Конкистадор просеменил к трубе лифта, оставшейся нетронутой, несмотря на творившийся кругом разгром, в задумчивости поднял вверх две передние лапы и вдруг превратился в юную красивую девушку в тунике и сандалиях, загорелую, с пышными золотыми волосами, изумрудными глазами и алыми губками. Она улыбнулась, подбоченясь, нашла глазами Павла–первого (все десантники были похожи друг на друга, будучи одетыми в скафандры, но девушка выбрала именно Жданова–первого) и проговорила грудным контральто:

– Не пора ли устроить перемирие, исполнитель Жданов?

– Я здесь не главный, – отозвался Павел, озадаченно оглядываясь на Ромашина, единственного из всех не имеющего скафандра.

– Вы главный? – повернулась незнакомка к комиссару. Странно. В моем реестре вы не значитесь, как лицо, облеченное властью.

– А вы кто? – любезно поклонился Ромашин.

– Я представитель мыслящих, которых вы называете Теми, Кто Следит.

– Очень приятно познакомиться. Я Ромашин. Чем обязаны столь высокому визиту?

– Произошло явное недоразумение. – Девушка повела ладошкой, указывая на глыбы погибших черных всадников. – Один из наших помощников спутал уровни воздействия и проявил инициативу, не посоветовавшись с нами. Больше этого не повторится.

Последние слова незнакомки прозвучали особенно звонко, по разрушенному залу метнулось странное дребезжащее множественное эхо, а Павел–первый, да и второй тоже ощутили вдруг тихое потрясение ментального поля, исказившее на мгновение их восприятие действительности. Неприятное ощущение тут же прошло, настроение обоих резко повысилось, прибавилось сил, все происшедшее стало казаться несущественным, вторичным, главным была встреча с прекрасной представительницей высших сил, дружить с которыми счел бы за честь любой человек из любой Ветви времени. А еще было радостно осознавать, что Те, Кто Следит выступают на стороне людей и готовы защищать их всеми доступными средствами, представить любую помощь, а в перспективе могут обеспечить достойное представительство в среде Игроков.

Видимо, те же чувства, даже в более ярком выражении, овладели и остальными десантниками, потому что они зашевелились, повеселели, вышли из–за своих укрытий, перебрасываясь шутками и веселыми репликами. Женщины разгерметизировали скафандры, открывая возбужденные счастливые лица, мужчины стали прятать и блокировать оружие. Тем неожиданнее для них прозвучал холодный резкий голос комиссара:

– Отставить веселье! Это гипноатака! Всем включить пси–защиту, немедленно!

Из девяти десантников лишь двое Павлов не спешили выключиться из состояния боя и были вознаграждены тем, что последовавшая после слов комиссара мощнейшая дезориентирующая гипноатака почти не причинила им вреда. Пси–защита скафандров успешно отбила страшный выпад резидентки Тех, Кто Следит. На остальных же нападение подействовало убедительно, заставив их броситься друг на друга и начать «гражданскую войну» всех против всех.

Дальнейшие события, не зависящие от внешних причин, развернулись в течение нескольких секунд. Людей могли остановить только они сами, их воля и сознание. Но лишь Ясена смогла справиться с собой, разобраться в обстановке и не стала открывать огонь по товарищам. Костров и Тая, Ивашура и Вероника, Гриша Белый и Федор Полуянов успели накрыть друг друга залпами из «универсалов» и аннигиляторов. К счастью, ни один из них не выстрелил из «глюка», иначе практически весь отряд был бы тут же уничтожен.

Жизнь людей висела на волоске, когда в события вмешался Ромашин.

Один его дриммер сковал действия дезориентированных десантников, второй атаковал посланницу Тех, Кто Следит, нанесшую мощнейший дезинформационный гипноудар. И война своих со своими прекратилась. Опомнившиеся люди, еле переводя дух, молча смотрели то на Ромашина, то на свободных от пут Ждановых, то на место, где только что стояла изумительно красивая девица, на которую ни у кого, наверное, не поднялась бы рука. Дриммер комиссара превратил ее в ничто, в дуновение ветра.

Ромашин пробрался мимо черных глыб хронорыцарей к трубе лифта, вызвал Стаса, пошептался с ним и повернулся к десантникам, постепенно приходящим в себя. Но заговорил только тогда, когда Стас заделал проломы в стенах зала и расчистил пол.

– Мы все еще игрушки в руках наших покровителей. Хотя я вас не виню, нападение было слишком неожиданным, даже для меня. А ведь атаковал нас не Тот, Кто Следит, а всего лишь его резидент.

– Вот именно, – проворчал Белый. – А вы утверждаете, что мы способны диктовать условия самим Игрокам. Черта с два они нас послушают!

Остальные молчали, стыдливо пряча глаза друг от друга. Женщины не решились подойти к мужчинам и лишь посматривали на своих друзей, не понимая, что произошло. Чувствовала себя неплохо только Ясена. С простотой и естественностью дочери природы она одарила десантников презрительно–высокомерным взглядом, подняла подбородок и гордо прошествовала к «своему» Павлу, взяла его под локоть. Не выдержав, спряталась за его спину.

Ромашин засмеялся. Со вздохом облегчения все зашевелились, сбились в кучу, снова обратили внимание на комиссара.

– Никто не ожидал пси–удара такой силы, – виновато пробормотал Полуянов. – Вот и началась неразбериха.

– Интересно, а что случится, если здесь появится «хирург», так сказать, лично? – хмыкнул Белый. – Или один из Тех, Кто Следит?

– Они играют на неизмеримо более высоких горизонтах, – начал было Павел–первый, но Григорий пренебрежительно махнул рукой:

– Чтобы убрать мешающих их замыслам, они вполне решатся спуститься со своего горизонта на наш. Кстати, почему мы не можем уйти отсюда и переждать в более спокойном месте? Чего ждем?

– Я пригласил сюда других Судей и судебных исполнителей, – спокойно ответил Ромашин. – Из иных Ветвей. Как только они начнут прибывать, наш статус изменится. На судейскую коллегию никто не осмелится напасть. А пока нам придется отбивать атаки Игроков и держаться. Другого выхода нет.

– Между молотом и наковальней, – тихо проговорила Вероника.

Мужчины промолчали. Цель Игры, затеянной Игроками, казалась им бессмысленной, но на их стороне десантными уже не играли, осознав бесперспективность своих действий. Однако им было за кого и за что сражаться, и сдаваться никто не собирался.

* * *

Они отбили еще одну атаку, самую яростную и самую короткую, довершившую разрушение зала и близлежащих помещений Ствола. На этот раз в нападении участвовал посланец «хирургов» – боевая разумная система типа «стая», с родственником которой уже встречались Белый и Полуянов на Земле своей Ветви.

Она просочилась в зал сквозь не заделанные Стасом щели и дыры, но была вовремя обнаружена и встречена огнем «глюков» и ответным залпом дриммеров: около полусотни танцующих змей с дынеобразными головами, то складывающихся в одно существо, то распадающихся на полупрозрачные тени, обладающие огромным пси–потенциалом и потому смертельно опасные.

Когда растаяла последняя змееобразная особь стаи, люди еще некоторое время ждали продолжения, не дождались и принялись молча подсчитывать ресурсы и боезапас. Сил вести отвлеченные разговоры у них уже не осталось.

Через несколько минут проверка ресурсов закончилась.

– Еще одна такая атака, – хмуро доложил Белый, – и мы останемся безоружными, если не считать дриммеров. Странно, что «хирурги» тянут время. На их месте я бы не посылал «шестерок», а пошел сам. Ну, или послал бы не одного бойца, а целый отряд. С тремя–четырьмя стаями мы бы не справились.

Словно в ответ на его слова Стас коротко доложил о «гудении струны» лифта: кто–то мчался сюда по цепи выходов хроноускорителя и вот–вот должен был появиться в зале.

– Приготовьтесь на всякий случай, – сказал Ромашин. – Хотя, сдается мне, это начинают собираться приглашенные.

– Как же вам удалось их вызвать? – заинтересовался Жданов–первый. – Наверное, не без помощи Златкова?

– Не без, – улыбнулся комиссар. – Это оказалось достаточно простым делом. Мы запрограммировали своего Стаса, а уж он программу связи со всеми бродящими по узлам выхода послал дальше.

– Удивительный человек... хотя и странный немного.

– Все мы странны по–своему. Но интеллект Атанаса такой мощи, что он, наверное, мог бы поспорить с Игроками. Во всяком случае, он первым оценил их, определил параметры Игры и разработал рекомендации, как ее прекратить.

– Почему же вы нам этого не сказали раньше?

– Потому что деталей не знаю сам, Златков не был убежден в истинности своих идей и попросил время на дополнительные расчеты. Надеюсь, он справится.

С тихим звоном возникла дверь лифта, доставившего первого гостя. Растаяла. И под изумленные возгласы в зал вышел тот, о ком только что говорили, Атанас Златков собственной персоной.

Одет всемирно известный ученый был в оранжевый «уник» аварийщика–спасателя. О том, что уник может трансформироваться в любой костюм любого цветосочетания, он, наверное, не подумал.

– Какая встреча! – пробормотал он с меланхолическим выражением на лице и разрядил обстановку до гомерического хохота. Остановился, озадаченно глядя на смеющихся десантников.

– Что это с ними?

– Все в порядке, – подошел к нему Ромашин, пряча улыбку. – Мы говорили о вас, и вы тут же появились.

– А что тут у вас творится? Такое впечатление, будто произошло землетрясение.

– И не одно, а несколько. Нас атаковали.

– «Хирурги»?

– И те и другие.

– Я предполагал нечто подобное, потому и решился на этот трюк со спуском. Сейчас сюда прибудут наши общие знакомые Григорий Белый и Марич с кое–каким оборудованием. Потом мы сделаем пару переходов и...

– И нас перехватят, – перебил его Белый.

– Меня же не перехватили? – философски заметил Златков. – Пока вы тут сражались, мы там успели предпринять кое–какие меры. – Он увидел приближавшихся ближе Ждановых, оживился. – Вас уже двое, очень рад.

– Я тоже, – в один голос искренне воскликнули оба Павла, пожимая руку ученому. – Что побудило вас ринуться в пучину времен?

– Мы договорились с Судьей, – Златков кивнул на Ромашина, – что как только я закончу разработку одной интересной идеи, тут же сообщу. Я закончил.

– Что за идея?

– Как прекратить все это безобразие с использованием нашего Ствола в качестве Бича Времен.

Сказано это было так просто, что в зале установилась мгновенная тишина.

– Вы нашли способ воздействия... на Игроков?! – раздался в этой тишине голос Ивашуры.

– В принципе да, хотя я прежде всего искал способ нейтрализации воздействия Ствола на соединенные им Ветви.

– И что для этого нужно сделать?

– Ну, на это могу ответить и я, коль идея уже была высказана Атанасом, – вмешался Ромашин. – Прежде всего необходимо собрать всех исполнителей. Затем мы все переместимся в схрон, в тот узел выхода Ствола, где строится Контрствол, и объясним строителям ситуацию. Затем включим Контрствол в соответствии с рекомендациями Атанаса. – Комиссар повернул голову к ученому. – Я правильно все нарисовал?

– В пределах компетенции, – снова вызвал смех окружающих Златков.

– А если мы не успеем? – спросил Белый, будучи прагматиком, редко полагающимся на обещания других людей. – Мы отбили уже четыре атаки, может быть, переживем еще одну, но самих «хирургов» встретить будет уже нечем. Я вообще удивлен, как пропустили они сюда вас, господин Атанас.

– А я никого не спрашивал, – пожал плечами Златков. – Зачем им останавливать одного слабого человечка? Что же касается атак, их больше не будет, уверяю вас.

Ответить на вопрос «почему?" он уже не успел, Стас объявил о прибытии следующей пары гостей.

Это были обещанные Гриша Белый и Марич, тащившие за собой тележку–антиграв с какими–то приборами.

Началась суматоха, все хотели посмотреть на встречу двойников–Белых, поговорить с каждым, и Ромашину с Ивашурой пришлось призвать отряд к дисциплинированности и тишине. Десантники отступили от лифта, потом и вовсе вышли из зала в коридоры и близлежащие помещения, бывшие недавно полем боя, с пробитыми навылет стенами, усеянные обломками рухнувших перекрытий, оплавленные и сожженные.

Естественно, было выставлено боевое охранение на случай появления неприятных сюрпризов, но обещание Златкова оправдалось. На отряд больше никто не напал. А потом начали прибывать отряды десантников из других Ветвей времени: Ждановы, Белые, Ивашуры, Полуяновы и даже «погибшие» Рузаевы, Гаспаряны и Валетовы.

– Сюр! – только и сказал Гриша Белый, ошалев от встреч «с многократно умноженным самим собой». – Во сне такое не приснится!

Павел–первый был с ним согласен, потому что и его пробирала дрожь от происходящего действа, объяснить которое он мог – себе (но не Ясене), а воспринимать как реальность не хотел.

– Слушай, – снова подошел к нему возбужденный Григорий, волоча за руку второго Белого, возбужденного не меньше. – Я тут поспорил с ним... э–э, с самим собой, так сказать... хе–хе... Зачем все–таки понадобилось собирать всех, если Златков и сам мог бы включить Контрствол?

– Насколько я понял Ромашина, контакт с Игроками возможен только на уровне стай. Помнишь наш разговор? Человечество – тоже стая, только еще не осознавшая себя на этом уровне. Так вот, мы собираем стаю единомышленников, иначе никто слушать нас не станет.

– Понял? – бросил снисходительно Григорий своему дублю.

Павел засмеялся. Белые отошли к своей группе. Павел некоторое время наблюдал за прибывающими, здороваясь с каждым, пожимая руки своим двойникам, и отметил одну странность: ни один следующий Павел Жданов не прибыл с девушкой. Таким образом он пока оставался единственным, у кого была Ясена.

Выбрав момент, Павел оставил ошеломленную Ясену с Таей, подошел к одинокой паре тихо беседующих Златкова и Ромашина ( их двойники почему–то еще не появились) и поделился с ними своим открытием. Гости все прибывали и прибывали, их уже насчитывалось несколько сотен, а конца и края этому не было видно.

– Что ж, тебе повезло, – сказал Ромашин, понимая чувства безопасника. – Видимо, ветвь с племенем россинов уникальна, больше таких нет, и твоя Ясена – единственная. – Он прищурился. – Или ты хотел бы иметь их несколько?

– Да н–нет, – смешался Павел, неожиданно став косноязычным. – Я не это... думал же, другая...

– Вполне возможно, что все Ясены погибли в своих похождениях по Стволу, – пришел ему на помощь Златков. – С другой стороны, Ветвь россинов действительно может быть единственной с такими условиями. Схрон. Временной тупик, так сказать. Вообще удивительно другое, что вас выбросило именно туда, в спокойное место. Ваш штурм хронобура мог закончиться совсем иначе.

– А как вы объясните, что их выбросило в тупик? – заинтересовался Ромашин.

– Да очень просто, воздействием сразу двух Игроков – «хирургов» и Тех, Кто Следит, уравновесивших друг друга. Одержи победу «хирурги» – вся команда просто перестала бы существовать. Ну а если бы победили Те, Кто Следит, ребят занесло бы куда–то очень «высоко», в «крону» Древа, откуда они уже никогда не вернулись бы домой.

– До меня медленно доходит, но я, кажется, понял, – пробормотал Павел, все еще ища глазами знакомые лица, чередой появляющиеся из кабины лифта; Стас, разделившись на десятки своих копий, успешно справлялся с регулировкой и размещением групп. – Даже убийство Валетова волхвом Родом на земле россинов – результат игровых ходов обоих Игроков. Наша команда равновесная и потому наиболее перспективная для них. Они пытались склонить нас на свою сторону любым способом...

– В пределах вашего уровня, – поднял палец Ромашин. И только почувствовав угрозу провала, Игроки начали поднимать уровень воздействия, формируя все более мощные поля сопротивления.

– Я не согласен, – мотнул головой Златков. – То есть вы правы, Игнат, но я имел в виду Игроков. Есть веские основания полагать «хирургов» и Тех, Кто Следит не Игроками, а просто фигурами покрупней, чем пешки–люди. И еще тут у меня возникла одна идея... – Златков пожевал губами, погружаясь в задумчивость. – По принципу экономии энтропии в транзитивно зависимых контаминатах...

– Попроще, Атанас, – рассмеялся Ромашин. – Иногда мне кажется, что вы родились на Земле случайно, не ваш это уровень.

– Попроще я вряд ли... – Златков на мгновение словно засветился изнутри, а Павел вдруг ощутил нечто вроде бездны, разверзающейся под ногами. Все тут же и прекратилось, ученый стал тем, кем и был – полусонным с виду, рассеянным человеком, но впечатление бездны осталось.

– В общем, у меня появилась идея подсчитать параметры трансгресса, – продолжал ученый. – Интуиция мне подсказывает, что он создан кем–то, кто гораздо выше всех действующих персонажей нынешней драмы.

– Кем?

Златков посмотрел на Ромашина, и по губам его неожиданно скользнула застенчивая улыбка, совершенно неподходящая этому человеку.

– Настоящим Игроком! – произнес он заговорщицким шепотом. – Понимаете? Единственным! Решая проблему Ствола, я уперся в две другие проблемы и работаю сейчас над ними днем и ночью, настолько они меня заинтересовали. В результате я понял, что Игрок действительно должен быть один. А поскольку он не любит проигрывать, то и выиграть не может. Понимаете? Играет–то он... – Златков помолчал, – сам с собой...

– Вы хотите сказать, что Игру не выиграет никто? Какие бы усилия он ни прилагал? Ни «хирурги», ни их соперники...

Златков кивнул.

Ромашин и Павел переглянулись, помолчали. Вопрос, вертевшийся у Жданова на языке, был невыносим, и он все–таки задал его:

– В какие именно проблемы вы уперлись, Атанас? Извините, что я вторгаюсь в личную сферу...