***
Если бы директор ФСБ пригляделся к другим игрокам в кегли, то
обнаружил бы много знакомых лиц, в том числе помощника президента
Лобанова, замминистра обороны по новым военным технологиям Бурлакова,
начальника информационной службы президента Носового, управляющего делами
администрации президента Бородкина, однако Сергей Вениаминович, во–первых,
не приглядывался, а во–вторых, будучи человеком замкнутым, предпочитал
отдыхать в одиночестве. В отличие от него Олег Каренович Лобанов заметил
своего главного противника в борьбе за место под солнцем, хотя тоже не
стал демонстрировать свое знакомство с директором столь могучей конторы,
как Федеральная служба безопасности. Изредка кидая шары, Олег Каренович
вел ленивый разговор с Бурлаковым и Носовым, Тенью–2 и Тенью–3 в иерархии
Сверхсистемы, о политической ситуации в стране. Его собеседники знали
манеру своего маршала начинать с общих сентенций, чтобы перейти к частным
формулировкам и конкретным указаниям, и либо помалкивали, либо поддакивали.
– Смена режима нам крайне невыгодна, – говорил Олег Каренович,
наблюдая за игрой соседей, и это было чистой правдой. – Пока государство
стоит над личностью, пока оно – огромная, жестокая, коррумпированная,
бюрократическая система, уродующая рынок, подминающая под себя все
общественные отношения, – мы будем жить!
– Но, с другой стороны, – ввернул Носовой не в пику начальству, а
так, для уточнения, ибо он тоже прекрасно разбирался в политических
маневрах хозяев жизни, – как только закончится передел, вернее, переграбеж
госсобственности, чиновники примутся за нас, потому что им не у кого
больше будет отнимать власть.
– Это если они до тех пор не перейдут на нашу сторону, – возразил
Олег Каренович. – Уже сейчас почти половина депутатов Госдумы, включая и
верхнюю палату, работает на «СС», а к концу года их будет еще больше.
– Если не вмешается три «К», – буркнул Бурлаков.
– «Чистилищу» скоро станет не до нас. Против него собираются такие
силы, что вряд ли оно выдержит войну на несколько фронтов. Да и мы не
будем сидеть сложа руки. А что это вы приуныли, Евдоким Матвеевич? «ККК»
ведь еще не прислала вам лично «черную метку»?
– Они могут сделать это в любую минуту, – меланхолично заметил
Носовой. – Информацией «чистильщики» обладают первоклассной.
– Типун вам на язык, Хейно Яанович! – в сердцах сказал Бурлаков.
– На полтона ниже, Евдоким Матвеевич! – предостерегающе произнес
Лобанов. – Мы не на пляже, здесь могут быть уши, о которых я ничего не
знаю. Мне хотелось бы поделиться с вами стратегическими идеями. Как вы
смотрите на то, чтобы, образно выражаясь, объединить под «сенью», так
сказать, Сверхсистемы организации, родственные нашей, контролирующие Север
и Восток?
Наступило молчание.
Бурлаков ковырял во рту зубочисткой, Носовой потягивал минеральную
воду, потом встал и неумело бросил шар, сбив только одну кеглю. Вернулся и
сказал:
– Мы контролируем центральный и западный регионы вплоть до стран
Балтии. И с меня этого, говорю прямо, вполне достаточно. К тому же для
контроля над всей страной нам не хватит – нет, даже не сил и средств –
духа.
– А ваше мнение, Евдоким Матвеевич?
– Не знаю, – нехотя пробурчал Бурлаков. – В свое время у Купола был
весьма влиятельный помощник, какой–то дружок Ельшина, но и он не смог
выручить его. Поговорите с Генрихом, может, у него еще осталась та связь.
Лобанов задумчиво пососал дольку лимона, хотя в душе чувствовал
досаду и злость. Попытки выйти на Конкере, о котором рассказывал Ельшин,
пока ничего не дали. Не помог и последний поход на дачу бывшего генерала
ФСК, от которой остались рожки да ножки. Добираться до бункера, из
которого якобы Ельшин держал связь с Конкере, тоже не удалось. Как только
они, обезоружив охрану участка, проникли в подвал дачи, сработала
сигнализация, и пришлось убираться оттуда во избежание контакта с
оперативниками–«федепасами».
Олег Каренович бросил взгляд на директора ФСБ, развлекавшегося
неподалеку в компании с молодым человеком, скорее всего телохранителем.
Неужели он нашел бункер? И сам вышел на Конкере?!
– Черт!
– Что, Олег Каренович? – вынул свой короткий нос из стакана Носовой.
– Ничего, вспомнил одного... – Про себя же подумал: надо срочно
разыскать ганфайтера Соболева! Он был с Генрихом на даче в момент ее
разгрома и может знать то, чего не хочет говорить сам Генрих. По всему
видать, личность незаурядная. Надо выйти на его родственников: отца, мать,
сестру, брата, жену – если есть, и тогда он придет к нам сам...
– Не трогали бы вы его, – сказал кто–то шелестящим шепотом, но
отчетливо и внятно.
Лобанов вздрогнул, подозрительно поглядел на собеседников, оглянулся,
но рядом, кроме них, никого не было. Лишь молодой напарник директора ФСБ
смотрел на него, как показалось Олегу Кареновичу, с насмешливым
сочувствием.
Агапов нашел начальника МУРа в сауне Главного управления МВД, которую
тот навещал регулярно через день. Завернутый в простыню Синельников
блаженствовал в комнате отдыха с пиалой чая в руке и смотрел метровой
диагонали телевизор.
– Ну что, пришел попариться? – проворчал он, разомлевший от жары и
пара. – Если по службе – уволю!
– Увольняй. – Полковник принялся, кряхтя, раздеваться. Рядом с
могучим шефом он смотрелся как китайская джонка рядом с атомным ледоколом.
– Пошли попаримся. Или ты уже вкусил на полную катушку?
– Докладывай.
– Нашли труп первого заместителя мэра...
Пиала хрустнула в ладони Синельникова, горячий чай выплеснулся на
мощную ляжку, но Александр Викторович даже не поморщился.
– Шкуро?! Бориса Натановича? Где?
– Ниже третьего водозабора на Москве–реке. Две пули в спине.
– «Чистилище»?
– Неизвестно, записок при нем не обнаружено. Да и обычно три «К»
сообщает о своих жертвах сразу.
– Начал действовать приказ министра, запрещающий публиковать
заявления «Чистилища», передавать по радио и телевидению. Н–да, брат,
принес ты новость. Придется подключать «орунов».
Агапов кивнул. «Орунами» негласно называли работников ОРРУ – отдела
по расследованию «резонансных» убийств, то есть убийств, всколыхнувших
общественность.
– Что еще вы нашли?
– Художника.
– Кого?
– Художника–графика, который предположительно рисовал эмблемы для
«СК» и «ККК». Это ж твоя идея была, забыл? Художника зовут Шерхов Сергей
Борисович, работает в основном на издательство «Армада», хотя известен и в
других издательствах. Я видел его работы. Несколько статичен, но
профессионал крепкий.
– Кто с ним беседовал?
– Никто. И я хотел бы пойти к нему сам. Или с тобой. Если ты не
против, составь компанию.
– Негоже начальнику МУРа заниматься оперативными делами лично...
Ладно, поехали после ужина. Адрес знаешь? Прихвати на всякий случай группу
реагирования.
– Обижаешь, начальник. – Агапов помахал рукой и потопал голышом по
коридорчику к двери в парилку, откуда изредка просачивались струи пара.
