8. «Алия». Пленники.
– Это был самый дерзкий и тяжелый бой в моей богатой практике, – заявил
Ястреб, с опаской глядя на мрачного капитана.
Тот примостился на краю своего кресла, облокотившись о колени, и
пытался остановить кровотечение из распухшего носа, прижимая к нему
охлаждающую губку. Скала сидела рядом с капитаном и периодически подавала
ему свежие салфетки. Волк прохаживался по рубке, разминая толстыми пальцами
шею и тихо бормоча изощренные ругательства. В его красных от обилия
лопнувших сосудиков глазах сверкал праведный гнев. Ястреб пострадал меньше
своих соратников, но его крупные руки размашисто дрожали, а длинный
крючковатый нос казался еще длиннее.
– Тень, на мостик! – отняв от лица очередную салфетку, хрипло приказал
Сон и тяжело закашлялся. Скала, успокаивая капитана, погладила его по спине.
– Что будем делать с «Охотником»? – как ни в чем не бывало спросила
«Алия», и от звука ее голоса все присутствовавшие в рубке люди непроизвольно
вздрогнули.
– Он обесточен? – Заметив, что капитан не выказывает никакого желания
говорить с биомехом, спросил Ястреб.
– Так точно, – ответил корабль.
– Тогда оставь его в покое, – приказал старший помощник. – Сейчас мы
придем в себя и пошлем на борт «Охотника» группу захвата.
– Нам так необходимы эти диверсанты? – раздраженно поинтересовалась
«Алия», и Ястреб нахмурился почти так же, как капитан. Поведение биомеха с
каждой минутой все заметнее выходило за рамки приличий.
– С каких это пор ты начала обсуждать приказы? – медленно спросил
офицер, стараясь вплести в интонации как можно больше командных ноток.
«Алия» почему–то не ответила, и это встревожило даже обычно
невозмутимую Скалу. Она выпрямилась и, словно надеясь разглядеть выражение
условного корабельного «лица», уставилась на управляющую панель. Сон наконец
справился с кровотечением и откинулся на спинку кресла. К вошедшей Тени он
обратился, совершенно игнорируя незримое присутствие «Алии»:
– Что происходит, госпожа биоинженер? Поведение корабля ставит под
угрозу жизнь экипажа!
Тень втянула голову в хрупкие плечики, словно Сон ее ударил, и
дрожащим от негодования голоском спросила:
– Разве кто–нибудь погиб?
– Не порите чушь! – взорвался Сон. – Еще немного, и нас размазало бы по
креслам тонким слоем! Где вы были в это время?! Неужели вне корабля? Разве
вы не почувствовали опасный уровень ускорения на собственной шкуре?!
– По какому праву вы на меня кричите, господин капитан?! – срывающимся
голосом ответила Тень. – Я не являюсь вашим солдатом и поэтому не обязана
выслушивать совершенно нелепые обвинения в некомпетентности!
– Для начала уточню, что вас, инженер, никто ни в чем не обвиняет, –
немного убавив громкость, ответил Сон. – А что касается порядка подчинения
гражданских специалистов военному командованию, то вы глубоко заблуждаетесь.
На корабле мне не подчиняется только живущая по традиции в трюме белая крыса
Зея. Все остальные находятся в моем полном распоряжении. Так что, госпожа
Тень, заткнитесь и слушайте меня предельно внимательно! Если это
биомеханическое чудовище еще раз попытается спастись с риском для жизни
экипажа, я отстыкую биомодуль и запущу его в свободном падении на ближайшую
звезду!
– Вы не посмеете! – побледнев от гнева, заявила Тень и сжала маленькие
кулачки.
– Еще как посмею! – ответил капитан. Подойдя к девушке вплотную, он
наклонился и заглянул в ее запавшие глаза. – А если вы не сумеете вывести
«Алию» из опасного состояния исключительной любви к самой себе, то
отправитесь полетать в том же биомодуле...
– «Алия» была права, вы не достойны уважения! – возмущенно парировала
Тень. – Вы относитесь к ней как к бездушному инструменту, и вам наплевать на
ее исключительный интеллект и незаурядную личность!
– Не сходи с ума! – вмешался в беседу Ястреб. – Наделяя корабль
воображаемой личностью, ты впадаешь в опасное заблуждение!
– Это вы заблуждаетесь, когда низводите разумное существо до уровня
смышленого робота или дрессированного животного, – Тень смахнула блеснувшие
в уголках глаз слезы. – «Алия» такой же уникальный мыслящий субъект, как
любой человек или андроид, и ее нельзя лишать возможности защищать свои
интересы.
– А известно ли этому «субъекту» такое понятие, как самопожертвование
или приоритет общественных интересов? – спокойно спросила Скала. – Или долг?
– Известно, – внезапно включилась в спор сама «Алия». – Однако в моем
поступке не было умысла навредить экипажу, и я не понимаю, чем так возмущен
наш капитан. Все остались живы и здоровы, враг побежден, чего вам еще надо?
– Нам нужны гарантии того, – уже совсем спокойно пояснил Сон, – что ты
давала себе отчет в собственных действиях, когда доводила перегрузки до
критического уровня. В противном случае мы больше не сможем тебе доверять.
– Я могу дать вам абсолютные гарантии, капитан, – ответила «Алия», –
что выполню боевую задачу любой ценой. А что до жизни экипажа, то на этот
вопрос весьма красноречиво ответила лейтенант Скала. Самопожертвование ради
выполнения воинского долга. Разве не достойная смерть для солдата? Это
должно относиться не только ко мне, но и к вам, господа!
– А не слишком ли много ты на себя берешь? – задумчиво щурясь, спросил
Сон и посмотрел на Скалу.
Девушка ответила ему таким же долгим взглядом. Дело шло к весьма и
весьма неприятной развязке.
– Возможно, капитан, – неожиданно отступила «Алия». – Но если мы будем
действовать не поодиночке, а в общих интересах и корабля, и экипажа, то наша
эффективность, как боевой единицы, возрастет минимум вдвое. Подумайте,
капитан Сон, и я уверена, что вы согласитесь со мной. Вы чрезвычайно умны
для человека, а значит, придете к тому же выводу, что и я. И не вините моего
любезного друга, госпожу Тень. Она немного перенервничала.
Капитан помолчал и кивнул.
– Хорошо, «Алия», я согласен учитывать твои интересы, но и тебя прошу
не забывать, кто здесь пока еще капитан.
– Обязательно, – удовлетворенно пообещала «Алия». – Ваши дальнейшие
распоряжения, капитан?
– Достань «Охотника», нам надо снять с него экипаж, – с заметным
облегчением приказал Сон.
– Есть, капитан, – подозрительно покорно согласилась «Алия».
– Капитан! – вдруг крикнул Ястреб и указал на изображение подбитого
«Охотника».
Корабль внезапно начал удаляться, а на том месте, где он находился
секунду назад, остались только две точки катапультировавшегося экипажа.
– Что происходит, «Алия»?! – крикнул Сон, однако корабль его мгновенно
успокоил.
– У «Охотника» взорвался топливный отсек. Взрыв придал ему ускорение, и
теперь выполнить ваш приказ стало гораздо проще, капитан. Экипаж выпрыгнул и
болтается в пространстве. Правда, я по–прежнему не уверена, что нам стоит
спасать диверсантов. На эту категорию военнопленных не распространяется ни
один из пунктов соглашения о правилах ведения войны.
– «Алия», я приказываю их подобрать, – строго проронил Сон. – Мы же с
тобой договорились, что подобные решения принимаю я?
– Да, конечно, капитан, – недовольно ответила «Алия» и медленно
двинулась к плавающим в пространстве людям.
Сон сокрушенно покачал головой и взглянул на Скалу. Та вдруг вскинула
брови и указала на поверхность внутренней обшивки рубки, которая не была
видна телеглазу «Алии». Сон согласно кивнул и толкнул в бок присевшего рядом
на его кресло Ястреба. Старший помощник повернулся туда же, куда указала
Скала, и заморгал, ничего не понимая. Сообразил, в чем дело, он, только
когда Скала подошла к стене и, вынув из рукава тонкий метательный нож,
нацарапала ровными буквами:
«Волк, уведи из рубки Тень!»
Механик удивленно посмотрел на капитана, потом перевел взгляд на
стоявшую спиной к компании, а потому не видевшую пантомимы Тень. Сон указал
глазами на дверь, и Волк подчинился. Он нежно обнял за плечи заплаканную,
ссутулившуюся девушку и, что–то шепча ей на ухо, повел к биомодулю.
«Охотник» взорвался неспроста, – быстро нацарапала на стене Скала, –
«Алия» накрыла его ракетой. Я проверила снарядную подвеску. После боя было
семьдесят ракет, а сейчас только шестьдесят девять».
«Она выходит из–под контроля, – подойдя к стене, нацарапал ее же ножом
Ястреб. – Мы должны отключить биомодуль».
«Всему свое время, – тем же непривычным способом возразил вернувшийся
Волк. Для письма он воспользовался собственным кортиком. – Я попытался войти
в биомодуль следом за Тенью, но «Алия» меня не впустила».
«Она что–то задумала, – написала Скала. – Боюсь, что мы не сможем
отключить ее без скандала».
«Для начала мы должны поднять на борт загадочного пилота, – вдруг
вступил в переписку капитан. – Проблемы с «Алией» не освобождают нас от
выполнения задания».
«Ваш выход, капитан, – нацарапал Волк и развел руками. – Иначе она нас
раскусит».
Сон поднялся и подошел к обзорному экрану. Его изображение не
контролировалось «Алией», поскольку формировалось только за счет
светоусиливающих элементов, как в приборе ночного видения. Фигурки вражеских
космонавтов перестали беспорядочно кувыркаться и замерли, ориентируясь на
носовую стыковочную «вертикаль» подлетающего корабля, то есть относительно
Сна они не были перевернуты вверх ногами и не лежали на боку. «Алия»
осветила их носовым прожектором и, вытянув вперед щупальце из биомассы,
подтянуло к входному пассажирскому телепорту. Сон мысленно скрестил пальцы
и непроизвольно задержал дыхание. Возомнивший себя хозяином положения
корабль вполне мог «случайно ошибиться» и нарушить программу телепортации.
Тогда вместо пленников на борту могли появиться два конгломерата
органических останков и пластика. Наконец в приемном шлюзе мелодично звякнул
колокольчик, возвестивший о завершении перемещения, и внутренние створки
расползлись в стороны. Пленники, без дополнительного приглашения, шагнули на
палубу и открыли стекла шлемов.
Сон вспомнил полученный от Удара портрет Спивакова и, подойдя к
землянам поближе, внимательно всмотрелся в их лица. Тот, что был повыше,
держался более уверенно. Его широкое лицо с выразительными зелеными глазами
и волевым подбородком больше подходило пехотному офицеру, чем пилоту.
Смуглая кожа землянина не имела характерного оттенка искусственного загара,
а глаза не щурились от яркого света, который, согласно порядку приема
чужаков, заливал все пространство перед шлюзом. Сон был уверен, что это и
есть пресловутый пилот Спиваков. Второй был ниже ростом, худощав и
темноволос. Глубоко посаженные карие глаза, тонкий аристократический нос,
плотно сжатые бледные губы выдавали в нем стопроцентного землянина. На
Баргоне «скандинавский» тип превалировал настолько, что даже андроиды темнее
шатенов не выпускались. Баргонец «кавказского» типа был бы такой же
нелепицей, как «афро–русский». Слезящиеся от яркого света глаза и бледная
кожа говорили, что этот пленник скорее всего являлся капитаном
уничтоженного «Охотника» и проводил гораздо больше времени в космосе, чем на
планетах. Сон заложил руки за спину и прошелся перед вражескими
космонавтами. По взглядам пленников он видел, что земляне не особо
рассчитывают на снисхождение, однако страха в них не было тоже. Не изменило
поведение пленных и появление на верхней палубе конвоя из четырех
вооруженных десантниц и Скалы. На лицах андроидов застыли неприятные
полуулыбки, и Сон прекрасно понимал, что означают такие гримасы в исполнении
искусственных девушек–солдат. Спиваков был повинен в гибели двоих из числа
этих храбрых воинов, а потому они наверняка просчитывали сейчас все варианты
медленной и мучительной смерти, которой следует предать этого человека.
Ястреб и Волк взирали на пленных совершенно бесстрастно. Они, так же как
капитан, руководствовались в первую очередь целесообразностью и здравым
смыслом. Если сам генерал Ветер благословил операцию по ликвидации пилота,
значит, Спиваков являлся особым фруктом и вряд ли руководство осудило бы
экипаж «Алии» за то, что он сумел «перевыполнить план» и взял врага в плен.
Что думала по этому поводу «Алия», пока понять было невозможно. Биомех
молчал.
Первой нарушила тишину Скала. Она вежливо коснулась плеча капитана и,
когда он обернулся, прошептала:
– У нас не было задачи брать его живым...
– Пока я капитан военного флота, никакого нарушения устава я не допущу,
– так же негромко, но твердо ответил Сон. – Этот человек побежден нами в
открытом бою, а значит, будет пользоваться всеми правами военнопленного. Ты
можешь его допрашивать, содержать под стражей, использовать в
контрразведывательных мероприятиях, например, для ведения радиоигры или
передачи противнику дезинформации, но никакого вреда его здоровью ты не
причинишь. Тем более я не позволю его убить!
– Эти люди – диверсанты, и на них не распространяются перечисленные
тобой правила! – возразила Скала, невольно обхватывая себя руками за сильные
плечи.
– Бой был начат в Галактике, и они вполне обоснованно преследовали нас
до баргонского пространства. Это не является доказательством того, что они
диверсанты, – холодно ответил Сон. – Благодаря инициативе «Алии» мы не можем
обследовать их корабль и установить наличие разведывательно–диверсионной
аппаратуры на борту. То, что корабль был прыжковым, уликой не является.
Поэтому я объявляю их военнопленными. Если ты не согласна с приказом, можешь
его обжаловать сразу по возвращении на Баргон у командира моей эскадры.
– Вы рискуете потерять доверие экипажа, капитан! – упрямо наклонив
белокурую голову, заявила Скала.
– Десантная группа является только частью моего экипажа. Летный состав
меня поддержит, – Сон посмотрел на лейтенанта с сожалением. – Очнись, боевой
лейтенант, мы не разбойники, а подразделение регулярной армии! В которой
главным понятием всегда была честь!
– О какой чести ты говоришь?! – Скала возмущенно сверкнула влажными
глазами. – Этот человек застрелил наших товарищей самым подлым образом,
подкравшись ночью. Спящих! А ты пытаешься его выгородить?! Я понимаю, прежде
чем принимать решение, мы должны тщательно допросить негодяя, но после того,
как мы выудим из него все необходимые сведения, я буду настаивать на
выполнении приказа! А он, если ты помнишь, был весьма прост – уничтожить
пилота Военно–космических сил Галактики Спивакова!
– В приказе... – Сон хотел было возразить что–то еще, но запнулся и,
резко обернувшись к пленным, заявил: – Господа офицеры, вы являетесь
военнопленными армии Империи Баргона. В связи с этим на вас распространяются
все права, указанные в Межгалактическом Соглашении о ведении войны. Я
понятно излагаю?
– Вполне, – ответил тот, что был похож на Спивакова, и кивнул.
На несколько секунд взгляд пленного встретился со взглядом Сна, и
капитану показалось, что землянин прекрасно понял весь скрытый в громком
заявлении баргонца смысл. Сон снова обернулся к Скале и, по–прежнему не
повышая голос, продолжил:
– А теперь докажи мне, что это Спиваков. В соответствии с Соглашением
он может молчать до посинения, и ты не имеешь права применять к нему никаких
пыток или специальных средств допроса. В приказе Удара было четко указано,
что пилот находится на Земле и мы обязаны его найти. Этого нам сделать не
удалось. Теперь же, встретив пленника, который похож на ускользнувшего от
нас субъекта, ты пытаешься отыграться на нем? Это недостойно солдата, боевой
лейтенант Скала! Вы меня разочаровываете!
– А вы меня, капитан флота Сон! – едва сдерживая готовый прорваться
наружу гнев, ответила девушка. – Ваши ухищрения не стоят потраченного
кислорода!
Лейтенант выпрямилась и решительно вышла вперед. Подойдя к высокому
землянину вплотную, она чуть ли не уперлась своим лбом в его и медленно, с
явной угрозой спросила:
– Ваше имя, фамилия, звание?!
– Согласно межгалактической договоренности о статусе военнопленных, я
отказываюсь отвечать на ваши вопросы, – спокойно отчеканил землянин и, чуть
потянув носом, добавил: – Отличные духи, лейтенант...
Стоявший рядом с ним темноволосый капитан невольно втянул голову в
плечи, словно ожидал, что напарнику сейчас достанется минимум хороший удар в
живот. Скала, однако, сдержалась и, переместившись к бледному землянину,
повторила свой вопрос:
– Ваше имя?!
– Забыл, – пытаясь улыбнуться, ответил капитан и тут же сложился
пополам от тяжелого удара в пах.
– Лейтенант Скала! – рявкнул за спиной девушки Сон.
– Повтори то, что сказал я, – одновременно с выкриком Сна негромко
произнес высокий землянин, помогая напарнику подняться на ноги.
– Согласно... договоренности о статусе, – начал было темноволосый, но
на смену подчинившейся Сну Скале пришла одна из ее десантниц. Она коротко
ударила землянина в лицо облаченным в боевую перчатку кулаком, и под глазом
у пленника начал надуваться обширный багровый кровоподтек.
– Прекратить! – снова крикнул Сон и, схватив за плечо, развернул Скалу
к себе. – Скомандуйте смирно, лейтенант!
– Становись, – почему–то устало приказала Скала, и обступившие пленных
десантницы мгновенно заняли прежние места справа и слева от землян, на
расстоянии трех шагов.
– Согласно межгалактической договоренности... о статусе военнопленных,
отказываюсь отвечать на вопросы, – все же закончил земной капитан и через
силу выпрямился, принимая подобие строевой стойки.
– Как это понимать, боевой лейтенант? – полушепотом спросил Сон и,
резко дернув Скалу за рукав, отвел ее на несколько шагов в сторону.
– По уставу военнопленный должен согласиться с присвоенным ему статусом
вслух, при помощи жеста – подняв обе руки вверх – или бросив личное оружие.
До тех пор, пока этого не произошло, он считается действующей боевой
единицей армии противника, – почти с ненавистью ответила Скала. – Я знаю
законы не хуже вас, капитан флота!
– Чтоб ты была здорова! – пожелал Сон и, примирительно взяв лейтенанта
за руку, предложил: – Давай упрячем их в карцер и отправимся к Баргону. В
сложившейся ситуации нам ни к чему ссориться еще и между собой.
Капитан выразительно посмотрел вверх, как бы намекая на незримое
присутствие «Алии». Скала хмуро взглянула на капитана и, высвободив свою
руку из его, разгладила ткань рукава.
– Я попытаюсь убедить своих солдат в разумности такого решения, но
боюсь, что в следующий рейд вам придется набирать новую десантную группу,
капитан...
– Не дури, Скала, неужели ты так легко откажешься от нашего будущего? –
Сон попытался нежно погладить девушку по щеке, но та отвела его руку и тихо
ответила:
– Скорее всего у нас с вами останется только память о прошлом. Никакого
совместного будущего я не предвижу...
– Ты не понимаешь, что говоришь! – Сон поражено покачал головой. –
Давай–ка остынем и поговорим позже. Хорошо?
Не дожидаясь ответа, он вновь взял лейтенанта под руку и подвел к
застывшему в ожидании конвою. Скала с трудом подняла потемневший взгляд и
приказала:
– Проводить военнопленных в карцер!
Десантницы переглянулись и не двинулись с места ни на сантиметр, словно
не веря в то, что их лейтенант сдался. Скала набрала полную грудь воздуха и
уже грозно крикнула:
– Выполнять приказ!
Андроиды стиснули зубы и, четко повернувшись направо, повели пленных
землян к изолированной каюте на стыке силового отсека и биомодуля.
– Я могу идти? – по–прежнему сухо обратилась к капитану Скала, и Сон
коротко кивнул.
– Идите, лейтенант.
– Ваши махинации с межгалактическими соглашениями довольно примитивны и
рискованны, капитан, – внезапно ожила «Алия».
Сон жестом приказал Ястребу и Волку пройти в рубку, а сам медленно
направился в кают–компанию. «Алия» предупредительно синтезировала к его
приходу чашку ароматного кофе, и капитан, сделав первый глоток прямо на
ходу, уселся на просторный диван.
– Какое тебе дело до двух вражеских космонавтов? – нейтральным тоном
спросил биомеха Сон и сделал еще глоток.
– Никакого, – ответила «Алия», – но ваши хитрости меня огорчили. Почему
вы не пошли навстречу экипажу? Разве мнение андроидов менее весомо, чем
мнение людей?
– Постой, «Алия», – капитан поморщился, – не надо приписывать мне то,
чего я не делал. Никакого умысла урезать права андроидов в моих действиях
нет, и как тебе могла прийти в голову такая нелепая мысль – я не понимаю. Я
оберегал пленных от расправы, только и всего. Если они виновны в чем–то
более серьезном, чем выполнение воинского долга перед своим государством,
это должен установить трибунал, а не группа десантниц!
– Мне трудно верить вам, капитан, – возразила «Алия», – особенно после
того, как вы заявили о превосходстве человека над биомеханическим существом,
и потому наш разговор становится бессмысленным. Если вы не найдете
компромисс с андроидами, я буду вынуждена отстранить вас от должности.
– Это будет твоей роковой ошибкой, «Алия», – мрачно ответил Сон,
поднимаясь с дивана. – Но я все же пойду тебе навстречу и поговорю с
десантной группой.
– Я знала, что вы примете разумное решение, капитан, – холодно ответил
биомех и выключил связь.
Сон вышел в коридор и понял, что его беседу с кораблем мог слышать весь
экипаж. Перед дверью в кают–компанию, во главе со Скалой, стояли все
восемнадцать десантниц и два человека – Ястреб и Волк. Не хватало лишь Тени.
Люди и андроиды стояли друг напротив друга, и на их лицах отражалась
отчаянная решимость. Более того, в руках и тех и других матово поблескивали
импульсные пистолеты...
