- Это как сказать, - мрачно проговорил Андрей.
- Да чего там "как сказать"? Хочешь пари? На сто щелбанов!
- Да подожди, Изя! - сказал Кэнси. - Заткнись ты, ради бога, хоть на
десять минут!.. Всю переписку с мэрией я уничтожил, а переписку с Гейгером
пока оставил...
- Протоколы редколлегии! - спохватился Андрей. - За прошлый месяц...
Он торопливо полез в нижний ящик стола, достал папку и протянул ее
Кэнси. Тот, скривившись, перебросил несколько листков.
- Да-а-а... - сказал он, качая головой. - Это я забыл... Вот как раз
выступление Дюпена... - Он шагнул к камину и швырнул папку в огонь. -
Перемешивайте, перемешивайте! - раздраженно приказал он секретарше,
которая слушала начальство, приоткрывши рот.
В дверях появился заведующий отделом писем, потный и очень
возбужденный. На руках перед собой он тащил кипу каких-то папок, прижимая
их сверху подбородком.
- Вот... - пропыхтел он, с грохотом сваливая кипу возле камина. - Тут
какие-то социологические опросы, я даже разбираться не стал... Вижу -
фамилии, адреса... Господи, шеф, что с вами?
- Привет, Денни, - сказал Андрей. - Спасибо, что вы остались.
- Глаз цел? - спросил Денни, вытирая со лба пот.
- Цел, цел... - успокоил его Изя. - Вы все не то уничтожаете, -
объявил он. - Вас ведь никто не тронет: вы - желтоватая оппозиционная
либеральная газетка. Вы просто перестанете быть оппозиционными и
либеральными...
- Изя, - сказал Кэнси. - Я тебя в последний раз прошу: перестань
трепаться, иначе я тебя выкину вон.
- Да не треплюсь я! - сказал Изя с досадой. - Дай кончить! Вы письма,
письма уничтожьте! Вам же писали, наверное, умные люди...
Кэнси воззрился на него.
- Ч-черт! - прошипел он и выскочил из кабинета. Денни устремился
следом, продолжая на ходу вытирать лицо и шею.
- Ничего не понимаете! - сказал Изя. - Вы же тут все - кретины. А
опасность грозит только умным людям.
- Что кретины - то кретины... - сказал Андрей. - Это ты прав.
- Ага! Умнеешь! - воскликнул Изя, размахивая искалеченной рукой. -
Зря. Это опасно! Вот в этом-то и заключается вся трагедия. Сейчас очень
много людей поумнеет, но поумнеет недостаточно. Они не успеют понять, что
сейчас надо как раз притворяться дурачком...
Андрей посмотрел на Сельму. Сельма глядела на Изю с восторгом. И
секретарша тоже глядела на Изю с восторгом. А Изя стоял, расставив ноги в
тюремных башмаках, небритый, грязный, расхлюстанный, рубашка из штанов
вылезла, на ширинке не хватало пуговиц, - стоял во всей своей красе, такой
же, как всегда, нисколечко не изменившийся, - и разглагольствовал, и
поучал. Андрей вылез из-за стола, подошел к камину, присел рядом с
секретаршей и, отобрав у нее кочергу, принялся ворошить и перекапывать
неохотно горящую бумагу.
- ...А поэтому, - поучал Изя, - уничтожать надо вовсе не просто те
бумаги, где ругают нашего вождя. Ругать тоже можно по-разному. Уничтожать
же надо бумаги, написанные умными людьми!..
В кабинет просунулся Кэнси и крикнул:
- Слушайте, помог бы кто-нибудь... Девочки, что вы здесь зря
околачиваетесь, а ну идите за мной!
Секретарша сейчас же вскочила и, на ходу поправляя перекрутившуюся
юбчонку, выбежала вон. Сельма постояла, словно ожидая, что ее остановят,
потом вдавила окурок в пепельницу и тоже вышла.
- ...А вас никто не тронет! - продолжал разглагольствовать Изя,
ничего не видя и не слыша, как глухарь на току. - Вас еще поблагодарят,
подбросят вам бумаги, чтобы вы повысили тираж, повысят вам оклады и
расширят штат... И только потом, если вам вздумается вдруг брыкаться,
только тогда вас возьмут за штаны и уж тут несомненно припомнят вам все -
и вашего Дюпена, и вашего Филимонова, и все ваши либерально-оппозиционные
бредни... Но только зачем вам брыкаться? Вы и не подумаете брыкаться,
наоборот!..
- Изя, - сказал Андрей, глядя в огонь. - Почему ты тогда не сказал
мне, что у тебя было в папке?
- Что?.. В какой папке?.. Ах, в той...
Изя вдруг как-то сразу притих, подошел к камину и присел рядом с
Андреем на корточки. Некоторое время они молчали. Потом Андрей сказал:
- Конечно, я был тогда ослом. Полнейшим болваном. Но ведь
сплетником-то и трепачом я уж никак не был. Это уж ты должен был тогда
понять...
- Во-первых, ты не был болваном, - сказал Изя. - Ты был хуже. Ты был
оболваненный. С тобой ведь по-человечески разговаривать было нельзя. Я
знаю, я ведь и сам долгое время был таким... А потом - при чем тут
сплетни? Такие вещи, согласись, простым гражданам знать ни к чему. Этак
все, к чертовой матери, в разнос может пойти...
- Что? - сказал Андрей растерянно. - Из-за твоих любовных
записочек?..
- Каких любовных записочек?
Некоторое время они изумленно глядели друг другу в глаза. Потом Изя
осклабился:
- Господи, ну конечно же... С чего это я взял, что он тебе все это
расскажет? Зачем это ему - рассказывать? Он же у нас орел, вождь! Кто
владеет информацией, тот владеет миром, - это он хорошо у меня усвоил!..
- Ничего не понимаю, - пробормотал Андрей почти с отчаянием. Он
чувствовал, что сейчас узнает еще что-то мерзкое об этом и без того
мерзком деле. - О чем ты говоришь? Кто - он? Гейгер?
- Гейгер, Гейгер, - покивал Изя. - Наш великий Фриц... Значит,
любовные записочки были у меня в папке? Или, может быть, компрометирующие
фотографии? Ревнивая вдова и бабник Кацман... Правильно, такой протокол я
тоже им подписал...
Изя, кряхтя, поднялся и принялся ходить по кабинету, потирая руки и
хихикая.
- Да, - сказал Андрей. - Так он мне и сказал. Ревнивая вдова. Значит,
это было вранье?
- Ну, конечно, а ты как думал?
- Я поверил, - сказал Андрей коротко. Он стиснул зубы и с
остервенением заворочал кочергой в камине. - А что там было на самом деле?
- спросил он.
Изя молчал. Андрей оглянулся. Изя стоял, медленно потирая руки, и с
застывшей улыбкой глядел на него остекленевшими глазами.
- Интересно получается... - проговорил он неуверенно. - Может, он
просто забыл? То есть не то чтобы забыл... - Он вдруг сорвался с места и
снова присел на корточки рядом с Андреем. - Слушай, я тебе ничего не
скажу, понял? И если тебя спросят, то так и отвечай: ничего не сказал,
отказался. Сказал только, что дело касается одной большой тайны
Эксперимента, сказал, что опасно эту тайну знать. И еще показал несколько
запечатанных конвертов и, подмигивая, объяснил, что конверты эти раздаст
верным людям и что конверты эти будут вскрыты в случае его, Кацмана,
ареста или, скажем, неожиданной кончины. Понимаешь? Имен верных людей не
назвал. Вот так и скажешь, если спросят.
- Хорошо, - медленно сказал Андрей, глядя в огонь.
- Это будет правильно... - проговорил Изя, тоже глядя в огонь. -
Только вот если тебя бить будут... Румер - это, знаешь, сволочь какая... -
Его передернуло. - А может, и не спросит никто. Не знаю. Это все надо
обдумать. Так, сразу, и не сообразишь.
Он замолчал. Андрей все размешивал жаркую, переливающуюся красными
огоньками кучу, и через некоторое время Изя снова принялся подбрасывать в
камин пачки бумаг.
- Сами папки не бросай, - сказал Андрей. - Видишь, плохо горят... А
ты не боишься, что ту папку найдут?
- А чего мне бояться? - сказал Изя. - Это Гейгер пусть боится... Да и
не найдут ее теперь, если сразу не нашли. Я ее в люк бросил, а потом все
гадал: попал или промахнулся... А за что тебе вломили? Ты же, по-моему, с
Фрицем в прекрасных отношениях...
- Это не Фриц, - сказал Андрей неохотно. - Просто не повезло.
В комнату с шумом ввалились женщины и Кэнси - они тащили на
растянутом плаще целую груду писем. За ними, по-прежнему вытираясь, шел
Денни.
- Ну, теперь, кажется, все, - сказал он. - Или вы еще тут что-нибудь
придумали?
- Ну-ка, подвиньтесь! - потребовал Кэнси.
Плащ был положен у камина, и все принялись кидать письма в огонь. В
камине сразу загудело. Изя запустил здоровую руку в недра этой кучи
разноцветной исписанной бумаги, извлек какое-то письмо и, заранее
осклабляясь, принялся жадно читать.
- Кто это сказал, что рукописи не горят? - отдуваясь, проговорил
Денни. Он уселся за стол и закурил сигарету. - Прекрасно горят,
по-моему... Ну и жара. Окна открыть, что ли?
Секретарша вдруг пискнула, вскочила и выбежала вон, приговаривая:
"Забыла, совсем забыла!.."
- Как ее зовут? - торопливо спросил Андрей у Кэнси.
- Амалия! - буркнул Кэнси. - Сто раз тебе говорил... Слушай, я сейчас
Дюпену позвонил...
- Ну?
Вернулась секретарша с охапкой блокнотов.
- Это все - ваши распоряжения, шеф, - пропищала она. - Я совсем про
них забыла. Тоже, наверное, надо сжечь?
- Конечно, Амалия, - сказал Андрей. - Спасибо, что вспомнили.
Сжигайте, Амалия, сжигайте... Так что Дюпен?
- Я хотел его предупредить, - сказал Кэнси, - что все в порядке, все
следы уничтожены. А он страшно удивился, какие следы? Разве он что-нибудь
такое писал? Он только что закончил подробную корреспонденцию о
героическом штурме мэрии, а сейчас работает над обзором: "Фридрих Гейгер и
народ".
- Сука, - сказал Андрей вяло. - Впрочем, все мы суки...
- Говори за себя, когда говоришь такие вещи! - огрызнулся Кэнси.
- Ну, извини, - вяло сказал Андрей. - Ну, не все суки. Большинство.
Изя вдруг захихикал.
- Вот пожалуйста - умный человек! - провозгласил он, потрясая
листочком. - "Совершенно очевидно, - процитировал он, - что люди, подобные
Фридриху Гейгеру, ждут только какой-нибудь большой беды, пусть даже
кратковременного, но чувствительного нарушения равновесия, чтобы развязать
страсти и на волне смуты выскочить на поверхность..." Кто это пишет? - Он
посмотрел на обороте. - А, ну еще бы!.. В огонь, в огонь! - он скомкал
листок и швырнул в камин.
- Слушай, Андрей, - сказал Кэнси. - Не пора ли подумать о будущем?
- А чего о нем думать, - проворчал Андрей, орудуя кочергой. -
Проживем как-нибудь, перетопчемся...
- Я не о нашем будущем говорю! - сказал Кэнси. - Я говорю о будущем
газеты, о будущем Эксперимента!..
Андрей посмотрел на него с удивлением. Кэнси был такой же, как
всегда. Словно ничего не произошло. Словно ничего вообще не происходило за
последние тошные месяцы. Он даже казался еще более готовым к драке, чем
обычно. Хоть сейчас в драку - во имя законности и идеалов. Как взведенный
курок. А может быть, с ним действительно ничего не происходило?..
- Ты говорил со своим Наставником? - спросил Андрей.
- Говорил, - ответил Кэнси с вызовом.
- Ну и что? - спросил Андрей, преодолевая обычную неловкость, как
всегда при разговоре о Наставниках.
- Это никого не касается и не имеет никакого значения. При чем здесь
Наставники? У Гейгера тоже есть Наставник. У каждого бандита в городе есть
Наставник. Это не мешает каждому думать собственной головой.
Андрей вытащил из пачки сигарету, размял и, щурясь от жара, прикурил
от раскаленной кочерги.
- Надоело мне все, - сказал он тихо.
- Что тебе надоело?
- Да все... По-моему, бежать нам надо отсюда, Кэнси. Ну их всех к
черту.
- Как это - бежать? Ты что это?
- Надо сниматься, пока не поздно, и мотать на болота, к дяде Юре,
подальше от всего этого кабака. Эксперимент вышел из-под контроля, мы с
тобой вернуть его под контроль не можем, а значит, нечего и рыпаться. На
болотах у нас, по крайней мере, будет оружие, у нас будет сила...
- Ни на какие болота я не поеду! - объявила вдруг Сельма.
- А тебе никто и не предлагает, - сказал Андрей, не оборачиваясь.
- Андрей, - сказал Кэнси. - Это же дезертирство.
- По-твоему - дезертирство, а по-моему - разумный маневр. И вообще
как хочешь. Ты меня спросил, что я думаю о будущем, я тебе отвечаю: здесь
мне делать нечего. Редакцию все равно разгонят, а нас пошлют дохлых
павианов убирать. Под конвоем. И это еще в лучшем случае...
- А вот еще один умный человек! - провозгласил Изя с восхищением. -
Слушайте: "Я - старый подписчик вашей газеты, и я, в общем и целом,
одобряю ее курс. Но почему вы постоянно выступаете в защиту Ф.Гейгера?
Может быть, вы недостаточно информированы? Я совершенно точно знаю, что
Гейгер имеет досье на всех сколько-нибудь заметных лиц в Городе. Его люди
пронизывают весь муниципальный аппарат. Вероятно, они есть и в вашей
газете. Уверяю вас, эрвистов совсем не так мало, как вы думаете. Мне
известно, что у них есть и оружие..." - Изя посмотрел на оборот письма. -
Ах, вот это кто... "Имени моего прошу не публиковать..." В огонь, в огонь!
- Можно подумать, что ты знаешь в городе всех умных людей, - сказал
Андрей.
- Между прочим, их не так уж и много, - возразил Изя, снова запуская
руку в бумажную кучу. - Я уже не говорю о том, что умные люди редко пишут
в газеты.
Наступило молчание. Денни, накурившись всласть, тоже подобрался к
камину и принялся бросать бумагу в огонь большими охапками.
- Ворочайте, ворочайте, шеф! - сказал он. - Больше жизни! Дайте-ка
мне кочергу...
- По-моему, это просто трусость - удирать сейчас из города, - сказала
Сельма с вызовом.
- Сейчас каждый честный человек на счету, - подхватил Кэнси. - Если
мы уйдем, кто же останется? Дюпенам прикажешь отдать газету?
- Ты останешься, - сказал Андрей устало. - Сельму вот можешь взять в
газету... или Изю...
- Ты же хорошо знаком с Гейгером, - прервал его Кэнси. - Ты мог бы
использовать свое влияние...
- Нет у меня на него никакого влияния, - сказал Андрей. - А если и
есть, то не хочу я его использовать. Я таких вещей не умею и не терплю.
И снова все замолчали, только гудело пламя в каминной трубе.
- Хоть бы они ехали скорее, что ли, - проворчал Денни, бросая в огонь
последнюю кипу писем. - Выпить хочется - сил нет, а выпить нечего...
- Они так сразу не приедут, - немедленно возразил Изя. - Они сначала
позвонят! - Он швырнул в камин письмо, которое читал, и прошелся по
кабинету. - Вы этого, Денни, не знаете и не понимаете. Это ритуал!
Процедура, отработанная в трех странах, отработанная до тонкости,
проверенная... Девочки, а нет ли здесь чего-нибудь пожрать? - спросил он
вдруг.
Тощая Амалия немедленно вскочила и с писком: "Сейчас, сейчас!.."
исчезла в приемной.
- Кстати, - ни с того ни с сего вспомнил Андрей. - А где цензор?
- Он очень хотел остаться, - сказал Денни. - Но господин Убуката
выпихнул его вон. Он ужасно кричал, этот цензор. "Куда я пойду? - кричал
он. - Вы меня убиваете!" Пришлось даже дверь запереть на засов, чтобы не
пускать его. Сначала он бился всем телом, а потом отчаялся и ушел...
Слушайте, я все-таки открою окно. Сил моих нет, как жарко...
Вернулась секретарша и, застенчиво улыбаясь бледными, без косметики,
губами, вручила Изе бумажный промасленный пакет с какими-то пирожками.
- М-м! - вскричал Изя и сейчас же принялся чавкать.
- Ребра болят? - тихонько спросила Сельма, наклонившись к уху Андрея.
- Нет, - сказал Андрей коротко, поднялся и, отстранив ее, подошел к
столу. И в этот момент зазвонил телефон. Все повернули головы и уставились
на белый аппарат. Телефон звонил.
- Ну, Андрей! - нетерпеливо сказал Кэнси.
Андрей поднял трубку.
- Да.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг