Глухой Черт отбивался от ишаков из последних сил.
- Нет, для себя, - ответил Кащей.
Он бросил значок и удостоверение интенданта себе за подкладку,
подошел к Глухому Черту и навесил ему на пиджак значок поэта.
Глухой Черт окончательно онемел.
- Вот он-то и есть настоящий поэт из всех присутствующих, - с пафосом
объявил Кащей. - Он точно знает, что должен делать поэт в загаженном, как
подворотня, обществе! Вы его еще услышите!
- Браво! - сказал министр бесталанных.
Ишаки топтались в дверях и не знали, что предпринять.
- Чего вам? - спросил товарищ министра.
- Этих бесов обвиняют в подделке лотерейного билета, а также в
подстрекательстве к бунту сегодня утром.
- Можете возвращаться, сержант. Передайте по линии, что операция
прекращена. Бесталанные граждане были настигнуты уже в качестве
талантливых, о чем подтверждают значки и удостоверения. Лотерейный билет
погашен, выигрыш выдан, талант оприходован.
- Но... Нельзя ли забрать?
- Это как?
- Ну... Конфисковать.
- Я вас не понимаю, сержант! Как вам должно быть известно, талант
является личным достоянием и внутренним качеством индивидуума. Любой
талант - врожденный или благоприобретенный - охраняется законом и
конфискации не подлежит.
Кащей с Глухим Чертом, преглупо блиставшим золотым значком,
отправились на крышу Лотерейного Центра, а оттуда "Вечерним экспрессом" в
своей бесталанное Подпространство, которое следовало развалить и собрать
заново. Кащею опять не повезло - Матильда, благосклонно глянув на него,
бросилась на пиджак Глухого Черта. Это был пиджак поэта. К такому пиджаку
хотелось прильнуть. Таким пиджаком можно было размахивать, как флагом.
Носить его впереди толпы, чтобы значок сверкал на солнце. Женщины всех
цивилизаций на такие дела падки.
А что было дальше - все знают: резня, переворот, опять резня, опять
переворот - и еще много-много раз повторение цикла; и наконец - Очередное
Счастливое Будущее, в котором мы с вами живем. Кащей же Бессмертный в
глубокой старости, глядя на эти циклы, сделался скверным крючконосым
существом со вздорным характером; и все никак не мог помереть - до тех
пор, пока не сказал свое последнее Слово: подорвал себя в своем Замке той
самой гранатой, дернув за проволочку и выдернув иголочку.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Ненаписанные, а также возрожденные
из пепла стихи Кащея Бессмертного
Перевод с карданвальского Игоря Кручика
Я не поэт. Но нет, не потому,
Что не верчу богемой и толпой,
Что чувства подначальственны уму,
Что не владею словом и собой.
Какой бы ни случился мне билет -
Я просто слабый рифмователь. Ведь
За звание дебильное - "Поэт"
Страдать не соглашусь. И - умереть.
Что же такое душа?
Слышим об оной мы сплошь.
Может, она - анаша,
Дурь, от которой балдеж???
Ну-ка, в словарь посмотреть!
"Хлеб... - возглашает словарь, -
...с четким стремленьем черстветь,
Окаменяясь в сухарь."
Мне говорил шмонающий ишак:
"Живи! Но усеки и не отчайся:
Вселенная похожа на пиджак,
И пламенный утюг - ее начальство.
Ну, а подкладка малость расползлась,
И там, в Заподлицовье, в масть порядку
Рукав по локоть засучивши, власть
Невидимая - штопает подкладку.
Как в нуль-пространстве протыкают путь
(сквозь лацкан - до подкладки) звездолеты,
Так нужно шилом вовремя проткнуть
Пиджак для бляхи, явствующей, кто ты."
Цистерну надобно ума,
Дабы постичь цитаты эти:
"Познай, где свет - поймешь, где тьма",
"Прохавал жизнь - просек бессмертье".
Одну под вечер бытия
Ученый выдал (Шэкон?.. Бартли?);
Другую, скажем прямо, - я!
И совершил открытье вряд ли.
Ведь нечто новое ища,
Ты не отыщешь даже мизер.
Давно все есть: роддом, праща,
Соната, средство от прыща,
Бог, лотерея, телевизор!
Виноват Гдемокрит,
Фрезерфорд ли виновен
В том, что мир состоит
Из мельчайших хреновин?
Я загнусь, как любой...
Но ведь может случиться:
Прах развеянный мой
Соберут по крупице.
Опосля монтажа
Встану - ярый, как водка.
Где ж возьмется душа?
В каждом атоме. Вот как.
Я тебя люблю
Пять, наверно, лет.
Будешь ты в раю.
Я, наверно, нет.
Пью и предаю.
В ад мне взят билет!
Будешь ты в раю -
Вспоминай. Привет.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг