- Смотри!
Она посмотрела. Желто-зеленые блики превратились в глубокий -
стремительный, если так можно сказать о статичном объекте - раскаленный
кратер. Глубина его была настолько ощутимой, что от долгого взгляда
начинала кружиться голова. Зеленый цвет, сохраняя свой природный покой,
приобрел какую-то непонятную силу...
- Здорово! - восхитилась Юля. - А малиновый?
Здесь тоже появилась динамика. Растения знали теперь, куда они
растут, и в этом движении они сталкивались друг с другом - иногда ласково,
а иногда и смертельно, причем изломанность синих и красных штрихов
неожиданно сливалась в бесконечное тепло основного фона.
- Я подумал, - начал объяснять Евгений, - что должна быть какая-то
зависимость от цвета. Самое простое - угол на цветовом круге. Я
попробовал... Ну, оказалось, что надо еще учесть трехмерность, но это уже
не важно! И получается, что динамика ауральных картинок связана с неким
вполне определенным коэффициентом. Я назвал его "коэффициент тревоги" -
помнишь, ты говорила?
Юля улыбнулась, и Евгений, смущенно покосившись на нее, сказал:
- Поехали со мной в институт, а?
Юля представила себе, как будет выглядеть среди его коллег, и в
восторг не пришла.
- Ну, хоть в столицу, - взглянув на ее лицо, просительным тоном
произнес Евгений. - Мне так хочется, чтобы ты была рядом...
Евгений предупредил, что задержится в институте, возможно, даже не
придет ночевать, однако Юля не жалела, что поехала с ним: глупо скучать,
выбравшись из Сент-Меллона в столицу! Она, может быть, и чувствовала бы
себя не совсем уютно, остановись они в служебной гостинице СБ, но в гостях
у двоюродной сестры Евгения ей нечего было смущаться.
Вика, казалось, ничуть не была удивлена, увидев Юлю и Евгения вместе.
Наоборот, легко и с удовольствием вспомнила, что познакомились они именно
на ее дне рождения!
До этого Юля никогда особенно не дружила с Викой, но за два дня,
проведенные у нее в гостях, прониклась к сестре Евгения искренней
симпатией. Она обладала редким даром деликатности, во всяком случае, по
отношению к брату. Поняв, насколько тот увлечен, Вика спокойно признала
его выбор и окружила Юлю приятным ненавязчивым вниманием...
И все было бы хорошо, если бы не воспоминания о Тонечке! Юля просто
не ожидала насколько они сильны, как способны оживать от малейших
ассоциаций. "Нет, - не выдержала она наконец, - надо возвращаться в
"Лотос"!" И уехала бы в тот же день, не дожидаясь Евгения - только
присутствие Вики удержало ее: не хотелось отвечать оскорблением на заботу.
Евгений появился к вечеру второго дня, довольный, по выражению Вики,
как господь бог на пятый день творения ("Почему на пятый?" - удивилась
Юля. "Тогда он еще не успел связаться с людьми, - не задумываясь, ответила
Вика, - и испытать неизбежное разочарование!" После этой реплики Юля
поняла, что родственные связи - вещь не всегда формальная...)
По словам Евгения, "визит в институт" завершился полным триумфом!
Способ построения "предельных" ауральных рисунков был признан серьезным
открытием, сулящим новые широкие перспективы в практической ауристике...
Девушки тут же начали готовить праздничный ужин, с удовольствием
слушая, как потрясены были коллеги Евгения по лаборатории (никогда не
думали, что в такой глуши, как Сент-Меллон можно создать что-то
серьезное!), как встревожились мгновенно обо всем узнавшие
художники-ауристы, как приходил поздравить сам Гуминский, как искренне
радовался Веренков и что именно он сказал...
- Мне предложили возглавить новую лабораторию, - словно бы между
прочим заметил Евгений. - Руководить практическим развитием нового
направления!
Вика обрадованно подскочила к нему:
- Так ты теперь вернешься? Насовсем?
Евгений, казалось, был несколько смущен.
- Нет, я отказался, - уклончиво ответил он. - Пока, по крайней
мере... и даже Веренков со мной согласился: внедрять открытия совсем не
так интересно, как их делать!
Вика огорченно отвернулась, и Евгений начал успокаивать ее, стараясь,
чтобы истинные мотивации отказа не проскользнули в словах или образах...
...Евгений слегка покривил душой: разговор с Веренковым вовсе не был
таким безоблачным. Ян прямо сказал, что сидеть в Сент-Меллоне ради
"Лотоса" смысла больше нет: после всего, что произошло, община неминуемо
распадется самое большее через несколько месяцев!
("Не рассчитывай на этические открытия, Женя, это тебе не дано! - Но
почему обязательно открытия? Я просто хочу наблюдать до самого конца! В
конце концов, вокруг "Лотоса" было столько приключений...")
Евгений еще говорил о важности переходных процессов, о чувстве долга,
о том, что автономность - лучшее для исследователя, что просто не хочется
пока быть начальником... но это все было лишь частью правды! Главную
причину своего упрямства Евгений не назвал даже Веренкову.
Впрочем, тот наверняка догадался о ней сам - потому что очень
выразительно пожалел, что Евгений не привел Юлю. ("Хотел бы я посмотреть
на твою помощницу! Жаль, что она постеснялась появиться в институте...")
...Евгению очень не хотелось, чтобы Юля уловила в его "планах на
будущее" довольно циничный расчет на ее одиночество после распада
"Лотоса"! Поэтому он откровенно обрадовался, когда Вика наконец
успокоилась, и тут же поспешил перевести разговор подальше от опасной
темы...
Они посплетничали об общих знакомых - кто женился, кто развелся, кто
нашел интересную работу, кто о ком что думает...
- Кстати, тебя Дианка искала, - вспомнила Вика, повернувшись к Юле, -
несколько раз звонила.
Юля испугалась, еще не зная сама, что именно ее встревожило. С чего
это бывшая соседка вспомнила о ней? Ведь Юля-то забыла о Диане, едва успев
с ней расстаться!
- Что ей надо? Она говорила?
Вика пожала плечами.
- Да позвони ты ей сама, - сказал Евгений, - и спроси, что ей надо?
Раньше Юля избегала Дианы из боязни, что та явится "спасать ее из
дурной компании". Но теперь вряд ли имело смысл опасаться этого...
- У нее теперь другой номер, - предупредила Вика, протягивая Юле
записную книжку. - И поздравь ее, она недавно вышла замуж...
...Но Диана не нуждалась в юлиных поздравлениях. Оказывается, она до
сих пор была оскорблена ее давним поступком - когда Юля, решив остаться в
общине, даже не позвонила ей!
- Извини, Диана, - кротко сказала Юля, - я не думала, что это тебя
обеспокоит!
Но остановить поток справедливых упреков было нелегко, и через
полминуты Юля, борясь с желанием разнести вдребезги телефонный аппарат,
уже мысленно посылала к чертям свою бывшую соседку. Однако терпение было
вознаграждено. "На следующий день, после того, как ты уехала, -
успокоившись наконец, сказала Диана, - на твое имя пришло письмо. Но я не
знала, куда его переслать..."
Письмо, разумеется, следовало переслать юлиным родителям... но Юля не
стала объяснять это Диане и, тем более, комментировать ее
сообразительность. Вместо этого она спросила, от кого письмо.
"Отправитель: Антонина Завилейски, - после паузы прочитала Диана, -
обратный адрес: Каштановая Аллея, 7..."
Юля почувствовала, что мир, внезапно утратив реальность, взорвался и
завертелся... но чьи-то руки подхватили ее, не давая упасть, и она словно
откуда-то издалека услышала свой собственный неправдоподобно спокойный
голос:
- Я зайду к тебе завтра за письмом, хорошо, Диана?..
Испуганный юлиным обмороком, Евгений на следующий день оставил с ней
Вику, а за письмом поехал к Диане сам. Его тоже встревожила эта
неожиданная весть из прошлого, хотя он и понимал, что ничего необычного
тут нет: письмо явно было прощальным, написанным накануне самоубийства...
Но как странно было получить его теперь!
...Юля долго сжимала в руках конверт, не решаясь распечатать его. Как
будто пришло к ней не запоздавшее на год прощание, а настоящая весть из
потустороннего мира. А может, так оно и было?..
Наконец Юля развернула письмо...
"Дорогая Юля, - начиналось оно, - Юленька...
Я знаю, что ты смертельно на меня обижена, более того, имеешь на это
полное право, но прошу тебя: прочитай это письмо до конца! Пусть твое
любопытство, как это бывало уже не раз, победит все остальные мотивации...
Ты, наверное, уже поняла - я очень хорошо представляю себе то, что
происходит сейчас с тобой (я имею ввиду не твою теперешнюю обиду на меня,
а тоску по испытанному вдохновению). Я знаю, как это бывает больно, но
боль всегда сопровождает рождение, это неизбежно... по крайней мере, с
точки зрения Создателя! Я имею в виду - рождение эспера из обычного
человека, иногда довольно долгий переходный процесс. Я сама когда-то
пережила это, и натворила немало глупостей - вот потому-то я и опасаюсь:
сможешь ли ты справиться с подобными проблемами...
Первый раз я испугалась за тебя, когда ты с совершенно детским ужасом
сказала, что год - это очень долго. Терпеливость никогда не относилась к
твоим добродетелям, не правда ли? Потому я и не рискнула сказать тебе
сразу, что ты становишься эспером: тебе бы потребовалось все "здесь и
сейчас", а парапсихические способности пробуждаются не мгновенно...
И поэтому, когда ты пришла ко мне в полном отчаянии, не желающая жить
дальше, я подумала, что если не сейчас, то когда-нибудь потом у тебя
хватит решимости покончить с собой. Но ты не должна этого делать!
Понимаешь? Ты - не должна...
Честно скажу, я испытала тогда некоторое раздражение и даже презрение
к тебе (по типу: мне бы ее проблемы!) Именно поэтому дальнейшее мое
поведение не отличалось милосердием, очень прошу, прости меня за это...
Но цель у моего жестокого розыгрыша была вполне определенная: сделать
тебе своего рода "прививку" против самоубийства. Я уверена, что ты еще не
раз станешь тяготиться жизнью, поэтому закрепила тебе условный рефлекс:
теперь, когда ты захочешь покончить с собой, тебе сразу вспомнится
электронный газ и прочее, и станет... не важно - стыдно, смешно или
грустно, важно, что ты испытаешь чувство с самоубийством никак не
гармонирующее. Согласна, что то же самое можно было сделать десятком
других способов - и еще раз прошу прощения за избранный мной!"
Юля вспомнила, как придя мириться, застала Тонечку уже мертвой. И
ничего, ничего невозможно исправить!.. Юля, не стесняясь, расплакалась и
протянула письмо Евгению:
- Читай дальше вслух!
- Но...
- Читай!
Евгений пробежал глазами предыдущее и, поняв причину слез, стал
читать дальше:
"Что бы ты обо мне ни думала сейчас, Юля, но я очень люблю тебя и
дорожу твоей дружбой. Но почему всем, кто любит меня, я приношу только
несчастья?! Я знала, с самого начала знала, что мне не надо принимать твою
заботу, не надо знакомиться с тобой - но я не выдержала, уступила твоему
теплу и твоему любопытству.
Когда я подумала, что больше не нужна тебе, то решила "сменить
воплощение" - и это письмо должно было быть прощальным. Я уже приготовила
все, что нужно, но если... Если ты простишь меня...
Что, сильно напоминает шантаж? Но ты не похожа на тех, кто жертвует
собой из жалости, и поэтому я не опасаюсь, что ты будешь спасать меня
вопреки своему желанию. Между прочим, такая жалость унижает, а ни я, ни ты
не приемлем унижения...
Я жду тебя... А если не дождусь, то прошу о последнем одолжении:
отвези в общину "Лиловый лотос" (адрес я напишу ниже) результаты моего
последнего исследования. Это достаточно интересная вещь, которая может
быть даже опасной - именно поэтому я и уединилась, когда почувствовала
возможность такого открытия...
Описание его ты найдешь в этом же конверте, и между прочим, этим
открытием я косвенно обязана тебе - точнее, твоему вмешательству в мои
предсказания и нарушение их. Поверишь ли, что я два года пыталась сделать
нечто подобное, найти "неучтенную вероятность"... но для этого, наверное,
мне не хватило твоей энергии и твоей смелости.
Не знаю, прощай или до свидания, но в любом случае - спасибо!"
Ниже шел подробный адрес общины с указанием, как до нее добираться,
потом подпись и дата.
Дата... Юля несколько секунд всматривалась в шесть цифр, чувствуя,
что еще чуть-чуть, и она сойдет с ума: письмо было написано в день
самоубийства!
Вечером этого дня Юля пришла к Тонечке и в живых ее уже не застала...
Но как такое могло получиться? "Я жду тебя..." - написала Тонечка. Почему
же не дождалась?! Ведь со времени отправки письма до прихода к ней Юли не
прошло и нескольких часов!
Юля смотрела на Евгения широко открытыми глазами, словно отчаянно
пытаясь что-то понять. Наконец она заговорила:
- Но я же... Я пришла к ней в тот же день... Я пришла даже раньше,
чем получила письмо! Почему она не дождалась меня?! Почему? Она же
написала, что...
- Юленька, - мягко остановил ее Евгений. - Когда человек в таком
состоянии, бывает всякое. Может быть, решила, что действительно
шантажирует тебя...
Юля яростно блеснула на него глазами:
- Она никогда не врала, ясно тебе?! И не могла написать одно, а
сделать другое! Тут что-то не так, и я не знаю, не знаю, не знаю!..
Последние слова были уже настоящей истерикой. Евгений бережно прижал
к себе плачущую Юлю. Ему хотелось одного - защитить ее... От боли, от
отчаяния, от призраков прошлого и от мучительных вопросов!..
Впрочем, в отличие от Юли, он не находил в смерти Тонечки ничего
странного: ну написала одно, ну передумала... Бывает, тем более, в
состоянии аффекта. Помимо воли он даже испытал раздражение: если уж решила
что-то - что бы там ни было, но решила! - то не меняй решения по десять
раз!
Может, конечно, на то имелись какие-то серьезные причины, и вообще,
нельзя осуждать человека, дошедшего до отчаяния и решившегося на последний
шаг - но все дело было в том, что Евгений никак не мог представить себе
Тонечку мертвой...
В конверте действительно оказалось описание самостоятельного
исследования Тонечки - "интересного и даже опасного" - того самого, что
считалось безвозвратно потерянным вместе с дневником! Все-таки
существовало в этом мире какое-то подобие справедливости, если после
всего, что произошло, они все-таки держали сейчас в руках этот документ...
"Мое самостоятельное исследование завершено успешно, хотя, может
быть, лучше бы ему было оказаться неудачным. Я очередной раз прошу
прощения за свое отшельничество - но для раздумий требуется одиночество,
это не мной сказано.
То, о чем я сейчас расскажу, пока может быть использовано только
одним из нас... но честное слово, Сэм, это не значит, что я передаю тебе
"эксклюзивное право" на свое открытие! Есть сильные предсказатели и помимо
тебя, поэтому не зазнавайся и не пытайся - по любым соображениям! -
принимать решения там, где ты не имеешь права этого делать.
Дело в том, что продолжение дара предсказания - это все-таки
управление случайностями. Я всегда полагала, что то, о чем так много
говорят, должно существовать в действительности, поэтому много думала об
этом, и как-то мне показалось, что я примерно поняла механизм. Однако все
это было очень расплывчато, и я решила уединиться, чтобы спокойно
подумать.
Мне всегда казалось неправильным, что свое собственное будущее никто
толком узнать не может. Предсказывать другим легче, потому что люди, не
умеющие видеть будущее, взаимодействуют с ним сознательно лишь очень
короткое время, да и то, через предсказателя. А когда меньше взаимовлияние
процессов, то меньше и вариантов.
Да, но ведь теоретически каждая ситуация может иметь едва ли не любую
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг