Глава 7
Элия очнулась в огромном сводчатом зале. Она лежала, плотно завернутая
в серый плащ, на высоком ложе с балдахинами.
Гнев и боль вернулись вместе с сознанием. Она еще ощущала когтистые
лапы, грубо впившиеся в ее плечи, синие отметины оставались в этих местах
до сих пор.
Спрыгнув со своего ложа и волоча по полу огромный, нелепый плащ, она
бросилась к окну, отдернула толстую пыльную штору и выглянула наружу.
Перед ней простирался невиданный каменный град.
Она сразу поняла, что находится в граде летунгов, в граде, из которого
живой не выйти.
Крыши строений напоминали резное кружево и заканчивались у монолитной
стены, такой же серой, как стены домов и пролеты города.
Она знала о том, что ее ждет здесь, и готова была бороться до самого
конца, до последнего момента, когда ее бездыханное, мертвое тело полетит
вниз с огромной высоты и разобьется о камни.
Но даже эта картина, ярко вспыхнувшая в ее сознании, не смогла сломить
волю к сопротивлению и безудержный гнев за нанесенное ей оскорбление. Элия
была дочерью гордого народа. Похищение в день праздника солнца не может
быть прощено или забыто. Все ее родичи как один будут мстить, пока не
погибнут или не уничтожат летунгов. Все они наверняка здесь, внизу, под
стенами этого города. Она не знала, какой высоты стены и что собой
представляет скала, на вершине которой расположился город. Зато знала
наверняка: тот, кого она любит, не остановится.
Он скорее погибнет в неравной схватке с летунгами, а значит, и она
поступит так же – отомстит или погибнет, иного пути у нее нет.
Она оглядела зал в поисках оружия или хотя бы более подходящей одежды:
под плащом, кроме золотой сети, ничего не было.
Зал выглядел. огромным и пустым. Старые облезлые гобелены местами
поседели от плесени, огромные окна, закрытые плотными шторами, почти не
пропускали свет, и потому здесь царил полумрак.
Зал производил впечатление заброшенности, запустения и несметного
богатства его хозяев. Пол, вымощенный полированной перламутровой плиткой,
все еще отсвечивал всеми цветами радуги, с трудом пробивавшимися из–под,
слоя грязи. Покрытая пылью паутина свешивалась с гобеленов, расшитых
жемчугом и золотыми нитями.
Лепные каменные украшения стен и потолка говорили об утраченном
искусстве древних художников.
Вряд ли всю эту красоту могли создать похитившие ее дикари, здесь
что–то не так.
Она продолжала искать необходимые ей предметы, но чья–то рука
предусмотрительно сняла со стен зала когда–то развешанное здесь оружие.
Элия заметила несколько выцветших отметин на гобеленах, оставшихся на
месте висевших здесь мечей и кинжалов. Вряд ли они помогли бы ей... Какое
другое оружие может она противопоставить грубому насилию? Нужно найти
способ выиграть время...
Сейчас это главное для тех, кто штурмует стены.
Она услышала чьи–то шаги, гулко отдающиеся под высокими сводами зала,
и, стремительно вернувшись к ложу, приняла прежнюю позу – ее враги не
должны знать, что силы вернулись к ней. Она заранее сжалась от отвращения,
ожидая вновь увидеть перед собой лицо Каро, но вошла женщина... Не в силах
сдержать изумления, Элия приподнялась на ложе.
– Ты росска? Здесь? Почему я тебя не знаю?
– Я не росска. Я из племени нувов. Мне поручили объяснить тебе кое–что.
Внизу мало знают о племени ле–тунгов. Пугают ими детей, рассказывают
всякие ужасы.
– Не говори мне о летунгах! Летунги должны погибнуть! – Элия не смогла
сдержаться и сразу же пожалела о своем порыве. Опасно в ее положении
высказывать вслух все, что она думает.
Нувка усмехнулась.
– Может быть, они и погибнут. Их осталось не так уж много и с каждым
годом становится все меньше. Остатки древней могущественной расы, они
знали немало тайн и владели несметными богатствами, кое–что у них еще
осталось, ты в этом скоро убедишься.
– Зачем мне их богатства?
– Не спеши отвергать их даров и не показывай так открыто своих чувств,
иначе тебе не прожить здесь и месяца. Я покажу тебе комнаты. Вообще–то в
этом дворце никто не живет, так что можешь считать его своим.
– Спасибо за подарок!
– Побереги черную иронию для летунгов и не теряй времени. Ты должна
одеться, привести себя в порядок. Каро ждет нас.
– Для него я не стану одеваться! – слишком поспешно заявила Элия.
– Тогда пойдем так. Думаю, ему это понравится, особенно если ты
оставишь здесь этот мужской плащ.
Элия вспыхнула.
– Говори, где одежда!
– Она наверху, в твоих комнатах. Странный город ждал их снаружи. Он
состоял из нескольких ярусов. Дворец, из которого они вышли, находился в
самой верхней части города. На улицах не было ни прохожих, ни экипажей.
Лишь над их головами проносились черные тени летунгов. Но их казалось
слишком мало для такого огромного города.
– В нижней части уже никто не живет. Старые здания постепенно
разваливаются, только наружную стену время от времени ремонтируют.
Элия молчала, стараясь опрометчивым замечанием не прервать рассказ
своей спутницы. Она дала себе слово впредь быть осторожней, накапливать
сведения и искать выход. Искать возможность спастись или хотя бы выиграть
время. С тоской она окинула взглядом массивные стены, словно высеченные из
единого камня.
Ни трещин, ни проемов. Их высота не меньше четырех человеческих ростов.
Осаждающим нелегко будет прорваться...
Словно угадав ее мысли, нувка сказала:
– Там, внизу, за стенами пропасть. Без крыльев сюда не добраться. Не
жди помощи оттуда, надейся только на себя. – Элия с удивлением посмотрела
на свою спутницу, она все никак не могла понять, кто она – друг или враг?
– Ты сама здесь давно ли?
– Давно.
– Зачем я понадобилась Каро? – не удержалась Элия от вопроса, в который
уж раз выдававшего ее волнение и страх.
Нувка искоса посмотрела на нее и недобро усмехнулась.
– Он тебе скажет. И соглашайся, соглашайся со всем, что он предложит.
Он полон ярости на твое племя. Много летунгов погибло во время последнего
налета.
Они слишком дорожат своими драгоценными жизнями. Некоторые из них
помнят времена, когда здесь царствовали ар–хи и звездными дорогами могли
пользоваться все племена.
– Но это же было несколько тысяч кругов назад!
– Да. Для нас они бессмертны. Понимаешь теперь, что значит с их точки
зрения смерть одного летунга? Детей–то у них не бывает...
– Зачем тогда им нужны женщины?
– Вовсе не затем, о чем ты думаешь. Только то, что тебе предложат, не
лучше.
Каре все объяснит. Мы уже пришли. Это его дворец.
Здание ничем не отличалось от остальных. Разве что лестницы выглядели
почище.
Они прошли два пустых зала. Ни слуг, ни стражи. Только оружие на стенах
да пышные ковры на полу отличали этот дворец от того, в котором находилась
Элия.
– У них нет слуг. А стража им не нужна. Отсюда некуда бежать, врагу
сюда не пробраться. Все они живут одиноко. Каждый в своем замке, и сами
заботятся о себе. – Нувка в который уж раз ответила на ее мысли, словно
умела их читать.
Они прошли последний коридор, высокая створчатая дверь распахнулась, и
в глубине зала на высоком кресле Элия увидела своего врага, существо из
мрачных предсказаний, разрушившее все надежды на счастье в самый радостный
день ее жизни...
Каре сидел, угрюмо насупившись, завернувшись в свои огромные крылья,
заменявшие в обыденной жизни летунгам почти всю одежду. Кроме этих крыльев
и набедренных невязок, они вообще ничего не носили, если не считать
перевязи с оружием на поясе.
Когда предводитель летунгов повернулся, она заметила у него на груди
необычное украшение, какой–то талисман или медальон на тяжелой золотой
цепи. Цепь сразу же бросилась в глаза, но было видно, что к самой вещице,
прикрепленной к ней, она не имела никакого отношения.
Странные животные схватились в яростной схватке на поверхности
медальона, а внизу у их лап сверкала зеленая звезда и лучи от нее,
разбегаясь по всей поверхности медальона, каким–то непостижимым образом
продолжали свой путь за его пределами, придавая окружающим предметам и
самому лицу летунга странный зеленоватый оттенок.
Лишь подойдя ближе, она поняла, что перед ней лицо глубокого старца.
Седая белая шерсть на щеках и висках придавала ему выражение какого–то
странного благообразия, а глубокий шрам, перечеркнувший правое крыло и
изуродовавший плечо, напомнил ей о той первой схватке, когда Роман
воспользовался оружием, принесенным из другого мира.
Глаза летунга были полуприкрыты. Казалось, он дремал, а когда веки
поднялись, Элия прочла в его серых отрешенных глазах лишь бесконечную
усталость и скуку.
– Сядь, женщина, – проговорил летунг грубым, хрипловатым голосом,
привыкшим отдавать команды.
Нувка пододвинула небольшой стул, и Элия опустилась на него. Молчание
затягивалось, оно длилось минуту–другую. Казалось, летунг заснул. Но вот
наконец он вновь открыл глаза и заговорил, глядя куда–то в сторону:
– Я становлюсь слишком стар, моему народу нужен новый молодой вождь.
Тебе придется вырастить его под своим сердцем. Будь проклят мир,
заставивший нас доверять эту миссию женщинам ничтожных племен людей! –
неожиданно воскликнул летунг, и глаза его гневно сверкнули. Видно, под
внешностью благообразного старца не угас еще огонь злобы и презрения к
иным существам.
Элия сдержалась и промолчала, решив выслушать его до конца. Летунг,
возможно, устыженный ее сдержанностью, продолжил уже спокойно:
– Я не требую от тебя слишком многого. Только старание и подчинение тем
немногим правилам, о которых тебе расскажут. К счастью, мне не понадобится
для этого близость с тобой. Не понимаю, как существа твоего племени
выносят эту отвратительную процедуру. Зародыш будущей жизни, моего сына,
просто вложат в твое лоно, Л ты должна будешь согреть его своей любовью и
заботой. Это не так уж много, небольшая цена за тех, кто погиб, не правда
ли?! – вновь прокричал Каро, вскакивая со своего кресла и становясь перед
ней во весь свой огромный рост.
– Разве люди моего племени ворвались в твой город и убили твоих
соотечественников? Разве это они подкрались, как ночные воры, в день моей
свадьбы с человеком, которого я люблю, для детей которого я готовилась
стать матерью? О какой же цене ты говоришь, предводитель ночных бандитов?
– Смелые речи – глупые речи, – проговорил летунг, неожиданно остывая и
теряя к разговору всякий интеpec. – К сожалению, я не могу тебя принудить.
В твоей власти уничтожить единственный зародыш будущей жизни, который
дается каждому из нас при рождении. Конечно, тебя потом убьют, но мне от
этого не станет легче.
Поэтому необходимо твое согласие. Я могу заплатить за услугу хорошую
цену.
Мое племя богато. Затем, когда мой сын родится, тебя вернут обратно в
город россов.
Ты можешь определить свой выбор сама. Но женщины твоего племени глупы и
нелогичны. Если ты мне откажешь – стены города к твоим услугам. Ты также
можешь оставаться здесь навсегда, как это сделала нувка. Нам нужны слуги и
рабы.
Но уже никогда ты не вернешься к своим, и еще одно в этом случае я тебе
обещаю.
Один небольшой подарок: голову твоего бесценного супруга. А теперь иди
и подумай хорошенько. Через пять дней мы встретимся в последний раз, если
ты не изменишь решения.
И вновь шли они вдвоем по пустынным улицам города. Элию била мелкая
дрожь, и она зябко куталась в плащ, все ее силы ушли на этот разговор, и
она мечтала лишь об одном – поскорей остаться одной. Отдохнуть, хоть
немного прийти в себя.
Нувка искоса поглядывала на нее и, очевидно, хорошо понимала ее
состояние.
Лишь в замке, после того как нувка, укутав Элию теплым одеялом,
принесла ей ужин и собралась уходить, Элия заметила одну поразившую ее
странность – правая рука этой женщины была точной копией левой... Палец
был обращен вниз, словно кто–то вывернул ей кисть левой руки, но и в этом
случае большой палец не мог оказаться сверху... Никогда раньше Элии не
приходилось сталкиваться с подобным уродством.
Она хорошо знала племя нувов, все люди там были с нормальными руками...
Не в силах преодолеть любопытство, она спросила:
– Что это? Что случилось с твоей рукой?
– Это долгая история...
– Мне теперь некуда спешить... Расскажи, – попросила Элия.
~ Ну что же... Слушай, если тебе интересно. Меня похитили восемь лет
назад.
Летунги выбирают свои жертвы сразу после свадьбы... Им кажется, что так
у них больше шансов приобрести над нами дополнительную власть, навязать
свою волю. Они неглупы, но плохо понимают психологию людей. За долгие
годы, проведенные здесь, я хорошо усвоила одну истину – летунги всегда
выполняют свои обещания, если только у них есть хоть какая–то возможность
это сделать. Но тогда, восемь лет назад, я этого не знала и отказалась от
предложения их бывшего сотника Крава – выносить его ребенка. Теперь Крава
уже нет в живых, он погиб в одной из схваток с россами. Однако после того
как меня сделали прислугой или рабой – называй как хочешь, – он уже не
имел надо мной особой власти. Каждый из них мог мне отдать любое
приказание, и я обязана была их выполнять... Но это уже потом, когда я
поняла, что у меня недостаточно мужества выбрать стену...
– Какую стену?
– Ту самую, которую предлагал тебе Каро. Стену этого города. Здесь
нигде нет охраны, ты можешь ходить по всему городу, где тебе
заблагорассудится. Ты можешь завтра же забраться на стену и посмотреть,
как это будет легко...
– Что легко?.. – все еще не понимала Элия.
– Падать вниз, до самого дна этой страшной пропасти, представить, как
твое тело, раздираемое камнями, превратится в кровавое месиво. Многие
выбирали стену – их кости теперь белеют у подножия скалы, но у меня не
хватило мужества, и я стала рабой.
Нувка надолго замолчала. Молчала и Элия, не решаясь мешать ее
воспоминаниям и понимая уже, что не ей быть судьей этой женщине. Каждый
сам выбирает свой путь... Выберет и она...
– Три дня спустя, после того как я отказалась от предложения Крава, он
привес мне голову мужа... В тот день я сидела на стене до самого вечера и
ничего не могла с собой поделать. По нашей вере, человек, убивший себя
сам, попадает после смерти в плохое место. Туда, где не растет трава.
Страх перед самоубийством сидит во мне с раннего детства. Возможно, я
предвидела еще ребенком, что когда–нибудь мне придется решать, как
поступить... Потом – потянулись долгие годы унижений и жалкой рабской жизни
впроголодь. Когда каждый кусок хлеба тебе бросают как собаке и обращаются
с тобой, как с презренным существом самого низшего сорта... Да ладно, не
об этом я собиралась тебе рассказать. Когда Крав был еще жив, в те первые
дни, отпущенные мне на раздумье, он старался сделать все, чтобы убедить
меня согласиться.
Для них возможность иметь наследника – это вопрос жизни и смерти. Они
считают, что их драгоценная бессмертная душа переселяется в тело
собственного младенца.
Может, так оно и есть – я не знаю. За все восемь лет, что я здесь, не
нашлось ни одной – слышишь, ни одной – нашей женщины, которая бы
согласилась! – Глаза нувки гордо сверкнули. – Почти все они мертвы. Только
я да еще трое влачим здесь жалкое существование. Так вот этот Крав, чтобы
доказать, как могущественно его племя и как много я потеряю, отказавшись
стать матерью одного из них, рассказал мне странную историю.
Он говорил, что их племя тысячи лет назад было связано с архами тесной
дружбой.
Архи якобы построили для них этот неприступный город на скале и
передали часть своих древних тайн. Вообще–то я не знаю ни одного случая,
чтобы летунги лгали, так что, скорей всего, это чистая правда. Тем более
мне пришлось вскоре убедиться в истине его слов.
– Кто они такие на самом деле? Я столько слышала про архов разных
историй...
– Они владели нашей планетой и многими другими. Говорят, это было
справедливое и мудрое племя, никогда не навязывавшее свою волю другим
народам. При них Ан–гра процветала, сюда стекались народы разных миров.
Каждый имел право пользоваться дорогами, которые построили архи между
звездами... Крав рассказывал мне, что далеко на севере в долине Серых скал
есть заповедное место, откуда они управляли путями, соединявшими миры.
Сейчас оно закрыто. Ни одно живое существо не может туда проникнуть. Нужен
особый ключ... Потом началась война между архами и деймами. Архи проиграли
войну, а может, просто устали от долгих сражений и ушли куда–то в иные
миры. Здесь всем завладели деймы. И хотя их племя не может жить в наших
мирах, они ухитряются как–то управлять нами.
Звездные дороги закрылись для всех, только деймы научились пользоваться
ими; не знаю, как им это удалось, но место, откуда архи управляли путями
миров, существует и поныне.
Дороги закрылись неожиданно, сразу после ухода архов, и летунги
остались на неприступной скале отрезанными от своего родного мира. С ними
не было ни одной их женщины, и через какое–то время они начали похищать
чужих... Ничего хорошего из этого не вышло. Тогда они попробовали
проникнуть в заповедное место, чтобы восстановить дорогу в родной мир. Не
знаю, что там было, никто не вернулся оттуда. С тех пор в долине никто не
бывал – это слишком опасно. Но ключ существует и поныне. Ты видела его –
это тот талисман на шее у их нынешнего предводителя Каро. Его передают
теперь как знак власти. В колдовской силе талисмана мне пришлось однажды
убедиться...
Я часто убирала в доме Каро, там не было от меня секретов. Они вообще
никогда не запирают своих домов и ничего не прячут. Каро предупредил меня,
чтобы я никогда не прикасалась к этой вещи, но любопытство заложено в нас
от рождения.
Когда он пошел мыться, я хотела взять талисман, чтобы рассмотреть его
получше... – Нувка протянула ей руку. – Даже боли не было. Кисть просто
стала другой. Когда Каро заметил, он сказал, что в следующий раз меня всю
вывернет наизнанку.
Больше мне нечего рассказывать.
Теперь спи. Тебе надо хорошо отдохнуть. Желаю тебе вещих снов и
счастья, хотя это пожелание здесь звучит глупо. Завтра утром я приду
снова, принесу воду и пищу.
Она ушла. Элия осталась одна. На город летунгов наползали сумерки,
такие же серые и непроглядные, как и то, что творилось у нее на душе. Она
уже знала, какое решение примет завтра
