* * *
К рассвету, набегавшись досыта по подземельям, нанюхавшись фа
кельного дыма и гнилой подвальной сырости, а также немного успокоив
шись и прибрав обстановку в Царском Городе к рукам, Дин созвал ближай
ший совет. В него входили все посвященные в ночные события люди: принц
Ша, комендант Царского Города кир Юршор, начальник государевой охраны
Имин, два первых помощника Дина, вызванных из его городской канце
лярии, два гвардейских старшины и шесть личных телохранителей госу
даря, – двоих из восьми, тех, которые караулили в эту ночь государев
кабинет, на рассвете нашли отравленными на заднем дворе. Они лежали
под кучей кухонных отбросов, приготовленных к перевозке на загороднюю
свалку. Вскоре ожидали и кира Улара. Посланный в Ман Мирар разъезд ни
каких утешительных новостей оттуда не привез, и Улара пришлось посвя
тить в суть свалившихся на Царский Город неприятностей. Известили и
Домового, но не было никакой надежды, что он приедет; накануне вечером
он сильно напился.
Совет происходил в разоренном кабинете за спальней, с которого,
по всей видимости, путь злодеяния начинался. Дин со своими помощниками
устроился за столом государя, принц Ша сидел на шелковом диванчике,
кир Юршор и господин Имин стояли у принца за спиной, гвардейцы и тело
хранители расположились в нескольких шагах от них, поровну возле обоих
выходов из небольшой комнаты.
Охрана дворца была полностью перепоручена капитану Шерибу, посты
на воротах и стенах усилены тайной стражей.
В целом, к утру картина происшедшего стала более или менее ясна.
Государя аккуратно изъяли из родовой опочивальни и переправили в
нижний ярус подвалов, где заранее был подобран подходящий укромный
угол. На этом этапе злой умысел никаких препятствий для исполнения не
повстречал. По пересчету и допросу гвардейцев Ионкара и верных людей
кира Лаура открылось, что никто больше к непосредственному участию в
заговоре не привлекался. Очевидно, всем остальным безопаснее было ска
зать об уже свершенном перевороте, нежели докладывать о еще готовящем
ся. Что же касается людей, посвященных в планы заговорщиков, то они
зашли в комнатку, приготовленную для серьезной беседы с государем. Они
заранее прихватили писчие принадлежности и все необходимые для отрече
ния и передачи власти бумаги, – и даже новый указ о назначении Первого
министра – пока без печатей и какого–либо имени – был у них с собой. А
далее произошло нечто непонятное.
В подземелье государь умертвил или лишил способности к сопротив
лению восемь хорошо вооруженных и обученных професиональных солдат и
двоих царедворцев, а те, кто не лишился жизни и здоровья – лишились
разума. Кир Лаур, одиннадцатый из компании злоумышленников, видимо,
тоже успел побывать внизу, иначе нельзя объяснить его ненормальное по
ведение. Министр дворцовых церемоний, как и его выжившие товарищи, по
вредися умом, и поэтому погиб.
Таким образом заговор в стенах Царского Города был до основания
вытравлен, но перед советом Дина встали два важных вопроса: во–первых,
как государь в одиночку сумел наделать столько бед, а, главное, куда
он после свершенного подвига девался?
И, кроме того, нигде не оказалось ни государственных, ни личных
государевых печатей. Ни наверху, в кабинете, ни внизу, в подземельях.
Император спасся не один, напомнил Имин Дину. Помимо мертвых
охраников, Небо осчастливило ищущих след государя еще одной находкой:
в одном из переходов западного крыла был подобран красный бархатный
башмачок новой государыни.
– А как звали государыню? – поинтересовался Дин.
– Натаниэль, – подсказал Ша. – Государыня Натаниэль. Она была
такая красивая...
Дин прикусил кулак. Таю хвастались толковыми инженерами из своего
числа. Колдовство колдовством, а достижения инженерного искусства в
современном мире продвинулись достаточно далеко, чтобы затмить невежам
разумение. Не иноземные ли проделки были приняты за колдовство в под
вале?.. Это с одной стороны. С другой – глупо признаться – но Дин рев
новал. Он не предполагал, что для свадьбы с государем среди ста чело
век посольства выберут единственного его знакомого таю. И, казалось бы
смешно, но Нэль Дину все время снился. Всерьез полюбить двуполое су
щество Дин бы себе никогда не позволил. Но и отдавать его другим ока
залось до отчаяния жалко. Даже непонятно, чем оно к себе так привяза
ло. Может быть, своей наивной доверчивостью. Нэль было совсем не та
ким, как другие его сородичи. Бедный Нэль. Глупый это был замысел –
женить государя на таю. И шутка плохая сама по себе, и удалась
скверно.
Тем временем, обыски в подземельях под Царским Городом совсем
прекратились. Часы прозвякали утреннюю стражу, а результатов не прибы
ло никаких. Дин уже подумывал, не подключить ли к делу Первую префек
туру. Известные выходы из Царского Города вели на Речные Острова и за
пределы охваченной каналами территории – в Приречье. О неизвестных
можно было только гадать. Солдаты, рыскавшие по подземельям, вспомнили
вдруг старую сказку о министрах и советниках государя Аммункара, по
хороненных с ним заживо в большой гробнице, которая пять столетий слу
жит основанием Царскому Городу. Будто бы эти верные своему господину
подземные обитатели ослепляют, сводят с ума и даже убивают забредших в
опасную близость к их владениям смертных людей. Страх оказался зараз
нее чумы, и, напугав друг друга до полусмерти этими глупыми россказня
ми, суеверные вояки искали как попало. Глубоко под землю не спуска
лись, в самые темные углы не совались, и от любого шороха немедленно
спасались спешным отступлением. Если против облеченного в плоть и
кровь противника они еще решились бы что–то предпринять, то воевать с
колдовством и привидениями их никогда не учили. Да и, к слову сказать,
Дин был невысокого мнения о дворцовой гвардии. Посмотрев на нее в де
ле, он только укрепился в мысли, что дворцовое войско годится лишь для
торжественных выездов и парадов.
Вне сомнения, императорская гвардия являлась наилучшим образом
снаряженным, вооруженным и вымуштрованным родом войск в государстве.
Но в боевых условиях она не испытывалась ни разу за все время правле
ния императора Аджаннара. Маневры под Эгироссой или учения в Курганах
всерьез за боевой опыт считать нельзя. Это мальчишеские игры, а не
война. То же Войско Порядка и Справедливости, несмотря на гораздо худ
шую экипировку, недостатки в дисциплине и несравненно меньшую опалту
за риск собственной жизнью, сейчас, при работе в подземных переходах,
оказалось бы в сто раз полезнее отъевшихся на государственных харчах
маменькиных сынков, с которых долгие годы требовалось только полиро
вать оружие, стоять на посту не шевелясь, да следовать за государем по
пятам, создавая своим внушительным видом иллюзию его неуязвимости.
Многажды Дину пришлось выходить к этим дармоедам лично или посы
лать к ним принца Ша, чтобы убедить их в безопасности прочесывания
подземелий. Командирам гвардейцев сказали половину правды: будто про
пали государственные печати. А призраки воровством, да еще и обладаю
щим политической окраской, не промышляют, так что поиски следует про
должить. Но в конце концов и Дин разочаровался в полезности понукания.
Времени прошло много, и чем дальше, тем больше терялся всякий смысл
искать. Ходы в подземные этажи, помеченные на карте, велено было за
крыть, людей отозвать. Прибыл долгожданный кир Улар, и совет возобно
вил работу расширенным составом.
Для начала Имин попробовал высказать свое недоверие к такому
спорному человека на посту Первого министра государства, как господин
Дин. Можно было подумать, будто Дин занял предназначавшееся Имину мес
то. В том злополучном списке, подаренном Волку, Имин отсутствовал. Дин
твердо ответил: раз государь человека назначил, значит, он ему доверя
ет, и выложил вдобавок свое мнение о дворцовой гвардии вообще и пове
дении некоторых отдельных ее представителей в частности. Среди при
сутствующих его мнение нашло поддержку, Имин заткнулся, и камень за
пазухой поберег для более удачных времен.
– Известны случаи, когда государь отлучался на несколько дней или
даже декад, – усталым голосом говорил Дин. Он старался вести речь спо
койно и доходчиво. Рассудительность всегда была наилучшей чертой кира
Энигора. Полезному опыту Дин желал бы следовать.
– Разумеется, делал государь это по своей воле, кого–то ставил в
известность сам, кому–то это становилось ясно из текущих событий. Пре
цеденты есть. Теперь он нас покинул, так сказать, вынужденно. Решение
важных государственных дел в подобных случаях всегда брал на себя кир
Энигор, или те, кто занимал пост Первого министра до него. Я надеюсь,
беспорядка в управлении государством не произойдет. Все должны пони
мать, что я внимательно слежу. Указ о назначении меня на пост уже ог
лашен сегодня утром в Царском Городе и в полдень будет оповещено об
этом население Столицы. Ничего необычного не происходит, не считая то
го, что никто из нас не знает, куда государь отправился и когда к нам
вернется. Будем рассчитывать, что произойдет это в ближайшее время,
поэтому никакой паники, – я имею в виду, господин Имин, в том числе, и
всех людей, связанных обрядом государевых похорон, – допускать нет по
вода. От отсутствия государя не должно развалиться государство.
Тем не менее, по дошедшей до меня достоверной информации, заговор
существовал не только в стенах Царского Города, но и среди высокорож
денных таргов и савров, в немалом числе съехавшихся к сегодняшнему дню
в город. Если с дворцовым заговором государь разобрался без нашего
участия, то позволить северянам устроить мятеж в Столице нельзя. Ос
новную опасность здесь как раз и представляет отсутствие в Царском
Городе государя. Среди владетелей таргского севера вовсю бродят рес
публиканские идеи, а у савров есть свой собственный император, выис
канный ими в какой–то деревне во Внутренней Области. Ни первого, ни,
тем более, второго, нам здесь, в Таргене, не нужно. Мы же не хотим но
вую Солдатскую войну? Поэтому давайте подумаем, что мы можем предпри
нять для сохранения порядка и покоя в государстве, и, в Столице, в
первую очередь. Если есть какие–либо идеи – я вас внимательно выслу
шаю.
– Когда в городе станет известно, что государь пропал, а северяне
подольют масла в огонь – город вспыхнет, как трутовник, – произнес кир
Улар. – Быстро прогорит, но поначалу полыхать будет ярко и жарко.
– Царский Город тоже не отстанет. Многим только этого и надо –
чтобы государь пропал, – покивал кир Юршор. – Количество охраны позво
лит мне удержать порядок, но проще сразу прирезать нескольких особенно
горячих и деятельных особ, нежели выпускать на волю опасную новость.
Народу под стенами набралось уже вон сколько. Сейчас им покажи, что у
нас все не слава Богу – греха не оберешься.
– Что государь исчез – не шутка, но если бы хотя бы знать – ку
да... – пробубнил себе под нос один из телохранителей.
– Я боюсь, – честно признался принц Ша. – Отец знал про заговор,
сказал про него мне, а я не поверил... Я так виноват перед ним. Я все
гда думал о том, что будет, если маска Справедливости мне не достанет
ся. И никогда не думал, что предприму, если она вдруг станет моя. Но,
может быть, я могу что–нибудь сделать? Вы только научите, я готов.
– Лучше не спешить... – Дин с сомнением покачал головой. – Маска
Справедливости – вот лежит. Надевай, кто хочет. Но государя–то мы еще
не похоронили. Узурпация власти – как раз то, что пытались сделать не
сколько человек этой ночью в нижнем ярусе дворца. И Небо их покарало.
