Глава 12
Очнулся Кленов в каюте катера. Оглушительно ревел водометный магнитный
двигатель, суденышко нещадно швыряло на крутой волне. Кленов лежал,
накрепко притянутый ремнями к подвесной койке. Действие усыпляющего газа
еще сказывалось, мысли текли заторможено. Он никак не мог вспомнить –
успел ли проглотить видео–кристалл? Инфора с анализатором на руке,
естественно, не было. Ну, это им мало что даст. Электроника, лишенная его
биотоков, через полчаса превратится в серый порошок.
Раз он жив до сих пор, избавляться от него в ближайшее время, очевидно,
не собираются. У них другие планы. Интересно бы узнать, какие?.. Натянув
ремни на запястьях, он с трудом дотянулся рукой до лица и растер лоб.
Голова гудела, но мысли постепенно прояснялись. Этот катер... Его,
наверно, решили упрятать подальше от столицы. Ну это мы еще посмотрим.
Вряд ли они верно оценивают все его возможности. Служба безопасности не
зря тратила долгие годы на тренировку своих людей. Перед глазами все еще
стояла видение плоского человека, перекинутого через сиденье стула словно
кусок холста... Он не успел задать ни одного толкового вопроса, не успел
почти ничего понять в его ответах – петарда с газом взорвалась слишком
быстро. Параллельные миры... Что о них знает современная наука? Правило
Лоренца? Симметрия пространства? Но это же чистая теория... И все же... Он
напряг память.
СРТ–теорема утверждает, что любые процессы в природе не изменятся, если
одновременно провести три преобразования: перейти от частиц к
античастицам, Вонялрук говорил об антимире... И если считать, что это
условие выполнено, то следующим будет пространственная инверсия... Иначе
говоря, правое должно стать левым. Зеркальное отражение нашего мира. Шрам
на подбородке Вонялрука он обнаружил с правой стороны и долго думал, как
он туда попал, но тогда ничего так и не понял, решил, что ему изменила
память. Последнее, третье условие СРТ–теоремы требует замены обычного
времени на обратное. По мнению теоретиков, соблюдение этих трех условий
характеризует параллельный мир. Есть в этой теории лишь одна закавыка.
Одна сложность. Если время в параллельном мире течет обратно нашему, такие
миры не могут пересекаться. Вернее, могут, но один–единственный раз в
одной–единственной точке. А если это так, то может быть бесконечное
множество миров, следующих мимо друг друга на перекрестках времени... В
каком–то из них существует Вонялрук, пригвожденный к стене, играющий роль
механической куклы и являющийся, скорее, лишь средством управления живым
человеком...
Если они сумели это проделать, значит, в определенной точке
пространства им удалось остановить время. Нулевое время, время без
времени. Пожалуй, это единственный способ контакта параллельных миров, и
если он кем–то осуществлен...
У него кружилась голова от сделанного открытия, потому что, если оно
верно, вся их Галактика, вся Вселенная превращалась в крошечный шарик,
ничтожную точку, частицу в бесконечном потоке пространств... А если
кому–то удастся связать их между собой? Пробить между ними каналы?
Могущество цивилизации, которая это сделает, станет поистине
беспредельным...
Он услышал шаги и, насколько позволяли ремни, повернулся к люку. По
трапу с гаденькой улыбочкой спускался Курлянов. Он нес поднос,
заставленный пищей и пластиковыми бутылками с уравнилом.
– Инспектор, кажется, пришел в. себя? Доброе утро. Как вам нравится
уровень нашего обслуживания? В знак уважения к дорогому гостю завтрак ему
сервирует сам шеф полиции.
– Перестаньте паясничать, Курлянов. УВИВБ никогда не оставлял без
последствий насильственные действия над его сотрудниками.
– УВИВБ далеко, инспектор, слишком далеко. Здесь окраинная колония.
Рейсы всего раз в полгода, да и те нерегулярны. Довольно часто их
отменяют, и к тому же на Гридосе, как вы знаете, иногда исчезают люди. Вот
и вам на время придется исчезнуть. Вы влезли в дела, которые вас не
касаются. Я вас предупреждал.
– Вы имеете в виду людей, превращенных в настенные манекены?
– Это не люди. Это тени, проекции другого мира.
– А в том, другом мире разве они существуют?
– Тот мир для нас с вами не более реален, чем мир теней.
– Однако в нем есть ваш двойник.
– Ваш тоже.
Кленов вздрогнул, об этом он как–то не успел подумать. И теперь слова
Курлянова об исчезновении людей вдруг приобрели для него новый зловещий
смысл.
– Ну хорошо. Оставим пока в покое двойников из параллельного мира.
Давайте лучше поговорим о делах нашего.
Он был слишком взволнован, и слово «параллельный» вырвалось как–то само
собой – стоило на секунду ослабить контроль. Слово, которое не должно было
звучать в этом словесном поединке. Курлянов сразу же нахмурился.
– Параллельный?
– Ну пусть «другой», «анти», «симметричный» – какая разница, как он
называется.
Пока что Федерация не знает, где он находится, но не сегодня–завтра
координаты станут известны, и тогда вам несдобровать, вам и вашим
покровителям.
Кстати, вы не хотите облегчить свою участь чистосердечным признанием?
Кто за вами стоит?
Кто придумал, организовал и устроил эту невидимую диверсию, саботаж и
фактическое уничтожение целой колонии?
– Вы имеете в виду Гридос?
– Я имею в виду вашу судьбу, судьбу тех, кто ее связал с такими, как
вы, и те сотни невинных, которых вы обрекаете на бесчисленные лишения,
обманывая, обкрадывая, лишая родины и семьи. – Он говорил все, что
приходило в голову, лишь бы оскорбить его посильней, лишь бы подогреть
эмоции, вызвать взрыв.
Только так можно было замаскировать не к месту вырвавшееся слово,
заставить забыть, увести в сторону... На последнем курсе у него были
неплохие оценки по психологии.
– По–моему, вы переигрываете. Вам нужно думать о собственной судьбе. Не
бойтесь, инспектор, это не так уж страшно. Время просто теряет для вас
всякое значение.
Кстати, почему вы решили, что это мой двойник, а не я – его? Молчите?
Над этим стоит подумать, не правда ли?
Он ослабил путы у Кленова на руках, а те, что стягивали ноги, заменил
металлическими браслетами. Поставил на столик у изголовья поднос с едой и,
не сказав больше ни единого слова, вышел.
Кленов чувствовал себя не лучшим образом в этой железной душной
коробке, увозящей его в неизвестность.
Он приподнялся, сел, взял поднос. Судя по всему, силы ему пригодятся в
самом ближайшем будущем.
Еда была сухая и очень соленая. Почти механически он потянулся к
бутылке с уравнилом и сразу же ее отодвинул. Этого они от него не дождутся.
Он едва не выдал Курлянову своей догадки о пересекающихся мирах...
Хотя, возможно, это не так уж важно. Вероятнее всего, Курлянов и сам не до
конца понимает, в какой игре его используют.
Если существует директивная связь через управляющий аппарат из зала
«Звездокруга» с двойниками параллельного мира, то это имеет смысл лишь в
том случае, если воздействие на психику управляемого двойника немедленно
отразится на человеке нашего мира, на нужном им человеке... Ведь
психическое поле этих полных двойников должно быть единым, и воздействие
на одну его половину немедленно отразится на другой... Человек из нашего
мира может и не догадываться, какому глубокому изменению подвергается его
психика...
Ведь ему наверняка передаются не конкретные мысли и ощущения двойника,
а лишь общий настрой, деталей он может не знать. Хотя Курлянов, похоже,
знает...
Очевидно, такое полное приобщение к делам и планам врагов, происходит
позже, когда объект полностью подчинен воле его хозяев... Картина
получалась страшной, но вполне правдоподобной. Курлянов говорил, что время
теряет всякое значение...
«Вряд ли с моим двойником вам удастся справиться так просто..." –
подумал он, стараясь заглушить леденящий страх.
Катер дернулся, и почти сразу по трапу застучали подошвы тяжелых
ботинок.
Двигатель работал на холостом ходу. Куда–то они, кажется, приехалиВошли
двое угрюмых матросов в униформе, один из них снял браслеты с ног Кленова.
Второй держал в согнутой руке лазерный пистолет.
Судя по их замкнутым, ничего не выражавшим лицам, Кленов понял, что эти
люди способны выполнить любой приказ, и потому беспрекословно подчинился
требованию подняться на палубу. Катер стоял у причальной стенки небольшого
острова.
На палубе в накидке из темного серовила и в форменной фуражке
неподвижно стоял Курлянов. Проходя мимо, Кленов спросил:
– Как называется место, куда вы меня привезли?
– Остров Мортон.
Не оборачиваясь, Кленов пошел к трапу, и Курлянов продолжил, обращаясь
уже к его спине:
– Вам придется пробыть здесь неопределенное время. До прилета вашего
корабля, во всяком случае.
В его голосе Кленову послышались почти извиняющиеся нотки.
«Мортон, Мортон», – дважды повторил он про себя название острова,
спускаясь на мокрый от непрерывной дождливой измороси причал. Ему нужно
было вспомнить что–то такое, что было связано с названием острова. О
Романе Гравове он помнил все время. Факт его отправки на Мортон не
требовал усилий памяти, но были еще какие–то важные моменты, связанные с
картинным залом и с именем Гравова.
Кленова никто не встречал и не провожал. Матросы остались на палубе,
катер развернулся и исчез в облаке водяных брызг и наползавшего с моря
тумана.
Кленов остался посреди пирса совершенно один, и никто его не торопил.
Это было хорошо, потому что перед глазами у него встала «картинная галерея»
«Звездокруга».
Он видел ее так, словно прокручивал на видеоэкране отснятую кристаллом
программу. Лица проплывали одно за другим... Он видел эмиссаров враждебной
Земле цивилизации, сорок человек, чьи слепки хранились за металлическими
дверями фирмы «Звездокруг». И только одного лица не нашел он среди них.
Лица человека, которого считал своим главным противником и который
интересовал его сейчас больше всего.
Там отсутствовало лицо Гравова.
