* * *
Несмотря на перемены в режиме охраны, попасть в Царский Город
оказалось проще, чем выйти из него. У Дина в рукаве лежала какая–то
бумажка – по печатям похоже, что именной указ – из–за которой мигом
прибежали и заспанный комендант, и начальник государевой охраны. Им
понадобился один лишь взгляд на свиток и несколько слов Дина, чтобы
освободить дорогу. Принца Ша никогда не баловали такими почестями, ка
кие были сейчас оказаны Дину. Но по переменившемуся поведению военных
чиновников Ша заметил, что Дин привез важную новость, и что дела в
Царском Городе, кажется, не в порядке.
Они спешились перед парадным крыльцом, Ша сразу же схватил Дина
за рукав:
– Что происходит, Дин? – повторил он.
Воспитатель резким движением освободил одежду.
– Сейчас узнаем, – бросил он, и устремился вверх по лестнице.
На второй этаж и к государевой спальне они примчались почти бе
гом. По пути к охране, прибывшей с Дином из Ман Мирара, присоединились
два гвардейских десятника со своими людьми, личные государевы телохра
нители и чиновники из тайной стражи. Спальни для почетных гостей, рас
полагавшиеся вокруг государевой, в эту ночь пустовали, и нескольких
дворцовых приживалов, заспанно выползших из каких–то щелей на шум,
гвардейцы быстро водворили обратно в постели. Дин остановился перед
высокими дубовыми дверьми родовой опочивальни таргских государей.
Охраны здесь почему–то не оказалось. Женщин в соседних комнатах – то
же.
Дин занес кулак, но постучал не сразу. Как будто пересилил себя,
заставив нарушить церемониальный устав. Потом, когда уже на несколько
ударов из–за двери никто не отозвался, Дин дернул тяжелое дверное
кольцо. Дверь была заперта – и похоже, что изнутри.
– Черт, – Дин оперся о темное дерево ладонями. – Где другой
вход? – обратился он к подоспевшему коменданту.
Тот махнул куда–то в сторону.
– У кого вы в подчинении? – спросил Дин гвардейских десятников.
– У капитана Шериба.
– А кипитан Ионкар?
– Под его охраной первый этаж и подвалы.
– Отлично. Стойте здесь и никого не подпускайте – ни прямо, ни в
обход. Все остальные – за мной!
Перебежали еще несколько комнат, поднялись по лестнице. Комендант
первым вошел в маленькую дверцу в стене, остальные следом. Предваряю
щее государев кабинет караульное помещение пустовало. В кабинете тоже
было пусто. Бумаги со стола сметены на пол, побросаны в разные стороны
диванные подушки. Равнодушная маска Справедливости зацепилась серебря
ной сеткой за шишечку на спинке стула. Ша, по пятам ступавший за Ди
ном, услышал, как тот скрипнул зубами. В спальню они ворвались, уже не
пытаясь даже соблюсти видимость протоколов – толпой, оружие наголо.
Здесь было холодно и полутемно. Никаких следов погрома или борьбы. Ни
каких следов вообще. Помещение словно нежилое. И – ни государя, ни его
новой жены. А большие двери вместо засова заложены изнутри гвардейским
мечом в узорных ножнах.
Дин обернулся к коменданту:
– Где еще здесь ход?!
Комендант ткнул пальцем в гобелен с оленями. Дин отвел в сторону
ткань, затем посмотрел на начальника охраны:
– Найдите кира Лаура и капитана Ионкара – живыми или мертвыми.
Всех гвардейцев Ионкара – отстранить от службы и немедленно под замок.
Не будут сдаваться – убивайте. Но, если прольется хоть капля крови
беспричинно – невиновного, непричастного, незнающего человека – я
уничтожу провокатора сам. Своими собственными руками. Неуправляемый
бунт мне не нужен. За стены Царского Города никого не впускать и нико
го не выпускать ни под каким предлогом. Пройти будет можно лишь по мо
ему личному приказу. Перекрыть не только ворота, но и все крысиные
норы, чтобы ни мышь, ни змея, ни муха – никто не проскользнул по со
бственной воле туда или обратно. Отныне мы на осадном положении. Обо
всем происходящем знаем я, вы, вы, вы, – Дин обвел взглядом присутст
вующих. – Больше никто. Ослушаетесь – дальше будете жить без языка.
Сейчас – нарочного в мою канцелярию, моих помощников немедленно в
Царский Город. Мне нужны еще люди, которым я могу доверять. По второму
этажу и на всех выходах из дворца выставить усиленные караулы. Привле
ките тайную стражу. А принц – пусть посидит в спальне. Ему незачем бе
гать по дворцу и рисковать жизнью. Ведь он ЕДИНСТВЕННЫЙ наследник.
– Да, господин министр, – отирая холодный пот со лба, откликнулся
начальник охраны.
Ша тут же оттеснили от гобелена.
– Где мой отец, Дин? – крикнул Ша.
– Хорошо бы, если б еще на этом свете, – на мгновение обернулся
тот, прежде, чем исчезнуть в тайном переходе.
Ша сел на ступеньку возле огромной кровати. У него мелко дрожали
руки. В груди было холодно и пусто. Произошло что–то ужасное и непо
правимое. Все эти размолвки по пустякам казались такой ерундой, а
жизнь такой несправедливой... Он чувствовал страх. Не только за себя.
Ша не был врагом своему отцу. Ну, пусть они частенько не понимали друг
друга. Но за возможность все исправить, вернуть назад, переменить, по
говорить по–другому, найти, наконец, понимание, Ша в этот момент отдал
бы половину самого себя.
Однако сказать: «Прости меня, папа, я вел себя очень глупо», –
теперь могло оказаться поздно.