Думаете, стоит повторять их попытку?
– Ну, зачем вы так, господин Дин, – заступился за Ша кир Юршор. –
Надо рассмотреть все наши возможности. Передача маски Справедливости
единственному законному наследнику – не последняя из них.
– Сначала нужно убедиться, что прежний владелец мертв или от нее
отказался, – сухо произнес кир Улар. – И я бы попросил представить
убедительные доказательства либо того, что государь Аджаннар жив, либо
того, что он мертв. Непонятное исчезновение не устроит – и, думаю, не
одного меня. Некоторые здесь, насколько я понимаю, не заинтересованы в
том, чтобы государь был найден мертвым. Всевозможные заговоры и сго
воры в последнее время такое распространенное явление... – Начальник
охраны Ман Мирара выразительно посмотрел вначале на Дина, затем на
Имина.
– Да они чуть не подрались внизу, – встрял один из гвардейских
десятников. – Господин Имин хотел себя убить, а господин Дин хотел
найти тело и похоронить, как надо...
– Ты бы молчал бы, – сквозь зубы проговорил Имин, – если не зна
ешь, что хочешь сказать.
При каждом упоминании о его минутной слабости у него краснели
уши.
– Я не откажусь исполнить свой долг, если настанет необходи
мость, – четко произнес Дин. – Дело в том, что мы _действительно_ не
знаем, где государь и что с ним.
– Они не обманывают, – мрачно изрек телохранитель. – Нас тоже за
прут в усыпальнице живыми, ну и что? Мы все были внизу, все искали.
Вместе. Вы знаете, _что_ мы нашли. Государь Аджаннар сильный и смелый
человек. Он ушел. И он вернется.
Дин поставил локоть на стол и взялся за лоб рукой. Быть первым
лицом в государстве оказалось не так–то просто. Особенно, когда обста
новка требует срочно принять мудрое решение, а в голове такого нет и в
помине. Когда нет ни предварительных раскладок, ни расчетов, опираться
на которые Дин привык. И когда из всех поддерживающих тебя обстоя
тельств в руках только зеленая бумажка с подписью государя, а сам го
сударь, мало того, что доверился – будем говорить искренне – не совсем
тому человеку, так еще и дал замечательный костыль: заживо лечь со
своим телом в один гроб. Что делать? Поднимать войска? Сколько сейчас
численность столичного гарнизона? Будет поровну с понаехавшими тарга
ми. Пересчитывать заново префектуры – кто с нами, кто против нас? Тоже
получится пополам. Две на две и две неприсоединившиеся. Внешняя линия
городской стражи против гвардии Царского Города – равные шансы. Устро
ить побоище с результатом «все всех», как в Солдатскую войну? Но это
именно то, чего необходимо избежать. Выигрывать придется стратегией и
тактикой, как в Королевском Войске. Ведь там шансы сторон подобным об
разом равны. Однако нескольких месяцев на обдумывание верных ходов у
Дина нет.
Как объяснять государю собственную осведомленность и некоторые
нестыковки в событиях (например, то, что за указом о назначении Перво
го министра он приехал раньше, чем была совершена попытка переворота),
буде тот объявится внезапно и потребует отчета, Дин предпочитал вообще
пока не думать. И, как ни жалко было лишать себя возможной информации,
Дин сознавал, что капитана Ионкара, пока он не пришел в сознание, не
обходимо убрать. Уж лучше ничего не знать ни о ком, чем о тебе всем
все станет известно.
– Государь с государыней должны показаться перед народом, – на
помнил всем комендант. – У Золотых ворот уже собралось около тысячи
человек, чтобы поздравить его со свадьбой. К полудню наберется вдеся
теро больше. Что будет, если мы не сумеем предъявить государя?
– Северяне поднимут в городе мятеж, а толпа вместо поздравлений
отправится поджигать и грабить, – отвечал Дин.
– Можно сказать, что государь внезапно заболел, – предложил Имин.
– Можно, – кивнул Юршор.
– А кто–нибудь в толпе заявит, что государя тайно удавили, толпа
потребует доказательств, которых мы предъявить не в силах, мятеж наша
выдумка только подогреет, а мы еще будем виноваты в преступлении, –
пожал плечами Дин. – Вам хочется?
– А что вы предлагаете, господин министр? – развел руками Имин. –
Простите за резкость, но критиковать чужие идеи легче простого. Пред
ложите свою.
– Вам точно известно о намерении таргов и савров поднять мятеж? –
поинтересовался кир Юршор.
Дин поднял голову:
– А смысл требовать у государя отречения от престола кучкой недо
умков из подвала в таком случае каков? К тому же, не знаю, как вы, а я
много езжу по городу и сам успел заметить, что северян, даже по срав
нению с зимним годом, когда все они пасутся в Столице, сейчас в городе
сильно прибавилось, если не сказать – стало подозрительно много. Све
дения у меня, увы, самые точные. Малейший повод со стороны Царского
Города – и в государстве случится беда. Все было подготовлено. Я сюда
мчался, как угорелая кошка, среди ночи. Принц знает, мы с ним встрети
лись недалеко от Золотых ворот. Я хотел предупредить несчастье. И
чуть–чуть не успел.
– Я тоже знаю про заговор, – повторил Ша. – Замешаны эргр Инай,
кир Аксагор из Эгироссы, кто–то еще... Инай уже мертв.
Дин вспомнил про булавку, и его передернуло. Он не знал про Иная.
Так все–таки – инженерный гений, или колдовство?..
– Через половину сражи мы должны открыть Золотые ворота, – с об
реченностью в голосе произнес кир Юршор.
– Дин... – вдруг сказал Ша и прищурившись поглядел на Первого ми
нистра. – А надень маску.
– Зачем? – воспротивился Дин. В этом предложении ему почудилась
какая–то провокация.
– Ну, надень. Посмотрим.
Кир Улар, сидевший на стуле напротив Дина, понял идею и поднял
палец вверх.
– У нас есть государь, – сказал он. – Пусть на сегодняшний день,
но есть. Заболеть или уехать он может и завтра, верно, господа?
– Разве я так на него похож? – удивился Дин, догадываясь, что
имеется в виду.
– А кто из нас похож? Я? Имин? Сразу видно, что мы тарги. – Имину
он словом «тарги» несколько польстил. – Кир Юршор пегий на волос – не
обижайтесь, кир Юршор.
– Я не обижаюсь. Что есть, то есть.
– Царевич ростом не обижен. Еще года два назад перерос отца и
вверх и в плечах...
– Как будто я обижен ростом, – пробормотал Дин, нерешительно беря
в руки маску Справедливости и от этого слегка теряясь. Все–таки, сим
вол государственной власти. – Или будто государь обижен...
Кир Улар позволил себе улыбнуться.
– Я не оскорбление величества имел в виду. Ведь вы меня правильно
поняли... Если государь к дневной страже не вернется, придется вам,
господин министр, замещать его не только в делах.
– А если скажут: «Какой–то государь у вас подозрительный»? –
засомневался Имин.
– С позиций таргского верноподданного государь подозрительным
быть не может, – воспрянул духом кир Юршор. – А кто сомневается – того
можно и в подвал – пусть там поищет, чего мы не нашли.
Дин надел маску и встал над столом.
– Похоже? – спросил он.
– Осанку скопировать просто, – посоветовал кир Улар. – Не смотри
те на свои руки, господин министр. Все придворные всегда складывают
ладони у пупа и смотрят на них, а государь никогда так не делает. Те
перь осталось найти вам государыню, и вопрос с императором решен.
– Перевезите в Царский Город мою семью. Моя жена мне поможет, –
осваиваясь под справедливой маской, распорядился Дин.
