29. Улугмузтаг Нандадеви.
Экран ноутбука почти не мерцал: матрица являла собой едва ли не
совершенство. В свите Техника паршивых машин не держали.
И вот здесь еще два перехода... пояснил Пард. Собственно
оператор, комментарий, инитстрока, описание опознания вот видишь,
по пунктам? После того, как оператор опознан, машина должна
определиться: тот ли перед ней, кого нужно слушаться, или тот, кого
нужно игнорировать. Для этого служит второй переход. Тоже оператор,
комментарий, инитстрока и код хозяина. То, что попросту называют
«оператор «хозяин». Машинам общего пользования в качестве кода хозяина
прописывают просто $ALL. И она каждого живого станет слушаться, как
хозяина. Машинам ограниченного пользования прописывают реальный код.
Или несколько, если хозяев несколько. В принципе, единичные коды могут
заменяться кодом группы, для этого нужно выделить в кодах будущих
пользователей общие области, упростить их, дополнить до стандартных
кодовых групп и прописать в качестве кода хозяина...
Мдааа, несколько обалдев от плотности информации протянул
Гонза. Сложно, шахнуш тодд! Как ты это запоминаешь?
Пард пожал плечами:
Не знаю... Мне интересно. Само запоминается. Главное понять
принцип, а дальше легче.
Мне бы точно понадобился год для всего этого. А ты за три дня
въехал... гоблин сокрушенно вздохнул. Это все оттого, братец, что
ты человек у тебя мозги реактивные.
Жаль, сгорают быстро, буркнул Пард отводя глаза. Почемуто он
чувствовал себя виноватым перед Гонзой. Изза того, наверное, что
впитывал новые знания легко и быстро, как губка влагу. Гонзе же
приходилось корпеть над каждым понятием «Магиструма» учебника по
приручению.
Ладно, Гонза, не шипи. Привыкнешь потихонечку. Времени у тебя
завались.
Пард даже не подозревал, что похожее чувство вины гложет Гонзу уже
долгие года. Изза того, что гоблины живут куда дольше людей. И
чувство вины это не покидало Гонзу со времен знакомства с дедом Парда,
потом с отцом, а потом и с самим Пардом. И, наверное, оно перерастет
в чувство вины перед сыном Парда, если у того когданибудь будет сын.
Но Пард ничего не знал. А Гонза никогда не проявлял это чувство.
Но и не мог избавиться от него.
Пард уже хотел продолжить, но тут в дверь постучали. Оба
техниканиколаевца одновременно повернули головы на стук.
Дверь отворилась и вошел Зеппелин.
Заклинаете? хмыкнул он, мельком взглянув на включенный
компьютер. Нуну... Гонза, пойдемка со мной. Дело есть, чуть не до
утра.
Какое дело? уныло переспросил Гонза. Мне еще с формулами
разбираться, а башка так и пухнет! Нипочем не успею.
Пошли, пошли. Вольво зовет.
У Парда вверх поползли брови. С каких это пор у Вольво есть дела к
Гонзе отдельно от Парда? Странно даже...
При упоминании имени шефа Гонза покорно встал, исподлобья взглянул
на Парда, чуть заметно пожал плечами, и сдался:
Ну, веди тогда, друг сердечный. Я даже не помню в какой каюте
Вольво живет...
Гоблинский жим плечами означал одно: Гонза не знает зачем именно
понадобился шефу. И сам удивлен. Язык незаметных знаков давно и в
совершенстве был приятелями освоен.
Он вышел вслед за полувиргом, захлопнув дверь. Пард озадаченно
вздохнул, почесал затылок, и тут в дверь опять постучали. На этот раз
вошла Инси. Пард машинально вскочил.
«Чем обязан?" хотел спросить он, но сдержался. Уж слишком
ядовито это бы прозвучало.
Инси села за стол. Туда, где только что сидел Гонза.
Пард, напрямую спросила девушка. Зачем ты меня избегаешь?
Пард растерялся. Он ожидал другого. И не нашел нужных слов. Так и
молчал, глядя в пол.
Я же вижу, что нравлюсь тебе. С первой минуты нравлюсь с того
самого дня, когда ты вошел в свою комнату. В таверне.
Помоему, мы уже об этом говорили, глухо отозвался Пард.
Намеками. Я дала тебе время перегореть. Но ты все равно меня
избегаешь.
А что мне остается?
Позвать. Просто позвать. Разве это трудно, когда тебе нравится
женщина? И ты знаешь, что нравишься ей?
Пард промолчал. Опустился на маленькую корабельную баночку и тупо
уставился в пустоту. Часы на стене равнодушно бумкнули два раза над
Черным морем висела глубокая ночь.
Ты пришла только затем, чтобы спросить?
Нет, ответила Инси прямо. Неожиданно прямо. Я устала спать в
одиночестве и грызть от тоски подушку. Мне нужен мужчина. Конкретно
ты. И Гонзу отсюда убрала я, если честно. Он не вернется до утра.
Ее прямота обезоруживала. Пард боялся поднять глаза.
Отец учил меня не фамильярничать с начальством...
Не увиливай, Пард, перебила Инси. Я пришла к тебе. И не хочу
уходить.
Ты лонгер, сказал он тихо.
Я человек, ответила Инси так же тихо.
Двигалась она мягко и пружинисто, как большая кошка. Пард и
моргнуть не успел, как она оказалась у него на коленях.
Слышишь? Я человек...
Свет она отключила с клавиатуры ноутбука. Несколькими касаниями. И
они остались в темноте, едва разбавленной тусклым свечением
прямоугольной матрицы.
Волосы ее пахли лавандой. А губы принесли горький привкус морских
брызг, но не было в жизни Парда ничего слаще, чем этот долгий поцелуй.
Держись! прошептала она и ловко столкнула Парда на пол. Пард
коротко охнул, но тут же приспела вторая порция сладкой горечи. И еще
одна.
В следующие минуты произошло много всего, но Пард временно утратил
способность связно соображать. Кудато подевалась одежда и его, и
ее; стало темнее, потому что включился какойто ненавязчивый
скринсейвер.
Пард понял только одно он счастлив. Как никогда.
Три удара часов они встретили уже на узкой кровати. И четыре тоже,
хотя к тому времени совершенно обессилели, и просто лежали рядом,
сплетая дыхание и прислушиваясь к ударам сердец. Пард гладил ее кожу и
глупо улыбался в темноту. Инси жалась к его плечу и щекотала шею, щеку
и ухо непослушными прядями.
А к пятому удару Пард вдруг подумал, что нужно учиться забывать.
Коечто забывать.
Он не заметил, как провалился в сон.
Неудивительно, что завтрак и обед они с Инси проспали. Пард
очнулся, когда Инси уже успела одеться и прихорошиться сидела за
столом и сосредоточенно давила клавиши ноутбука.
«Как она свет вчера погасила? Нужно будет спросить формулу...
подумал Пард отстраненно. Всетаки пацан я в сравнении с ней...»
«Но ведь ты только техник, а не Техник. Что тут странного? Учись»,
ответил ктото внутри. Этот «ктото» частенько вступал в диалог с
Пардом, и нередко подбрасывал ценные мысли.
Пард пошевелился. Инси повернулась к нему.
Выспался?
Ага...
Вставай. Кофе уже три раза приносили.
Минут десять ушло на тона се, на одеваниеумывание. Холодного
кофе Пард всетаки хлебнул, потому что в горле с ночи пересохло. Инси
чмокнула его в щеку.
Пошли.
Пард боялся, что спутники будут коситься и шушукаться, но зря:
живые встретили их с завидным энтузиазмом, разве что не аплодировали.
Почемуто сегодня никто не работал, все, включая Иланда и Халькдаффа,
сидели в каюткампании, попивали вино, и многие успели уже
основательно набраться. Даже малопьющий Гонза.
Инси приветственно помахала всем рукой и уселась во главе стола.
Парду пришлось сесть рядом.
И пошло. Блюдо за блюдом, бокал за бокалом. В голове вскоре
приятно зашумело, и перестали одолевать разные мысли. Даже ощущение,
будто все происходит не с ним, незаметно пропало.
А объяснила все однаединственная фраза, сказанная виргом Вольво
вполголоса. Обращался вирг к Гонзе, но специально говорил так, чтобы
Пард тоже услышал.
Техником Большого Киева должен быть мужчина. Знания знаниями, но
не бабье это дело, поверь мне, друггоблин.
Пард в упор поглядел на Вольво. Взгляд у вирга был насмешливый, но
не вызывающий, а какойто одобрительноснисходительный, что ли.
Тогда Пард взглянул на Инси. Инси широко улыбалась.
Не понял, сказал Пард, и закашлялся. Кхе... Не понял. Значит
ли это...
Значит, немедленно перебил Вольво. Значит, уважаемый. Ты
кандидат в Техники Большого Киева. Единственный кандидат.
Пард от такой откровенности растерялся.
Я? Но почему, шахнуш тодд? Я же в подметки вам не гожусь, тебе,
Инси... Халькдаффу. Что, в Киеве нет более достойных техников?
Есть, спокойно ответил Вольво. Но нам подошел именно ты. И
знаешь почему?
Почему?
Потому что ты хочешь учиться и умеешь думать. И еще не
закостенел, как остальные. А это главное.
Вольво говорил коротко, жестко и однозначно.
Невольно Пард взглянул на Гонзу тот слушал напыжившись, и
непохоже было, чтоб он расстраивался или удивлялся. Напротив, кажется
он был даже рад. Перехватив взгляд друга, гоблин расплылся в улыбке,
шевельнул ушами и изрек:
Мне сегодня ночью все рассказали, Пард. Поверь, тебе предстоит
выслушать весьма захватывающую историю. Правда, мы в ней выглядим
эдакими... эээ... лопухами. Но у нас не было выбора, да и любой на
нашем месте оказался бы лопухом.
То есть? ничего не понял Пард. Нельзя ли поподробнее?
Можно, охотно согласился Гонза. Помнишь того
живогокрымчанина, который дал нам сломанные часы? И все рассказал о
Крыме и тамошних машинах? Как его там Игорь Чепурной, да?
Ну?
Он такой же крымчанин, как и мы с тобой.
Пард нервно поскреб щеку и глотнул из бокала.
Он киевлянин. Живой из свиты Вольво. Вольво же его и послал к
нам, пояснил Гонза. И вовсе он не умирал тогда. Он и посейчас жив,
сидит в Центре, связь с Вольво держит. По сети.
Пард быстро взглянул на Вольво, и тот кивнул.
Так, значит, все это была всего лишь комедия? Но зачем? Пард
беспомощно переводил глаза с Вольво на Инси, с Инси на Бюскермолена,
с Бюскермолена на Халькдаффа и Иланда. Он глядел на живых, которые
зачемто его обманули. Его и Гонзу. И только одно удерживало его,
чтобы не встать, не швырнуть бокал о стену и длинно выругаться.
Только одно.
В каждом взгляде, обращенном к нему, читалась надежда.
Нам нужен был техник, заговорил Вольво. Более или менее
умелый техник. Именно человек, потому что люди лучше всего учатся.
Решительный, умный, способный в нужный момент сделать правильный
выбор, и сделать его быстро. У нас было несколько кандидатур... но они
отпали.
Почему?
Потому что мне нравился ты, вмешалась Инси. Помнишь, Центр,
Бессарабка, полгода назад? В конторе Сидюкаса? Ты покупал свой
ноутбук.
Ну? не понял Пард.
Я там была и видела тебя. И сразу поняла: ты то, что нам
нужно. Вольво не поверил, и пришлось устроить тебе несколько
экзаменов. Собственно, наш поход в Крым это последний экзамен. Ты
его выдержал.
Так что же это, протянул Пард. Значит все это... цирк? Весь
этот поединок с системой, погибший поезд, двухколесники, турки,
броненосцы это все сплошная чудовищная мистификация, чтобы проверить
сумеет ли один сукин сын принять верное решение, когда у него над
головой пальба и в задницу печет? Так, что ли?
Почти так. Почти, отозвался Вольво. Нам и понадобился такой,
как ты, именно потому, что мы стали проигрывать поединок с системой. А
поражение не входит в наши планы. Да и в твои не входит, просто ты об
этом пока ничего не знаешь. Это вопрос, от которого зависит дальнейшая
судьба Большого Киева, а возможно и всего мира.
Но... Как же Банник, Лазука? Как все, кто погиб в пути?
беспомощно спросил Пард.
Это и есть поединок с системой, пояснил Вольво. Все,
абсолютно все, что ты знаешь о Крыме правда. Правда до последнего
слова. Мы пытались несколько раз туда попасть... безуспешно. Вот, и
Халькдафф тоже, говорит, пытался. И тоже безуспешно.
В Крыму действительно умеют делать машины, и добыть знания крымчан
действительно значит сдвинуть с места науку Большого Киева и других
городов Земли. Наш мир застыл в одной точке, оцепенел. В нем ничего не
меняется уже тысячи лет, а стоячий пруд неизбежно гниет и неотвратимо
превращается в непролазное болото... Впрочем, ты все это и так знаешь.
С того самого момента, как мы сели в поезд ЦентрНиколаев игры
закончились, Пард. Твой последний экзамен проходит в боевых условиях,
а не в приближенных к боевым. И нам действительно предстоит высадиться
в Крыму. Так что готовься, Пард. Боюсь, командовать с сегодняшнего дня
придется тебе.
Мне? опешил Пард. Но почему?
Тебе. Тебе и Инси. Но больше тебе, потому что Инси все таки
женщина. А почему... сколько раз тебе повторять: потому что вы люди.
И еще не успели закоснеть как мы. Потому что вы умеете
приспосабливаться и меняться, а мы вирги, эльфы, гномы, гоблины мы
нет. Не умеем. Запомни, и не задавай, пожалуйста, больше этот вопрос.
Не думай, что говорить это мне особенно приятно, а остальным
долгоживущим приятно слушать. То, что мы признали очевидное, еще не
значит, что нам не обидно. Всетаки мы владели этим миром долго, очень
долго... А теперь, когда пришла пора разбудить его, мы стали лишь
обузой.
А формулы? растерянно спросил Пард. Я ведь знаю куда меньше
формул, чем ты, чем Инси...
Знать формулы еще не все. Нужно еще успеть сообразить, какая
именно формула нужна в данную секунду. Вот ты и будешь соображать
какая именно, а мы уж подскажем саму формулу. Доступно?
Пард только руками всплеснул. События приняли такой неожиданный
оборот, что требовалось некоторое время, чтобы хотя бы привыкнуть, не
говоря уже о том, чтобы проникнуться. Но с другой стороны, слова
Вольво многое, очень многое объясняли.
«Вот она, игра на высшем уровне, подумал Пард с легким ужасом.
Ты хотел пойти вверх и ты пошел. Вознесся на самую вершину, если
только все это не какойнибудь нелепый розыгрыш. Теперь только не
оплошай.»
Тот, кто сидит внутри, на этот раз предпочел промолчать.
Пард посмотрел на Инси, и снова встретился с надеждой в ее
взгляде. И понял, что будет из кожи вон лезть, но справится со всем,
что на них обрушится. С любой напастью.
Разве можно обманывать надежды тех, кто тебе дорог?