Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                         Следующая
                               Леонид ЦЕЛЬ

                           ПИЛОТ И ФЛИБУСТЬЕРЫ




     Нападение было внезапным. Пиратская гондола, притаившаяся за огромной
глыбой метанового льда, осторожно высунула из тени  допотопный,  тупорылый
излучатель и дала залп.
     На борту патрульного шлюпа ООН "Русич" беспечно резались  в  карты  в
преддверии ужина пятеро офицеров. Они погибли сразу, не  успев  сказать  и
пару крепких фраз,  разумеется  в  адрес  патрульных  роботов,  на  защиту
которых им бы не стоило полагаться. Шестой была женщина, комиссар Красного
Креста, она разделила участь экипажа.
     Залп, направленный  умелой  и  дерзкой  рукой,  вывел  из  строя  все
компьютерные линии шлюпа и  потому  ни  одна  станция  Земли  не  получила
сигнала бедствия. В распоряжении флибустьеров  оказалась  целая  неделя  -
вполне достаточно, чтобы залатать корабль и отбуксировать добычу к далеким
и малоизученным фиордам Нептуна.
     Не спеша истребив туповатых роботов, вольные стрелки космоса - восемь
жестковатых мужчин, изгнанных или сбежавших  с  благословенной  планеты  -
приблизились  к  развороченному  борту.  Совет   не   затянулся   надолго,
соображения были здравыми, а действия решительными.  Ни  дурной  нрав,  ни
крутые повадки ничуть не  умаляли  мастеровых  достоинств.  Уже  к  исходу
третьих  суток  в  шлюпе  затеплилась  жизнь.   Флибустьеры   восстановили
герметичность и поставили на ход энергоустановку. Останки  членов  экипажа
погрузили в почтовую капсулу и отстрелили в  сторону  Ганимеда.  Деловито,
сноровисто, со знанием дела обживали они захваченный шлюп. Большей  частью
помалкивали,  каждый  занимался  своим  делом,  лишь  изредка  раздавались
ругательства, да хрустел под гравибашмаками грязный лед.


     - Разрешите?.. Это белый танец.
     Девочка. Девчушка. Парусиновые тапочки.  Шорты.  Голубая  футболка  с
надписью или рисунком - он не запомнил, несущественно.
     - Вы меня помните? Два года назад мы танцевали с  вами  на  пикничке,
зеленые первокурсники. Неужто забыл?.. Когда строили аквалагерь  и  каждый
вечер что-нибудь устраивали... до рассвета. - Она путалась, обращаясь,  то
на "ты", то на "вы". Святая простота, как можно помнить всех  девчонок,  с
которыми  отплясывал  до  рассвета  на  пикничках?  А   ну   прижму?   Хм,
поддается...
     - Пилот! Пилот, ну отзовись же!..
     Кто это нюни распустил? Соня? Голос похож.  А  что  со  мной?  Почему
тьма? Если я сплю... стоп! Мы играли в карты, Фил  сбросил  взятку...  Что
потом?.. Ни черта не помню! Неужели?..
     - Пилот? Эй, Пилот, ну почему ты молчишь? О, Господи...
     - Я... не молчу. Что со мной, ничего не вижу... Что это было - взрыв?
Ты  слышишь  меня,  Соня?  Нет,  не  слышит.  Надо  проснуться  и   громко
крикнуть... Тряхнуло будь здоров, это я помню.
     - Я слышу тебя, Пилот, слышу!
     - Соня, что со мной? Каюк или?.. Что это  было?  Я  не  слышу  своего
голоса, будто сплю. Какой треск, шорохи, электрические разряды, все колет.
И гудение, гудение в памяти, пятна, разрывы, пелена.
     - Ах, Пилот, мой бедный Пилот!..
     - Что, башка вдребезги? Как ты разговариваешь со мной - гипноз?
     - Пилот, они сожгли нас лазером или ракетой, не знаю.
     - Кто "они"?
     - О, Боже!
     - Значит, мы?..
     - Мы ящики, Пилот, эти проклятые "черные ящики"!...
     Теперь он догадался. Понятно. И откуда гул,  и  потрескивание.  Перед
выходом в рейд их предупреждали об эксперименте. В лаборатории записали их
эрго  и  положили  в  основу  программы.   Электронно-оптические   дублеры
существовали и раньше на патрульных кораблях,  но  автономно,  в  качестве
резервной компьютерной  сети.  Теперь  же  придумали  вшить  в  комбинезон
маленькую силиконовую штучку, которая ловко выуживала  текущую  информацию
из   каждого   офицера   и   не    просто    фиксировалась    персональным
компьютером-дублером,  но  и  накапливалась  на  специальных  кодах.   При
необходимости  дублер-компьютер  мог  анализировать   эту   информацию   и
подменять приболевшего астронавта.
     Опасная служба, пояснили им, если что-то случится в Дальнем  Космосе,
вахту не отменишь, а как заменить механика или штурмана?
     - Я - "черный  ящик"?  Склепанная  груда  хитроумных  стекляшек?  Нет
больше Олежки Лифаря, пилота божьей милостью, двадцати  девяти  годков  от
роду, холостого, в политических организациях не состоящего - а кто есть?
     - Пилот, меня ведь тоже нет. Какие жестокие люди придумали эту пытку,
это проволочное бессмертие, за что?
     Они  и  не  жестокие  вовсе,  они  хозяйственные.  Такой  шлюп  стоит
приличную кучу денег и всякий риск должен быть сведен к минимуму. И еще он
вспомнил, как перед каждой вахтой подходил к своему ящику и щелкал пальцем
по  оранжевому  пластику:  "Привет,  братишка!"  Ах,   как   смешно,   как
трогательно и вот сам нынче в шкуре "братишки", точнее... Не стоит  точнее
- лучше повеситься.
     - На чем? - Мощно и стереофонично накатил Сонин голос.
     - На петле гистерезиса.
     - Очень остроумно. Давай говорить, мне страшно.
     - Давай.
     - Чем ты пичкал своего "братишку", Пилот? -  Все  время  вспоминаешь,
как танцевал с какой-то девушкой, лет десять  назад  на  берегу  Азовского
моря.  Очень  приватно  вспоминаешь,  даже  неловко,  вроде  я  специально
подглядываю. Вы разочек станцевали и кожа  пахла  не  духами,  а  солью  и
потом...
     - Разве это была не ты?
     - Вот еще! Медики сроду не водились с  вашей  академией  -  шизики  и
алкаши. Разве нормальные люди поступают на астронавтику?
     - Сами вы... айболиты несчастные! У нас режим и спецподготовка, не то
что некоторые - на дармовом спирте... Осторожней! Что ты делаешь,  мне  же
больно!..
     - Извини, я никак не разберусь  в  наших  связях.  До  чего  идиотски
звучит, тебе не кажется? Я хочу, чтобы ты мог видеть. Моими  глазами,  раз
твой ящик опрокинут. А больше никто не уцелел, только ты и я.
     - Почему ты читаешь мои мысли, а я только слышу твое дыхание?
     - Почем я знаю, наверное, я целей, вот и  все.  Думаешь  просто  было
тебя растормошить? Я ведь оживила тебя...
     - Согрела!
     - Угу, такое ощущение, что мы втиснулись в один  бюстгальтер.  Только
попробуй хихикнуть! Терпи, терпи - я включаю все каналы, сам разбирайся.
     Он вспомнил, как прикусывают губу и  потерпел.  Потом  его  ослепило,
ошеломило,  обожгло  обычным  светом.  Насчет   бюстгальтера   он   как-то
сомневался, а то, что разом сорвали с них одеяло - похоже.
     - Не изощряйся. Любовь транзистора и электрогрелки,  какая  прелесть.
Резкость и панораму отстраивай  сам,  у  меня  плохо  получается,  я  ведь
очкарик. И осторожнее! - не включи индикацию панелей, а то они  заподозрят
неладное и вмиг разделаются с нами.
     - Ты догадалась отключить индикацию - какая умница!
     - Ага, стою, как дура, как чучело, без прически  и  макияжа.  Смотри,
Пилот, смотри, а я поплачу. Я буду плакать, Олежка.
     Он смотрел. Медленно переходил от камеры к камере, фокусирую их  едва
заметными импульсами, их практически автономно вырабатывал его  проклятый,
холодный мозг.
     Знакомая рубка. Сиденья, притертые к заднице, как... И полный бардак,
грязища неимоверная. Безжизненный пульт бортового компьютера, Папаши  Кью.
Пилот попробовал подступиться и  схлопотал  такой  разряд,  что  несколько
секунд провел в беспамятстве.
     -  Ты  что,  совсем  чокнутый,  -  хныкала  Соня,   всхлипывая,   как
первоклашка, разбившая коленку на перемене,  -  сейчас  же  выключу  тебя,
дурак, мне же больно.
     - На блокировку нарвался, прости! Они отрезали от нас Папашу Кью; вот
гады, значит среди них есть классный программист. Угу, вижу  их.  Затаись,
девонька, пошла работа.
     Их  было  двое,  заросшие,  хмурые  пасынки  солнечной   системы,   с
нездоровой, изъеденной раком кожей.  Под  засаленными  комбинезонами  едва
просматривались  щуплые  тела.  Жизнь  нелегкая  и  неправедная   наложила
сероватый отпечаток на лица, скрыв происхождение и национальность - с виду
обычные барыги, заброшенные волею судеб к  поясу  астероидов.  И,  тем  не
менее, они оказались... половчей.
     Еще  Пилот  увидел  заплаты  на  стенах  рубки  и   следы   страшного
импульсного удара. Обугленные панели  систем  жизнеобеспечения  и  начисто
выжженные панели с  черными  ящиками,  где  совсем  недавно  жили-поживали
электронные отражения Павла, Фрэнка, Иосифа, Филипа. Их бедные прирученные
души. Яйцеголовые умники из центра по борьбе с терроризмом в следующий раз
расплодят, растиражируют души других ребят и, с учетом  печального  опыта,
рассуют их по всему кораблю. Хитро нашпигуют живыми компьютерами переборки
и унитазы, спинки сидений и переплеты иллюминаторов. Пусть дремлют в чреве
корабля, а случись что...
     - Пилот! - задыхаясь от ужаса, прошептала Соня. - Гляди!
     Он оторвал взгляд от флибустьеров, те как раз вплывали в рубку,  таща
за собой пылесос. Действительно, жалкий вид. Пилот криво усмехнулся -  так
ему показалось, во всяком случае - и осторожно нащупал вход  в  телеканал.
Соня помогла легким дуновением электромагнитного поля; он,  словно  прижал
ее, услышал стук сердца, прикоснулся щекой к щеке, сунул пальцы во влажные
подмышки.
     Раздраженные  люди  с  грязными,  усталыми  лицами  грузили  почтовую
капсулу. Пилот долго смотрел, как его труп запихивают  в  узкий  люк,  как
безжизненно болтаются кисти рук, которыми он совсем  недавно  выуживал  из
банки консервированные абрикосы и заталкивал их в хохочущий  Сонин  рот...
Он  продолжал  чувствовать  свои   руки   каким-то   потаенным   чувством,
проскочившим черт знает как через  непреодолимую  бездну  в  его  нынешнюю
электронную обитель. Он увидел как грузят то, что было живой  и  отчаянной
девушкой, нападение застало ее в каюте, она переодевалась к ужину.
     Пилот смотрел и смотрел на  полуобнаженное  тело,  которое  он  почти
боготворил и не потому что в этой  ненасытной  бездне  одиночество  мужчин
граничит с безумием, нет,  -  он  успел  хлебнуть  этого  кошмара  в  пяти
предыдущих рейдах - в том-то  и  дело,  что  это  было  совсем  другое.  И
выдержать  нынешнее  отражение  его  вселенской  нежности   могли   только
пластиковые мозги. Пилот  смотрел  на  эти  красивые,  до  волшебства,  до
помрачения...
     - Скотина! Как ты можешь об этом думать?
     Он услышал, как она плачет и выключил камеру.  Теперь  он  знал,  что
компьютеры умеют плакать. И еще: он  твердо  усвоил  -  им  знакомо  такое
чувство - месть.
     Эти два  типа  в  рубке,  кое-как  соскоблив  грязь  и  убрав  мусор,
уставились на сонин ящик и явно вели о нем речь.
     - Звук, - хрипло выкрикнул Пилот, - сделай звук!
     Переключившись на панорамную камеру, он еще раз  внимательно  оглядел
помещение, бывшее недавно святая  святых  корабля  -  идеально  выдраенной
рубкой  патрульного  шлюпа.  Сейчас  она  больше  напоминала  хлев,  плохо
вычищенный или декорации к спектаклю  о  туземцах  трущоб.  Перед  высоким
оранжевым блоком покачивались в  невесомости  два  оборванца,  разглядывая
притушенную панель со светодиодами и программным пультом.  Еще  один  блок
завалился набок, за уцелевшего собрата. Это не кто иной,  как  я,  подумал
Пилот и крупным планом взял лица флибустьеров, как они сами себя величали.
     Неожиданно лицо одного из них показалось  знакомым.  Вглядевшись,  он
понял что не ошибся: крутой загар и авитаминоз исказили черты, но  все  же
это был человек (имя в новой памяти не отложилось), который  преподавал  в
академии  курс  навигационных  приборов  и   основ   астронавтики.   Затем
неожиданно ушел в транспланетную корпорацию  и  стал  капитаном  солидного
пассажирского парома "Земля - Луна", дешевый хрусталь, дорогое шампанское,
туристическая заварушка на уик-энд для среднего класса. Хорошее место,  но
его обвинили в нарушении офицерской этики - то ли принял  слишком  дорогое
подношение, то ли тривиальные шашни со смазливой пассажирочкой - где-то он
переступил черту дозволенного. Человек южный, горячий, он дерзко вел  себя
в суде, запутал и без того щекотливое дело  и  так  настроил  против  себя
юристов, что угодил на каторжные работы в марсианскую глушь. Бежал.  Вновь
был взят под стражу и снова бежал...
     - Я слышу их, - прошептала Соня,  -  любопытно  на  каком  языке  они
говорят? Послушай сам, вот... да не сюда  же!  Боже,  какой  ты  неловкий.
Сюда, сюда... Пилот, я понимаю - это идиотизм,  но  мне  щекотно.  И  еще,
Пилот, я сама не соображаю кто есьми на  белом  свете,  во  всяком  случае
похлеще, чем дух святой, наверное, а ты думаешь обо  мне  так...  плотски.
Угомонись, Олежка!
     - Почему же я не слышу твоих мыслей?
     - Много будешь знать, скоро состаришься.
     - Знаешь, они что-то перемудрили, те ребята, кто программировал  наши
ящики. Для того, чтобы войти в главный канал, мне нужно  представить,  что
лезу под юбку... Или они большие шутники?
     - Боже, о чем мы говорим? Ты хотел слушать - слушай.
     Жаргон, на котором изъяснялись оборванцы, представлял гремучую  смесь
из пяти-шести земных языков. Бывший капитан парома -  нынче  его  величали
Патрон - предлагал вышвырнуть эту штуку к чертям собачьим,  а  его  дружок
возражал, убеждал погодить, ибо сообразил, что перед ним "черный ящик", из
которого можно извлечь кой-какую информацию.
     Патрон махнул рукой и приказал всем  двигать  в  реакторный  отсек  и
проверить шлюп на ход. Еще предупредил всю братию  подальше  держаться  от
любых щитков и кнопок, чтобы случайно не запустить  бортовой  компьютер  -
тогда хана, засекут нас ребята.
     Предусмотрительный гад, подумал  Пилот,  но  этот  ящик,  который  ты
пренебрежительно пнул ногой, отталкиваясь, то бишь я, говорю  тебе  бывший
капитан и каторжанин: "Еще не вечер!"
     - А что ты можешь? - жалобно спросила Соня и тут же поправилась. -  А
что мы можем? Против  здоровенных,  живых  мужиков?  Их  восемь,  двое  на
гондоле, а шестеро здесь. Те двое вроде как на шухере стоят.
     - Где ты таких словечек нахваталась? - удивился Пилот.
     - Книжки надо читать, а не только уставы.
     - Что же мы все время подначиваем  друг  дружку?  Слушай,  а  как  ты
чувствуешь меня, так же или?..
     - Не чуди, Пилот, ночной ветер с лунным светом смешивается плохо.
     - Да пусти же! Ну, пожалуйста, пусти ближе. К себе, а?
     Она ответила тихо и без насмешки:
     - Предохранители сгорят. А ты кажется собрался мстить.
     Он всерьез занялся схемой шлюпа. Довольно сложная штуковина.  Пожалуй
никто, кроме Филиппа, механика и бортинженера и не представлял толком, как
изволит функционировать эта  махина.  Нервное  переплетение  оптических  и
электронных волокон, составляя единое  целое,  подразделялись  на  десятки
локальных схем, контролирующих определенный набор параметров  и  хитроумно
дублирующих друг друга. Вся информация замыкалась  на  Папаше  Кью  -  это
бортовой компьютер шестого поколения. Согласно традиции космического флота
борткомпьютеру  придавались  индивидуальные  черты,  определенный   имидж.
Естественно по взаимному уговору членов экипажа, кстати, своеобразный тест
на совместимость в десятимесячном дозоре. Некоторые "борта", списанные  за
выслугой лет, становились  радиозвездами,  ведущими  популярных  программ.
Как,  например,  "борт"  с  крейсера  "Архангел"  -  имидж  евнуха  гарема
османского паши -  стал  ведущим  года  в  телепрограмме  для  женщин  "На
завалинке".  А  Красотка  Лю  с  фрегата  "Гурман"  очаровала  болельщиков
Средиземноморья, комментируя футбольные матчи.
     Папаша Кью, ворчливый, гоношистый старикан, старый космический  волк,
отставной дон-жуан, сквернослов,  остряк,  циник.  Что-что,  а  скрашивать
унылые вахты он  умел.  К  примеру,  стоило  кому-то  задремать  во  время
дежурства, как Папаша Кью тут же взбадривал его "хорошим пинком",  как  он
выражался, что означало: сбросить чувствительно давление в рубке - и  орал
скрипучим голосом: "Эй, стюард, принеси-ка пустышку моему масенькому,  мне
больно глядеть, как он плямкает во сне губками - это меня возбуждает  -  и
проверь заодно штанишки!"
     Соня терпеть его не  могла  и  демонстративно  обходилась  без  услуг

Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг