тебе не впаяла промеж и по.
- Все понял. Ты хорошо объяснила, Шоша. Только оставь костыль здесь,
возьми палочку. Чтобы меня не обвинили в использовании труда хворых и
больных.
Кравец обнаружился довольно быстро. Кажется, ему собрались дружно
обломать рога трое каких-то муташек. Или питекантропов. Когда появился я
"при параде" и фемка со стальной клюкой, мутные мигом ретировались,
отдавая честь.
- На этот раз вы кажется вовремя, - с еле скрываемым удовлетворением
произнес шериф.
- Не мы, а ты. Придется поработать, уважаемый.
Хорошо, что он не наклюкался. По крайней мере, не сильно. Пока мы
добрались до административного здания "Дубков", он уже вполне утвердился
на своих каблуках.
У служебного входа к нам стал приставать вохровец.
- Стоп. Куда? - Я ткнул ему в физиономию удостоверением и ордерами.
Но он собрался помариновать нас и хотел было растрезвонить по телекому
известие о появлении чужаков.
Тут последовал первый ход с нашей стороны: "е2" по "е4". Шошана
влупила ему - чем-то плотным и невидимым под дых. Ну, ведьма. И вохровец
осел мирно на стул. Другие охранники, заметив, что старшой не
противодействует, перечить ни в чем не стали. Следующим крестиком был
помечен отдел контроля кадров.
Отдел на постукивания и позвякивания не откликался. Пришлось дверку
лазером открывать - то есть, аккуратно срезать запорные штырьки. Раненая
дверь бессильно распахнулась, а за ней нас встретил еще один бдительный
вохровец со своим зорким плазмобоем. Хорошо, что Кравец соригинальничал,
кувыркнулся через порог и, сделав ногами двустороннюю подсечку, уложил
вторую помеху на татами. После чего явился тот, кто нам нужен, судя по
ряхе - начальник отдела. Но как я ни тряс демонометр и ни менял батарейки,
семечко демона в этом типе не давало о себе знать.
- Не умеют тут у вас встречать гостей, - сказал я как можно
приветливее.
- Это господа из полиции, - объяснил кадровик лежащему охраннику, и я
намекнул Кравцу, чтобы он прекратил своим увесистым коленом прижимать
пострадавшего к ковру.
Кадровик не походил на своего собрата по несчастью (счастью?) - на
"весеннего" директора. Тот испытывал гордость от приобщения и оказанного
доверия, а этот будто уже приобщился, стал ласковый какой-то, резиновый,
"летний". "Весенний" и "летний" были, наверное, как социализм и коммунизм.
Получается, демону даже не требуется упорно сидеть внутри человека!
Достаточно произвести перенастройку организма и удаляйся с чувством
глубокого удовлетворения за проделанную работу.
Физиономия начальника не выражала никаких отрицательных эмоций,
казалось даже, что он одобряет наши поступки.
- Присаживайтесь. Но почему вы не договорились заранее с директором,
а еще лучше с правлением компании? - поинтересовался собеседник с милой
улыбкой, как будто минуту назад мы не размазывали его человека по ковру.
- Может, мне еще и объявления вешать на каждом углу, чем я собираюсь
заниматься? А занимаюсь я парнем по кличке Дыня. Это хитрая бестия.
Истинное ему имя - Атилла С456, вот санкции на арест и обыск. Я спрашиваю,
где он? По-моему, вы тот начальник, который должен быть в курсе.
Кадровик, расцветя еще большой приветливостью, поклацал клавишами
своего компьютера. А потом без запинок рапортовал.
- Он в производственном секторе. Это в квартале отсюда.
- Надеюсь, ваше высказывание не является неудачной шуткой. Свяжитесь
с Дыней по аудиоканалу и попросите немедленно зайти сюда.
- Я попробую. Надеюсь быть вам полезным... мне только надо нажать три
кнопочки.
Кадровик пообщался с кем-то на невнятном лунарско-украинском
диалекте, характерном для уроженца Кузьмабурга и, просто лучась, доложил
нам.
- Немедленно высвистать его нельзя. Он сидит внутри одной из тридцати
панелей управления технологическим конвейером и ковыряется с
оптоэлектронными каналами. А передавать через кого-то - ни у вас, ни у нас
так не принято. Он может обо всем догадаться и просто сделать ноги.
- Не очень мне верится, что от вас кто-то может сделать ноги. Ну,
ладно. Мы сами прогуляемся в производственный сектор. Только вам придется
соблаговолить и проводить нас. - Я потихоньку от охранника показал
должностному лицу тусклый глазок сквизера.
- Это уж чересчур. У меня просто нет слов.
Лицо кадровика чуть-чуть померкло, как у старого учителя, который
только что хвалил своего ученика, а он вдруг стрельнул в него шпилькой из
маленькой рогатки.
- Я вам одолжу парочку слов. Для Меркурия все вполне нормально. Вы,
наверное, знаете - эта глазастая штука, что отдыхает в моей руке, даже
когда работает, не портит костюм, и от нее практически не ухудшается
внешний вид. За исключением случаев, когда кто-то благодаря ей сильно
накладывает в штаны.
В итоге, мы вереницей - кадровик впереди, наша тройка опоясывающим
лишаем по бокам и сзади - двинулась к производственному сектору. В
административном корпусе конвейера не было, но впечатление создавалось,
будто все работнички делают что-то на счет "раз-два-три". От такого
впечатления сразу тоскливо стало. Я сам не сторонник обильного просмотра
мультяшек, курева, перешептываний с девушками и всякого пинг-понга в
служебное время, но тут был какой-то театр кабуки.
Конвейер замечался даже первым попавшимся зрителем. Застывшие
лица-маски - каменная веселость, вечный кайф, как у Емели на картинке,
стылая грусть, как у Арлекино. Веселых работников видно похвалило
начальство и сослуживцы прославили, печальных - недобро помянуло
начальство и укоризненно окликнули сослуживцы. И хоть физиономии были
восточно-славянские, улыбочки и поклончики какие-то азиатские.
Вообще, те сектора в Космике, где обитаются преимущественно русские,
легко отличить, например, от немецко- или китайско- заселенных. У них там
все вылизано и сияет, у нас же немало неприглядных местечек. Мы на мелочи
не размениваемся, зато, если чем займемся, так уж размах и безоглядность
будут, и "на ура", и "даешь". Поэтому никому кроме русских Меркурий не
поддался бы. Учитывая это, верховное начальство шлет сюда "номерков", в
основном, с "Мамальфеи" (Ганимед) и "Берлоги" (Титан), где банк половых
клеток набран в Сибири, а воспитательные машины запрограммированы
выходцами из России. Вот почему в Айзенштадте (Ио) или Бейпине (Каллисто)
все улыбаются двадцать четыре часа в сутки, даже в гроб такими ложатся, а
в Васино (Меркурий) народ или хмурый ходит, или ржет так, что через улицу
слышно.
Короче, на Меркурии, не только легче злодею орудовать, но и сложнее
всякую правильную жизнь замаскировать. Сейчас такое впечатление
создавалось, что поле нормального сознания у тутошних работников резко
сузилось, или вовсе дошло до точки, а вместо этого в башке какое-то радио
работает. Я вспомнил слова Шошаны про функциональных людей, так вот в этих
товарищах ничего кроме спущенных сверху функций не осталось. Кажется, план
по дрессировке здесь выполнен успешно... Кравец, кстати, совсем ошалел и
тоже стал скалиться, будто дурак.
А производственным сектором кликался просторный домище - на вид
половинка яйца, снесенного сверхдинозавром. Едва мы оказались внутри, как
я преисполнился нехорошими ощущениями. Прямо шкурой чувствую - скользит
что-то мимо меня. Не только скользит, но и лижет. Все это напоминает
купание в сопливой реке. И даже в глазах какое-то струение, будто скорость
у меня не пять, а пятьдесят пять километров в час. Я думал, демонометр
загорится, чуть ли не дым пустит, а он совершенно спокоен. Опять я ничего
не понимаю. Уловив мои треволнения, кадровик пояснил:
- Тут у нас своего рода оранжерея. Поэтому гуляют ионизированные
ветерки.
Наша процессия остановилась в некотором сомнении перед бегущей
дорожкой. Та торопилась вниз по скручивающейся спирали тоннеля.
- Дыня у вас на самом донышке хранится?
- Именно. Внизу работают самые сильные специалисты - так уж устроена
оранжерея. - Кадровик одарил меня своей заводной (в смысле механической)
улыбкой. - Да и вам экскурсия небезынтересна будет.
Индикатор демонизма поглядывал на меня незамутненным глазком.
Нитеплазмы поблизости не было, поэтому мы всей группой вступили на
скользкую (то есть скользящую) дорожку.
Напоминая об небезынтересности экскурсии, стены тоннеля украсились
иллюминаторами, за ними открылась пупырчатая дырчатая площадка цеха,
перегороженная чем-то похожим на мембраны и даже на паруса. В ячейках,
размежеванных мембранными перепонками, то ли прорастали, то ли надувались
бульбы, похожие на детали реакторов, турбин и прочие полезные вещи.
- И не надо никаких штампов или форм, - похвастал "гид".
Если допустить, что бульбы эти из полимерной массы, тогда все в
порядке. Мембраны-перепонки согласованным приложением сил (субнуклоновые
импульсы?) лепят из пластика то, что необходимо многим людям. Причем
наиболее дешевым и эффективным способом. Рапорта о досрочном выполнении
правительственных заданий бодро летят на Марс.
Ниже ярусом, под "огородом", мы, смирно стоя на той же тропке,
обогнули "джунгли" - ажурные конструкции, по которым поднималось что-то
похожее на мочало. Или на тонкие-претонкие лианы.
- Веники что ли выращивают? - хмыкнул не особо унывающий Кравец.
Я пригляделся, мочало появлялось из гнезд еле заметными нитями. Те
наливались соком и цветом, дорастали благополучно до потолка, и судя по их
прыти, попадали снизу на пупырчатую дырчатую поверхность "огорода". Чтобы,
в итоге, на верхнем ярусе образовывать разные полезные в хозяйстве вещи.
- А что за полимер? - попробовал выяснить я у сопровождающей нас
неприятной персоны с приятным лицом.
- Широкомолекулярный, с поперечной гексагональностью. Но точнее
сказать не могу, все-таки это секрет фирмы.
Мы сошли с дорожки - где-то очень глубоко - мне даже показалось, что
"яйцо" не держалось на платформе, а было основательно утоплено в почву
Меркурия. Потом гид воткнулся прямо в серую стену тоннеля. Она же перед
ним вначале боязливо подалась назад, образовав пузырь, который аккуратно
лопнул без шума, ошметок и брызг. Стена, значит, тоже полимерная, с
чувствительными рецепторами и внутренними силовыми элементами. И нас она
пропустила, кстати. Я слыхал, такие стеночки используются кое-где в
психушках и тюрьмах.
Мы, оказавшись у подножья джунглей, протопали мимо прущей из дырок в
полу полимерной массы, которая сразу прыгала на "ветки" и карабкалась
вверх.
Путешествие продолжалось на лифте винтового типа, который опустил нас
в цех, где там и сям торчали полупрозрачные стояки-колонны. Очевидно,
через них полимерная масса и подавалась наверх, в "джунгли".
Нырнули еще на уровень вниз. Тут имелось что-то вроде аквариума, где
наглядно и зримо плавал исходный полимерный студень, вызывая тошноту и
законное омерзение. По своему поведению выглядел он квазиживым, потому что
активно двигался (крутился, танцевал?) и, похоже, был способен к жратве и
выделению. Этим меня не удивишь, внутреннюю оболочку скафандра из подобной
дряни и мастерят, она даже дырки умеет заштопывать. У меня, кстати,
имеется квазиживая мочалка, которая усердно съедает телесную грязь без
всякой воды. Сажаешь ее на тело и она самостоятельно тебя моет. Но если
задремлешь некстати, то она может уползти на кухню, почуяв запах пирога, и
там беспощадно его сожрать вместо грязи. Да еще оставит кучку дерьма
где-нибудь в углу. Как говорит один известный биолог - наличие кала есть
первый признак жизни. Или: больше кала - больше жизни.
Кадровик завел нас в боковой зальчик, а может и цех - там стояли
аквариумы поменьше.
- Господа хорошие и дорогие, я думаю, небольшое развлечение нам всем
не повредит. Смотрите сюда, оркестр - "туш".
Напряженные лучи упали на нас троих, а также подсветили три больших
сосуда. В них вовсю резвилась эта самая слизь, которая при виде нас стала
еще хлеще кружить и извиваться, будто обрадовалась. Почувствовала гостей,
что ли?
- Сейчас какая-то чуда случится, - предвестил Кравец. Я тоже ощутил,
произойдет нечто большое и гнусное.
Взаправду, не прошло и жалкой минуты, как в аквариуме шустро
навертелось то, что явно напоминало куски заспиртованных человеческих тел.
То, что любят студенты-медики разглядывать. Одни члены еще не имели
четкого образа, другие более-менее оформились. И продолжали оформлятся с
каждой секундой все лучше. В результате какого-то художественного
творчества первым делом получились большие безволосые головы с закрытыми
глазами, которые стали кое-что напоминать...
А именно - нас. Присутствующих здесь, всех троих по отдельности.
И тошнота, естественно. И спазмы желудка, добегающие вплоть до прямой
кишки.
- Какого хрена, сэр, - не удержался от воя Кравец, занося лазерный
резак над головой кадровика.
- Не стоит беспокоиться. Это просто шутка, дружеский шарж, - по
гадко-ласковой физиономии экскурсовода поплыло удовлетворение. - Наш, как
вы выразились, полимер имеет способность к довольно глубокому копированию
окружающих его предметов, в том числе и живых. Не обижайтесь, господа, на
такое творчество, оно совершенно безыдейное и неконцептуальное. Считайте,
что полимер просто приветствует вас.
- Я слыхал, один скульптор на Марсе, кажется по фамилии Мудодеев,
тоже пользуется самокопирующими веществами, - пытаясь успокоиться,
произнес я. - Но они принимают определенную форму, когда на них направляют
лазерный свет, отраженный от копируемого предмета.
- Как вы смогли убедиться, мы убежали вперед от нашего времени.
Поэтому нам достаточно обычного света, - похвалился провожатый.
Собравшись, со всей суровостью в голосе я напомнил ему о правилах
хорошего поведения.
- В любом случае надо предупреждать и испрашивать согласия. Ведь
среди нас могут оказаться нервные, вспыльчивые и даже больные люди.
- Да, я такой, - подтвердил Кравец, - один скульптор на Марсе вообще
скульптуры из своего дерьма лепит. Чтобы они разноцветные получались, он
всякие краски жрет, свеклу, синьку... Вот такое самовыражение через
задницу.
- Я полагал, что все вы в первую очередь весьма любознательны. Кроме
того, для вас экскурсия характерна бесплатностью. А в конце, между прочим,
угощение за счет фирмы, - кадровик так искренне потешался, что даже не
хотелось злиться. И вообще не до него стало.
Какого-то черта тот кусок в колбе, который был похож на меня,
подрастал явно быстрее других. Вся наша тройка неприлично пялились на это
срамное действо, будто попала в цирк.
И в самом деле. Оформлялись, переходя из состояния отростков в
цивильный вид, руки, ноги, волосы. Причем не только внешний облик
вырисовывался, но и внутренности. Подобия костей, мышц, сосудов вначале
получались стекловидные, потом раскрашивались. Сплетались наружные ткани
тела, они тоже наливались цветом и обрастали кожей. Определились и краски
лица. Потом заимелась одежка. В сосуде образовался второй комплект моей
парадной формы, совсем неотличимый от первого. Джинсура Кравца и Шошанин
плащ (который, кстати, я ей подарил) куда хуже получились. Похоже, что на
копирующий полимер я производил самое благоприятное и неотразимое
впечатление.
В общем, немного погодя, в сосудах стояли наши дублики-двойнички,
один к одному, только уже не крутящиеся, а совсем неподвижные.
- Все это действительно интересно, но где же обещанный Дыня?
- Да здесь же он, - радость кадровика была беспредельной. - Здесь он,
мой кадр.
Свет залил еще один сосуд, в котором находился разыскиваемый
Атилла-Дыня. Как бы находился.
- И это, надо полагать, скульптурный портрет. Однако, вы ошибаетесь,
если посчитали, что мы торопились в художественную галерею. Ваши действия
уже тянут на статеечку, - грозно напомнил я кадровику.
Проклятый чинуша - обставил так обставил. Сейчас мне придется бросать
на кон очень многое.
- Я слишком нервничаю, - забормотал Кравец, - еще немного, сорвусь и
все перекрушу. Давайте отсюда сматываться, девочки и мальчики.
- Вам нужен был Дыня, который Атилла. Вот он, и никакого обмана! -
искренний голос "гида" звенел от обиды. - Причем тут скульптурный портрет?
Кадровик хлопнул в ладоши, после чего все четыре фигуры... разлепили
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг