Железный Замок - Александр Больных - Книжная Полка

6. Опять Черный Меч

Дъярв приказал выступать на рассвете. По мнению Хани, можно было вполне обойтись без таких красивых жестов. Все равно пересечь льды за один день не удалось бы, и потому не было никакой необходимости вскакивать в такую рань. Однако Дъярв еще не полностью освоился в роли повелителя и несколько злоупотреблял окриками и приказами. Впрочем, справлялся он неплохо, и Хани не стал спорить, хотя и проворчал, что все это слишком походит на театральное представление.

Новоявленный владыка с нескрываемой гордостью обозревал лагерь, разбитый под стенами Фаггена. Конечно, во времена расцвета Анталанандура или Тъерквинга такая армия показалась бы не более чем мелким отрядом. Рюби, непонятно улыбаясь, заметила, что когда–то в Анталанандуре легионов было больше, чем сейчас воинов у Дъярва. Тот вознамерился было оскорбиться, но вид марширующих полков утешил его сердце. Дъярв только фыркнул, как рассерженный кот, и сказал, что сейчас разбойников в стране почти не осталось, а потому нет необходимости собирать миллионную армию.

– Примерно то же самое говорил в свое время Морской Король, – возразил Хани. – А кто сейчас может сказать, куда он пропал?

– Не спеши, – остановила его Рюби. – Я бы не утверждала так уверенно, что мы больше не встретим этого злодея на своем пути.

– Если встретим – тем хуже для него, – самодовольно бросил Дъярв. Вообще, с того дня, как Хани отдал ему корону, Дъярв сильно переменился. Сутулые плечи распрямились, голова горделиво задралась к небу. Он даже просто ходить перестал, теперь только шествовал. Дъярв примеривал на себя облик короля, как человек примеривает чужое, не для него сшитое платье. Однако Хани заметил, что северянин стал много реже поминать свои кровавые подвиги, теперь это явно не доставляло ему прежнего удовольствия. Может, именно на это намекала Рюби, когда Хани выбирал облик короны?

Как только нежаркое солнце поднялось над бескрайней ледовой равниной – бывшим морем, затрубили трубы, и отряд за отрядом начали выходить из города. Воины строились четкими рядами на прибрежном льду. Рассвет окрасил шлемы в розовый цвет, замерцали, заискрились поднятые лезвия копий. Когда армия собралась, вновь хрипло взревели трубы, и перед строем появился Дъярв. Поверх доспехов он надел красный плащ, расшитый золотыми узорами, на голове вместо шлема поблескивала корона. Хани и Рюби шли в трех шагах позади. Дъярв с нескрываемой гордостью оглядел армию.

– Солдаты! – рявкнул он и вдруг умолк, словно забыл напрочь, о чем собирался говорить. После долгого молчания он неожиданно тихо продолжил: – Мы выступаем в поход, и назад вернутся немногие. Я предупреждаю сразу. Если кто–то ослаб душой, если кто–то усомнился – пусть уходит сейчас. Я не скажу ему ни слова, потому что знаю – нельзя требовать от человека больше, чем он сам может дать. Уходите сейчас, потому что дрогнувший в трудный момент погубит не только себя, но и других. Не нужно считаться обидами и тешить самолюбие. Гораздо ужасней, если чья–то маленькая слабость в решающем бою принесет роковые последствия. Пусть останутся только те, кто готов погибнуть. Но погибнуть не ради славы и золота, как то бывало прежде. Я не знаю, будет ли вообще кому рассказать о нашем походе, если случится худшее... – Дъярв говорил вполголоса, но его слова разлетались, подобно громовым раскатам. – Мы будем сражаться ради наших и чужих детей, ради их солнца и их счастья. Помните это.

Он пристально поглядел на воинов. Рюби подошла ближе и добавила:

– Нас немного, но к нам придет помощь. Радужники всегда сражались со мраком, и в решающий момент дружина Дайамонда встанет рядом с вами. – Она грустно улыбнулась. – Хотя нас еще меньше. Нам предстоит сразиться не только с безымянным ужасом старых преданий, безликим повелителем Хозяина Тумана. Нам придется драться со многими порождениями мрака... Близится час решающей битвы, и вся нечисть будет стараться погубить нас.

Дъярв еще подождал немного и закончил:

– Мы выступаем через час.

Из окна своей комнаты Хани следил за армией. Как хотелось бы ему, чтобы ни один воин не дрогнул. Увы... То здесь, то там согнутые фигурки торопливыми шажками покидали строй и сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее бежали к городу.

– Зачем ты это сделал? – спросил Хани Дъярва.

Тот продолжал смотреть в окно, дергая щекой.

– Я не думал, что так много людей рискнет бросить нас, – еле выдавил он наконец. – Да, я подверг их жестокому испытанию, но не более жестокому, чем предстоящие. Их будет вечно жечь огонь позора, однако это менее ужасно, чем всем рисковать поражением. Нам предстоит тяжелая борьба, и прежде всего каждому – с самим собой, – с внезапно вспыхнувшей злостью Дъярв поглядел на Хани. – Не так давно ты предпочел действовать, не спрашивая меня. Подожди, – остановил он встрепенувшегося было Хани. – Я знаю, что и тебе этот поступок дался нелегко... Ты добр до беспощадности. Хоть и звучит странно, это так. И не думай, что твоя борьба закончилась. Я не пророк, но, клянусь могилами предков, тебе предстоят испытания гораздо более трудные, чем оставшиеся позади.

Хани смутился. Вместо него ответила Рюби:

– Зато тебя нельзя упрекнуть в доброте. Чувствуется, заговорила–таки кровь Скъельдингов!

– А я и не притворялся добряком, – угрюмо сказал Дъярв. – Я таков, каков я есть, нравлюсь я вам или нет. И я не просил навязывать мне эту корону. Ты превосходно знаешь, что, приняв ее из рук мертвого короля, я принял на себя и его проклятие. Думаешь, я не подозревал об этом? В легендах и преданиях северного народа много говорится о нем. А вы не знакомы с ними... Слишком долго мы жили рядом с Хозяином Тумана и его слугами. Я уже знаю, что, надев эту корону, я обречен либо разрушить проклятие Скъельдингов, либо обречь себя на вечные муки. Вот корона с черепами позволяла мне передать проклятие дальше, присовокупив к нему собственные грехи. Я сделал страшный выбор, хотя и не совсем по своей воле.

Рюби не спешила с ответом.

– Нет, именно по своей воле, – наконец тихо промолвила она. – Ведь никто не вынуждал тебя вести отряд на крепость Хозяина Тумана. Ты сделал свой выбор еще тогда. Однако ничто не дает тебе права быть жестоким. Твоя судьба еще не определена окончательно, и каждый твой поступок, каждое твое слово могут повлиять на исход...

– Хотелось бы верить... – вздохнул Дъярв.

– Ты не веришь в нашу победу? – вдруг в упор спросил Хани.

– Не слишком.

– И все–таки ведешь войска? Как это связать с твоими же словами?

– Я не колеблюсь, – отрезал Дъярв. – Я иду за смертью.

– И напрасно. – Рюби взяла его за руку, Дъярв вздрогнул. – Я не говорила раньше, чтобы не рождать напрасных надежд, но помощь будет серьезнее, чем ты предполагаешь. Но и противники будут много сильнее, чем ты обещал. Мы вмешиваемся в извечную борьбу света и тьмы. Против нас могут встать те, кто пришел в мир гораздо раньше Безымянного, и сражаться с ними будет очень сложно.

– Но ведь у нас есть два волшебных меча, – вставил Хани. – Две стихии будут помогать нам.

– Надеюсь, – коротко ответила Рюби.

Дъярв встрепенулся и почти весело оборвал их:

– Хватит спорить. Если мы промедлим еще немного, то останемся совершенно без армии. Неизвестность и ожидание способны поколебать самого стойкого, они пожирают мужество, как огонь сухую солому. Без надежды на спасение, однако с верой в победу – вперед!

По приказу Дъярва во главе армии двигался отряд тяжеловооруженной пехоты. Щиты и шлемы были склепаны грубо, но вполне прочно, а тяжелые секиры и длинные копья выглядели очень внушительно. Дъярв сказал, что этот отряд должен отражать любые внезапные нападения, чтобы позволить основным силам развернуться для боя. Хани порывался присоединиться к авангарду, но Дъярв остановил его, сказав, что не может подвергать ненужной опасности одного из носителей волшебных мечей.

– А те, кто идет...

– Это война, – жестко ответил Дъярв. – И на войне кто–нибудь обязательно погибает. Долг полководца – обеспечить победу. Если я буду думать о том, чтобы сохранить жизнь всем, мы обязательно все и погибнем. Я стараюсь сохранить в целости армию. Странно, что вы, повидав так много сражений, еще не поняли этой простой истины.

– Не думаю, что и посреди армии мы будем в большей безопасности, – усмехнулась Рюби.

Дъярв свысока глянул на нее.

– Я принял ответственность на себя, и буду поступать так, как считаю нужным. Опасностей же, действительно, хватит на всех.

Армия была вооружена не столько хорошо, сколько разнообразно. Дъярв недовольно морщился, когда отряды маршировали мимо него. Единственное, что утешало – в армии осталось более десяти тысяч воинов.

Замыкали шествие олени, волокущие тяжело груженные сани с припасами. Соболенок выполнил обещание, и его слуги сопровождали армию людей.

Как только берега Фаггена растаяли в туманной дымке, надо льдом, сковавшим пролив, засвистел ветер, закрутились вихри поземки. Лучи солнца с трудом пробивались сквозь сизую пелену, ощутимо похолодало.

– Мне кажется, нам следует быть настороже, – тревожно сказал Хани Дъярву. Ему пришлось почти кричать, чтобы перекрыть заунывный вой вьюги.

– Почему?

– На нас могут напасть под прикрытием этой завесы. Ведь если пурга разыграется по–настоящему, никто ничего не увидит и на расстоянии вытянутой руки. Враг сможет воткнуть в тебя копье раньше, чем ты узнаешь о его приближении.

– Ты полагаешь, что вьюга – дело черных рук?

– Ничуть не удивлюсь, если это именно так.

Дъярв снисходительно похлопал Хани по плечу.

– Не беспокойся. Я предусмотрел и это. Армия готова вступить в бой в любой миг, хотя я уверен, что вражеские копья – не самая опасная из опасностей. С ней–то мы справимся. Что же до остального... Я думаю, колдунья могла бы попробовать остановить бурю. Мне это не удастся.

Хани помчался к Рюби. Та лишь покачала головой, выслушав его предложение.

– Дъярв меняется на глазах. Гораздо быстрее, чем можно было предположить, и гораздо быстрее, чем хотелось бы. Я предпочитаю иметь дело с военачальником свободного народа, а не с королем... Впрочем... Я не властна над погодой. Принцесса справилась бы здесь лучше меня. Хотя попытаюсь.

Она взмахнула мечом. Красный луч рассек крутящуюся муть. Раз, другой, третий... Никакого результата. Вьюга завывала все сильнее, снежная крупа все больнее хлестала по лицам.

– Не выходит, – без особого сожаления сказала Рюби.

– Ты говоришь об этом так спокойно.

– Да. Я совершенно согласна с Дъярвом. Главная опасность – не мечи и копья.

Как бы подтверждая ее слова, лед под ногам дрогнул, словно по морю прокатилась высокая волна. Хани облизал губы.

– Вот–вот, – подтвердила Рюби. – Именно об этом я и говорила.

– Не останавливаться, – долетел сорванный голос Дъярва. – Не останавливаться! Двигаться Вперед!

Люди напряженно вслушивались в стенания вьюги, пока судороги не начинали прокатываться по окаменевшим лицам. Ладони закостенели на рукоятях мечей и топоров. Но ни малейший звук, намекающий на приближение врага, не долетал до них. Звон мечей, лязг брони, тяжелые шаги – ничто не примешивалось к шуму пурги. И все–таки даже самый толстокожий теперь явственно ощущал, что за ним следят чьи–то недобрые глаза, что где–то совсем рядом затаился враг.

В таком напряжении прошел весь день. Постоянное ожидание опасности утомило людей куда больше, чем переход. Как и предсказывал Хани, пересечь пролив за один день не удалось, пришлось заночевать на льду. Армия двигалась гораздо медленнее, чем небольшая группа путников, и Хани начал всерьез опасаться, что переход затянется. Провести на льду вторую ночь, в пургу, без костров...

К счастью, утро оказалось более приветливым, чем вечер. Хани проснулся с тяжелой головой и ломотой во всех суставах, но прозрачное голубое небо и сверкающее солнце подняли его настроение. Бескрайняя белая равнина искрилась мириадами блесток так, что невольно выступали слезы и хотелось зажмуриться. Это встревожило Дъярва, по его словам, от этого сверкания вполне можно ослепнуть. Но во время сборов предусмотрели и такую возможность. Каждый воин имел кожаную повязку с узкими щелями для глаз, почти не пропускавшими света. Нашлась повязка и для Хани.

Надевая ее, Хани кисло сказал:

– Мне кажется, мы идем на поводу у врага. Кому–то очень хочется ослепить нас. Так или иначе – ему это удалось.

– Удалось ли? – ухмыльнулся Дъярв.

– Отчасти.

Вновь мягкая волна прокатилась по ледяной равнине. Хани мог поклясться, что не почувствовал ни единого дуновения даже самого слабого ветерка, но его обдало пронизывающим холодом.

– Что это? – встревожился он, хватаясь за меч.

– Не знаю и не собираюсь выяснять, – закаменев лицом, ответил Дъярв. – Приказываю армии выступать немедленно!

Авангард уже успел отойти на порядочное расстояние, когда снялись с места главные силы. Однако, не сделав и пяти шагов, Хани закричал:

– Кто это?!

Дъярв и Рюби оглянулись. Хани вытянул руку, показывая на черное пятно неподалеку. Сквозь узкие щели повязок различить что–либо удавалось с огромным трудом. Хани скорее догадался, чем увидел, что это человек. Зато Дъярв не стал гадать.

– Лучники! – оглушительно рявкнул он.

Тут же щелкнули тетивы, и десяток стрел с пением взмыл в воздух. Облачко черного дыма окутало незнакомца, и люди со страхом и изумлением увидели, что стрелы отскакивают от этого облачка.

– Может, не стоит? – нерешительно промямлил Хани. Он не мог справиться с внезапной робостью, которая временами накатывала на него.

– Я не думаю, что это друг, – отрезал Дъярв. – И у нас нет лишнего времени разбираться.

Лучники выпустили еще несколько стрел – с тем же результатом. Подчиняясь новому приказу, армия двинулась дальше. Хани и Рюби посторонились, пропуская воинов. Рюби долго вглядывалась в размытый силуэт и наконец сказала:

– Сдается мне, я догадалась.

– Какое это имеет значение? – пренебрежительно бросил Дъярв.

– Я думаю, кое–какое имеет.

– Быстрее, быстрее! – прикрикнул Дъярв на солдат и снова обернулся к Рюби. – Я не знаю, кто это, и, признаться честно, не стремлюсь узнать. Но я твердо уверен: этот человек не желает нам добра.

– Подожди! – перебил Хани. – Неужели это она? – со страхом обратился он к Рюби.

– Да.

– Снова на нашем пути?

– И снова с Черным Мечом.

– Но ведь ужасное оружие сгинуло в море!

– Значит тот, кто обитает в холодных глубинах, поднял этот кошмар.

Дъярв слушал их, плохо понимая, о чем идет речь. Единственное, что он понял – Рюби поддерживает его.

– Может, попытаемся прикончить его? – предложил Дъярв.

– Не его. Это принцесса Тан–Хореза, – ответила Рюби.

– Понятно... Не удивительно, что человек, родившийся в прибежище колдунов и волшебников, связался с черными силами. Пожалуй, вы правы, лучше оставить ее в покое. Хотя... – протянул Дъярв, поглядывая на стоящую неподвижно Ториль, – может, и следует сразиться с принцессой ради нее самой.

Рюби вздрогнула.

– Но не убивать.

– Конечно.

По приказу Дъярва десять солдат устремились к принцессе. Хани помнил силу золотого дракона на рукояти меча и не ожидал от схватки ничего хорошего. Действительно, все солдаты остались лежать на окровавленном снегу.

Новый жест Дъярва – и еще десять солдат бросаются на Ториль. Ее невысокая щуплая фигурка в развевающемся плаще мелькает между статными северянами стремительной тенью, сверкают мечи... И Хани видит, как принцесса начинает приближаться к ним, высоко подняв отливающий чернью меч, на рукояти которого лихорадочно пульсируют две красные точки – глаза золотого дракона. Они хорошо различимы даже в ярком солнечном свете, в безумном сверкании снега и льда, настолько велика ненависть, владеющая принцессой.

Дъярв нервно ощупал корону, как бы сожалея, что на голове у него нет шлема.

– Если не остановить ее, она уложит здесь половину моей армии. – Он легко вскинул тяжелую секиру и крутнул ее, воздух так и загудел. – Что ж, придется заняться этим самому.

– Подожди, – остановила его Рюби. – Ты не сможешь одолеть ее, пока у нее в руках Черный Меч.

Дъярв грустно улыбнулся.

– Предполагаю. Но армия должна двигаться дальше. Пока колдунья занята схваткой, она не сможет вызвать черные силы. Иначе стал бы я понапрасну губить людей. Я постараюсь отвлекать ее как можно дольше и сделать так, чтобы она вообще позабыла про колдовство. А вы... Вы сумеете в случае... неприятности справиться и без меня.

Ториль уже подошла так близко, что Хани смог увидеть ее лицо. Оно было совершенно белым и неподвижным, как у мраморной статуи. Хани был совершенно уверен, что принцесса сейчас ничего не видит и не слышит. Более того, юноша догадался, что не принцесса управляет мечом, а само адское оружие тащит ее. Оно вырвалось из повиновения и завладело хозяйкой. Произошло то, о чем предостерегал Дайамонд, что могло случиться и с его братом, не потеряй тот меч столь быстро. Не каждому по плечу владеть таким оружием, Ториль не справилась, не помогла ей и вся ее магия.

Дъярв вскинул секиру на плечо и сделал было шаг навстречу, однако его остановил окрик Рюби:

– Назад! Хани!

Хани понял, что требуется от него. Он обнажил меч, тотчас все вокруг окрасилось в глубокие изумрудные тона – так засияло лезвие. Рюби тоже вынула меч из ножен, и рядом запылал факел алого пламени.

Рюби громко произнесла какое–то заклинание, Хани уловил отдельные знакомые слова. Световые лучи, испускаемые мечами, сплелись в цветную сеть, нависшую над принцессой.

Впервые лицо Ториль отразило какие–то чувства. Злобная ухмылка, более похожая на гримасу, исказила его. Она тоже произнесла непонятное заклятье на языке черных магов. Золотой дракон испустил пронзительный вопль, и Черный Меч завертелся с бешеной быстротой, образовав прозрачный мерцающий круг. Когда красно–зеленая сеть коснулась этого диска, раздался протяжный металлический звон, и сеть подбросило вверх. На лице Ториль промелькнуло удивление, похоже, она надеялась на другой исход. Хотя сеть и не связала ее, меч не смог разрубить цветные петли.

Снова качнулся лед, причем на сей раз толчок был настолько силен, что Хани не устоял на ногах и упал, выронив меч. В тот же миг разрушилась волшебная сеть, сплетенная магическим искусством Рюби. Ториль сделала два шага вперед, встав лицом к лицу с Дъярвом. Северянин следил за поединком магий расширившимися от удивления глазами и сейчас, оказавшись на волосок от смерти, не заколебался ни на мгновение.

Тяжелая секира, которую Хани еле поднимал обеими руками, перышком взлетела вверх и начала опускаться на голову принцессы.

Хани захотелось зажмуриться, чтобы не видеть того, что произойдет дальше. В равной степени он не желал смерти ни Ториль, ни Дъярва. Но проклятые веки не хотели повиноваться, и приходилось смотреть.

Секира плавно, как во сне, пошла вниз. Ториль попыталась вскинуть жаждущий крови меч. Наверное, она действовала быстро, очень быстро, ведь недаром от ее руки пали двадцать отменных бойцов. Однако в этот день Дъярв был непобедим. Секира ловко обошла меч и... плашмя ударила принцессу в бок. Неимоверным усилием Дъярв сумел отвернуть свой удар, как потом выяснилось – напрасно. Даже прямой удар лезвием не причинил бы Ториль вреда, а этот – подавно. Но звериная сила Дъярва сказалась – принцессу отбросило в сторону, она без чувств распласталась на льду. Меч вылетел из ее ладони и врезался в лед, ударил фонтан брызг.

Опомнившийся Хани поднялся и подобрал свой меч. Рюби поспешно выкрикнула заклинание, восстанавливая разорванную магическую сеть. Вовремя! Лед, раздробленный Черным Мечом, треснул, мелкие осколки ушли куда–то вниз, открыв мрачную полынью, курящуюся паром. Из полыньи вдруг высунулась блестящая черная голова с белыми пятнами, похожая на акулью. Когда распахнулась пасть, усаженная зубами, похожими на колья, это сходство еще усилилось. Зато глаза чудовища были не акульи. В них светились те же самые жестокость и беспощадность, но легко читался и холодный расчетливый ум – качество, отсутствующее акул.

– Орк Великий... – прошептала Рюби.

Чудовище грациозно повернулось, внимательно глянуло на нее, зевнуло, еще раз показав ужасную пасть, и неожиданно произнесло:

– Рад видеть тебя.

Голос Орка был высоким, почти писклявым.

– Зачем ты поднялся из черных глубин? – требовательно спросила Рюби.

Орк немного помедлил и ответил вопросом:

– Куда вы идете?

– Разве я не вольна в своих делах? – тоже вопросом ответила Рюби.

– Разумеется, – первым сдался Орк.

Тем временем Дъярв тихонько подобрался к оглушенной ударом Ториль и крепко, но бережно связал принцессу ее же плащом. Теперь она не могла и шевельнуться.

– Ты не ответил мне, – настаивала Рюби. – Мы не тревожили морские глубины, зачем ты поднялся на поверхность? Ужели Орк Великий нанялся в сторожевые псы?

– Не нанялся, – огрызнулся Орк. – Двухголовый попросил меня.

– Ах, вот оно что, – в голосе Рюби послышалось облегчение. – Теперь ясно. А то я подумала, что ты достаешь со дна Черный Меч и отдаешь принцессе Тан–Хореза только потому, что испугался ее. Да еще помогаешь ей своею злобой.

Орк отрывисто ухнул.

– Это так. С моей помощью Черный Меч становится впятеро, вдесятеро сильнее. Никто не умеет так ненавидеть, как я.

– Однако ранее людские дела тебя не касались. Ты родился, когда разделились свет и тьма – что тебе до забот краткоживущих? К тому же в этом мире и так слишком много ненависти, чтобы умножать ее.

– Мы с Двухголовым ровесники, – стремительно возразил Орк.

– Он живет на земле.

– Он живет в тени.

– Каждый сам за себя! Тем более в тени. К тому же в твои владения краткоживущие не вторгнутся никогда.

– Это не имеет значения, – рыкнул Орк.

– Ты намерен сразиться со мной? – деланно удивилась Рюби.

Орк снова распахнул пасть, так он улыбался.

– Я повторю твой же вопрос: что тебе до делишек краткоживущих?

– Могу ответить. Морской Король посягнул на Радужное ущелье.

Хани не верил собственным ушам, с какой холодной безжалостностью были произнесены эти слова.

– Не знал, что Радужники так мстительны, – проворчал Орк.

– Еще раз спрашиваю: ты намерен помешать мне?

Орк не торопился с ответом. Он внимательно оглядел Хани и Рюби, полюбовался на висящую в воздухе красно–зеленую сеть, посмотрел на лежащую принцессу.

– А что произойдет, если я попытаюсь?

Рюби недобро улыбнулась.

– Как ты полагаешь, для чего я собираю волшебные мечи?

Впервые Орк смутился. Он невнятно пробормотал:

– Ты не посмеешь освободить четыре стихии. Ведь тогда придется плохо не только живущим в тени, но и вам, и защищаемым тобою краткоживущим.

– Ты забыл добавить, что в первую очередь будет плохо все–таки вам и именно вам. Мы постараемся остановить буйство стихий раньше, чем они нанесут серьезный вред миру.

Теперь Орк задумался надолго.

– Может, ты и права, – произнес он нерешительно, – хотя меня ты не убедила.

– Тогда это сделаю я! – неожиданно взревел Дъярв. Не замеченный никем, он оставил валяться на льду свою любимую секиру и подобрал Черный Меч. Глаза золотого дракона окрасились в цвет крови, и таким же мрачным пламенем горели глаза Дъярва. – Жалкая рыба! Твое время истекло, теперь мир принадлежит нам, в нем не осталось места для подобных тебе тварей! Дурак! Можешь продолжать прятаться в холодных глубинах, можешь воспарить над океаном, мы достанем тебя повсюду!

Дъярв подбежал к самому краю полыньи и с плеча рубанул Орка. Меч заревел так, что заложило уши. Черное лезвие рассекло блестящую кожу, кровь потоком хлынула из глубокой раны.

Все оторопели. Рюби была ошеломлена ничуть не меньше Орка. А Дъярв, используя общее замешательство, исступленно наносил удар за ударом, что–то нечленораздельно вопя, словно бешеный. У него на губах даже запузырилась пена.

Наконец Орк опомнился и с плеском погрузился в воду. В полынье расплывались маслянистые красные пятна. Дъярв с проклятьем отшвырнул дымящийся меч.

– Он получил свое!

И тогда волшебная сеть рухнула вниз, опутав его по рукам и ногам Пораженный Дъярв закричал:

– Что вы делаете?!

– Видимо, сеть решила, что ты сейчас опаснее Орка, – ответила Рюби.

Вновь плеснула вода, и появилась иссеченная морда Орка.

– Напрасно, – произнес он. – Я мог бы утопить вас всех, но не буду делать этого. Я подготовлю вам более тяжкое испытание: заставлю вас сражаться друг с другом...

Теперь к Черному Мечу двинулся Хани. Орк, заметив это, поспешил нырнуть. Рюби развела руками.

– Ничего не понимаю... Кажется, собственное творение оказалось сильнее Орка...