- Сейчас ты войдешь вон в тот шатер, и друг твой тоже.
"Войдешь" он сказал - это что, намек на то, что, может быть, и не
выйдешь? Я спрашиваю:
- Что вы за народ и что вам от нас нужно?
- Мы великие и первые из эльфов - степные, а что надо - об этом ты
скоро узнаешь.
Эльфы - еще одно слово из легенд приозерных, правда, они вроде бы в
степях не живут. Рассказывают как про таинственный народ, мудрый и
благородный по своей сути, и в людские дела не мешающийся. Правда, в таком
вот заявлении как сейчас особого благородства не заметно, но - век живи,
век учись. Итак, шатер, сооружение еще то, хлипкий и тонкий. Нас с
Чисиметом вводят внутрь, а там на земле безо всякой подстилки сидит по
всем признакам местный князь, а может, и император всея степи. Одежда
белая, лицо чистое, на голове массивная корона желтого металла и камни на
ней.
Начинает разговор хозяин юрты:
- Здравствуй, Чисимет. Честно скажу, не ждал я тебя здесь, но раз уж
пришел - не гнать же! И ты, Керит, - князь кивает мне приветливо, - тоже
здравствуй.
Я пытаюсь понять, что к чему, и помалкиваю.
- Вы не удивляйтесь, что я вас по именам знаю, я вообще почти все
знаю: и зачем идете, и как из Закрытой долины бежали...
- Откуда знаешь? - перебивает Чисимет.
- Один ваш спутник до меня добрался сюда, вот и рассказал все.
Правда, он уже больной был, не больше месяца тут прожил. А ты, Керит,
лучше расскажи, добрался ты до горных туманников или нет?
Я было раскрываю рот объяснить недоразумение, но Чисимет успевает
первым:
- Да, добрался, и ношу свою отдал, а теперь просто меня сопровождает.
Наверное, Чисимет знает что говорит, но пока его планы мне непонятны,
буду помалкивать по смыслу беседы. А князь начинает представляться по всей
церемонии. Зовут его Олонгар, он предводитель степных эльфов и вообще
самый сильный и самый хороший на Средне-Верхней. И на запад он в походы
ходит, и северных гостей отваживает, словом, надежа и опора всей равнины.
Он и его придворный маг Багдарин заняты противостоянием Темным силам, коих
прислужники валом валят с запада, противостоять противостоит, но
разобраться с ними как следует сил пока не хватает.
- Ты, Чисимет, мог бы мне помочь в этом деле. Мне и всему миру.
Можешь считать свой путь законченным. Передай Силу Востока мне, и тогда я,
став равным по силе мудрецам Средиземья, встану вместе с ними на борьбу с
Черным Врагом!
При этом спиче у Олонгара хищно горят его красивые глаза и
подрагивают изящные руки с длинными пальцами. Чисиметовское лицо
становится мрачным.
- Не отдам я тебе ничего. Если мой спутник и вправду тебе все перед
смертью рассказал, то ты сам знаешь почему.
- Я понял тебя. Но знаешь, иного за шкирку нужно в кормушку тыкать, а
он еще и морду воротит, ну да я не из таких. Если ты не в состоянии
понять, что полезней и что вредней, то обойдемся без твоего понимания и
согласия. Багдарин!
Полог мгновенно распахивается, и входят: сначала четверо с ножами у
поясов и берут нас под локти, а затем вплывает, как я понимаю, и сам
Багдарин. Он явно не из эльфийской породы - коренастый, розовощекий,
седовласый и седобородый.
- Ну что? - спрашивает Багдарин у Олонгара сочувственно. - Не хотят
они добром понять, кто есть самый достойный на равнине?
- Не хотят, - жалуется Олонгар.
- Ну ничего, это дело поправимо, - говорит придворный маг,
вытаскивает из-под балахона белый коврик и начинает раскатывать его по
полу.
Я смотрю на него, и вдруг все плывет перед глазами. Я - вроде бы и
здесь стою, и в то же время чувствую себя и на коне куда-то мчащимся, и на
корабле куда-то плывущим, и с ратью какой-то непонятной сражаюсь. Я
одновременно и человек, и еще десяток существ в то же время, словом,
мешанина дикая в мозгу, и когда она отхлынивает и остаются лишь пятна в
глазах, я решаю, что это Багдарин принялся за работу, не дожидаясь
создания на полу комфортных условий.
А вот теперь он уже уселся и в Чисимета вперился этаким сверлящим
взором, а Чисимет покраснел, и вообще скованность и напряжение в нем
ощущаются. После долгой паузы Багдарин говорит:
- Олонгар, тут что-то не так. У него ничего нет, брать и передавать
нечего. Свое у него отнимать незачем, а чужого в нем нет. А этого, - маг
показывает на меня, - совсем не пробьешь, даже узнать, что у него за
душой, нельзя. Он либо хорошо умеет замок держать, либо он с рождения жил
не в этом мире. Может, он с легендарной Земли-за-Морем, но ведь там люди
не жили никогда. Знаешь, надо бы его... - Багдарин не договаривает.
Снаружи слышатся шумы, крики, затем два довольно близких выстрела,
затем удар по шатру, он заваливается необыкновенно легко и от факела
загорается. Стража и эльфийское руководство впадает в панику и, барахтаясь
в опавшей крыше, ползут к выходу, впрочем, мы с Чисиметом тоже.
Первое, что я вижу, выпроставши голову наружу - это Амгаму с
винтовкой в одной руке и окровавленным ножом в другой. На башке - моя
рация, задом наперед одетая. Я качусь к нему, он режет мне ремень на руках
одной рукою и по ходу операции еще два раза палит в небо - для поддержания
смятения в рядах противника. Я винтовку забираю и снимаю эльфа, который в
нас уже из лука целится, а затем падаю и Амгаму валю. Сзади подползает
Чисимет, а в руках у него меч - где только раздобыть успел! И веревки
снять умудрился!
Наступает затишье. Изредка посвистывают над нами стрелы, но мы лежим
сзади уже вовсю пылающего шатра, и попасть вот так в нас трудно. Я пока
что забираю у Амгамы рацию и, спросив у Серчо что нужно, ставлю ее в режим
маяка - Амгама уже обо всем сообщил. Лежим, Чисимет свой меч в руке
лелеет, мечтает подстрелить Олонгара или мага, но возможности такой не
представляется. Я довольно метко поджигаю еще один чум, Амгамовскую
хламиду стрела пришпиливает к земле - на том успехи сторон и
ограничиваются, и так до той минуты, когда издали становится слышен
рычащий рев - идет танк, и акустический фон включен.
Коробка подлетает к нам и выбрасывает дымовую завесу, под ее
прикрытием, не опасаясь теперь стрел и копий, мы лезем в кормовой люк. Я
последний, как только люк захлопывается - рывок, и судя по хрусту и треску
под гусеницами, Пьеро прет прямо по кострам и по шатрам. По броне пару раз
стукает копье, а потом - тишина во внешних динамиках, обычные звуки,
вернее. Амгама нам взахлеб рассказывает, как он видел взятие в плен нас с
Чисиметом, взял потом винтовку и переговорку, с некоторым трудом установил
связь и сам кинулся по следу. У стойбища прикинулся он каликой перехожим с
палочкой под мышкой, а потом:
- Я у одного кинжал выхватил и порезал их немножко, а потом и
пострелял, хотя и страшно было - я из вашего оружия в первый раз пробую.
Серчо добавляет:
- А как Амгама до нас достучаться смог, все бросили и рванули
спасать, так сказать. Я, конечно, здесь тоже виноват, но не более, чем
все. Это благодушное настроение могло бы обойтись нам и дороже. А теперь
тебе, Алек, поспать не во вред, да и Чисимету с Амгамой тоже.
Я радуюсь - и тому, что поспать, и тому, что так легко отделался - и
заваливаюсь на койку, поглядел на утреннее небо и глаза закрыл. Рядом
Чисимет, ворочается и изредка бормочет, переживает, наверное, или
радуется, наоборот, что груз свой так хитро укрыл, что Багдарин его даже
не почуял. Я потихоньку засыпаю, и в полудремоте начинаются странные
ощущения, то ли в меня опять этот маг-старикашка лезет, то ли вытащить из
меня что-то хочет, словом кошмары не кошмары, но неприятно, и выспаться не
удается так, как хотелось бы.
Поднялся - башка болит, кости ломит, в мозгах мутота. Поворочал
головой по отсеку - все на крыше, кроме Чисимета, он напротив сидит с
усталым и очень невеселым видом. Тоже, видать, не сладко бедняге, раз даже
на воздух не полез. Я его ладонью по плечу хлопнул для поднятия
настроения, он улыбнулся виновато, и только лишь. Ладно, отойдет.
На ЦП пусто, и я вызываю карту - степь да степь кругом, а впереди -
Лес Левых Истоков, к нему вечером придем. Фон опять вверх полез и опять
строго в направлении нашего движения, как перед Мелкогорьем, что мне
решительно не нравится. Из башни появляется Сергей. Делать там ему
абсолютно нечего, и берется он меня прямо сейчас проверить
комплекс-датчиком.
- Ну-ка, посмотрим, что с тобой эти эльфы сделали, - говорит, - мы
как по лагерю их пахали, так у меня все цифры прыгали. На них, на эльфах
этих, лежит заклятье давнее и до сих пор действует, правда, тихонько.
Причем заклятье недоброе весьма.
Начинается проверка. Сергей сначала малый круг прогнал, потом ему
что-то не понравилось, и он взялся за дело по-настоящему. У меня то в
пальцах колет, то в волосах потрескивает, то в глазах плывет - все как
полагается. Компьютер всю информацию взял, помолчал-помолчал и
здрасьте-пожалуйста: "Объект предполагает наличие сведенного поля большой
интенсивности в замкнутом представлении. Характер не определен".
- Да, Алек, - Сергей говорит, - это ты зря. Я с такими вещами ничего
поделать не могу. Может, Знахарь помог бы, но - Знахарь... Может, Чисимет
попробует? Чисимет, иди сюда, дело есть!
Подходит усталый Чисимет и с явным неверием в успех пробует, аж пот
на лбу. Потом говорит, что толку нет, и обнадеживает, что это не опасно,
совсем не опасно, кажется ему так. И на том спасибо, а что потом со мной
будет? Проснутся ребята, а вместо меня привидение по отсеку витает, и за
рычаги радо бы взяться, да никак не удержит. Сергей высовывает голову
наверх, доложить о "новой загвоздке с Алеком" - Серчо спокоен, верит
Чисимету. Я тоже лезу на крышу и сажусь там молча. В степи заметно
холоднее, а вернее сказать менее жарче, чем вчера. Солнце садится прямо в
черные облака на западе, и такие же беспросветно черные облака гонит
ветром в нашу сторону. Начинается дождь - мелкий, противный, а на экране
чисто по инициативе бортовой аппаратуры появляется сообщение: дождь
активный, причем той же темной несведенкой, что и весь район кольцевых
гор, правда, специальной направленности это не носит. Приходится в уже
промокшем состоянии лезть обратно и заниматься нейтрализацией воздействий.
Затем я добираюсь до рычагов - и вперед, к лесу. У Серчо радость - поймал
он маяк вертолета, теперь ждет, когда парни на связь выйдут, чтобы
встрять.
Танк катит себе и катит, за бортом уже совсем темно, и я включаю
тепловые прожектора, на них тут же слетается не боящаяся дождя насекомая
нечисть и кружится вокруг. Ровно в девять перед нами встает лес - высокие
деревья типа сосен, растут не чащей, а на расстоянии, и через них вполне
можно пройти, я на это даже не рассчитывал, думал, придется ломать дрова,
благо лесу тут всего ничего, так, мыс в море степи. Активностный экран
забит помехами от дождя, в ИК тоже мало что понятно, и приходится включать
натуральный свет и идти по перископу. Под гусеницами трещит мелкий
проросток, мы минуем первые деревья, и тут в оба нарисованных глаза
ударяется по копью, а перед нашей "мордой" как в сказке появляются пятеро
эльфов. С дерева, что ли, спрыгнули? Высоко ведь! Они в руках держат еще
одно копье, длины метров в семь, и слаженно с разбегу пытаются всадить его
в лобовой лист. Мне это как признание льстит не хуже аплодисментов актеру,
ведь глаза и пасть по новой я рисовал, и значит, мои художественные
таланты признаны. Я говорю:
- Серчо, тут то же, что и в Орогоччу, только эти сразу в бой лезут.
Может, шугануть их?
Серчо как верный раб инструкций всяческие "шугануть" воспрещает и
принимается реализовывать очередную заготовку вариантов налаживания
контактов - разговаривать разговоры, то есть. Эльфы слушают, потом к
атаковавшим еще прибавляется публики - и вправду, с деревьев сыплются,
легко и грациозно. Серчо под конец объяснений спрашивает, надо ли вылезать
из коробки, чтобы доказать, что правду говорит? Общий хор: "Да!" Люк
открыт, и наверх лезут Серчо с Чисиметом, ну, конечно, Дрон в башне
начеку, и я тоже в напряжении. Один из эльфов вспархивает - иначе не
скажешь - на броню, вглядывается в лица, потом решительно вынимает кинжал
и отбрасывает назад не глядя, но метко кому-то в руки в толпе. Официально
приглашает нас и нашу коробку на тихую, а может, и светлую - слова похожи
- поляну, где с нами побеседуют и вообще. Серчо согласен, снимает свой
нож, а Чисимет меч, и опускают оружие вглубь танка. Поляну мне берется
показать целая толпа, она идет впереди, а я следом на малом газу. Быстро
очень, минут за сорок всего я выруливаю на поляну, и мне показывают, где
припарковаться.
Поляна и вправду светлая - множество костров, а насчет тишины я бы не
сказал - голоса слышны, и смех, и песни. Никто на нас внимания не обратил,
что удивительно и даже немного обидно. Эльф с крыши в изысканных
выражениях предлагает нанести визит местному шефу, мы посовещались и
решили, что пойти придется, конечно, на случай очередного покушения на
ограбление Чисимета меры приняв. Идти мягко и настойчиво просят всех, и
Пьеро с Сергеем недовольны - только заснули. Серчо пистолет прихватил, у
Пьеро тоже куртка оттопыривается, а у меня - переносной пульт на
управление движением и огнем настроенный. Из мирного оборудования - все
тот же фотоаппарат-котомка у Дрона и у меня магнитофон - у нас их три в
комплекте: два шпионских микрокассетника и один просто небольшой, его-то я
и взял.
На поляне костров вроде как прибавилось, и дождика как не бывало. Нас
ведут по какой-то сложной маневренной траектории между сидящими у огней
группок: кто молчит, кто на непонятном языке беседует, смеются многие и
многие поют. Без инструментов поют, и все равно музыка слышна, и мелодии
такие, что даже сказать как, не знаю. Магнитофон пишет, но будут на нем
только куски, и я лишь вздыхаю, когда мы проходим мимо очередного хора.
Потом - окраина поляны. Под дубоподобным деревом сидит на каком-то
неуловимом выступе ствола этот самый верховный правитель. Если у степного
князя впечатление владетельности создавала одежда и корона, то сейчас
перед нами просто король, сам по себе. Провожатый свою миссию выполнил и
уходит - вот так номер. Это вразрез со всем предыдущим идет, неужели нам
так доверяют?
- Что ж, садитесь, - говорит король. - Я - Гиминас, нынешний
правитель эльфов Большого Длинного Леса, а вы кто?
Называем по очереди свои имена, и когда дошла до Чисимета очередь,
Гиминас долгим жестом приглаживает волосы и спрашивает:
- Чисимет - это не тот ли, который идет с Отдаленного Востока?
- Да, тот. - У Чисимета голос неприветливый, ничего хорошего не ждет.
- Я слышал про вас от своих лазутчиков у степных. Олонгар не так умен
и хитер, как любит казаться, и не сумел сохранить в тайне то, что узнал.
Я вставляю:
- Олонгар с Багдарином хотели забрать себе то, что Чисимет в
Средиземье несет!
- Да, они очень хотят этого. - Гиминас задумчиво проводит рукой перед
лицом. - Степные эльфы давно отравлены, и их властители тоже. Черный Враг
или кто-то из его союзников сумел заманить их в Мелкогорье и там начал
класть заклятия перерождения - нужны были силы для похода на восток. Но
потом его планы расстроились, и части племени удалось избежать
перерождения в орков, но и эльфами они быть уже перестали. Степные
сохранили наш облик, но потеряли легкость движения. Они сохранили смелость
мысли, но у них нет уже той силы и чистоты, с которой издревле жил наш
народ. Даже их властитель вынужден держать при себе придворного мага
Багдарина, странного народа и непонятной судьбы. Я подозреваю, что именно
он подбивает Олонгара стать силой, равной Силам Средних Земель - задача
бессмысленная и опасная.
Серчо очень вдумчиво добавляет:
- Вообще это ведь в любом развитии достаточно на руку Врагу. Может,
Багдарин - его марионетка?
- Не думаю, что он действует по его прямой указке, но их связь для
меня несомненна. Разговор продолжается, и Серчо рассказывает о цели нашего
похода, старательно намекая на то, что эльфы не могут не знать об упавшем
с неба железе с двумя людьми внутри. Это им и вправду известно, более
того, самолично Гиминас распорядился людей не трогать, но следить
внимательно. Затем некоторое время просто светская беседа, а потом Чисимет
просит разговора наедине. Оставляем его и идем обратно под нескончаемые
эльфийские песни. Я спать не хочу и поэтому просто сижу и гляжу, как Серчо
достукивается до вертолета.
У ребят все в порядке, связи с базой нет уже пятый день, и они очень
рады нас услышать. У них деловое предложение: с утреца подняться да
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг