Бывает поздновато, и назад не вернуться, но главное - понять... А в дом
идти не хочешь?
- Не-а, - ответила Сэра, - в домах еще хуже, чем в своих комнатушках
или на улице. В домах совсем мрачно. Лучше уж сгнить на улицах, чем в дома
угодить. Это я тебе говорю, я знаю. С меня двух месяцев хватило. В домах
все мадам, бывшие девки, но почему-то злобные как старые девы, в жизни не
сосавшие. Аж странно. Спасибо Папе, выкупил. Не в жены же идти к забулдыге
какому-нибудь фабричному...
- Прямо дар божий этот ваш Папа, - проворчал Грэй, - благородный аж
гэть...
- Что ты сказал?..
- Ничего существенного. Ты не поймешь, это не по-американски.
- Да... Разве ж в жизни бывает так, как хочешь...
- Значит, у Папы лучше всего...
- Ага. Это потому, что он женатый. И примерный семьянин. Аж странно.
- Неужели? Странно что семьянин или что примерный?
- Вообще все. В молодости, я слышала, он ни одной юбки не пропускал,
был у него кореш тогда, вместе дело начинали... забыла, как его... а
потом, с тех пор, как Китч все дело забрал и женился, жене не изменяет.
- Святой. - Высказался Грэй.
- Какое там... но человек неплохой. Ты разве не знал? Ты вообще его
давно знаешь?
- Нет. - Отрезал Грэй. - Недавно.
- А-а, ну тогда понятно... А ты в самом деле классно ведешь. Никогда
профессионально не танцевал?
- Никогда, - ответил партнер. - С моим-то ростом?.. Я вообще мало в
жизни танцевал, знаешь. Все некогда как-то было, не до танцев, не до
того... - в этот миг пластинка закончилась, и шипение иглы, скребущейся о
гладкий внутренний круг, прервало танец. - ...погоди, я сменю пластинку...
- Он слегка сжал предплечья девушки своими большими ладонями и вдруг
быстро поцеловал партнершу в висок. - Спасибо тебе, милая. - Сказал.
- За что? - удивилась она, вскидывая лицо.
- За танец, - ответил он. - За то, что ты есть. - Глаза у него
грустные-грустные, отметила Сэра, что это с ним?.. - Когда-то я мечтал о
таких вот мгновеньях, и ради них тоже искал ключ, отпирающий дверь в
стене... Знаешь, а я могу тебе немножко помочь. - Он отпустил ее и отошел
к патефону. Поставил новую пластинку и вернулся к партнерше. Зазвучал
блюз, и партнеры, вновь прижавшись друг к дружке, закачались в танце. -
...запомни адрес, - он назвал адрес, - а сегодня ночью постарайся
выспаться, завтра утром пойдешь. Спросишь Бена Гордона. Передашь от меня
привет, и скажешь Бенни, что я просил принять тебя в школу. Если хоть
искорка таланта в тебе теплится, Бен ее учует и разожжет. Тебе все
понятно? Завтра - с утра.
- Это у тебя шутки такие?! - зло спросила проститутка, останавливаясь
и возмущенно отпихивая Грэя. Вырвавшись из его рук, бросила: - Заложил за
галстук и давай шутки шутить? А я-то подумала было, что ты мировой
мужик...
- Эгей, девка, - какой-то солидно похорошевший плюгавый толстячок
шатнулся от ближайшего столика к Сэре, нагло разрывая кокон уединения,
созданный музыкой для двоих, - пошли со мной, я заплачу больше... не
обижу...
Грэй скривился, будто кусок гнилого яблока проглотил. Отодвинул
взмахом руки девушку, переместил ее за свою спину, и уставился на крутого
покупателя суровым взглядом.
- Слушай, ты, - сказал с ненавистью в голосе, - старый козел с
Намыва, выпердок потенциальный. Считаю до одного. Упади и заткни пасть.
Вали на свою Красных Маевщиков. Услышу от тебя еще хоть слово, убью,
понял? Раз!
- Га-га-га! - заржал плюгавый ухарь. - Ты кому грозишь, туша? С тобой
даже шлюха, подстилка дешевая, танцевать не хочет, а ты...
Больше тяжело нагрузившийся крутой мэн не успел произнести ни единого
словечка. Грэй сделал всего лишь один шаг вперед, вскинул руку, и Сэра с
ужасом увидела, как физиономия толстячка превратилась в кровавое месиво. В
этот же миг на другом конце зала истерически завизжала женщина... Грэй
молниеносно обернулся. Одноглазый, облепленный людьми, отчаянно размахивал
кувалдами кулаков. Тут заорал толстяк, хватаясь растопыренными пальцами за
расквашенную морду. - Ну вот так, потанцуй здесь с симпатичной
девчоночкой, - сказал Грэй. Посмотрел на свой окровавленный кулак и
принялся брезгливо оттирать багровую липкую влагу выхваченным из кармашка
платком, - не рассчитал малость, - тихо сказал он, - ну да черт с ним...
Швырнул испятнанный кусок полотна на пол и схватил проститутку в
охапку. - Уходим, малышка... - выдавил, и пошел на таран, рассекая толпу
повскакивавших со своих мест клиентов заведения. Ошарашенная девица не
сопротивлялась.
На улице Большой Грэй аккуратно поставил Сэру на ножки, оправил ей
задравшееся платье, выпрямил съехавшую на ушко шляпку, взял за ручку, как
маленькую девочку, и быстро оттащил прочь, футов на пятьдесят. - План
меняется. Стой здесь, - сказал. - Никуда не исчезай, о'кей? И запомни. Я
дал тебе адрес человека, который может тебе помочь. Это все, что я могу
для тебя сделать. Можешь не ходить, твое право. А шутки шутить, знаешь, у
меня как-то настроения нет. Какие уж тут шутки, сплошной мордобой... Я и
так совершаю должностное преступление, болтая тут с тобой. Пойду-как
пособлю соотечественнику. Потом твоя очередь, будешь... его утешать.
- Черт с тобой, - Сэра нервно рассмеялась. Ей было явно не по себе. -
Как скажешь. С тобой не соскучишься, Большой Грэй. Веселый ты парень.
- Ты не первая женщина в этом мире, которая мне это сообщила,
малышка. Но все равно, польщен. Жаль, нету времени во всей красе своей
веселости предстать. Се ля ви, как говорят не менее веселые парни, чем я.
- Грэй поднес ладонь к лицу девушки и погладил двумя пальцами ее носик. -
И что ж вы со мной делаете, девчонки... Не бойся ничего, милая. По крайней
мере, пока я поблизости кручусь... Жди, я скоро. Привет, Витек... я
счас...
...драли глотки битых два часа. Политбой, разыгравшийся на заднем
сиденье форда, окончился полной победой невесть с какого потолка
свалившегося на Вика давнего знакомца, которого паренек по имени Вилли
звал почему-то Торопыгой, смуглая, похожая на испанку, но
каштанововолосая, девка звала Биг Грэй, и которого Вик помнил как
Бородача. Набив морды целой толпе болванов в кабаке, едва унесли ноги от
нагрянувших фараонов. Неожиданно возникшего из звенящей мглы, дыма и чада,
летающих кулаков и диких воплей старого кореша Вик воспринял как очередное
доказательство, подкрепляющее тезис: "От судьбы не уйдешь, как ни тщись".
Мысли о необходимости соблюдения конспирации и старательного избежания (по
ее законам) встреч с людьми, знавшими тебя в прошлом, в драке как-то не
возникают. Евграфушку утащили черти по неизвестному курсу... Опосля
яростного спора, бурлившего два часа внутри форда, Вик не стремился
отправляться на розыски.
...покинув совершенно растерянного Маузера осмысливать полученную
информацию, Грэй вылез наружу и трясущимися руками добыл из пачки
последнюю "беломорину". Два часа назад эту пачку он распочал. Их у него
теперь, к сожалению, оставалось всего три...
Как бы ты ни устал, останавливаться нельзя. Усталость - не
оправдание. И простаивающий мощный паровоз - менее могуч, чем крохотная
дрезина, без остановки бегущая по рельсам. Паровоз, у которого остыла
топка - не сила, а всего лишь демонстрация силы... Пока не сдох, шевели
конечностями, короче говоря.
Сэра поднесла ему зажженную спичку и сочувственно спросила: - Этот
одноглазый тебе так нужен? На тебе ж лица нет, перекури, хороший мой.
- Ох, нужен, - вздохнул Большой Грэй и на подламывающихся ногах
побрел в обход машины. Дотащился к бамперу и опустил на него задницу. Форд
стоял на обочине дороги, ведущей из Ньюарка в Патерсон, милях в пяти от
ближайшего жилого дома. Глухомань еще та. - Непреклонный он парень, доложу
я тебе, крошка. Покамест его переубедил собственную любимую женщину не
приканчивать, семь потов с меня сошло, сама видишь.
- Бе-едненький, - пожалела его проститутка, подошла вплотную, прижала
голову Большого Грэя к своей груди и ласково погладила по всклокоченным
волосам, - и чего надрываешься, спрашивается, за каким чертом, не пойму.
Теперь мне тебя жалко, а его ни капельки. Если любишь, на кой убивать?
Если допекла, брось и дело с концом. Все мужики так делают. Значит, не
любил... Но убивать на хрен?
