разочаруется в нем как в человеке несерьезном, способном тратить время на
пустяки в такой момент. "Но ведь для меня это не пустяки!" - запротестовал
он против собственной же мысли.
Нужно было или уходить, или начинать разговор. "Но что я могу ей
сказать? Что она мне нравится? Боже, до чего это глупо звучит!"
Рипли перевернула еще один лист, и вдруг ее лицо словно заострилось.
Перед ней лежал тот самый приказ.
"Чему ты удивляешься? - спросила она себя. - Разве не его ты искала?"
Его. Но доказательство подлости сильнее действует на человека, чем
простое подозрение в ней. Пока его нет, можно еще заставить себя поверить,
что мир не так уж плох.
Документ лежал перед ней.
"Лучше бы его не было", - с отвращением посмотрела на лист бумаги
Рипли.
"Что с ней? - подался вперед Хиггс. - Ей нехорошо?"
"Что же мне делать теперь? - подумала Рипли, продолжая изучать
страшную бумагу. - Устроить скандал? Как это мелочно и глупо... За это
полагается суд. Да, законный суд и законный приговор. Я буду не я, если
этого не добьюсь! Пока же... Нет, шума поднимать не надо. Здесь он может
только повредить. У нас у всех и так уже зашкаливают мозги от перегрузки.
Если добавить сюда взрыв реактора, который может грянуть в любой момент, и
еще это... Кому под силу будет это выдержать?"
"Я не могу смотреть, как она переживает. Что же такое она нашла?
Спросить? Нет, лучше не надо. Если надо, она расскажет и так. Я не имею
права требовать от нее отчета. Однако ее крепко задело..."
"Но как сохранить этот документ? Пожалуй, ради этого одного стоит
выжить. Не чудовища виноваты во всем - точнее, не ЭТИ чудовища, а другие,
которые именуют себя людьми. И вот с ними-то и нужно поквитаться,
уничтожив сперва Чужих. Во всяком случае для одного человека сей документ
означает смертный приговор, а для остальных мерзавцев послужит хорошим
предупреждением. Ну, Компания, теперь берегись!"
Рипли сложила лист бумаги. Его нужно было спрятать, но почему-то она
не могла этого сделать, хотя бумага почти физически жгла ей руки.
Словно ища поддержки, она подняла голову и посмотрела на Хиггса.
"Ну вот, - напрягся он, - теперь я просто обязан ей что-то сказать.
Но что?"
- Ну что ж, - начал он, - что могли, мы сделали. - "О чем это я? -
ужаснулся он. - Только такого дурацкого доклада и не хватало..."
- Что? - переспросила Рипли, словно очнувшись ото сна.
"Хватит нервов. Сейчас у тебя две задачи: донести доказательство до
сведения суда и позаботиться о девочке. Ни о чем другом ты не имеешь права
думать", - дала она себе новую программу. - "Вот только выяснить бы, когда
может грянуть этот проклятый взрыв..."
"Ну чего я тяну? - спрашивал себя Хиггс. - Решил сказать, значит..."
Несколько секунд он искал, с чего бы естественней начать разговор.
Вдруг ему в голову пришла хорошая идея, и он невольно улыбнулся самому
себе, радуясь своей находчивости.
- Пожалуйста, надень это на себя, Рипли, - Хиггс протянул ей браслет
с небольшим циферблатом, который Рипли в первое мгновение приняла за часы.
- А что это? - недоумевая взяла она в руки предложенную вещицу.
- Это локатор, маркер. Индивидуальный передатчик и одновременно
приемник. У меня есть второй такой же, и я буду всегда знать твое
местонахождение.
- Да? - приподняла брови Рипли. Мысль о каком-то маркере никак не
укладывалась в ее голове - для нее просто не было места.
Впрочем, вещичка могла оказаться полезной: мало ли какие сюрпризы
готовила им еще эта планета. Иметь возможность всегда найти человека было
совсем неплохо.
- Это на всякий случай, - пояснил Хиггс, все больше смущаясь. Он уже
был уверен, что так и не сможет признаться ей в своем чувстве. Может быть,
когда-нибудь - но не сейчас.
- Спасибо, - кивнула Рипли. Она так и поняла его жест: на всякий
случай. Если бы всем раздать такие маркеры...
"И все же дать ей маркер - это красиво, - размышлял Хиггс. - Просто
символически. Раньше дарили друг другу кольца... Правда, это как-то
нескромно: "обручальный маркер". Совсем даже нескромно".
- Это, конечно, не значит, что мы помолвлены, - поспешил заметить он,
пока такая же мысль не успела прийти ей в голову. - Это не кольцо...
"Хороший все же парень этот Хиггс, - усмехнулась про себя Рипли, -
такой скромный. И за что ему все это досталось? Жаль его..."
О том, что он десантник, профессионал, выбравший свой жизненный путь
самостоятельно, ей сейчас как-то не думалось...
30
Ньют почти ничего не весила - во всяком случае, удивительно мало для
своего возраста.
Рипли пронесла ее на руках через всю лабораторию к небольшой койке,
поставленной некогда, по-видимому, для дежурного.
Ребекка засыпала на ходу, но было видно, что она борется со сном изо
всех сил.
"Несчастный ребенок", - в сотый раз повторяла про себя Рипли,
укладывая ее на кровать.
"А ведь всего этого могло и не быть... И я, быть может, носила бы вот
так, на руках, собственного ребенка... Да о чем я говорю - разве теперь
Ньют не моя девочка?! Бедная дочка..."
Рипли ласково провела рукой по ее лбу и поправила подушку.
- Давай, ложись, укрывайся, вот так, - она укрыла девочку одеялом. -
Хорошо... И теперь лежи и засыпай: ты же очень устала.
Ребекка пристально посмотрела на нее. "Как по-доброму она это
говорит... почти как мама".
Словно впервые Ньют ощутила, насколько ей не хватает ласки. Странно,
разве она еще не отвыкла от нее? Несколько добрых слов, несколько опасных
часов, проведенных вместе - и она смогла доверять. А тому, кому доверяешь,
можно и позволить приласкать себя. Это ведь так хорошо... да и кто может
жить без этого? И иной взрослый за ласку или каплю доброты готов на все.
Рипли улыбалась. Светлая улыбка разгладила ее лицо, вернув ему
открытость и искренность, свойственные молодости. Но в глазах светились
спокойная мудрость и зрелость женщины, почувствовавшей себя матерью, и это
делало ее старше. Да и сколько ей было в действительности лет?
У того, кто сражается и мстит, нет возраста.
- Я не хочу спать, - приподнялась на подушке Ньют. Голубые глаза
безмолвно просили: "Не покидай меня хоть ты!.. У меня же больше никого не
осталось..." - Мне страшно. Я сны вижу, страшные очень...
"Как она смотрит..."
На миг Рипли призадумалась, что же ей сказать. Да нужно ли в таких
случаях думать?
Пусть подскажет сердце.
- Не сомневаюсь, - ласково сказала Рипли, включая освежитель воздуха.
Взгляд упал на головку куклы. - А вот Кейси наверняка не видит страшных
снов. - Она поймала куклу рукой и покачала ее, чтобы та открывала и
закрывала глаза, пока, наконец, не оставила ее в "спящем" виде. - Вот
видишь, не так уж и страшно. Постарайся вести себя, как Кейси...
Похоже, Рипли сказала что-то не то: взгляд малышки стал почти
испуганным.
"Ну вот... и она такая, как все. Зачем она старается меня обмануть? -
Ньют почувствовала, что еще немного - и на глаза накатятся слезы. - Ну
зачем? Почему меня все стараются обмануть? Разве я маленькая и не понимаю,
что это всего лишь игрушка? Или... или это они не понимают? Наверное, так.
У них все наоборот, как с чудовищами. Им только кажется, что они знают,
что сказка, а что нет, а на самом деле взрослые в этом путаются сильнее
всех".
После такого вывода не простить Рипли она уже не могла. Разве она
виновата, что так ошибается?
- Рипли, - как младшему брату или другим детям, оказывавшимся иной
раз на ее попечении, серьезно начала объяснять она, - у нее не бывает
плохих снов потому, что это просто пластмассовая кукла!
"Ты поняла это или нет?" - испытующе заглянула девочка в глаза Рипли.
"Моя бедная взрослая крошка... - вздохнула про себя Рипли. - Прости
меня, дуру. Разве с тобой можно говорить ТАК?"
- Правильно, - Рипли грустно покачала головой. - Ты извини меня,
Ньют.
"Поняла! - обрадовалась Ребекка. - Она все поняла!"
Она почувствовала всем своим существом, что за это нужно ее как-то
отблагодарить. Но как? Обнять? Поцеловать?
Мама учила, что это нескромно, да и не то это...
Эта взрослая женщина уже дважды попросила у нее прощения. Значит, она
ее уважает. Ее, ребенка.
Может быть, ей можно доверить свой сокровенный вопрос, основу всех ее
сомнений?
Наверное, да.
К тому же, вдруг она сможет ответить?
- Слушай, Рипли, - в душе у молодой женщины снова защемило от
недетского взгляда маленького ребенка. - Моя мама всегда говорила, что
никаких чудовищ не бывает, но, оказывается, они есть.
Слова Ребекки не прозвучали как вопрос; тем не менее Рипли
догадалась, что они значат для Ньют нечто большее, чем просто вопрос, и,
возможно, от ответа зависят все их дальнейшие взаимоотношения.
"А ведь Ньют спросила меня, можно ли мне верить!" - поняла она и
опять задумалась.
"Мама сказала" - мать всегда является для ребенка большим
авторитетом. Ей будет тяжело услышать, что ее мать ошиблась, она и сама
это понимает. Если хочешь, чтобы верили тебе - не заставляй сомневаться в
других...
- Да, они существуют, - осторожно ответила Рипли.
Взгляд девочки проникал в самую глубь ее души и нестерпимо жег.
Она говорила правду, и тем не менее Рипли казалось, что она старается
обмануть Ребекку. Разве вот такая уклончивая формулировка не была обманом?
- Тогда зачем детям говорят, что их нет? - напрямик спросила Ньют.
Ей казалось, что Рипли просто не поняла ее первого вопроса.
"Милая девочка... да как же тебе объяснить? Мы ведь сами в это
верили, как во все, во что хотелось верить. Это же один из самых
философских вопросов: кто знает, для чего мы обманываем себя!"
- Потому что по большей части это все-таки правда, - ответила она,
совершенно озадачив девочку такой формулировкой.
"Что она хотела этим сказать? Как это - по большей части? Что это за
привычка все запутывать?.. Наконец догадалась: Чудовища просто встречаются
очень редко. Так и надо было сказать. Ведь есть на Земле истории про
животных, которые непонятно - есть или нет. Одни думают так, другие -
по-другому. Вот и все".
Это небольшое открытие успокоило ее.
Ньют поудобнее устроилась на подушке. Теперь ее взгляд смотрел не так
остро, - глаза слипались, - но все равно он говорил о том, что Ньют не
хочет, чтобы Рипли уходила.
"И все же мне надо идти. Жаль".
Она случайно посмотрела на свои руки и тут же наткнулась взглядом на
подарок Хиггса.
"Чудесно. Это именно то, что надо".
- Ладно, - сказала Рипли и взяла девочку за руку. - Надень это. Для
удачи. - Она помогла застегнуть браслет.
Он явно не был рассчитан на такие маленькие ручонки и спадал. Рипли
пришлось проколоть застежкой еще одну дырочку.
Ньют с любопытством уставилась на маркер: "А это еще зачем?"
Впрочем, этот вопрос ее не очень занимал. Рипли ей что-то дала - то
есть сделала подарок. А подарок - это всегда залог дружбы.
- Ну, все. - Рипли встала и включила настольную лампу, на тумбочке.
Мало ли где хорошо - дела не ждут.
- Не уходи! - подскочила Ньют на кровати. - Не уходи!
Неужели Рипли может бросить ее сейчас одну? В этот миг такой поступок
казался Ньют почти предательством.
"Девочка моя, - мысленно взмолилась Рипли, - ты думаешь, я хочу от
тебя уходить?"
- Ньют, - произносить слова ей было тяжело, словно и она чувствовала
в них привкус предательства. - Я буду в соседней комнате. Видишь вот эту
камеру, вон там? - она указала на небольшую серую коробку с темным кружком
объектива. - Мне будет видно тебя через нее, и я буду знать, что с тобой,
и все ли в порядке. - Заметив, что Ньют смотрит на нее все еще с
недоверием, хотя и не лишенным сомнения, Рипли добавила: - Я это тебе
совершенно серьезно говорю. Я тебе обещаю!
"Она не врет, - после недолгих колебаний заключила девочка. - Ей
вообще можно верить".
И все же, что ни говорил разум, чувства требовали своего.
"Не надо ей мешать, а то еще обидится", - решила она, но тут же
захотела окончательно удостовериться в правдивости слов Рипли.
- Ты клянешься? - торжественно произнесла она.
Может быть, в другой обстановке тон, каким это было сказано,
рассмешил бы Рипли. Но сейчас он вызвал только дополнительную волну
нежности.
- Клянусь всем святым, - серьезно ответила она.
- А если соврешь, то чтоб ты сдохла? - продолжала допытываться Ньют.
"Ох, милая ты моя!"
- Да, если совру, то чтоб я сдохла, - подтвердила Рипли - и Ньют, в
знак полного доверия к ее словам, закрыла глаза.
Мирно блестел, наблюдая за этой сценой, круглый значок объектива -
маленький залог правдивости ее слов.
Рипли тихо поднялась и вышла, оставив девочку под его присмотром.
31
Голова Гормана почти целиком была скрыта под бинтами. Назвать его вид
цветущим можно было разве что в насмешку. Изредка сознание возвращалось к
лейтенанту, но с ним приходила и головная боль, снова увлекающая Гормана в
беспамятство.
Время от времени к нему подходил Бишоп, щупал пульс, заносил
изменения в тетрадку и снова углублялся в свои занятия.
Биохимия этих существ все еще не давала искусственному человеку
покоя: снова и снова он проводил экспресс-тесты на совместимость тканей, и
каждый раз результаты оказывались все более удивительными, если не сказать
невероятными. Взять хотя бы то, что чуждому существу для развития эмбриона
необходимы именно человеческие гормоны роста. Совместимость
совместимостью, но из этого следовало, что человек входил в ЕСТЕСТВЕННЫЙ
путь развития. Но где же они могли брать людей там, у себя? Или у них были
аналоги людей, существа, по всей вероятности, не обладающие разумом?.. Но
тогда откуда взялся этот инопланетный корабль? Точно так же влип в эту
историю, как и колонисты, и дрейфовал в космосе, пока не нашел здесь
последнего пристанища? Но с другой стороны, у большинства паразитов смерть
хозяина, пусть даже промежуточного, обозначала тупик. Или придется
поверить, что на какой-то планете с этими существами существуют триллионы
человекоподобных - иначе Чужие быстро вымерли бы. Но чем в таком случае
питаются предполагаемые гуманоиды? Да и сами Чужие?
"Я, кажется, выхожу за рамки своей компетенции, - одернул себя Бишоп,
поняв, что ответить на эти вопросы не может. - Мое дело - собирать факты,
группировать их и делать первичные выводы. Теоретизацией и обобщением
пусть занимаются ученые на Земле..."
- Ну, как продвигаются дела? - заглянула в лабораторию Рипли.
- Идут потихоньку, - кивнул Бишоп в сторону препаратов.
- Что это вы вообще с ними делаете?
- Ну как - что... провожу полный анализ биохимических компонентов.
- И что?
Взгляд Рипли остановился на неподвижном теле Гормана.
Видеть осьминогопауков ей очень не хотелось. Как, впрочем, и робота.
- Эмбрионы располагаются в районе легких человека и потом прорывают
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг