прокуренные зубы!
- Убивать не надо, - рассудительно заметил боцман. - Надо
действовать. Пошли! Куда топать-то, птаха?
- Я не птаха, - немножко обиделась малютка. - Я фея-секретарша. Разве
ты этого еще не понял, слуга?
Дверь перед боцманом Гангреной, Ксенией и малюткой сама распахнулась,
пропуская их в Звездную гостиную.
- Понять-то понял, - сказал, входя, боцман. - Только секретарша - она
должна быть в теле. А ты - воробей, и только. Чего ты такая махонькая?
- Я могу вырасти, если захочу! У нас в саду растет одна травка,
пожуешь - вырастаешь, - объяснила фея. - Цветет лиловыми звездочками, а в
каждой звездочке - золотой язычок. Только я сама не хочу...
- Почему это?
- Так... Есть причина, - загадочно ответила маленькая секретарша.
Противоположная дверь распахнулась, и в гостиную, пятясь, вошел
юноша. Его светлые кудри отливали платиной. Юноша держал ручки носилок, а
с носилок свешивались ткани всех видов и сортов. За другие ручки держался
другой юноша, темноволосый. Оба они были в одинаковых изумрудных колетах и
белых обтягивающих штанах, в бронзовых башмаках с пряжками и при бархатных
беретах. Крылышки у них за плечами тоже были одинаковые - не радужные, как
у фей, а черно-зеленые, с золотой пыльцой. Они поставили носилки посреди
гостиной и стали раскладывать на столике шкатулки слоновой кости со всяким
швейным прикладом.
Закончив эту работу, они повернулись к Ксении и одинаково
поклонились.
- Паутинка, - сказал один.
- Горчичное Зернышко, - сказал другой.
- Если понадобится еще что-то, вот колокольчик.
Колокольчик появился в руках у Паутинки буквально из воздуха. Эльф
поставил серебряную безделушку на стол между шкатулками и оба пажа,
пятясь, вышли.
- Ну, давай, разбирайся, - велел боцман.
В другое время Ксения с годовой нырнула бы в эти шелка и перемерила
все побрякушки. Но сейчас она только мрачно посмотрела на носилки. Она
решительно не представляла себе, что делать с этим богатством.
- Говорят же тебе, я не умею шить! - буркнула она.
- А ребенок? - опешил боцман. - Тебе же ясно сказано - сошьешь
платье, найдешь лошадь, споешь песню - только тогда пацана вернут! Ты что,
не поняла или притворяешься?!
- Поняла! - со слезой в голосе воскликнула Ксения. - Только шить-то я
все равно за этот проклятый час не научусь! Ясно?..
- Значит, будешь сидеть и реветь? - осведомился боцман с ехидством.
- А что я могу сделать?..
- Да хоть что-нибудь! Хоть попробовать! А? Давай, бери ножницы, режь!
Тут сцепим, там схватим, может, что и получится!
- Ничего у нас не получится! - крикнула Ксения. - И пытаться даже не
стоит! Я не умею!
- Значит, оставим пацана этой ведьме?! - разъярился боцман. - Что же
я скажу командиру?! Как я ему в глаза погляжу?! Он же меня послал выручать
пацана!
Осознав, что положение безнадежно, Ксения разрыдалась.
- Реви, реви! - зловеще приказал боцман Гангрена. - Больше-то ты
ничего не умеешь, только реветь! А я делом займусь! Чего тут они навалили?
Ого!
И боцман принялся копаться в драгоценных тканях. Выбрав самый пестрый
кусок, он задрапировался, как древний римлянин, и пошел к зеркалу -
принимать изысканные позы.
Ксения, вытирая слезы, наблюдала, как боцман вертит в руках полосы
бархата, как наматывает их себе на шею, как собирает в пучки пестрые ленты
- словом, терзается муками творчества.
- Оклемалась? - сердито спросил он. - Вставай и стой. Будешь этим,
как его! Чучелой этой, которая у портных, ну?
- Манекеном, - помирающим голосом сказала Ксения. - Зачем тебе
манекен? Ты ведь тоже не умеешь шить...
- И даже иголку в руках держать не умею, - признался боцман. - То
есть, вот такую иголку, маленькую. А какой паруса шьют, орудую - будь
здоров! У нас есть шанс, поняла? И мы должны из шкуры вылезть, чтобы его
использовать. Бороться надо до последнего. Чтобы хоть совесть была чиста.
Ксения покорно встала, куда велел боцман.
- Подойдет ей, ведьме этой, такой цвет? - и боцман накинул на Ксению
огненно-алый шелк.
- Подойдет, - уверенно ответила Ксения.
- Ну, значит, и мудрить не будем... Дай-кось мы его схватим здесь...
и здесь...
И, естественно, боцман вогнал иголку прямо в бок Ксении. Она ойкнула,
выдернула иголку, и ткань свалилась на пол. Боцман опять задрапировал
Ксению, собрал ткань складками в кулак и завертелся, что-то выискивая.
- Чего тебе? - горестно спросила Ксения.
- Конец, - лаконично отвечал боцман.
- Какой еще конец?!
- Обыкновенный... ну, веревку, не поняла, что ли?
- Зачем тебе веревка?
- Шить мы с тобой не умеем? Не умеем. А как-то эти хвосты сцепить
надо. Значит, будем вязать узлы. Это дело я знаю туго!
- Совсем спятил! Она увидит эти узлы... ой, мамочки, даже подумать
страшно, что она может натворить! - воскликнула Ксения.
- Мы должны за час смастерить платье - и мы его смастерим, якорь ей в
корму! Давай ленту... учись... вот это - выбленочный узел...
- Ничего себе словечко! - не выдержала Ксения. - И ты собираешься
обвязать все платье этими дурацкими выбленочными узлами?!
- Нет, - честно признался боцман. - Вот эти два хвоста я свяжу прямым
узлом...
- Получается черт знает что, - разглядывая боцманское творение,
призналась Ксения. - Лучше не портить дорогой материал.
- Нет уж, мы будем его портить! - и тут у боцмана в глазах сверкнуло
нечто дьявольское. - И мы его так испортим, что они все дуба дадут! И
кондратий их прихватит!
Боцман схватил колокольчик и яростно зазвонил. Возникли пажи.
- Бухту троса! - приказал боцман.
- Троса? - изумилась парочка. - Какого, простите, троса? Мы не совсем
поняли...
- Если есть сизальский или манильский, то замечательно, - сказал
боцман. - Если нет, сойдет и пеньковый.
Пажи ошалело переглянулись.
- И смолы! - потребовал боцман. - Будем тировать, как тировали
бегучий такелаж в прошлом веке.
- Смолой?! Зачем! - в ужасе спросили пажи.
- Для лучшей сохранности, - объяснил боцман.
Не дожидаясь новых заказов, пажи выскочили из гостиной. Боцман
засопел.
- Теперь я знаю, что нам делать, - объявил он. - Я ей такое сплету!
Всю жизнь помнить будет!
- Ты с ума сошел, - безнадежно сказала Ксения.
- Нет! Она хотела такое, какого ни у кого нет, - она это получит!
Стой смирно! - рявкнул боцман. - Я ей это сделаю! Раскудрить твою черешню!
Дверь приоткрылась и всунулась бухта троса. Втолкнувшие ее пажи
немедленно захлопнули дверь.
- Ну вот и ладушки! - замурлыкал боцман Гангрена. - Ну вот и
бухточка! Вот мы ее сейчас, голубушку!..
Ксения в ужасе зажмурилась.
Боцман сдержал слово - он действительно смастерил нечто вроде
бегущего такелажа старинного парусника, разве что с дырками для головы и
рук. Душа его тосковала по перлиням, кабельтовым и канатам. Вместо дорогих
его сердцу деревянных выбленок он вплел в такелаж длинные булавки для
волос с жемчужинами. Потом ему вдруг понадобился лонг-такель-блок, и он
смастерил несколько таких блоков из застежек для ожерелий. Ксения сперва
не поняла, зачем эти штуки, но когда боцман отхватил ножницами косой кусок
бархата и сказал, что это - бизань, и что сейчас он приладит бизань-гитовы
и прицепит все это к ее, Ксении, корме, она не выдержала. Да и час уже был
на исходе.
Фея вошла неожиданно, пажи - так и не решились.
- Интересно, - сказала фея, оглядывая Ксению, неподвижно застывшую
наподобие манекена. - Своеобразно. В этом что-то есть... Да... Они
убедятся, что я даже в этом прекраснее их всех! Вот! Пажи!
В дверь всунулись две головы.
- Мой плащ!
Головы исчезли. Фея коснулась тонкой серебряной палочкой боцманского
такелажа, и он, спорхнув с плеч Ксении, оказался на фее, поверх ее
облегающего платья из белой парчи с прорезями для крыльев.
- Ой! - сказала Ксения.
- Их еще тировать надо, смолой, - пробурчал боцман.
- В другой раз! - отрубила фея.
Пажи внесли длинный плащ, расстелили его и помогли фее завязать у
горла ленты. А потом она размотала свой невероятный тюрбан, и длинные
золотые кудри рассыпались по плащу. Они не только ложились на пол, но еще
на метра полтора волочились следом.
Пажи подхватили края плаща. И тут Ксения заметила, что у него было
три конца. Паутинка взялся за один, Горчичное Зернышко - за два.
- Нравится тебе мой шлейф? - высокомерно спросила фея. Ксения ошалело
кивнула, никогда в жизни она не видела таких роскошных волос, а боцман
Гангрена посмотрел на шлейф довольно критически.
- С такими лохмами только полы мыть и у плиты стоять! -
прокомментировал он.
- Ты слишком разговорчив, слуга, - без особой строгости заметила фея.
- Ну, летим!
Фея и ее пажи поднялись в воздух, дверь перед ними распахнулась...
- На бал полетели, - сказала непонятно откуда взявшаяся
фея-секретарша. - Ой, что там теперь будет!..
- А скажи ты мне, - начал боцман, - если там, на балу, она произведет
неслыханный фужер, то бишь фураж...
- Фурор, - презрительно поправила Ксения.
- ...то мы можем отправляться за этой белой лошадью?
- Можете-то можете, - грустно сказала малютка, - только ничего вы не
найдете. Ведь никто не знает, где живет этот король Клаодиг!
- Совсем никто? - не поверил боцман.
- Никто ничего не знает.
- Даже в какую сторону ехать? Ну, на север, на юг?
- И этого мы не знаем! Знаем только, что у него есть прекрасная белая
кобыла, и каждый год она приносит по одному жеребенку. Как-то мы видели
вазу с картинкой, а на картинке - белый конь. Это он и был.
- А откуда взялась ваза?
- Вазу прислали в подарок вместе с другими диковинками. А до того она
проделала долгий путь...
- Все ясно! - сказал боцман. - Задачка на засыпку. Ну, ладно, у нас
еще целая ночь впереди!
Ксения только вздохнула. Она не верила, что канатное платье придется
ко двору в изысканном фейском обществе. А тут еще король Клаодиг... И
вообще нелепый боцманский оптимизм ее раздражал, хотя сама она не могла
ничего предложить взамен этого дурацкого оптимизма. Рыдать в три ручья?
Это на капризную фею не действовало. Умолять? Валяться в ногах? Тем ее
арсенал и исчерпывался.
А ведь в тот миг, когда фея накинула на себя кошмарное платье, Ксения
уже было совсем поверила в удачу! Какая-то лошадь, какая-то песня... И ей
вернут Мишку! И она за руку приведет его в кают-компанию десантников, и
покажет командиру, и он наверняка командиру понравится, не может не
понравиться!.. Он - Мишка, а командир - Мишель, это что-то значит! Они
непременно должны поладить...
- Я полечу за ней, - решила секретарша. - Надо же посмотреть, как
нашим понравится это платье!
Малютка фыркнула и умчалась.
- Первое задание мы, кажется, выполнили, - деликатно сказал боцман
Гангрена. - Осталось всего два. Ты только не хнычь, не реви, сопли не
распускай и положись на меня. Ведь у нас еще есть два экрана! Ты только
молчи насчет них, поняла? Правда, они одноразовые, но все-таки экраны! Ты
можешь представить себе эту самую лошадь?
- Нет, - честно призналась Ксения. - Я же сказала тебе, что боюсь
лошадей!
- И представить боишься??? - изумился боцман.
- Понимаешь, лошади бывают разные. Я, например, видела на фотографиях
лошадей разных пород, и могу себе представить какую-нибудь из этих
фотографий. А если у короля Клаодига другая порода? Мы зря загубим экран,
притащим не то, что надо, а ночь тем временем кончится!
- Рассуждаешь! - уважительно сказал боцман. - Ну, значит, теперь
главное - увидеть ту вазу. Хотелось бы знать, где она. А потом - один
экран туда, один экран сюда, и задание выполнено!
И тут стремительно влетела секретарша.
- Неслыханный успех! - доложила она. - Все онемели! Такого у нас еще
не бывало! Моя повелительница велела сказать, что вы можете отправляться
за белым конем! И дать вам то, что вы захотите взять с собой!
- Тогда тащи сюда вазу! - потребовал боцман Гангрена. - Ту самую, с
лошадью!
- А вазы нет! Моя повелительница выменяла за нее серебряных паучков,
- сказала малютка. - Мы, феи, ужасно любим меняться...
- ...в трон, в закон, в полторы тыщи икон, в божью бабушку и в
загробное рыдание! - воскликнул боцман. - Кому же она отдала эту чертову
вазу?
- Волшебнику Граллону. Только ведь вы и его так просто не найдете, -
ответила секретарша. - Он живет на берегу моря, замок его зовется Кер-Ис,
но ворота замка вечно закрыты и мост поднят.
- Ну, это уже кое-что, - обрадовался боцман. - Мы подплывем к нему с
моря! Лодку-то нам здесь дадут?
- И с моря вы не подплывете! Там на страже - морские чудовища!
- Ладно, с чудовищами я разберусь, - сказал боцман. - Дай-ка мне в
таком разе автомат Калашникова. Чудовища его ужас как не любят. Зато -
уважают.
- Автомат чего? - растерялась фея. - Я могу дать вам мешок золота,
шапку-невидимку, ну, сапоги-скороходы, раз уж вы не умеете летать... А
этого у нас нет!
- Ну, тащи мешок, шапку и сапоги! - позволил боцман. - Может,
пригодятся. И скорее выводи нас отсюда. Ночь-то коротка!
И фея с расторопностью хорошей секретарши доставила и мешок золота, и
две шапки, и две пары сапог, а также вывела боцмана с Ксенией длинным
черным коридором в беспросветный тупик. Она коснулась незримой стены
мерцающей палочкой, стена расступилась, и Ксения первой увидела высокое
небо и далекие звезды.
Холм, из которого они вышли, был точно на опушке леса, и от него шла
тропа. Боцман с Ксенией переобулись и побежали по этой тропе с неслыханной
для себя легкостью. Малютка объяснила им, где примерно находится та
оконечность острова фей Авалона, где обитает Граллон. И они торопились.
Но вдруг до их слуха донесся звон мечей.
Кто-то поблизости дрался не на жизнь, а на смерть, если судить по
вскрикам, хриплому дыханию и, время от времени, заковыристым проклятьям.
- Ишь, дают! - восхитился боцман. - Надо посмотреть, что за ребята!
- Время, время! - напомнила Ксения.
- Наверстаем! - и боцман, нахлобучив шапку-невидимку, нырнул в кусты.
- Стой! - Ксения тоже натянула на уши шапку и бросилась за ним.
Разумеется, они столкнулись, и невезучая Ксения набила шишку на лбу о
боцманский затылок.
- Смотри, смотри! - восторженно прошептал боцман.
Мечи звенели, можно сказать, возле уха, но Ксения не видела перед
собой никаких дуэлянтов. И только опустив глаза, она их обнаружила. В
густой траве рубились двуручными мечами два карлика, и в густых их волосах
вспыхивали зубцы золотых корон.
Тут выглянула луна, и в одном карлике, том, что поменьше, боцман и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг