*** *** ***
«Знак, – думал Арчи. – Если мое послание дошло, мне обязательно подадут
какой–нибудь знак. Но какой? Шальной самолет помашет крылышками, проносясь
над «Чирс»? Вставят пару с виду невинных слов в телепередаче? Так я не
смотрю ти–ви. На что обращать внимание?»
Арчи думал, прикидывал, и не находил ответа.
Даже купание было не в радость.
Последние два дня Арчи откровенно бездельничал. Расмус не потревожил
его ни разу; Ядвига всю пятницу безвылазно околачивалась на Хендываре, и
Арчи был предоставлен самому себе. Он шатался по территории «Чирс»,
сопровождаемый угрюмыми взглядами внешней охраны. Взглядами – и только,
поскольку никто не отваживался сказать ему хоть слово. Но с другой стороны
Арчи сознательно не совался к самому периметру, зная, что охране это
заведомо не по нраву. И к боксам не лез, где имелась своя охрана. Пруд,
туевая роща, плац, дорожка перед жилыми корпусами – вот и все доступное
пространство. Ну, кусок антенного поля еще, свободный от селектоидов, тот,
что прилегал почти к самой роще.
База эти дни жила переменным ритмом: то вдруг приезжали откуда–то
грузовые экипажи под кунгами, и у лабораторий их не то разгружали, не то
наоборот, загружали. То вдруг все затихало, и кроме охранников живой души
вне зданий не оставалось. То вдруг, словно муравьи из нор, откуда–то
выныривало человек тридцать из обслуги, открывали зевы служебные боксы за
главным корпусом, местные экипажи, включая джипы, начинали маневрировать на
дорожках, а потом уносились куда–то в сторону Верхнего Багира. И вновь все
затихало. Потом экипажи возвращались, и все повторялось в обратном порядке.
Суета, закрывание боксов, обслуга рассасывается – и «Чирс» опять кажется
вымершей.
После обеда Арчи подумал: а не залечь ли в своей клетушке? Там хоть
кондиционер есть. Впрочем, к местной жаре Арчи неожиданно быстро привык. А
если периодически окунаться в воду – так вообще чувствуешь себя нормально.
В общем, занятый этими раздумьями Арчи оккупировал пустую курилку.
Слушал вкрадчивый шорох туй и под этот расслабляющий аккомпанемент мысли о
клетушке постепенно оставляли его. Он в очередной раз пытался вообразить
какой знак могут организовать ему коллеги–вэ–эровцы, как вдруг заметил
довольно странную парочку на дорожке перед головным корпусом.
Впереди шел маленький взъерошенный аморф; даже невысокому Арчи он едва
достал бы до пояса. Аморф являл собой классический образ кабинетного
ученого: мешковатые брюки, пузырящиеся на коленях, скверно отглаженная
рубашка с мятым воротом, нарочитый налет неряшливости на всей внешности,
общая рассеянность и взгляд, по которому ясно, что мысли хозяина витают
где–то в эмпиреях.
Вторым вышагивал худой и высокий дог; он был минимум втрое выше аморфа.
Этот соблюдал аккуратность во всем, от прически до одежды.
Несмотря на разницу в росте, аморф то и дело останавливался и поджидал
отстающего дога. При этом он что–то негромко втолковывал ему скрипучим
тенорком; дог записывал сказанное на портативный селектоид–компьютер, потому
так медленно и шел.
Арчи напряг слух и сжался в комок, жалея, что нет возможности стать
невидимым.
Он мало что понял из услышанного. Аморф явно был научником–генетиком.
Термины «оперон», «экзон», «интрон» то и дело доносились до Арчи, а однажды
он совершенно отчетливо услышал слово «нуклеотиды».
Он прекрасно помнил все, что сказал на одном из первых совещаний Саймон
Варга. Что здесь намерены вырастить несколько матриц–волков, а затем
клонировать их. Пока в распоряжении Варги не окажется достаточное количество
солдат. А что это за солдаты – легко можно догадаться.
И еще у Арчи возникло серьезное подозрение, что малыш–аморф был
мозговым центром базы «Чирс». Возможно, он здесь не единственный
ученый–генетик. Но явно один из ведущих.
Сам собой стал складываться безумный план – устранить аморфа; устранить
остальных генетиков... Без специалистов Варга окажется подобен змее без
жала. Никто не поможет ему в таком тонком деле как клонирование, если
специалистов «Чирс» вывести из строя.
Но поддаваться пустым мечтам было глупо. Конечно же, ученые охраняются.
Вот этот долговязый... Хоть и дог, а вполне может оказаться телохранителем.
Да и где–нибудь в сторонке с большой вероятностью может найтись мрачный
головорез с иглометом, а то и со скорострельным пулевиком. И потом – а
выдюжишь ли ты, Арчибальд Рене де Шертарини несколько фитилей кряду?
Один–два – еще туда сюда. А если ученых группа? Да и как проникнуть в их
лаборатории – Арчи к ним даже близко не подпускают. А лаборатории, надо
полагать, это четыре дальних купола.
– Господин Шадули! – позвали аморфа от входа административного корпуса.
– На связи господин Варга, он желает немедленно переговорить с вами!
Аморф сердито взмахнул рукой, сказал что–то своему спутнику–догу, и
обреченно направился к корпусу. Звавший его охранник предупредительно
распахнул дверь перед ним.
«Шадули, – повторил в уме Арчи. – Шадули.»
Эта фамилия крепко впечаталась ему в память.