- Торопыга! - вклинился в разговор бесшумно подошедший Вилли;
последние полчаса он бродил по диковинным окрестностям, подальше от кара,
нутро которого превратилось в душегубку, наполненную дымом папирос
Торопыги и самокруток одноглазого; недоумевающий Вилли, не выдержавший
накала страстей, заморившийся таращиться на двоих сумасшедших типов,
орущих друг на друга дурными голосами на неизвестном языке... - С этим
уродом надо поладить, я верно осознал?.. Однако бешеный он какой-то! И
ты... заразился, что ли, от него? У вас что, не все дома, кто-то погулять
ушел?
- Именно, - изнуренным голосом сказал Грэй, прижимаясь левой стороной
головы к теплой, женщиной пахнущей, холмистой упругости, и с наслаждением
ощущая, как быстрые легкие пальчики Сэры блуждают в волосах, как острые
ноготки почесывают кожу, как душа наполняется сладкой щемью, а
двухчасовое, пиковое даже для него, напряжение постепенно, по микрону, по
крупичке, тает, снижается, уменьшается, уходит в нежные пальчики пахнущей
табаком, дымом сгоревших папирос, дешевыми духами, грязным своим ремеслом,
и полумертвой в душе мечтой, проститутки... - Именно так, Вилли, -
повторил Грэй. - И у него, и у меня - тоже. Два сапога пара. Мы, славяне
восточные, такие, на политике сдвинутые. - Грэй замолчал и затянулся,
вваливая щеки, изо всех сил диафрагмы. Долго не выпускал сизое облачко,
потом наконец изверг ноздрями две толстенные струи, окутавшие его
собственную голову и половину туловища Сэры живым движущимся облачком...
- А ты славянин?! - проморгавшись, поинтересовалась Сэра. - Вот бы не
подумала. Я была уверена, ты чистокровный ирландец. Среди них часто
встречаются такие здоровенные красавчики...
- Душа моя - славянская, загадочная, - прошептал Грэй, отбрасывая
папиросу и шарящим движением ладони проводя по бедру, талии и боку
женщины. В конечном итоге ладонь его замерла посередине спины Сэры. - А
тело... ну его, этот скафандр.
- Чего-чего? - сощурился Вилли. - А ну повтори?
- Пошел ты... - вяло заслал Неудачника Грэй. - Еще один, блин, судия
истории нашелся. С меня вон того, в машине, анархиста клятого, хватает.
Идеология-то до чего наивная у них, зато верит, ч-черт, до полной потери
пульса... Не бренчи нервами, мужик. Мне еще старого товарища Вика в туман
грядущего переправлять контрабандой, а устал я, что твоя ездовая собака,
одолевшая южное побережье Северного Ледовитого из конца в конец.
Сэра внимательно выслушала слова Грэя. Немного ниже передвинула его
голову и вдруг спросила: - Слушай, дорогуша, давно тебя спросить хотела...
Намыув - это где? Там что, все такие козлы, как тот, на котором ты мне не
позволил заработать? Почему он именно с этого самого, как его... Намыув,
язык сломать можно, а? Не пойму... И что за Ред Мэйер? Или как там...
- Боже Мой, - вздохнул Грэй, - неисповедимы пути женских мыслительных
процессов... Не перестану изумляться. Вспомнила, надо же. Вопросики у
тебя, крошка... Попробуй в двух словах перескажи несколько десятков лет
истории... Намыу-ув - это далеко, Сэра. И никакого отношения к этому козлу
не имеет. Просто свободный ассоциативный ряд... - Грэй замолчал.
Капитально так, бесповоротно. Повернул голову лицом к груди проститутки и
уткнулся анфас. Сэра терпеливо подождала, потом пожала плечиками и за
волосы оттащила мужскую голову от своих прелестей. - Эй, Большой Грэй! Ты,
я вижу, совсем обалдел, - сказала, - на ходу спишь.
- Твоя правда, - вяло кивнул Грэй. Медленно поднял к глазам правую
руку. - А еще три часа до полуночи... Устал я, люди, ох, устал...
- Аналогично, - сообщил Вилли, все это время просидевший поодаль на
корточках, - знаешь, Торопыга, легче неделю в тылу у нонок прошастать, чем
с тобой одни сутки бок о бок. Давишь ты на мозги, как танковые гусеницы на
асфальт. Хотя, по совести говоря, странные места, в которые ты меня
затащил, пикировщик хренов, мне покуда нравятся. Я тут полазил, всяческие
цветы и деревья посмотрел, жуть какие разные... И бабы тут, блин... -
Вилли осекся и обреченно махнул рукой. Этим жестом он сказал больше, чем,
мог бы, пятичасовой речью объяснять и растолковывать.
- Во! - сказал Грэй. - А то ли еще будет. Видишь, браток Вилли, как
мне тяжко приходится. Ты всего одни сутки со мной, и то практически ничего
не делал, на подхвате был. А для меня подобных бесконечных, под завязку
набитых раздумьями, вопросами без ответов, душевной и головной болью,
встречами и разлуками, растянутых как глава романа, из которой ни капли
воды не отжато, и не будет отжато, зубодробительных суточных циклов минуло
умопомрачительное количество... А ведь мимо-то души ничего не проходит...
Устал я, Вилли, а теперь если ради каждого избранного мужика придется
сигать и орать, как из-за Вика, взбешусь, не иначе.
- Ты и сейчас злой, как стая бешеных собак. Псих еще тот, я говорил.
И что будем делать дальше?
- Бешеные в стаю не собьются... и водобоязнью страдают, пока не
помрут. Значит, воду точно не будем отжимать. А будем одноглазого
перебрасывать. Я ему обещал. Пускай воочию увидает мир, над которым гордо
реет черное знамя матери порядка. Истинной свободы, мать ее...
- Это ты о чем? - полюбопытствовал Вилли.
- Это я о том, что уйти за стенку можно, лишь перемещаясь в
пространстве, - ответил Грэй. - А бензину у нас - йок. И слава богу моему,
что продемонстрировать воплощенную мечту я старому корешу могу, не выходя
за стену. Он ведь потом маялся бы как я, выбрасываемый вон полуночами...
Запоминай, Вилли. За стену выходить гораздо сложнее, чем по времени
прыгать, с этой стороны стены. По моему методу, конечно. Может, другие
есть, я их не знаю. А теперь валите подальше, не мешайте
сосредотачиваться. Сэра, девочка моя, будь добра, залезай в машину, даю
часок, утешь душу славянина. У него, понимаешь, горе неизбывное, блюз
звучит, а объятия женских рук и поцелуи женских губ - лучшее лекарство во
всех мирах, для горюющего мужчины. И чтоб мы без вас делали, подруги дней
суровых...
- Это ты в общем о нас, или в частности о профессионалках? -
полюбопытствовала Сэра неожиданно, и коротко рассмеялась. - Но ты прав, на
хрен. А он меня не растерзает? - повернувшись к форду, она с опаской
посмотрела на Вика, остервенело смолящего самокрутку в салоне.
- Надеюсь, нет... Вот тебе за вредность, частность ты моя
очаровательная, - он сунул ворох мелких купюр в руки проститутки, -
остальное получишь у Пэтси... - Грэй запнулся. - ...и... передай ей
привет, большой и горячий, от меня. Напомни, что я просил ее не держать
зла... Скажи, что в этом мире пистолетов, ножей, страха и ненависти трудно
быть вдвоем, нельзя быть вдвоем, потому что кто привязан к кому-нибудь,
тот слаб, ему есть за кого бояться, и врагам есть кем его шантажировать...
У меня свой путь, я должен быть один, должен. Должен! - он вскочил и
быстро зашагал взад-вперед вдоль машины. Остановился. Резко повернулся к
Сэре. Взгляд его был в это мгновение _б_е_ш_е_н_ы_м_, и она испуганно
отшатнулась. Словно он мог ее ударить... Но он опустил взгляд. Поднял
через секунду, и проститутка изумилась - это были глаза совершенно другого
человека!.. Ласковые и грустные. С бриллиантиками слезинок в уголках.
Как я трогал тебя! Даже губ моих медью
Трогал так, как трагедией трогают зал.
Поцелуй был как лето. Он медлил и медлил,
Лишь потом разражалась гроза.
Пил, как птицы. Тянул до потери сознанья.
Звезды долго горлом текут в пищевод,
Соловьи же заводят глаза с содроганьем,
Осушая по капле ночной небосвод...
Он замолчал, резко развернулся и быстро зашагал прочь от форда, по
рыжей запыленной траве. Сэра вздрогнула и дернулась было вслед, но Вилли
решительно придержал ее, стальным капканом пальцев ухватив за предплечье.
Грэй, не оборачиваясь, громко заговорил: - Через час я вернусь!
Настроюсь и вернусь! Вилли, облачись покуда в полное боевое и мой комплект
приготовь! Экзотические загулы кончились. Пора закручивать сюжет в штопор!
Вот заброшу Вика по обещанному адресу в кратковременную командировку, и
начнем, брат! Четвертый член нашего славного, мало подозревающего о своем
существовании, братства, заждался, доложу я тебе! Подзадержались мы с
тобой в лихом этом году. Сутки - они везде сутки, ни минутой больше, но
воспринимаются по-разному человечьей душой, когда тянутся бесконечным
генрифордовским конвейером, а когда и мелькают как вспышки лампочек
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг