Раздел 28.
Эдгар плеснул себе выдохшегося шампанского из вчерашних запасов,
глотнул, поморщился и подумал: «Шампанское по утрам пьют либо
аристократы, либо дегенераты. Так вот, любезный, на аристократа ты не
похож...»
Старая привычка дозорного – думать всегда, в любой жизненной
ситуации – не покидала Эдгара даже во время ночных забав. Вот и
давешней ночью Эдгар продолжал размышлять о том, что же затевают главы
Московских Дозоров на ближайшее Рождество... что, впрочем, совсем не
мешало получать удовольствие от процесса.
«Итак, – думал Эдгар. – Что мы имеем... Надо разложить все по
полочкам. Все–все, до последней детали.»
Что может выжать Завулон из теперешней ситуации? Надо бы ее мысленно
промоделировать.
Трибунал, на который оттянуты кое–какие силы обоих Дозоров. Не
первые, но и далеко не последние. Два мага, оба из первых десяток. Эдгар
и Антон. Будут и еще наблюдатели, можно не сомневаться. Можно не
сомневаться и в том, что непосредственно во время заседания трибунала
никаких действий ни одной из сторон предпринято не будет – все будут
пытаться выторговать себе выгоду у равнодушной и беспристрастной
инквизиции.
У равнодушной ли? В беспристрастности Эдгар не сомневался. Он
достаточно долго прожил на свете Иным. Ни разу – ни единого разу – у
него не возникло даже тени сомнения относительно действий и поступков
инквизиции. Слуги Договора оставались холодными и решительными. Кто–то
верно подметил – инквизиция судит не правого или виноватого, но
нарушившего Договор. В этом крылась суть мировосприятия любого
инквизитора, и Эдгар, уже доросши до этого вывода, пока все еще не понял
– что же заставляет инквизицию поступать так, а не иначе.
Интересно, понимают ли это высшие маги? Гесер и Завулон?
Итак, трибунал. Светлого мага Игоря Теплова могут либо оправдать (что
нежелательно), либо осудить. В первом случае Ночной Дозор Москвы
сохраняет пусть временно небоеспособного, но все равно сильного, и что
очень важно, очень опытного мага третьей ступени. Эдгару приходилось
сталкиваться с Тепловым и до поединка в Северном Бутово; правда,
мельком. Сразу после войны, в памятном деле «Пепельный Белозерск». Тогда
и Московский, и Таллиннский дозоры часто действовали в самых неожиданных
местах, например, в Вологодской области. Не хватало людей... Вернее,
Иных. И Темным не хватало, и Светлым.
Во втором случае, этого мага Ночной Дозор безвозвратно теряет.
Вопрос: ну и что? Ответ: Игорь Теплов – не тот, кем кажется. Точнее, с
ним связано нечто неочевидное многим, кроме магов экстракласса. Вообще,
очень похоже на то, что Завулон последовательно и упорно давит две цели
в стане врага: Игоря Теплова и Светлану Назарову. Причем, не жалеет при
этом даже свою пассию Алису. Логической связи между стычкой в Бутово,
артековской дуэлью и достаточно сумбурными событиями, сопутствовавшими
визиту Темного Зеркала, Эдгар пока не уловил. Но хватало и того, что он
ее ясно чувствовал. Проходила сквозь все эти схватки и интриги
несомненная связующая нить, и начало ее вело прямо в ладонь Завулона.
Ну, попытка устранить будущую Великую Волшебницу вполне оправдана и
объяснима. Но зачем Завулон стал копать под мага Игоря? Почему именно
под него? И почему именно теперь, а не раньше, когда он был слабее и
беспечнее?
Вывод напрашивался только один: Игорь стал опасен лишь после того,
как в ряды Ночного Дозора влилась Светлана.
Ладно. Едем дальше.
Воскрешение Фафнира. Место и время выбрано лучше не придумаешь: канун
двухтысячного года, центр европейской некромантии. Как это связать с
трибуналом и делом Теплова–Донниковой?
Вот ведь задачка!
Эдгар мрачно отхлебнул шампанского, подумал, что времени у него
осталось в обрез, только до вечера, и принял единственно возможное
решение: немедленно наведаться в местный офис Дневного Дозора и
затребовать все данные относительно поединка Зигфрида и Фафнира, а также
проштудировать соответствующий раздел Некрономикона.
Эдгар был достаточно сильным магом, чтобы разобраться в механизме
воскрешения Великого Темного, чтобы понять, какие из необходимых условий
нынче выполнимы, а какие – нет.
Немочка все еще безмятежно спала; Эдгар пожалел ее, и будить не стал.
Умылся–побрился, обулся–оделся, тихо коснулся ее спящего сознания, и
вышел под утренний пражский снежок.
Офис Дневного Дозора располагался на Вышеграде, прямо над Влтавой, в
кирпичном трехэтажном частном доме со старинной, но явно действующей
водоколонкой. Рычаг водоколонки походил на витой указующий перст. По
традиции, Эдгар вышел из такси в некотором отдалении, чтобы коллеги
успели его заметить и принять какие–нибудь решения.
Коллеги не оплошали – отследили Эдгара метров за триста до входа. Он
ощутил короткое прикосновение к собственной ауре, и приоткрылся – ровно
настолько, чтобы сканировавший его маг понял: идет Темный, идет Темный
маг, идет Темный маг второй ступени, идет по делу. Именно так, дозируя
информацию по нарастающей.
Прага, конечно, европейская столица, но все же не Москва. Дежурный
бескуд – единственный, кстати, дежурный – зубасто улыбнулся Эдгару.
«Опять бескуд, – подумал Эдгар с легким удивлением. – Неужели в
Праге они встречаются чаще? Это уже второй...»
На территории бывшего СССР было зарегистрировано всего шесть
бескудов: двое в Туркмении, и по одному в Крыму, Белоруссии, Якутии и на
Камчатке. Эдгар знал это наверняка, поскольку лет пятнадцать назад
занимался выездным делом, по которому все шестеро проходили свидетелями.
Сумеречный облик бескуда был почти классическим.
– Приветствую, коллега!
– Добрый день.
Конечно, в сумраке языковых барьеров не существовало.
– Что привело вас в наш бастион? Дело? Или просто визит вежливости?
– Скорее, дело. Где тут у вас архив?
– Минус второй этаж, а дальше будет понятно.
«Минус второй, – подумал Эдгар. – Многоуровневый подвал, значит...»
– Спасибо. Так я могу идти?
– Конечно! Темный волен идти, куда хочет, не так ли?
Эдгар вздохнул. Так–то оно так, да только не совсем...
– Лифт там, – подсказал бескуд.
– Спасибо, – еще раз поблагодарил Эдгар и двинулся в указанном
направлении.
Старенький–престаренький лифт опустил его на два уровня ниже
мостовой. И это был не самый глубокий уровень: под землей прятались еще
пять. Основательно устроился пражский Дозор!
Вестибюльчик перед лифтом был совсем крохотным: четыре на четыре
метра. Справа и слева – по двери; на одной табличка «Библиотека», на
второй – «Машинный зал».
«Начнем с библиотеки, – подумал Эдгар. – Во времена Фафнира и
Аль–Хазреда компьютеров еще не было... По крайней мере, компьютеров в
сегодняшнем понимании.»
И Эдгар шагнул к левой двери. Она была незаперта, просто прикрыта.
Библиотека выглядела классически – большой зал; в нем десяток столов
и длиннющие ряды стеллажей с книгами. Одного взгляда на корешки было
достаточно, чтобы понять: сии почтенные фолианты помнят поболее иных
Иных...
Эдгар остановился; в тот же миг из–за стеллажей вышел невероятно
худой Темный. Вампир. Причем, высший вампир, это Эдгар оценил сразу.
Обычные вампиры, которых в Москве довольно много – это низовое
звено. То самое пушечное мясо, о котором упоминал Антон Городецкий. Они
почти не владеют магией, даже захудалый темный маг все равно сильнее их.
Другое дело высшие вампиры, которых в Москве и вообще восточной Европе
почему–то нет. Исключение – Чехия и Румыния.
– Доброго дня. Могу чем–нибудь помочь?
– Доброго дня. Меня интересуют материалы на одного из магов
прошлого.
– Кого именно? – поинтересовался вампир.
– Фафнира. Сумеречного Дракона.
– О–о–о! – уважительно протянул вампир. – Это был могучий маг.
Один из сильнейших Темных за всю историю человечества. А что конкретно
вас интересует?
– Обстоятельства его гибели. Причины поединка с Зигфридом,
предысторию, подробности... Словом, хочу всесторонне изучить эту
приметную личность. Только, вот беда, у меня времени всего несколько
часов. Да плюс еще хотелось бы смоделировать акцию по его возвращению из
сумрака...
Вампир печально улыбнулся:
– К сожалению, реализовать подобную акцию практически нереально.
Необходимы воздействия такой силы и интенсивности, права на которые не
заработать даже залеганием всех – подчеркиваю, всех! – Темных на Земле
в столетнюю спячку.
– И тем не менее, – Эдгар округло повел рукой, – хотелось бы
решить эту задачу хотя бы на бумаге.
– Тогда вам стоит заглянуть в Некрономикон Аль–Хазреда, –
посоветовал вампир. – Там довольно точно описаны все необходимые
воздействия по ревоплощению сущностей.
И без перехода спросил:
– Вы некромант–теоретик?
Эдгар улыбнулся шире:
– Что вы! Я не вообще никогда не занимался некромантией. Но, вот,
заинтересовался...
– Тогда вы правильно сделали, что приехали в Прагу. Здесь знают толк
в некромантии, и специалистов сколько угодно... Но, к сожалению, все они
остаются теоретиками, и вы прекрасно понимаете почему.
Эдгар действительно понимал – почему.
Потому что инквизиция со времени подписания Договора давала санкцию
на ревоплощение всего дважды, и оба раза временно. Трибуналу нужно было
допросить свидетелей; иногда действительно возникает возможно вернуть
развоплощенного Иного из сумрака. Этим дважды пользовались. но после
допроса свидетелей вновь ждал сумрак.
Эдгар не верил, что маг уровня Фафнира заранее не подготовил себе
лазейки для ревоплощения. Он обязан был это сделать по достижении
определенного уровня – кстати, Эдгар надеялся когда–нибудь достичь
этого уровня и сам. Впрочем, не с меньшими основаниями он надеялся не
допускать развоплощения, но жизнь такая странная штука, что в состоянии
преподнести любой сюрприз. Тем более, в условиях непрекращающейся войны.
– Проходите туда, – вампир указал на столы. – Книги я сейчас
принесу. Думаю, вас интересует вовсе не человеческий эпос, а летописи
Иных, так ведь?
– Конечно, уважаемый. Конечно.
– Сию секунду.
Вампир действительно обернулся очень быстро. Видимо, он работал
хранителем библиотеки не первое десятилетие, и книги свои знал
прекрасно.
– Вот, – сказал он, опуская на столешницу два тома. Первый –
необъятный, большого формата, в старинном переплете тусклой коричневой
кожи, «Некрономикон» в переводе Герхарда Кюхельштайна; второй –
поскромнее и поменьше форматом, с витиеватым названием на полстраницы:
«Жизнеописание и толкование славных деяний, а тако же пророчеств и
многих беспримерных открытий Великого Темного Мага, немало известного
среди Иных под наименованием Фафнир или Сумеречный дракон» Йоханна
Йетцера, Урмонгомода. Похоже, оригинал.
Наверное, книга Йетцера–Урмонгомода называлась гораздо архаичнее, но
Эдгар не знал древневерхненемецкого и вынужден был читать через сумрак,
а при этом особенности стиля сглаживаются и текст усредняется, зато
становится куда понятнее.
«Деяния Фафнира» Эдгар просмотрел по диагонали; как и ожидалось,
содержание этого фолианта толковало события заметно иначе, чем обе Эдды
и «Песнь о Нибелунгах». Во–первых, понятно, что и Сигурд (он же Зигфрид,
он же Сиврит), и Регин, и Хрейдмар, и сам Фафнир были Иными. Разумеется,
Хрейдмар не являлся биологическим отцом Фафнира, а Регин – братом.
Путем долгой и тщательно рассчитанной интриги Сигурд перессорил Темных
магов и уничтожил их всех, кого – чужими руками, кого –
собственноручно. Целью Сигурда, естественно, были никакие не сокровища,
не бесцельные железки и блестящие камешки. Сигурд и остальные охотились
за наследием карлика–Андвари, но что это такое – труд Урмонгомода не
объяснял. Не то какие–то древние и мощные артефакты, не то просто знания
(в виде книг, например). В общем, Сигурд всех в итоге положил, наследием
Андвари завладел, а что случилось далее – Эдгару некогда было выяснять.
Фафнира Сигурд победил предпоследним, перед Регином. Похоже, что
кое–какие тайны Фафнир все же уволок с собой в сумрак, но это мало
заботило магов того времени, не связанных никакими Договорами и
уложениями, и действующих без всякой оглядки на инквизицию ввиду
полнейшего отсутствия таковой.
Главное, что выяснил Эдгар – Фафнир обладал некими забытыми знаниями
в области высшей боевой магии (что, впрочем, мало помогло ему в поединке
с коварным Сигурдом) и унес эти знания в сумрак. А значит – Завулон
вполне мог попытаться этими знаниями овладеть.
Придя к этой, в общем–то, очевидной мысли, Эдгар взялся за
«Некрономикон».
Первое, что он выяснил, что ревоплощение – это вовсе не воскрешение
некогда развоплощенного Иного. Все оказалось гораздо проще и банальнее.
Это, скорее, рокировка. Кто–то уходит в сумрак, кто–то приходит на
его место из сумрака. Чем выше уровень Силы ревоплощаемого, тем сильнее
должен быть развоплощаемый. Но уровни не обязательно должны быть
абсолютно равными – допускался некоторый «люфт». Если то, что писал
Урмонгомод о Фафнире являлось истиной, значит Сумеречного Дракона
возможно было поменять на Темного мага второго–третьего уровня, но лишь
при соответствующей глобальной энергетической подпитке.
Каковую подпитку вполне могла обеспечить инсценировка Апокалипсиса –
чувства тысяч людей породят такую бурю, такой шквал эмоций, что
возрожденный Фафнир, скорее всего, выйдет из сумрака исполненным сил,
могучим Темным магом, жаждущим мщения и свободы. Давно утраченной
свободы.
Что будет делать он, Великий Маг прошлого, слыхом не слыхавший ни о
Договоре, ни об инквизиции? Как планирует совладать с ним Завулон? И
планирует ли вообще? Сумеречный Дракон в небе рождественской Европы –
что может быть бредовее и страшнее?
Положим, если Фафнир разбушуется и пойдет жечь города чинить
всяческие разрушения, тупо пойдет, просто на силу – его утихомирят даже
люди. Ракетами. Тот же светлый ас имени «Чикаго буллз» – шарахнет со
своего «Фантома» или «Харриера» чем–нибудь убойно–разрывным... Убить не
убьют, но утихомирят. Но легче ли от этого будет Европе? Нужны ей
ядерные грибы и выжженные пламенем Фафнира уютные городки?
Но скорее всего Фафнир пойдет крушить не силой, а опытом и
хитроумием, и тогда держись Европа. Тогда разрушений и жертв будет куда
больше.
Только зачем все это Завулону?
Эдгар не понимал.
Что еще нужно для воскрешения Сумеречного Дракона? Маг второй–третьей
ступени в нужном месте... В каком, кстати?
Минут десять Эдгар вычислял по звездам и подвижным энергетическим
очагам. Задачка средней сложности: Фафнира низвергли в сумрак на севере
Европы... Значит, ревоплотить его на рубеже девяносто девятого и
двухтысячного года удобнее всего... Готово.
Результат Эдгара не очень удивил. Чехия. Прага.
А вслед за этим Эдгара захлестнуло нехорошее предчувствие. Темный маг
второй–третьей ступени в нужном месте... В Праге...
Это ведь он сам! Эдгар–эстонец!
Утерев внезапную испарину со лба, Эдгар снова принялся за чтение.
Для затеянного Завулоном тоже ведь годится не каждый. Например,
объект рокировки должен быть рожден во вполне определенном месте.
Достаточно расплывчато... В каком именно месте?
По выкладкам получалось – Скандинавия, Северная Германия или
Прибалтика.
Прибалтика.
Эстонца неожиданно вызвал для работы в столицу России шеф Дневного
Дозора Москвы... Причем никакой видимой необходимости в этом никто не
замечал...
Кто еще, рожденный в Скандинавии, Северной Германии или Прибалтике
нынче находится в Праге?
Никто. Только Эдгар.
Вот о чем предупреждал его Юрий перед вылетом в Прагу. Именно об
этом. О чем же еще?
Так. Спокойно. Спокойно. Только не нервничать. Кто предупрежден –
тот вооружен. Что еще подскажет нам «Некрономикон»?
Так, нужны еще четверо Темных, которые образуют Круг Воскрешения. Ну,
это понятно. Круг – это разновидность портала, завязанная на энергетику
вышеупомянутой четверки, которая очень изящно именовалась всадниками
Тьмы.
Причем всадники были – рыж, ворон, бел и бледен. Ну, точно, сценарий
Апокалипсиса. Примета за приметой.
А ведь и маги подходящие есть. Правда, всего трое – это Братья
Регина... которые, кстати, суть рыж (азиат!), ворон (негр!), бел
(славянин!) и бледен (это убитый Гесером скандинав!).
Завулон ведь говорил, что связывает с этой троицей кое–какие планы.
Теперь можно смело предположить – какие конкретно планы. И вряд ли его
остановит отсутствие четвертого всадника.
Эдгар проштудировал раздел «Некрономикона» до конца, и выяснил еще
две детали. Мелкие, но, судя по всему, важные.
Поскольку Фафнир – есть дракон, его воскрешение по канонам должно
было выглядеть как выход из моря; но это было совершенно необязательным.
А вот жертву морю нужно было обязательно принести. Заранее. Где угодно
– хоть в Китае, хоть на Фолклендах.
Хоть в Крыму.
В жертву полагалось принести «отрока либо отроковицу». Уже не
ребенка, но еще не взрослого.
«Артек, – сразу понял Эдгар. – Утонувший в результате дуэли
паренек.»
И еще. Если на роль второй рокирующейся фигуры Завулон наметил именно
Эдгара, за последние сутки, где бы Завулон не находился, он должен был
найти изображение Эдгара. Портрет или фотографию. Скорее даже портрет. И
держать это изображение при себе. До самого момента рокировки.
Все – библиотека больше ничем не могла помочь Эдгару. Он торопливо
поблагодарил вампира–библиотекаря и поспешил к компьютеру.
Конечно, он мог бы просто позвонить в Москву. Но звонок легко
отслеживается, а заранее светиться Эдгар совершенно не хотел. И он был
совершенно уверен – Алита сейчас наверняка болтается на одном из
каналов IRC.
Молодой парень–оператор, не то слабенький маг, не то колдун, с
готовностью указал ему откуда можно влезть в интернет. Эдгар
поблагодарил; парень немедленно уткнулся в экран своего ноутбука,
испещренный машинными кодами. Программировал он по старинке, без всяких
новомодных форточных Delphi.
Эдгар запустил mirc, привычно прицепился к Гетборгскому серверу
DALnet со смешной коровой на эмблеме (корова была нарисована,
естественно, псевдографикой – буквами и цифрами), идентифицировался, но
на каналы лезть не стал. Выбрал в менюшке Query и подставил интересующий
ник: Alita.
Открылось новое окошко.
Больше всего Эдгар боялся появления в статус–окне сухой информативной
надписи «No such nick or channel».
Но Тьма была милостива – ответ пришел почти мгновенно. Причем, с
правильного адреса – alita@ncport.ru
«Эдгар! Привет! Ты в Праге?»
«Да. Алита, у меня срочное дело... правда странное. И – не для всех.
Поможешь?»
«О чем вопрос, Эдгар! Конечно.»
«Ты к шефу последние дни не заходила?»
Вообще–то вероятность того, что какую–то там ведьмочку вызовет сам
Завулон была довольно низкой, но надо же с чего–то начинать...
«Заходила, а что?»
«Ишь ты! – мысленно изумился Эдгар. – Угадал!»
И набрал:
«Ты случайно не заметила – в его кабинете нет моей фотографии или
портрета? На столе, например.»
«А как ты догадался?" – Алита рассыпала щедрую горсть
картинок–смайликов, символизирующих ее хорошее настроение.
«После твоего отъезда шеф заказал два рисунка. Твой портрет и
изображение дракона. Оба стоят в рамочках у него на столе – за
рамочками я бегала, в худсалон на Тверскую. Шеф мне бутылку «Клико» в
награду пожаловал!»
Эдгар прикрыл глаза.
Вот и все. Последний штрих будущей рокировки. Твой приговор,
Эдгар–эстонец.
И что ты теперь станешь делать?
«Спасибо, Алита, – набил он деревянными пальцами. – Я побежал, дел
по горло...»
«Пока, Эдгар. Целую!»
На смайлики не хотелось даже смотреть. Эдгар захлопнут окошко мирка и
встал из–за стола.
Парень–программист взглянул на него из–за экрана.
– Так быстро? – спросил он без особого удивления.
– Да, – ответил Эдгар. – Спасибо.
До выхода он дошел ни о чем не думая – в голове поселилась гулкая
пустота.
Его ведь выбрали – словно корову для рождественского шашлыка.
Достаточно сильного мага из Прибалтики. Поманили, пригрели.
Поначальствовать дали недолго – не над чем–нибудь, над Московским
Дозором. А на самом деле ты – корова. В нужный момент тебя забьют.
Воспользуются, словно вещью. Разменяют, как фигурку.
Ведь игра – бесконечна, временно только пребывание фигурок на
клетчатой доске.
И что же? Если пришло время появится на игровом поле очередному
черному ферзю, значит ли это, что спешно вытащенному с периферии офицеру
незачем сучить лапками и цепляться за скользкую поверхность доски?
Ну уж нет! Может я и не ферзь – подумал Эдгар, медленно закипая, –
но я во всяком случае не пешка. Не желаю я просто так уходить с доски.
Потрепыхаюсь. А если удастся – еще и пол–Европы от неприятностей
избавлю.
В конце концов, есть инквизиция. Что–то подсказывало Эдгару –
обладатели серых плащей вряд ли обрадуются очередному визиту Сумеречного
Дракона.
Предпраздничная Прага словно бы куда–то исчезла, отодвинулась,
поблекла. Эдгар поймал такси, добрался до нужной гостиницы – при этом
он ни разу не взглянул за окно – механически расплатился, и вошел в
вестибюль. На швейцара он так зыркнул, что тот, похоже, счастлив был бы
провалиться сквозь гранитный пол.
Эдгар шел к лифтам, стремительно, так что за спиной едва ли не
развевался расстегнутый плащ. Шел в номер, который узнал чутьем Иных.
И вдруг – встал, как споткнулся. И судорожно сглотнул.
Из бара как раз вышли давешние «финны» – Братья Регина. Все четверо.
Четверо, а вовсе не трое – к китайцу, африканцу и славянину добавился
настоящий финн, которого все считали мертвым.
Но финн оказался жив–здоров.
Правильно – зачем Гесеру было убивать свидетеля?
Наверное, творца обуревает непередаваемая гамма чувств, когда он
вставляет последний кусочек стекла в завершенную мозаику. Но что делать
тем, для кого стеклышки мозаики складываются в сухие слова приговора?
– Брат! – торжественно обратился к Эдгару один из «финнов». – Мы
хотим поблагодарить тебя и Дневной Дозор Москвы за поддержку. Пойдем с
нами? Мы отмечаем спасение нашего брата Паси – все считали его мертвым.
Настоящий финн, смущенно улыбнулся, всем своим видом показывая, как
тронут заботой товарищей.
– Поздравляю... – глухо сказал Эдгар. Поздравлять было особенно не
с чем, вся четверка при воскрешении Фафнира неизбежно погибнет.
– Брат–Темный, – видя его колебание, маг переставал настаивать. –
Ты не знаешь... этот Светлый, который тоже под обвинением... почему он
назвал нас четырьмя конями?
Его товарищи дружно и возмущенно закивали.
– Это нельзя трактовать как необоснованное оскорбление? – с
надеждой уточнил предводитель Братьев Регина.
– Нельзя, – ответил Эдгар. – Это хуже чем оскорбление, это правда.
И бегом бросился к лифту.
