Сегодня, Мама! - Юлий Буркин - Книжная Полка

Глава 8, в которой Шидла подвергается поруганию,
что его и спасает

– Мы на месте, человеческие детеныши, – не поворачивая головы, конс татировал Шидла. Антиграв влетел в огромные бронированные двери и, сделав несколько крутых поворотов, остановился в высокой сводчатой пещере. Затем опустился на каменный пол. И без того не слишком дружелюбные сфинксы посу ровели.

Дважды за время короткого полета по скалистому тоннелю ворота перед нами плавно открывались, а затем закрывались за нами. Я подумал, что это похоже на шлюз и, видимо, не ошибся, потому что Шидла сказал:

– Можете снять скафандры.

Я был рад этому разрешению, Стас – тем более. Мы огляделись. В центре зала стояли пять капсул разных форм и размеров. Наш хроноскаф я, конечно же, узнал сразу. Вскочил было с места, чтобы кинуться к нему, но Шурла молча положил тяжелую лапу на мое плечо, и я снова сел.

– Понимаете ли вы, что от вашего выбора зависит судьба мира? – спро сил Шидла значительно. – Посему опознание хроноскафа будет проводиться следующим образом. Я, Мегла и Шурла займем позиции в углах равностороннего треугольника так, чтобы центр вписанной в него окружности пришелся на дан ную группу аппаратов. По моей команде вы выдвигаетесь к хроноскафам. По равнявшись с тем, на котором, по вашей версии, вы прибыли, делаете выстрел вверх из сигнальной ракетницы. Затем, не двигаясь с места, ожидаете нашего решения.

Закончив эту речь, он вручил мне одноразовую ракетницу. Очень класс ную, я таких еще не видел. Уже привыкнув к сфинксовским заскокам, я даже не стал спрашивать, к чему такие сложности. Вмешался Мегла:

– Люди – хитрые бестии. Боюсь, как бы мы взглядами не выдали истинный хроноскаф. Предлагаю сфинксам встать к аппаратам спиной и обернуться толь ко на выстрел.

– Резонно, – немного поразмыслив, согласился Шидла.

Я хотел разозлиться, но через минуту, когда сфинксы разошлись по мес там, понял, что с моим братцем подобные предосторожности имеют резон.

Мы двинулись вдоль капсул, и вдруг он, как вкопанный, остановился возле полупрозрачной сигарообразной конструкции. Сквозь ее матовые стены виднелось просторное внутреннее помещение, а снаружи торчали стволы ка ких–то мощных орудий.

– Эта удобнее, – мечтательно заявил Стас. – Видишь, в ней даже крова ти есть, а в нашей – только кресла. И пушки – видишь?!

– Стас, кончай, – сказал я, надеясь что он шутит. Но куда там...

– Что кончай? – еще и обиделся он. – Давай на этой вернемся. Какая разница?

– Стас, – напомнил я, – только одна модель действует, это наш хронос каф.

– Ну и что? – продолжал Стас капризно. Но чтобы придать своему пове дению хоть немного логики, пояснил: – Мы им скажем, пусть эту сделают действующей...

Слава богу, ракетница была у меня и, прекратив бессмысленный спор, я подошел к нашей, и правда, самой невзрачной, капсуле. Дождавшись, когда к ней приблизился недовольный Стас, я выстрелил вверх.

Сфинксы обернулись, затем в несколько прыжков подскочили к антиграву и принялись шептаться, подозрительно поглядывая на нас. Мне стало неудоб но, и я отвернулся. И увидел, что Стас наоборот корчит им рожи, демонстра тивно приложив к уху ладонь.

Я не успел его одернуть, потому что Шидла, отделившись от остальных, двинулся к нам, и Стас, слегка струхнув, спрятал руки в карманы.

– Итак, – произнес сфинкс чванливо, – свершилось. Ваш выбор подтвер дил нашу гениальную прозорливость и правильность нашего пути.

Он тронул лапой обшивку хроноскафа, и его крышка поползла вверх.

– Будем готовиться к путешествию, – сказал он. – Старший, – кивнул он мне, – коснись стенки, я настрою сенсор на тебя, – и скользнул в капсулу.

Я положил руку на стенку аппарата, а Стас зашептал:

– Понял?! Все сходится! Тогда, в музее, я стенку потрогал, и капсула открылась!

– Умный, – ответил я с иронией, хотя у меня и у самого быстрее заби лось сердце от мысли, что все говорит за наше возвращение домой.

Шидла выглянул из хроноскафа:

– Порядок. Теперь второй.

Стас тронул стенку, и, пока он держался за нее, я высказал то, что мучило меня уже давно:

– Ты помнишь, что было в капсуле, когда мы ее нашли?

Стас кивнул, и я понял, что он сам думает о том же. Хоть и сфинкс, а жалко...

Шидла снова высунулся наружу и предложил испытать настройку. Для это го он закрывал хроноскаф изнутри, а мы со Стасом прикосновениями рук отк рывали его снаружи.

– Порядок, – снова сказал Шидла, спрыгивая к нам. – Забирайтесь внутрь, а я еще прихвачу кое–что.

– Шидла, – осторожно спросил я, – а тебе обязательно с нами? Может быть, мы сами как–нибудь?

– Хотел бы я знать, как вы вернетесь домой, оставив хроноскаф в древ нем Египте.

– А ты? Как ты вернешься?

– Я не вернусь. Вас я высажу в двадцатом веке, а сам двинусь глубже. Такова судьба. – С выражением светлой печали на лице он покачал головой.

В этот момент наш разговор прервал Мегла:

– Брат, тебя вызывает Земля.

С достоинством, подчеркнуто неторопливо, Шидла двинулся к антиграву. Вызов Земли не стоил спешки. Через пару минут он позвал к антиграву и нас:

– Эй, детеныши человека, с вами хотят поговорить.

Забравшись на платформу, мы увидели на экране бортового видеофона ус талое лицо Ережепа. Из–за его плеча, подмигивая нам, выглядывал Смолянин.

– Ква–ква, – натянуто улыбнулся генеральный директор. – Рад видеть вас живыми и здоровыми. Насколько мне известно, вы теперь владеете всезем ным, но на всякий случай я прихватил с собой переводчика. Вы действительно понимаете меня?

– Привет, кенты, – крикнул Смолянин по–русски и помахал перепончатой рукой, – все ништяк?

Как это не удивительно, но его вид поднял настроение. Мы помахали ему в ответ.

– Вы понимаете меня? – повторил вопрос Ережеп.

– Да понимаем мы все, – вылез Стас. – Чего вам надо–то?

– Из доклада генерал–сержанта Кубатая я уже знаю, что вернуться на Землю вы отказались, теперь же я, во–первых, хочу знать, как с вами обра щаются эти... – он махнул рукой в сторону сфинксов, – во–вторых, хочу убе дить вас не содействовать в проведении их гибельного плана.

– Обращаются с нами нормально, не хуже чем вы, – сказал я. – А что касается их плана, то правы они, а не вы.

– У вас есть веские доказательства?

– Да есть, – ответил я и как мог связно рассказал об «очной ставке» с хроноскафами.

Выслушав меня, Ережеп задумчиво помолчал, а потом сказал:

– Что ж, мне трудно привыкнуть к этой мысли, но похоже, вы правы.

На протяжении всей нашей беседы сфинксы тревожно переглядывались, то и дело порываясь перебить меня: я разглашал их секреты. Но логика переси ливала: в том, чтобы люди не мешали их плану, они были заинтересованы не меньше нашего.

– Когда вы отправляетесь? – спросил Ережеп. И тут Шидла не выдержал:

– А вот это вам знать ни к чему, – опередил он меня.

– Это в ваших интересах, – проникновенно сказал ему Ережеп. – Я дам команду хронопатрульному флоту не обстреливать вас.

– Мы сами позаботимся о своих интересах, – заявил Шидла и потянулся к выключателю. Но за миг до того как экран погас, я успел крикнуть по–русс ки:

– Сейчас!

Смолянин при этом навострил уши и закивал своей шишковатой головой.

– Что ты им сказал? – угрожающе оскалился Шидла.

– Я сказал «до свидания», – соврал я.

– «Сей–час» – это «до свидания»? – обернулся Шидла к Мегле.

– «Сейчас» по–русски означает «сию минуту», «немедленно», – ответил тот.

– Это по–немецки, – встрял Стас, – ты же немецкий учил. А по–русски это как раз «до свидания».

Сфинксы озадаченно переглянулись.

– Чего вы боитесь–то? – спросил Стас, чтобы сменить тему.

– Люди коварны, – объяснил Шидла печально. – А Ережеп – коварнейший из людей. Мы не верим не единому его слову. Если он соглашается с тобой, жди подвоха.

– Ну почему вы никому не верите? – возмутился я.

– Потому что нельзя верить тому, кто умеет врать.

Я только махнул рукой. Ну как ему объяснишь, что если иногда и сов решь, это еще не преступление. Даже иногда на пользу бывает.

– Во избежание вмешательства землян, предлагаю отправиться немедлен но, – заявил Шидла. – Шурла, давай браслеты.

Тот открыл маленький люк в полу антиграва и извлек оттуда три метал лических браслета и три коробочки, похожие на дистанционный пульт телеви зора, только раза в два меньше и с единственной кнопкой. Как объяснил Шур ла, это и были дистанционные пульты. Они включали и отключали эти самые браслеты, которые по–научному назывались «иммунорегенераторы», а по–прос тому – «оживители».

По словам Шурлы, эти браслеты в несколько минут излечивают любые бо лезни, заживляют раны и могут даже воскресить, если только смерть наступи ла не от старости. В последнем случае браслеты бессильны.

– А почему у всех таких нет? – с обличительными нотками в голосе спросил Стас.

– Потому что их изобрели совсем недавно, – ответил Шурла, – и они по ка что засекречены. Ведь если такой браслет попадет в руки людей, те быст ро научатся их делать сами. А мы хотим превратить их в предмет экспорта. Скумбрия, – мечтательно произнес он, – много скумбрии... И валерьянка... Мур–р, для тяжелобольных. Сначала мы сделаем так, чтобы люди не могли ра зобраться.

– А говорите, врать не умеете, – сказал Стас с укором.

– Это не вранье, это политика.

– Да я не про политику. Я про валерьянку. «Для тяжелобольных», – пе редразнил он. – Для каких тяжелобольных, если эти браслеты все излечивают?

– Да–а, – задумался Шурла, – об этом я как–то... – но тут же встрепе нулся: – Все правильно! Если больные будут знать, что им дадут валерьянку, они и лечиться не станут.

– Хватит болтать, – вмешался Шидла, – за дело!

Шурла помог нам застегнуть браслеты на запястьях. Надел браслет на лапу и Шидла. Приспособив к нему свой дистанционный блок, он пояснил:

– Видите, тут специальные пазы. Вставляешь, щелчок и готово. – Он по махал лапой, демонстрируя надежность крепления. – Но я советую вам обме няться блоками.

– Зачем? – спросил я.

– Если что–то случится с одним, другой всегда сможет его выручить. Только учтите, радиус действия блока – четыре–пять километров, не больше.

– Давайте тогда все трое обменяемся, – предложил я Шидле. – Дай мне свой.

Сфинксы переглянулись с мрачными улыбками на лицах. – Ты сам не пони маешь, что говоришь, детеныш человека, – произнес Шидла мягко. – Чтобы сфинкс доверил свою жизнь... Ладно. Нам пора в хроноскаф.

– Подожди–ка, – остановил я его. – Мы кое–что не говорили вам...

И я рассказал о том, как из капсулы, там, в музее, вывалился мертвый сфинкс.

– Понимаешь, – мы же тогда еще вас не знали и подумали, что это – ме таллическая скульптура.

– Что ж, – с покорностью судьбе усмехнулся Шидла. – Я был готов к этому. Спасибо, что рассказали, теперь я знаю, что умереть должен в капсу ле. Вы же знаете, смерть от голода не доставляет нам неприятных ощущений, – Он помолчал. – Хотел бы я знать, что твои соплеменники сделали с моим трупом. Надеюсь они не подвергли его публичному поруганию...

– Наверное, его в музее выставили, – заявил Стас, – ведь, наверное, все как и мы решили, что это – статуя...

Я подумал, что это вряд ли понравится Шидле. И не ошибся.

– Выставили в музее, – горестно поджал он губы, – на всеобщее обозре ние... Хотя, чего еще можно было ожидать от людей?

В первый и в последний раз в жизни я увидел слезы на глазах сфинкса.

Но тут в разговор вмешался Мегла:

– Брат, я скорблю вместе с тобой. Но подумай вот о чем. Если ты ум решь не от старости, то, найдя твой труп сегодня, мы могли бы тебя ожи вить.

– Ага, – подтвердил я, – у него на лапе браслет был. – Это я приврал, чтобы поднять Шидле дух. Браслета мы разглядеть не успели.

Мегла значительно покивал головой и снова обратился к Шидле:

– Брат, отдай мне свой блок оживителя, а я немедленно отправлюсь в архивы выяснять, где сейчас находится скульптура сфинкса, которая в двад цатом веке была в том музее. – Он кивнул в нашу сторону.

– Вероятность минимальна, – сказал Шидла, но все же отстегнул дистан ционный блок и протянул его Мегле. – В двадцатом веке могли спутать труп сфинкса со скульптурой, но в наше–то время его бы уже давным–давно опозна ли. Однако мне о таком случае ничего не известно.

– Это так, брат, – согласился Мегла, – но не будем терять надежды. Я немедленно принимаюсь за поиски и сообщу результаты, когда вы будете на пути к Земле.

– Вообще–то, я намеревался сначала сделать скачок в двадцатый век и на околовенерианскую орбиту, а уже оттуда на ракетной тяге двигаться к Земле, – сказал Шидла и пояснил нам: – Расстояние между Венерой и Землей слишком велико для того, чтобы преодолеть его одновременно с прыжком во времени. Затраты хроно–гравитационной энергии были бы огромны, поэтому хроноскаф может двигаться и как обыкновенный космический корабль.

– А, понятно, – сказал Стас, – а я–то все думал: если он вместе с прыжком во времени прыгает и в космическое пространство, как же потом при земляется?

– Как обычная ракета, – кивнул Шидла. – А вообще–то я могу сделать и наоборот – сначала отправиться к Земле. Но тут есть сложность. Мы ведь на ходимся не на открытой площадке, вытаскивать отсюда хроноскаф – слишком много возни...

– Я знаю, как нужно сделать, – вмешался Шурла. – Ты делаешь скачок дня на три в будущее и одновременно – на орбиту спутника Венеры. Тогда и Мегле не нужно спешить. Тебе три дня хватит? – спросил он историка.

– Вполне, – кивнул тот. – С избытком.

– Что ж, – согласился Шидла, – на один незапланированный временной прыжок, да к тому же с таким коротким сроком, запаса энергии у нас хватит. Пусть будет так.

Попрощавшись, Мегла и Шурла впрыгнули в антиграв и умчались прочь. А мы втроем забрались в хроноскаф.

– Пристегните ремни, – сказал сфинкс, повозившись с настройкой, – сейчас будем в невесомости. – И нажал кнопку.

На этот раз сознания я не потерял, наверное потому, что был готов. Но в глазах все же потемнело. А первым, что я увидел, придя в себя, был тре бовательно пульсирующий на пульте синий огонек.

Шидла ткнул кнопку возле него и, наклонившись к щитку, рявкнул в ре шетчатое отверстие:

– Слушаю!

– Наконец–то, – раздался пробивающийся через помехи обрадованный го лос Меглы. – Весь день вас вызываю. Я нашел, Шидла!

– Ты нашел мой труп?

– Да, если это только не подделка.

– Хотел бы я знать, кому понадобилось подделывать мой труп.

– Видишь ли, брат, в архивах статуя сфинкса из того музея значится бронзовой. Но в описании упомянут браслет на лапе.

– Перекрасили, – уверенно заявил Стас.

– Перекрасили? – переспросил Шидла. – Что ж. Чего еще ждать от людей. – Он печально поник головой. – Они перекрасили мой труп в разные веселень кие цвета, написали на нем всякие словечки... И выставили напоказ. – Он снова приблизил лицо к переговорнику: – Шурла, есть основания предпола гать, что меня перекрасили. Скажи, ты уже видел эту... скульптуру?

– Нет. Но смогу увидеть минут через двадцать. Представь, она на Вене ре. Семьдесят лет назад ее у землян выкупили. Она стоит в игровом зале Храма Великой Матери–Кошки!

– Да–а, – протянул Шидла обескураженно. – А я ведь видел... меня. Я неплохо сохранился.

– Ну все, – крикнул Мегла, – я мчусь в Храм оживлять тебя!

– Не спеши, – охладил его пыл Шидла. – Подожди, пока я не прыгну в прошлое. Зачем нам в одно и то же время сразу два живых Шидлы? И еще, брат, прошу тебя, пожалуйста, смой с меня сначала всю эту мерзость. Не хо тел бы я через пятьсот лет после смерти очнуться в шутовской раскраске.

Когда Мегла отключился, Шидла склонил голову и удрученно сказал сам себе:

– Можно смыть краску. Но можно ли смыть позор?..

Выждав для приличия паузу, мы со Стасом принялись уговаривать его, что все–таки лучше воскреснуть в своем времени, пусть и покрашенным под бронзу, нежели умереть насовсем.

– Что могут знать детеныши человека о том, что лучше для гордого сфинкса? – риторически вопрошал Шидла и даже жалобно помяукивал. Но было заметно, что он рисуется: на самом–то деле он слегка повеселел.