5
Ночные холода, начавшиеся еще в горах, были по–прежнему злы, хотя
отряд уже давно миновал последний перевал и спустился на равнину. Днем
люди радовались избавлению от песчаных бурь, преследовавших их на
протяжении всего пути через пустыню, а ночью дрожали от холода, плотным
кольцом окружив лесной костер. Позади остались непролазные хвойные чащи в
отрогах Великого Восточного хребта, отряд шел теперь сквозь редкую
колоннаду устремленных ввысь стволов. Здесь уже безраздельно царила осень,
и от ярких желтых и красных листьев лес казался празднично освещенным.
Нуфера путь через лес приводил в неописуемый восторг. Бедняга был
великоват для узких горных троп и едва поспевал за маленькими паймакскими
мулами. Он совершенно измучился, преодолевая Восточный хребет, зато теперь
мог вознаградить себя всеми богатствами осеннего леса. Принюхиваясь к
терпким запахам созревших лакомств, громадепрь сладко жмурился, а во время
остановок сейчас же принимался рыть землю и ворошить листву в поисках
корешков и плодов, возбуждавших его аппетит.
Людям тоже не приходилось голодать в этих богатых дичью местах, кроме
того, к своему столу они добавили наиболее любимые Нуфером грибы и ягоды.
То и другое оказалось превосходным. Раздавались даже голоса, предлагавшие
перенести столицу из Паймака в эти благодатные места. Однако благоразумный
Бакум, едва ли не силой увезенный из Паймака в качестве проводника,
постарался охладить восторги диавардов. Он сказал, что земли к востоку от
хребта заселены многочисленным и воинственным народом – ирманами. Попытка
основать здесь новую столицу неизбежно приведет к войне.
– Только малочисленный отряд, вроде нашего, может незаметно пройти по
землям ирманов, – говорил Бакум. – Их поселения находятся севернее, на
берегах большого озера, названия которого я не знаю. Будем надеяться, что
злая сила не приведет сюда всадников ирманов...
Отряд диавардов под командованием седого могучего Поллуна состоял
всего из тридцати человек, в основном, молодых воинов. Его офицерами были
Тайк Тхоорт и Даяна, приемная дочь и наследница одного из бывших
правителей диавардов, также погибшего от руки Колдуна.
Не сразу и не без отчаянной внутренней борьбы Тайк признал свое
родство с диавардами. Однако, поверив Лазару, он не смирился. Несколько
слов, произнесенных Аллером Нороном или призраком в его образе, оставляли
некоторую надежду разыскать логово Колдуна и посчитаться с ним за все.
Идея похода на восток была с восторгом подхвачена многими молодыми
солдатами, а также Даяной, стоявшей во главе немногочисленной стражи
Паймака. Все понимали, что это последний шанс – других способов борьбы с
Колдуном не было...
На третий день пути через лес диаварды попали под затяжной осенний
дождь. В наступивших сумерках отряд с трудом продвигался по глинистому дну
большого оврага. Копыта мулов скользили и вязли в клейкой жиже, очень
скоро бедные животные совершенно выбились из сил, один громадепрь
неутомимо месил глину ногами. Голые склоны оврага долго не позволяли
выбраться наверх, только к вечеру они стали постепенно понижаться и
покрылись кустарником. Здесь уже можно было подыскать местечко посуше.
Поллун остановил отряд. Диаварды освободили мулов от поклажи и разбрелись
в разные стороны на поиски сухих дров для костра.
Тайк вывел Нуфера из оврага и пустил его попастись в зарослях
орешника, а сам вернулся туда, где Кидо, юный ординарец Поллуна, а также и
верный паж Даяны, разводил отдельный костер для офицеров.
Кидо не было еще и пятнадцати лет, но его расторопность, ловкость и
выносливость, а главное, его отчаянная решимость всюду быть рядом с Даяной
заставили в свое время Поллуна взять мальчишку в отряд. Диаварды только
выиграли от этого. Кидо взбирался на самые высокие деревья, если надо было
разведать дорогу, служил посыльным, когда отряд разделялся во время охоты,
кроме того, он прекрасно стрелял из лука и добровольно исполнял
обязанности повара офицерской кухни.
Тайк быстро привязался к маленькому солдату и с удовольствием обучал
его ловким боевым приемам, неизвестным диавардам, однако тесной дружбе
между ними мешало одно обстоятельство: Кидо в глубине души ревновал Даяну
к Тайку.
Что ж, у него были на то основания. Начиная с первой встречи, которая
едва не кончилась для Тайка бедой, взгляд его постоянно возвращался к
тоненькой фигуре Даяны или к ее красивому, хотя и несколько надменному
лицу. Впрочем, к Тайку она относилась вполне приветливо, уважая его за
воинское мастерство. Некоторую досаду вызывало у него лишь то, что
примерно с тем же уважением Даяна относилась и к Нуферу.
Огонь долго в сомнении облизывал сырые дрова и, наконец, разгорелся.
Кидо уже нанизал на тонкие прутья куски дичи, как вдруг из леса послышался
короткий приглушенный рык громадепря. Тайк вскочил. Поллун и Даяна с
тревогой смотрели на него.
– Что там?
– Тс–с! – Тайк приложил палец к губам.
На краю оврага показался Нуфер. Он быстро глянул вниз, убедился, что
его услышали и увидели, и сейчас же снова повернулся к лесу.
– Он почуял людей, – произнес Тайк.
Поллун шепотом выругался. Встреча с людьми в этих местах никак не
входила в планы диавардов.
– Может, просто зверь какой–нибудь? – с надеждой спросил он.
Тайк покачал головой.
– Нуфер – боевой громадепрь. Он знает, как нужно докладывать о
приближении человека. Прикажите тушить костры, я постараюсь узнать, в чем
дело.
– Бакум пойдет с тобой, – сказал Поллун. – Он бывал в этих краях,
пусть посмотрит, что там за люди. Даяна, поднимай отряд. Займем оборону
выше, у самого входа в овраг.
– ...И какая муха меня укусила, не пойму! – бормотал Бакум,
пробираясь сквозь густой орешник вслед за Нуфером и Тайком. – Сидел бы
теперь дома, беды не знал! Нет, понесла нелегкая в путешествие!
Допутешествовался.
– Тс–с! – Тхоорт обернулся и знаком велел ему остановиться.
Лес впереди редел, в просветах между деревьями серой пеленой
проглядывало небо. Тайк один двинулся вперед. Он обогнул неподвижно
замершего громадепря, осторожно приблизился к последнему ряду деревьев,
долго разглядывал что–то на открытом пространстве впереди, а затем поманил
своих спутников.
Бакум все старался пригнуться пониже и до Тайка добрался почти
ползком. Стена леса обрывалась здесь крутым берегом неширокой, но
темноструйной реки. За ней на обширной туманной равнине разлеглись кое–где
россыпи красноватых камней, да желтыми пятнами проступали участки,
заросшие деревьями.
Прямо под тем местом, где стояли разведчики диавардов, у берега
замерли пять широких плоскодонных судов. Палубу их заменяли прямоугольные
дощатые настилы, окруженные барьером – коновязью. Суда были пусты, но
песок на берегу взрыли копыта целого табуна лошадей.
– Ирманы! – прошептал Бакум. – Речка–то, наверное, впадает прямо в их
озеро!
– Зачем они здесь? – спросил Тайк.
– Ох, да кто же их знает?!
– Может быть это просто дозорный отряд для охраны границ?
– Ну так и охраняли бы где–нибудь... подальше, – простонал Бакум. – К
чему было высаживаться именно здесь? Нет, не к добру! А вдруг нас давно
уже выследили?!
И словно в ответ на эти слова из глубины леса донесся вдруг далекий
гортанный клич.
Бакум огромными круглыми глазами уставился на Тайка.
– Это там... у оврага!
Нестройные крики послышались теперь именно с той стороны, где должен
был находиться отряд диавардов.
– Оставайся здесь! – Тайк вскочил на спину громадепря и галопом
поскакал напролом через чащу. – Следа за лодками!
Действуя быстро, но осторожно, чтобы самому не нарваться на засаду
ирманов, Тхоорт вышел к оврагу в том месте, где он был еще довольно
глубок. Отсюда можно было увидеть, что происходит на стоянке диавардов.
Тайк подполз к обрыву, выглянул и сейчас же отпрянул. По дну оврага,
увязая в грязи и хрипло дыша, бежали цепочкой шестеро низкорослых людей в
одинаковых лохматых куртках, с широкими загнутыми мечами в руках.
А впереди, шагах в тридцати всего перед ними, едва ковыляла раненная
в ногу Даяна, опираясь на плечо Кидо.
Вот она оступилась, оба упали. Кидо сейчас же снова вскочил на ноги.
Он увидел, что погоня приближается, и поднял лук. Чуть слышно пропела
легкая стрела, один из преследователей на бегу вдруг согнулся пополам,
плюхнулся в мутную лужу, забил ногами, разбрызгивая грязь.
Но эта стрела была последней у Кидо. Ирманы поняли, что враг их почти
безоружен, и припустили еще быстрее. Кидо не успел даже помочь подняться
Даяне, когда первый из нападавших налетел на него, размахивая своим
огромным мечом. Легкий клинок Кидо отвел удар, но сам он не удержался на
ногах и отлетел далеко в сторону. В ту же секунду Даяна, извернувшись,
словно кошка, бросилась под ноги ирману и всего–то, казалось, перекатилась
с одного бока на другой, пересекла ему дорогу, сжимая в руках меч. Но
свирепый воин замер, не сделав следующего шага, задохнулся и вдруг рухнул,
как подкошенный, зажав рукой широкую рану на животе.
Даяна бессильно опустила голову. Шлема на ней не было, и слипшиеся
волосы совершенно закрывали лицо. Между тем второй ирман был уже возле нее
и поднял оружие, чтобы покончить, наконец, с этой опасной чужестранкой,
имевшей манеры бывалого воина. Кидо хотел броситься на ирмана, но
поскользнулся и упал. С отчаяньем смотрел он на мокрую равнодушную сталь в
руках человека, одетого в драные шкуры.
И вдруг что–то случилось, Кидо даже не понял сразу, что именно.
Коренастый воин еще примеривался, как получше нанести удар, когда раздался
короткий чмокающий звук, и прямо под глазом у него вышло и тускло блеснуло
металлом коническое острие. Не меняя выражения лица, ирман повалился на
бок и боднул головой податливую глину. В бритом его затылке прочно засел
толстый стальной пруток с колючим оперением на конце.
Кидо радостно закричал: он узнал железную стрелу Тхоорта. Прежде чем
трое оставшихся ирманов сообразили, откуда прилетела эта неожиданная
смерть, Тайк прыгнул с обрыва и в следующее мгновение оказался среди них.
Посох стремительно вращался в его руках. Один из воинов получил удар по
голове, другой упал с перебитым коленом. Третий, отмахнувшись кое–как
мечом, бросился бежать назад по дну оврага и сразу заметил свисающую с
обрыва веревку. Ее оставил здесь Тхоорт перед тем, как напасть на врагов.
Ирман решил воспользоваться этим путем, тем более, что Тайк, занятый двумя
своими противниками, не мог помешать ему.
– Он перережет веревку! – простонал Кидо, отчаянно скользя по глине
вслед за ирманом. Но тот был уже наверху. Вот он скрылся в густой траве
над обрывом. Теперь ему достаточно будет полоснуть по веревке мечом... И
вдруг крик ужаса раздался там, в зарослях. Последовал тяжелый удар, и тело
воина, высоко взлетев над краем обрыва, мешком упало на дно. По следам
страшных клыков, пробивших грудь ирмана, Тайк узнал работу Нуфера.
Даяна, наконец, пришла в себя и, откинув волосы с лица, с удивлением
смотрела на лежащие вокруг тела.
– Кидо, ты здесь? – еле слышно прошептала она.
Тайк подбежал к ней и помог встать.
– Скорее! – сказал он. – Нас могут заметить другие. От всадников нам
не убежать. Где Поллун?
– Поллун... – с трудом проговорила Даяна, – Поллун увел отряд на
запад. Мы прикрывали... Восемь человек убито... Кидо! Ты жив... Ну, все в
порядке. Идем.
С помощью Тайка и Кидо Даяна выбралась из оврага. Здесь ее посадили
на громадепря и быстро углубились в лес.
– Идем к реке, – сказал Тайк, – нам нужно забрать Бакума и
осмотреться.
Погони не было слышно, вероятно, все всадники преследовали отряд
Поллуна. И все же нападение могло произойти ежеминутно, ведь рано или
поздно ирманы узнают, что Даяне удалось бежать.
Осторожно пробираясь по лесу, минуя поляны, держась больше густых
зарослей, Тайк и его спутники вышли, наконец, к берегу реки. До них
донеслись голоса ирманов, чуть выше по течению несколько десятков
всадников спешно грузились с лошадьми на три судна из пяти. Слышались
зычные команды и хриплая брань, которой командиры подгоняли солдат.
Очевидно, всадники собирались предпринять какой–то обходной маневр и
перерезать путь вторгшимся в их земли диавардам.
Неожиданно на берегу раздался крик, какой–то человек скатился с
обрыва прямо в гущу солдат и прежде, чем те успели опомниться, прошмыгнул
между ними к сходням пустовавшего судна.
– Это же Бакум! – воскликнул Кидо. – Тише! – Тайк схватил его за
плечи и заставил сесть в траву. Бакум между тем проворно взобрался на
палубу, выхватил из–за пояса топорик и перерубил один за другим оба
каната, удерживавших судно у берега. Сильное течение сейчас же подхватило
лодку, потянуло ее на середину, прочь от остальных судов. Оттуда в Бакума
полетели копья, но сметливый горожанин уже укрылся за небольшой
надстройкой у основания мачты. Переведя дух, он расстегнул висевшую через
плечо сумку и бережно вынул из нее несколько укутанных в паклю шаров.
Глаза Тайка, следившего за ним с берега, радостно загорелись. Он
понял, в чем заключался смелый и хитрый план рассудительного Бакума, ведь
ему уже приходилось иметь дело с особым оружием диавардов.
Срывая паклю и специальную воздухонепроницаемую упаковку из вощеной
бумаги, Бакум принялся забрасывать шарами суда ирманов. Шары
раскалывались, ударяясь о палубу, разливали по ней потоки темной жидкости,
и сейчас же стена пламени поднималась над судном. Четыре огромных факела
вспыхнули один за другим над рекой. Солдаты с воплями бросались в воду, но
и она горела в промежутках между лодками. Густой черный дым потянулся вниз
по реке, заслоняя от ирманов беглеца. Всадники пытались было преследовать
его по берегу, но обрыв становился здесь слишком крут, и им поневоле
пришлось свернуть глубже в лес.
Тайк вскочил. Теперь нужно было действовать без промедления: и Бакум,
и всадники быстро приближались к тому месту, где укрылись диаварды. Он
закричал, замахал руками, к нему присоединился Кидо, и громадепрь,
выставив на всеобщее обозрение свою громадную тушу, издал раскатистый рев.
Бакум вздрогнул, обернулся и радостно закричал в ответ. Он бросился
на корму и, работая изо всех сил рулевым веслом, погнал лодку к берегу.
Едва она ткнулась в песок, на борт вскарабкался Тайк. Он тянул за узду
Нуфера, на спине которого лежала Даяна. Сзади громадепря подталкивал Кидо.
Пока диаварды забирались в лодку, течение развернуло ее, оторвало от
берега и снова вынесло на середину реки Судно летело теперь в мощном
потоке, значительно опережая пробиравшихся сквозь лес всадников. Их
яростные выкрики ничем больше не грозили диавардам – переправиться на
противоположный, пологий берег ирманам было не на чем...
К утру на реку лег густой туман. Он укрыл беглецов от постороннего
взгляда, но и они не видели ничего вокруг Тайку временами казалось, что
лодка застыла неподвижно между темной стеной берега, поднимавшегося
справа, и белой слепой бездной, поглотившей весь остальной мир. Лишь
маленький кусочек твердой материи, обнесенный по периметру барьером из
бревен, неизвестно как сохранился на краю туманного океана, чтобы
послужить пристанищем четверым усталым, израненным людям.
Посреди палубы, на ложе из плащей, спала Даяна: Всю ночь она тряслась
в ознобе, глубокая рана на бедре жгла ее огнем, однако стараниями
заботливого Кидо жар удалось сбить, боль утихла, и Даяна, укутанная всей
теплой одеждой, которая нашлась в лодке, под утро, наконец, уснула. Потом,
свернувшись на палубе клубочком, заснул и Кидо. Бакум тоже дремал, сидя у
руля. Править в таком тумане все равно было невозможно, оставалось
надеяться, что течение само поможет судну обогнуть возможные препятствия.
О том, чтобы пристать к берегу и продолжать путь по суше, не могло быть и
речи – Даяна не выдержала бы и часа езды верхом. Бакум предлагал плыть по
течению до самого озера.
– Мы направляемся прямо к столице ирманов, – говорил он, – но четыре
человека – это не то что тридцать. Обычно ирманы не обращают внимания на
такие мелкие группки, бредущие по большому тракту вдоль озера с востока на
запад или обратно. Похоже, что река здесь самое быстрое средство
передвижения, так что мы, пожалуй, надолго опередим весть о нашем, отряде.
Пусть течение доставит нас к тракту, а уж там, повернув на запад, мы
сможем без особых приключений вернуться в Паймак...
При этих словах Бакум бросил осторожный взгляд на Тайка и поспешно
добавил:
– Впрочем, мы можем повернуть и на восток!
Поневоле приходилось следовать этому плану. Может быть там, в
населенных районах, думал Тайк, кто–нибудь знает дорогу к замку Колдуна...
Даяна застонала во сне, пробормотала что–то невнятно. Тайк присел
возле нее, поплотнее укрыл плащом и вдруг поймал себя на ощущении, что все
это уже было. Словно когда–то, давным–давно, он сидел вот как же возле
спящей Даяны и бережно поправлял ей одеяло. Привычно. Но откуда бы взяться
такой привычке?
Просто мне тоже нужно поспать, решил он. Все равно в тумане ни черта
не видно. Неизвестно, что ждет нас впереди, но головы наши должны быть
свежими... а то как бы они не достались ирманам.
Тайк повернулся к Бакуму, и тот, словно почувствовав его взгляд,
сейчас же поднял голову.
– Нет, нет, господин Тхоорт, я не сплю, я у руля! – заявил он чуть
сиплым голосом и победно вперил вдаль по–совиному вытаращенные глаза.
Тайк усмехнулся. От руля сейчас не было никакого проку, однако хорошо
уже то, что Бакум, гордый своими вчерашними подвигами, держался молодцом.
– Вы незаменимый человек, Бакум, – сказал Тайк, – и я целиком
полагаюсь на ваш опыт и мужество. Пожалуйста, разбудите меня не позже, чем
через час.
Он с удовольствием растянулся на голых досках палубы, закрыл глаза и
уже в отдалении где–то услыхал важный голос Бакума:
– Не беспокойтесь, сударь. Ровно через час...
Тайку приснился сон. На неуклюжем судне ирманов он плыл по
бескрайнему морю. Не было на море ни ветра, ни воли, но судно неумолимо
двигалось вперед, словно притягиваемое огромной горой, встающей над
горизонтом, и ужас все глубже вползал в душу.
Вдруг исполинский силуэт, выкроенный из самой тьмы, отделялся от
вершины горы и, тяжело взмахивая крыльями, полетел навстречу Тайку.
– Ох, сударь! – прозвучал над ухом голос Бакума, – кажется, это
первое предупреждение вам...
В тревоге Тайк проснулся и, приподнявшись на локте, огляделся по
сторонам. Все, включая Бакума, спали, туман, все так же окружал судно. И
все же что–то изменилось. Спросонок Тхоорт никак не мог сообразить, в чем
дело, а когда, наконец, понял, стремительно вскочил на ноги и принялся
расталкивать Бакума.
– Что случилось? – испугался тот. – Где мы?
– Вот это я и хотел бы у вас узнать, господин рулевой! Оглянитесь–ка
вокруг!
Бакум обескураженно захлопал глазами.
– Как же так? – пробормотал он, – где же берег?
Действительно, темная полоса берега, неизменно тянувшаяся по правому
борту, теперь исчезла. Течение тоже изменилось: лодка, кружась, медленно
двигалась сквозь пелену тумана в неизвестном направлении.
– Что в конце концов произошло?! – в отчаянии вскричал Бакум.
– Догадаться нетрудно, – ответил Тайк. – Ты проспал устье, дорогой
мой! Мы вышли в озеро.
– Но... но это невозможно! Мы же были так далеко! Неужели, скорость
течения... И потом, в устье наверняка полно поселений ирманов, мы должны
были пристать к берегу гораздо выше, чтобы не встретиться с ними, не
наткнуться на их суда или опоры мостов... Где это все?
– Значит, нам еще повезло – мы счастливо миновали их во сне. Вот
только как теперь вернуться на берег? Ветра нет, весло одно...
Тайк ударил кулаком в толстое коренное бревно коновязи.
– Это я виноват!
От звука голосов проснулись Даяна и Кидо. Даяна подняла голову,
откинула плащ и села, удивленно озираясь.
– Что–нибудь случилось? – спросила она.
– Пока особой опасности нет, – поспешно сказал Тайк. – Мы вышли из
реки, и, кажется, нас несет к центру озера. Ну да что–нибудь придумаем...
Как твоя нога?
Даяна помяла пальцами бедро, согнула, поморщившись, ногу в колене.
– Лучше. Болит, конечно, но лихорадка, кажется, прошла...
– Что с тобой, Бакум? – спросил вдруг Кидо.
Все повернулись к рулевому. Бедняга сидел, схватившись за голову, в
глазах его застыл ужас.
– К центру озера... – выдавил он после долгого молчания. – Силы
небесные! Значит – прямо к острову!..
