Тем временем в Одесской опере тело Кремлевского Мечтателя отпевали
прыщавые тенора Лемешко, Козлов и Собинович, зато первый народный артист
республики уплыл в европы за длинным рублем на эскадре из трех ледоколов -
на первом ледоколе уплыли ученые и философы, на втором - юристы и медики,
на третьем - художники и поэты. ВСЕГО: 98765 килограммов отборных мозгов.
Оттуда никто уже не вернулся, все подверглись укусу ядовитейшей крапчатой
ностальгии, долго там мучились, лечились запоями на свои скудные
Шнобелевские премии и в конце концов окончательно вымерли, исчезли с лица
Земли, как юрские динозавры; а сегодня скелеты бердяевых, буниных и
сикорских собирают по косточкам и выставляют в палеонтологических музеях.
47. ХОРОНИЛИ ДА НЕДОПОХОРОНИЛИ
Простоял стеклянный гроб в одесской Опера всю зиму с ноября по
апрель. Тенора пели, караул устал, Владим Владимыч себя под Н.Ильиным
чистил. 10 миллионов человек в этой лютой очередюге замерзли насмерть,
15-ти миллионами произвели ампутацию обмороженных конечностей (и пошли по
стране безногие, безрукие, безголовые), а 20-ть миллионов благополучно
вернувшихся с похорон обнаружили свои квартиры конфискованными и начисто
опустошенными ворьем и жульем.
Пришлось Совместной Власти переселять потерпевших в Туруханское
ханство, а их квартиры отдавать ворью, жулью и совместителям ТАКОЙ партии.
Зато по весне, когда солнышко пригрело, ледники отступили, а тело
вспотело, назначили новую контрибуцию: опять построилось население в живой
конвейер от Мурманска до Одессы и по колено в грязи, передавая над
головами стеклянный гроб, перенесли его зачем-то на балкон девицы
Кшесинской, где он до сих пор стоит в холодильнике, невзирая на просьбы
родственников о предании тела экономиста Н.Ильина земле - на родине, в
столице Астраханского ханства, рядом с предками рыбарями и бахчеводами.
Хоронили, хоронили, да недопохоронили.
Вот и все.
4. ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРЕ ГОДА ЗДЕСЬ БУДЕТ ГОРОД-САД
48. СУДЬБА ЧЕЛОВЕКА
Все да не все.
Со смертью Кремлевского Мечтателя жизнь на Земле почему-то не сразу
кончилась... (Впрочем, когда экономиста Н.Ильина еще на свете не было -
люди как-то жили; когда экономиста не стало - тоже ведь жить хочется?..)
Отшумело празднование похоронных торжеств, отгремели салюты, отлились
слезы, отгудели фабрики и бронепоезды, начались трудовые будни.
А где же богатырь Соцреализм, упавший с Царя-Фонаря в самом начале
гражданской войны и доставленный в 4-е отделение кремлевской больницы по
праву внебрачного сына пролетарского писателя Горькина?
Отлежался. Вылечили его врачи-вредители. Обитает Соцреализм в сыром
подвале в центре Москвы, на улице имени своего отца, с продувными
удобствами во дворе. Не отступился, пишет в уме пролетарскую "Войну и
мир", но что-то ему не пишется - образы всякие, концепции и главные герои
в амбарную книгу никак не лезут. Чиста и девственна пробитая пулей
амбарная книга в десять тысяч страниц. Не тронули ее при обысках ни белые,
ни красные, ни ультрафиолетовые, и даже черный арап Врангель приказал
своей контрразведке:
- Отдайте этому придурку книгу, пусть выполняет социальный заказ.
Авось...
Как вдруг постучалась три раза в дверь Соцреализма новая Эпоха:
- Тук-тук-тук!
Пришла пора выходить на арену цирка. Ваш выход! Пожалуйте на манеж!
49. НОВАЯ ЭПОХА или ХМУРОЕ УТРО
Заспешил Соцреализм-богатырь открывать дверь, надеясь, что пришла к
нему наконец-то в гости одинокая соседка Эпоха Кузьминична, недавно
поселившаяся над ним в трехкомнатной квартире, первая шлюха 4-го отделения
кремлевской больницы, где он лечился. Стукачка, каких мало - заложила
недавно в Энкаведе группу врачей-вредителей, залечивших до смерти
Горькина, Фрундзе, Врожуникидзе и, конечно, дедушку Мичурина, за что и
получила ордер на жилплощадь и орден "Экономиста Н.Ильина" на свою
пшеничную грудь молочно-восковой спелости (давно Соцреализм хотел к ней
прильнуть).
А Эпоха уже бьет в дверь сапогами...
Торопливо открыл дверь, смотрит - не она. Видит - телефонисты стоят.
У одного телефонный провод в руках, у другого в руках телефонный
аппарат-вертушка. Ясно: энкаведисты под телефонистов маскируются.
- Такой-то? - спрашивает тот, кто с проводом.
- Ну.
- Не нукай, не запрягал. Кто еще, кроме тебя, проживает в квартире? -
интересуется другой, с телефонным аппаратом.
- Разве это квартира? - удивляется Соцреализм. - Это бывший овощной
склад. Здесь при бывшем режиме бывший купец Рудольф Германович Гесс
капусту мочил. И яблоки.
- Какие еще яблоки?
- Не знаю точно. Мичуринские. И антоновские.
- Атамана Антонова яблочки? Белогвардейские яблочки, значит? Все ты
знаешь! А о купце Гессе мы с тобой в другом месте поговорим. И кто замочил
дедушку Мичурина - тоже выложишь, будь спок!
50. ТРИ ДНЯ И ТРИ НОЧИ или КТО СОЧИНЯЕТ ПОЛИТИЧЕСКИЕ АНЕКДОТЫ?
Заглянули телефонисты за печку, под раскладушку, никого не
обнаружили. Протянули они в подвал телефонный провод, установили вертушку,
посадили богатыря-Соцреализма под домашний арест, назначили его подсадной
уткой и приказали не спать, со стула не вставать и никуда не ходить, даже
во двор в продувную уборную.
Можно только изредка крякать. Тут у них засада. Ждут они из Ермании
бывшего купца Гесса, сброшенного сегодня ночью с парашютом для покушения
на жизнь самого Генерального Совместителиусса. Рудольф Германович
непременно должен сюда наведаться, посетить родные пенаты. Это как дважды
два четыре - тоска, ностальгия, родная уборная во дворе, а в Москве, как
известно, даже отлить негде.
- Тут мы его в уборной и цап-царап!
Ладно. Сидят в засаде. Крякают.
Проходит первый день.
Нету парашютиста Гесса с его ностальгией, не спешит посетить родную
уборную.
- Ты кто такой? - от нечего делать интересуются
телефонисты-энкаведисты.
- В каком смысле? - уточняет Соцреализм.
- По-русски не понимаешь? Ты. Кто. Такой.
- Человек я. Продукт переходной эпохи. Ее типичный представитель.
- Ты, продукт, человеком не прикидывайся! Почему ты, представитель,
дома сидишь и на работу не ходишь?
- Потому, что нахожусь под домашним арестом.
- Ты кто, спрашиваем? Кого представляешь? В каком профсоюзе состоишь?
- злятся телефонисты.
- Литератор я, - с достоинством отвечает Соцреализм. - Из династии
пролетарских писателей.
- Мать твою дивизию... Сочинитель, значит?
- Ну.
Второй день тянется, а ерманского парашютиста Гесса все нет и нет.
- Скучно что-то, - зевают телефонисты. - Что бы такое придумать, чтоб
время зря не терять?.. Сейчас мы на тебя компромат соберем. Давай,
выкладывай имена и фамилии.
- Не знаю я никаких имен и фамилий.
- Вот и врешь! Серегу знаешь? А Блока? А Бурлюка? Скажешь "нет"?
- Ну.
- Гну. Давай, выкладывай! Если сам сочиняешь - значит, что-то знаешь.
Анекдоты знаешь?
- Этого добра выше крыши.
- Давай, рассказывай.
- "Уехал муж в командировку..."
- Не то! Давай политические анекдоты. А мы их в эту книгу дырявую
записывать будем. Потом издашь, как собственное сочинение.
- Про Чапаева подойдут? - спрашивает Соцреализм, впервые польщенный
читательским вниманием.
- Про Василия Иваныча? Именно то, что нужно! Сочинение и
распространение контрреволюционной пропаганды! - радуются
телефонисты-энкаведисты. - Пока не расскажешь десять тысяч политических
анекдотов, со стула не встанешь.
Таким вот Макаром.
Третий день настал. На отрывном календаре уже 21-е июня. На подсадную
утку никто не бросается - ни Блок, ни Бурлюк, ни парашютист Гесс, ни
соседка Эпоха Кузьминична (она же, наверно, на всех настучала) - на
явочную квартиру никто не является, лишь со двора доносится унылый голос
наемного странствующего палача с переносной гильотинкой:
- Кому руки, ноги, головы рубить?.. Кому руки, ноги, головы рубить?..
Сидит Соцреализм на стуле и, как заведенный, травит политические
анекдоты... 674-й... 793-й... 836-й... Амбарная книга уже полна и на вышку
тянет. А что Соцреализму терять? Кроме сырого подвала, разве что продувное
удобство во дворе.
Сидит. Так сидит, что к стулу приклеился, мочевой пузырь живот
раздул, кран-гидрант вот-вот сорвется с резьбы и затопит подвал, а пытка
анекдотами продолжается. Десять тысяч политических анекдотов - не комар
наплакал. Энкаведистам же все ни почем - один на раскладушке развалился,
другой записывает показания в амбарную книгу. И наоборот - один протокол
ведет, другой отдыхает.
Как вдруг раздается телефонный звонок.
51. ПРОДУКТ ЭПОХИ или РАЗГОВОР ПО КРЕМЛЕВСКОМУ ТЕЛЕФОНУ
- Бери трубку, продукт эпохи! - метушатся телефонисты-энкаведисты. -
Приглашай его сюда на свидание! Быстро! Говори подлиннее - надо засечь
этого фрукта на телефонной станции!
- Продукт эпохи у аппарата, - еле ворочает языком бедный
Соцреализм-богатырь, из последних сил сжимая между ногами свой
кран-гидрант, чтоб, не дай Бог, не прорвало и не затопило подвал.
- Где это вы пропадаете, типичный представитель? Почему в гости не
заходите? - спрашивает в трубке очень знакомый голос с приятным восточным
акцентом.
- Совсем пропадаю, товарищ Генеральный Совместителиусс! - хрипит
Соцреализм.
- А в чем, собственно, дело? Объясните спокойно. Чем смогу - помогу.
- Сил моих нет! Ваши телефонисты три дня и три ночи до ветру не
пускают!
- А что они у вас делают? - Ждут из Ермании какого-то Гесса,
сброшенного с парашютом!
- Успокойтесь. И успокойте товарищей. Передайте им, что Рудольф Гесс
благополучно приземлился в Лондоне. Парашют - отдельно, Гесс - отдельно.
Сходите во двор по своей нужде - это дело государственной важности. А я
пока подожду у телефона.
52. ДЕЛО ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВАЖНОСТИ
Обернулся Соцреализм-богатырь, хотел порадовать своих
друзей-телефонистов хорошей новостью из Кремля, передать им привет от
Чудесного Нацмена, но тех как ветром сдуло. И след простыл. Были, и нету,
лишь амбарная книга шуршит политическими анекдотами на раскладушке.
Пора и о себе подумать. Вылетел Соцреализм-богатырь во двор,
вытаскивая на ходу свой опухший пожарный кран-гидрант. Во дворе тоже
никого не видно, кроме подслеповатого странствующего палача с переносной
гильотинкой, да чувствуется еще едва уловимый запах от наложенных с
великого страху штанов промчавшихся по двору телефонистов. Понял
Соцреализм, что до продувной уборной ему не добежать, и принялся справлять
дело государственной важности прямо под дворовым средневековым забором,
чудом спасшимся от наполеоновского пожара.
Стоит, значит, задумался. Справляет нужду богатырскую. Ручей журчит в
подворотню, из подворотни потоком выносится на улицу и, сметая все на
своем пути, впадает в Москва-реку. Чудесный Нацмен у телефона ждет. Эпоха
Кузьминична из-за шторы изумленно глядит на диво-дивное. А забор уже
плывет, поплыл, за ним плывет допетровская уборная, пережившая все
гражданские смуты и вражеские нашествия - чуть что, все к ней бегут!
Странствующий палач из уборной благим матом вопит:
- Тону! Спасите!
Большому кораблю - большое плаванье!
Уже географы рассуждают именем какого народного совместителя новую
речушку назвать, а Соцреализм-богатырь все думу думает: "Новая Эпоха - она
сегодня не в дверь стучит, а звонит по кремлевскому телефону".
53. РАЗГОВОР ПО КРЕМЛЕВСКОМУ ТЕЛЕФОНУ (продолжение)
Может час прошел, может - два. Отлил, застегнул штаны, вернулся в
подвал и продолжил телефонный разговор:
- На душе полегчало, товарищ Генеральный Совместителиусс!
- Какие у вас еще проблемы? - ласково спрашивает Чудесный Нацмен.
раскуривая телефонную трубку. - Не стесняйтесь, облегчайте душу до дна.
Можете по большой нужде сходить, я подожду... Нет?.. Ну, тогда просите у
меня что хотите и режьте мне правду-матку в глаза, а то скучно что-то.
- В сыром подвале живу! - пользуется случаем Соцреализм-богатырь. -
Все в людях да в людях, как завещал отец. А ордер во дворец мне ваши
телефонисты не выдают, как внебрачному сыну пролетарского писателя! Не
положено, говорят, внебрачному!
- Ну, ордер во дворец - это не ордер на арест. Что-нибудь придумаем.
А вот слух до меня дошел, что обижены вы на Совместную Власть, собираетесь
эмигрировать на остров Капри... Нет?.. На "нет" и суда нет. А как вы
относитесь к Пастернаку?.. То же "нет"?.. Не кушали никогда?.. Хорошо.
Выходите на угол Горькина и Тверской-Ямской, там в проходном дворе вас
ожидает черный автомобиль типа "ЗИС". Смело открывайте дверь и садитесь,
вас знают в лицо.
И положил в Кремле трубку.
54. ЭПОХА МОНУМЕНТАЛЬНОЙ ПРОПАГАНДЫ
Восстал Соцреализм-богатырь из сырого подвала, как из гроба. Повел
плечами, как Илья Муромец в тридцать три года: в жизни всегда есть место
подвигу - только не зевай! Надел ботинки "прощай молодость", окропил
подвал керосином из примуса, разжег простреленную амбарную книгу с
политическими анекдотами, бросил книгу на пол, закрыл дверь на ключ, вышел
во двор и утопил ключ в богатырском ручье.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг