инъектор, но нетяжелая, в
общем-то, вещица вдруг выпала из ее руки. Девушка попыталась ее поднять, но
неожиданно для себя упала на колени.
- Голова кружится... - прошептала она.
- Ах, как некстати, - запричитал Раздражаев, усаживая Свету в кресло
рядом с отключившимся Пашей. - И вы туда же?
- Нет... я... сейчас... минутку посижу... Взгляд ее остановился, а на
лице появилась типичная мечтательная улыбка.
- Тоже залипла, - поставил диагноз подошедший Совковский. - Ну, а вы
что стоите, Раздражаев? Теперь ваша очередь брать инъектор. Лечите.
- Да, да, - биолог поднял приборчик и впрыснул сразу по две дозы и
Паше, и Светлане. - Только это все как мертвому припарка... Извините. Одна
надежда на то, что у них первая атака из трех. Возможно, не такая опасная,
как третья...
- Увидим, - Совковский нахмурился. На доктора Жутикова ему было
откровенно плевать, а вот Светлана значила для директора достаточно много.
Кроме того, что она была квалифицированным агентом и правой рукой
Сов-ковского во всех делах, он имел относительно ее более обширные планы. -
Лечите! Раз выжили те космонавты, значит, есть шанс и у других.
- На данную минуту мы вытянули десятерых, - негромко напомнил
Раздражаев. - На сотню умерших. А еще многие тысячи находятся на грани.
Статистика неутешительная. Причем это данные только по "Колонисту-9".
Сводки по другим кораблям проходят мимо меня, но я уверен, что там ситуация
не лучше. Так?
- Так, - признался Совковский. - Врачебные бригады скачут от корабля к
кораблю, но космонавтам становится лишь хуже...
- Значит, разумнее всего будет настроиться на непоправимое.
- Нет, - директор твердо взглянул на биолога. - Если не выведете этих
двоих из ступора в ближайшие два дня или и вовсе, не дай бог... упустите, я
вас пристрелю.
Раздражаев хотел было возмутиться, но осекся и покорно кивнул. В
угрозу агента он почему-то поверил. Наверное, потому, что видел, с какой
тоской тот смотрел на "залипшую" в странный мечтательный ступор Светлану...
* * *
Багровое небо было не высоким и не низким. Никаким. Да и на небо оно
походило лишь тем, что находилось над головой. А еще оно мерно
пульсировало. Прямо всем своим куполом. Он становился то ближе, то дальше.
На неуловимое для глаза расстояние и бесшумно. И уж совсем странными были
тонкие ветвящиеся прожилки по всему небосклону. Некоторые ветви этих
прожилок были просто чуть темнее общего фона, а некоторые отливали синевой.
И никакого солнца или луны. Красные небеса равномерно светились, окрашивая
подлежащее пространство в соответствующий колер.
На психику такая одноцветность пейзажа действовала угнетающе. Паша
присел, провел рукой по бурой шелковистой траве и заглянул в алую лужицу.
Трава была сухой, значит, лужа не имела отношения к дождю, который
угадывался почти у горизонта. Далекие красные струйки падали на почву прямо
с "жилистого" неба, с такого расстояния напоминая карандашную штриховку.
Никаких туч над горизонтом Павел не рассмотрел.
Санитар встал и окинул взглядом остальное пространство. Если не
считать неба, в прочих деталях странный мир был похож на привычный, только
видимый через красный светофильтр.
Паша стоял на невысоком холме. Поле, которое начиналось ниже холма,
примерно через километр упиралось в смешанный лес. Правее лесной опушки
возвышались какие-то строения довольно необычной формы - похожие на
виноградные грозди или комки попкорна, слипшегося от пролитой кока-колы.
Еще правее - санитар развернулся на сто восемьдесят - угадывался берег
довольно широкой реки. Ее алые воды неслись стремительно, но странными
толчками, в том же ритме, в котором подпрыгивало небо. Высокие волны бежали
друг за другом на равном расстоянии, и гребни их были вытянуты строго
поперек русла.
Новый поворот на четверть окружности - и перед взором предстал
недалекий горный массив. Точнее, нечто похожее на горы: сложенное из бухт
толстых канатов и покрытое воском. Наверняка, чтобы взобраться на "это",
потребуется немалый альпинистский опыт и куча снаряжения. Впрочем, Паша
никуда карабкаться не собирался.
Он закончил осматриваться и вернулся в исходную позицию. Дождь у
горизонта прекратился, и теперь было хорошо видно, что, насколько хватал
глаз, в ту сторону простирается болото. С кочками и коварными топями, все
как полагается.
Вывод напрашивался сам собой: идти следовало вправо, к загадочным
строениям. Если, конечно, вообще следовало куда-то идти.
Паша глубоко задумался над этой сложной проблемой и не заметил, как к
нему на холм взобрался еще один человек.
- Видок, - скептически сказал незнакомец прямо над Пашиным ухом. - В
этой заднице и с ума недолго сойти. Дикие места...
- А? - санитар растерянно оглянулся. - Здрасьте.
- Причет, Павле. Чего смотришь, словно только вышел из леса?
- Мы знакомы? - удивился Жутиков.
- Теперь - да, - мужчина снисходительно улыбнулся и протянул руку.
Был он невысоким, лысым, как коленка, с черными блестящими глазками
под густыми бровями и крупным носом. В целом - тролль да и только, разве
что уши не торчком. И одет так себе. В какой-то летний костюмчик: рубашка,
брюки, сандалии - все явно госпошива. На Планете такие одеяния, только не
пурпурные, а серые, раздавали в качестве гуманитарной помощи во всех
подвалах. Паша пожал ему руку. Ладонь нового знакомца была сухой, а пальцы
цепкими.
- Жутиков, Паша.
- Глюков, Сан'Саныч. Первый раз здесь, Жутиков Паша?
- Ну, - санитар кивнул и отвел взгляд, чтобы скрыть ухмылку, которую
вызвала смешная фамилия этого Сан Саныча.
Паша за свою долгую службу на "Скорой" не раз встречал людей с
диковинными фамилиями, например, Дуракис, Сукин или Плюхан, но Глюков, с
медицинской точки зрения, было смешнее.
- Тогда идем, покажу тебе достопримечательности, - Глюков махнул рукой
в сторону болота.
- А я собирался туда пойти, - Паша указал на строения. - Чего на
болоте-то делать?
- Как это чего? - удивился лысый. - Город в той стороне. А это всего
лишь ферма. Ишерихий коли тут разводят.
- Ишаков колли? - не понял Жутиков.
- Вроде того, - Сан Саныч рассмеялся. - Но ты ведь санитар, так? Тебе
надо работу по специальности подыскать. А это только в городе. Пройдем по
краю трясины, через тысячу шагов свернем налево, вон за ту гору, и сядем в
лодку. Там Большая Возвратная река течет. Мигом до города домчимся.
- Забесплатно? - настороженно спросил Паша. - У меня денег нет.
- Тут все бесплатно, - Глюков снова улыбнулся. - Или ты мне не
доверяешь?
- Пока не знаю, - Жутиков шмыгнул носом. - Зачем вам это?
- Что?
- Ну, помогать мне, зачем?
- Добрый я, - Сан Саныч притворно вздохнул. - А если серьезно - такая
у меня работа. Проводником тружусь, гидом. Экскурсии обслуживаю, частных
визитеров сопровождаю, ну, и по мелочи...
- Ладно, - сдался Паша, - не стоять же тут вечно. Ведите.
Лысый радостно похлопал Жутикова по плечу и, расхваливая местную
природу, направился вниз по склону. Паша слушал его вполуха, думая о своем.
Непонятное местечко уже не казалось ему странным, но беспокоило санитара
одно загадочное обстоятельство: он никак не мог вспомнить, как сюда попал.
Он отлично помнил свою прежнюю жизнь, вплоть до вызова на космодром, но что
там стряслось и что было после приезда на вызов - как отрезало. Просто ехал
под сиреной и мигалкой, а потом - бац! - и оказался на холме под красным
небом.
- ... А на будущей неделе зацветут орхидеи, - вещал неутомимый
Глюков. - Прекрасное зрелище! И вони поубавится. Впрочем, в Главном городе
никогда не воняет. Там все чисто и красиво. Мосты, каналы, небоскребы и
другие шедевры архитектуры. Цивилизация, одним словом! Не то что здешняя,
пардон, прямая кишка.
Жутиков потянул носом. Чем ближе к болоту, тем менее приятными
становились витающие вокруг запахи. У самой кромки трясины воняло, как в
деревенском нужнике. Паша скривился и прикрыл нос рукой.
- Ничего, три-четыре глубоких вдоха и привыкнешь, - пообещал
проводник. - Это "ишаки", хе-хе, так потрудились. Отходы с фермы в болото
сливаются. А ближе к реке снова будет хорошо дышаться. Там на берегу
изумительное разнотравье. Цветет круглый год.
- У вас тут что, зимы не бывает? - удивленно уточнил санитар.
- У нас, - исправил Глюков. - Теперь ты полноправный житель этого
мира... Нет, зимы не бывает. Всегда тепло. Тридцать девять с половиной
градусов.
- Да? - Паша зачем-то пощупал свой лоб. - А кажется, что не так жарко,
от силы двадцать пять.
- Это кажется, - Сан Саныч пошарил в кармане и протянул Жутикову
ртутный медицинский термометр. - Вот убедись.
Паша повертел вещицу в руках, рассмотрел серебристо-багряный столбик
жидкого металла в ее недрах и вернул Глюкову. Действительно тридцать девять
и пять... Странно, зачем этот гид таскает в кармане градусник? А еще -
почему на термометре нет красной предупреждающей отметки напротив цифры
"37"? Хотя тут все красное, как ее разглядишь?
Проводник снова пустился в пространные рассуждения, на этот раз о
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг