* * *
Очередное посольство застало Эгерта за бокалом кроваво–красного
вина.
Солль отлично помнил человека, протянувшего ему запечатанный па
кет. Ветеран стражи, наставник молодых, бывалый служака с маленьким
рубцом над правой бровью; и в лучшие времена он держался сдержано – а
теперь суровое лицо его казалось угрюмым.
«Полковнику Соллю радостей и побед». Несколько обычных парадных
строк Эгерт пропустил, не задумываясь. Потом взгляд его споткнулся, и
тщательно выведенные буквы расплылись.
«Засим сообщаю печальное известие... Капитана Яста, на плечи кото
рого по внезапном вашем отъезде возлеглись обязанности командующего
гарнизоном, уже нет среди живых...»
Эгерт закрыл глаза. Капитану Ясту было чуть больше двадцати – та
лантливый молодой парень... Надежда. Будущее.
"...из пятерых купцов вырвался только один, который, истекая
кровью, и явился к бургомистру и со слезами молил его о справедливос
ти... Да и кому, как ни городскому гарнизону, быть в ответе за безо
пасность дорог и селений? Капитан Яст воспылал гневом, собрал отряд и
отправился, дабы наказать обнаглевших разбойников... Случилось, одна
ко, так, что разбойники наказали капитана Яста, а с ним и доблесть и
честь городского гарнизона... Сии злодеи, разобщенные в прошлом, ныне
объединились в одну оголтелую шайку... Отряд капитана Яста угодил в
засаду и был вырезан до последнего человека... Оплакивая погибших, го
родские власти обращаются к вам, господин Солль – вернитесь, полков
ник, и встаньте во главе преданных вам воинов... Иначе бесчинства зло
деев угрозят не только славе гарнизона, но и безопасности окрестных
мест...»
Эгерт поднял голову. Все письмо было сплошной упрек.
Гонец ждал. Эгерт долго разглядывал его усталое хмурое лицо, све
денные на переносице брови и тяжелые складки в уголках рта. Гонец знал
о содержании письма. Гонец тоже был сплошной упрек.
Эгерт вздохнул. Запрокинул голову, прислушался к себе – нет. Ни
стыда, ни волнения – только тупая горечь. Жаль все–таки Яста... Хотя
чем он лучше других?!
Гонец все еще ждал – не решаясь открыто проявить нетерпение.
– Я помню о своем долге, – медленно проговорил Эгерт. – И явлюсь в
гарнизон так скоро, – он криво усмехнулся, – как только позволят
мне... дела необычайной важности.
В дверях громко икнул сонный лакей. Пожилой лейтенант глядел на
Эгерта в упор, глаза его сверлили насквозь и требовали к ответу.
– Необычайной важности, – повторил Солль равнодушно.
В окне билась, жужжа, весенняя муха.
