подозревая в них воров, убийц и мошенников - последнее в самом лучшем
случае.
Среди пленных началось движение. Выказывая изрядную сноровку, стражи
начали разводить спутников Иеронимуса. Действовали без жестокости, точно
имели дело с неразумными животными. Одних отводили в казематы внешней
стены, других ставили на колени посреди двора под охраной трех мрачных
стражников с неподвижными лицами.
- Сарацины, что ли? - шепотом спросил Верекундий у Варфоломея, улучив
секунду.
- Не похожи, - так же ответил Варфоломей. - Я видел сарацин. Торговал
с ними.
Управляющий выхватил взглядом в толпе пленных монаха. Нахмурил
широкие лохматые брови, ткнул толстым пальцем себе под ноги.
- Сюда, ко мне.
Иеронимус подчинился.
Один из местных солдат тут же подошел поближе, настороженно следя за
пленным, - как бы не отмочил чего.
- Как звать?
Иеронимус поднял голову.
- Иеронимус фон Шпейер.
Управляющий - заплывшие глаза, нос картошкой - смотрел на него с
откровенной насмешкой.
- А! - произнес он, как будто это имя было ему знакомо. - Фон
Шпейер... Явился... Дерьмо дерьмом. И снаружи, и внутри.
Иеронимус молчал.
А управляющий продолжал распекать его:
- Святым себя вообразил! Ты, небось, и срешь-то одной гордыней.
Иеронимус слегка покраснел. Возразил:
- Ни один из святых не стал бы святым, если бы сначала не захотел
этого.
- Правду говорят: начнешь думать - наплодишь ересей, - хмыкнул
управляющий.
- Не мне судить, - ответил Иеронимус.
Управляющий надвинулся на него своей внушительной тушей. Спросил в
упор:
- Чего ты ждал? Что тебя здесь встретят с распростертыми объятиями?
Иеронимус покачал головой.
- Об этом я никогда не думал.
Управляющий засмеялся. Заколыхал обширным брюхом, закраснелся
толстыми щеками.
- Героем себя считаешь.
Иеронимус отмолчался.
- Дитер Пфеффернусс бежал от него как от чумы, тоже мне, подвиг.
Неожиданно управляющий перестал смеяться и стал грозен. Его лучистые
глаза вдруг потемнели, щеки утратили добродушную округлость. Он встретился
взглядом со стражем, кивнул.
Солдат положил тяжелую руку Иеронимусу на плечо и увел его за ворота
внутренней стены. Когда Иеронимус споткнулся, солдат ударил его по спине и
грубо обругал.
А все остальные, и солдаты, и пленники, стояли во дворе, кто
выпрямившись, кто на коленях, и смотрели, смотрели ему вслед.
После этого управляющий мельком оглядел остальных, быстро обменялся с
солдатами несколькими фразами и удалился тяжелой поступью.
Пленных начали разбивать на две группы. Большую оставили во дворе, а
двоих или троих вышвырнули вон. Сбросили со стены. Слышно было, как
снаружи ударились о землю их тела.
Михаэль Клостерле был в числе тех, кого поволокли к стене. От ужаса
он хрипел, широко раскрывая слюнявый рот.
Рослый солдат брезгливо кривил узкие губы. Смуглые тонкие руки в
кольчужных рукавах крепко держали пленника. Стражник поднял Михаэля как
куклу и легко сбросил вниз.
Повернулся, пошел назад к пленникам.
Расширенными глазами смотрел на него Бальтазар Фихтеле. Он знал, что
теперь солдат направляется к нему. Вцепился в руку Шалька, затрясся.
Прекрасен и страшен был молодой солдат.
Темная кожа, точеные черты, черные глаза в пушистых ресницах, брови
дугой - таких лиц не встретишь нигде в Германии.
Солдат приблизился, схватил Бальтазара Фихтеле, оторвал от Шалька.
Бывший студент отбивался, бессильно дергаясь в руках стража. Шальк, стоя
на коленях, кричал и тянулся к своему другу, но никто не слушал его
мольбы. Только кольнули раз острием пики в грудь, когда дернулся бежать за
Бальтазаром. Так и остался пушкарь - остренькое лицо залито слезами,
грязные бинты на не заживших еще ранах размотались, на рубахе выступило
кровавое пятно от укола пикой.
У самой стены Бальтазар обвис в железной хватке стражника - смирился.
Поднял глаза посмотреть в последний раз на своего палача. И понял вдруг,
что переполняет его не страх - восхищение этим человеком. И не хочется
Бальтазару Фихтеле расставаться с ним, как будто лучшего друга, чем этот
бесстрастный смуглый солдат, никогда не было и не будет. Век бы стоял
рядом в ожидании смерти, ощущая на плечах горячие сильные руки.
И тут решетка в воротах внутренней стены поднялась снова. В кишащий
людьми внутренний двор быстрым шагом вошла женщина.
Не вошла - ворвалась. Маленького роста, толстенькая, старая. Волосы
растрепались, вдовье покрывало сбилось, упало на плечи.
Стремительно оглядела пленных. Растолкала людей, оттолкнула суровых
стражей, со всех ног бросилась к Бальтазару Фихтеле.
Бальтазар увидел ее и покачнулся, как от удара.
- Мама, - сказал он шепотом.
Страж выпустил его.
А Марта Фихтеле, встав на цыпочки, обвила руками шею своего
непутевого сына.
- Вот ты и дома, сынок, - сказала она.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг