Попугай вздрогнул и чуть не свалился с весов. Помахав крыльями, чтобы
восстановить равновесие, он отозвался:
- Р-резерв! Кр-ратер Ричи!
Мы переглянулись.
- Р-резерв! - гаркнул Витька.
- Огр-ромен! Гр-руды! Гр-руды! Р-ричи пр-рав! Р-ричи пр-рав!
Р-роботы! Р-роботы!
- Роботы!
- Кр-рах! Гор-рят! Атмосфер-ра гор-рит! Пр-рочь! Др-рамба, пр-рочь!
- Драмба!
- Р-рубидий! Р-резерв!
- Рубидий!
- Р-резерв! Кр-ратер Р-ричи!
- Замыкание, - сказал Роман. - Круг.
- Погоди, погоди, - бормотал Витька. - Сейчас...
- Попробуй что-нибудь из другой области, - посоветовал Эдик.
- Янус, - сказал Витька.
Попугай открыл клюв и чихнул.
- Я-нус, - повторил Витька строго.
Попугай задумчиво смотрел в окно.
- Буквы "р" нет, - сказал я.
- Пожалуй, - сказал Витька. - А ну-ка... Невстр-руев!
- Пер-рехожу на пр-рием! - сказал попугай. - Чар-родей! Чар-родей!
Говор-рит кр-рыло, говор-рит кр-рыло!
- Это не пиратский попугай, - сказал Эдик.
- Спроси его про труп, - попросил я.
- Труп, - неохотно сказал Витька.
- Цер-ремония погр-ребения! Вр-ремя огр-раничено! Р-речь! Р-речь!
Тр-репотня! Р-работать! Р-работать!
- Любопытные у него были хозяева, - сказал Роман. - Что же нам
делать?
- Витя, - сказал Эдик. - У него, по-моему, космическая терминология.
Попробуй что-нибудь простое, обыденное.
- Водородная бомба, - сказал Витька.
Попугай наклонил голову и почистил лапкой клюв.
- Паровоз! - сказал Витька.
Попугай промолчал.
- Да, не получается, - сказал Роман.
- Вот дьявол, - сказал Витька, - ничего не могу придумать обыденного
с буквой "р". Стул, стол, потолок... Диван... О! Тр-ранслятор!
Попугай поглядел на Витьку одним глазом.
- Кор-рнеев, пр-рошу!
- Что? - спросил Витька. Впервые в жизни я видел, как Витька
растерялся.
- Кор-рнеев гр-руб! Гр-руб! Пр-рекрасный р-работник! Дур-рак
р-редкий! Пр-релесть!
Мы захихикали. Витька посмотрел на нас и мстительно сказал:
- Ойр-ра-Ойр-ра!
- Стар-р, стар-р! - с готовностью откликнулся попугай. - Р-рад!
Дор-рвался!
- Это что-то не то, - сказал Роман.
- Почему же не то? - сказал Витька. - Очень даже то... Пр-ривалов!
- Пр-ростодушный пр-роект! Пр-римитив! Тр-рудяга!
- Ребята, он нас всех знает, - сказал Эдик.
- Р-ребята, - отозвался попугай. - Зер-рнышко пер-рцу! Зер-ро!
Зер-ро! Гр-равитация!
- Амперян, - торопливо сказал Витька.
- Кр-рематорий! Безвр-ременно обор-рвалась! - сказал попугай, подумал
и добавил: - Ампер-рметр!
- Бессвязица какая-то, - сказал Эдик.
- Бессвязиц не бывает, - задумчиво сказал Роман.
Витька, щелкнув замочком, открыл диктофон.
- Лента кончилась, - сказал он. - Жаль.
- Знаете что, - сказал я, - по-моему, проще всего спросить у Януса.
Что это за попугай, откуда он, и вообще...
- А кто будет спрашивать? - осведомился Роман.
Никто не вызвался. Витька предложил прослушать запись, и все
согласились. Запись звучала очень странно. При первых же словах из
диктофона попугай перелетел на плечо Витьки и стал с видимым интересом
слушать, вставляя иногда реплики вроде: "Др-рамба игнор-рирует ур-ран",
"пр-равильно", и "Кор-рнеев гр-руб, гр-руб, гр-руб!". Когда запись
кончилась, Эдик сказал:
- В принципе можно было бы составить лексический словарь и
проанализировать его на машине. Но кое-что ясно и так. Во-первых, он всех
нас знает. Это уже удивительно. Это значит, что он много раз слышал наши
имена. Во-вторых, он знает роботов. И про рубидий. Кстати, где
употребляется рубидий?
- У нас в институте, - сказал Роман, - он, во всяком случае, нигде не
употребляется.
- Это что-то вроде натрия, - сказал Корнеев.
- Рубидий - ладно, - сказал я. - Откуда он знает про лунные кратеры?
- Почему именно лунные?
- А разве на Земле горы называют кратерами?
- Ну, во-первых, есть кратер Аризона, а во-вторых, кратер - это не
гора, а скорее дыра.
- Дыр-ра вр-ремени, - сообщил попугай.
- У него прелюбопытнейшая терминология, - сказал Эдик. - Я никак не
могу назвать ее общеупотребительной.
- Да, - согласился Витька. - Если попугай все время находится при
Янусе, то Янус занимается странными делами.
- Стр-ранный ор-рбитальный пер-реход, - сказал попугай.
- Янус не занимается космосом, - сказал Роман. - Я бы знал.
- Может быть, раньше занимался?
- И раньше не занимался.
- Роботы какие-то, - с тоской сказал Витька. - Кратеры... При чем
здесь кратеры?
- Может быть, Янус читает фантастику? - предположил я.
- Вслух? Попугаю?
- Н-да...
- Венера, - сказал Витька, обращаясь к попугаю.
- Р-роковая стр-расть, - сказал попугай. Он задумался и пояснил: -
Р-разбился. Зр-ря.
Роман поднялся и стал ходить по лаборатории. Эдик лег щекой на стол и
закрыл глаза.
- А как он здесь появился? - спросил я.
- Как вчера, - сказал Роман. - Из лаборатории Януса.
- Вы это сами видели?
- Угу.
- Я одного не понимаю, - сказал я. - Он умирал или не умирал?
- А мы откуда знаем? - сказал Роман. - Я не ветеринар. А Витька не
орнитолог. И вообще это, может быть, не попугай.
- А что?
- А я откуда знаю?
- Это может быть сложная наведенная галлюцинация, - сказал Эдик, не
открывая глаз.
- Кем наведенная?
- Вот об этом я сейчас и думаю, - сказал Эдик.
Я надавил пальцем на глаз и посмотрел на попугая. Попугай раздвоился.
- Он раздваивается, - сказал я. - Это не галлюцинация.
- Я сказал: сложная галлюцинация, - напомнил Эдик.
Я надавил на оба глаза. Я временно ослеп.
- Вот что, - сказал Корнеев. - Я заявляю, что мы имеем дело с
нарушением причинно-следственного закона. Поэтому выход один - все это
галлюцинация, а нам нужно встать, построиться и с песнями идти к
психиатру. Становись!
- Не пойду, - сказал Эдик. - У меня есть еще одна идея.
- Какая?
- Не скажу.
- Почему?
- Побьете.
- Мы тебя и так побьем.
- Бейте.
- Нет у тебя никакой идеи, - сказал Витька. - Это тебе все кажется.
Айда к психиатру.
Дверь скрипнула, и в лабораторию из коридора вошел Янус Полуэктович.
- Так, - сказал он. - Здравствуйте.
Мы встали. Он обошел нас и по очереди пожал каждому руку.
- Фотончик, - сказал он, увидя попугая. - Он вам не мешает, Роман
Петрович?
- Мешает? - сказал Роман. - Мне? Почему он мешает? Он не мешает.
Наоборот...
- Ну, все-таки каждый день... - начал Янус Полуэктович и вдруг
осекся. - О чем это мы с вами вчера беседовали? - спросил он, потирая лоб.
- Вчера вы были в Москве, - сказал Роман с покорностью в голосе.
- Ах... Да-да. Ну, хорошо. Фотончик! Иди сюда!
Попугай, вспорхнув, сел Янусу на плечо и сказал ему на ухо:
- Пр-росо, пр-росо! Сахар-рок!
Янус Полуэктович нежно заулыбался и ушел в свою лабораторию. Мы
обалдело посмотрели друг на друга.
- Пошли отсюда, - сказал Роман.
- К психиатру! К психиатру! - зловеще бормотал Корнеев, пока мы шли
по коридору к нему на диван. - В кратер Ричи. Др-рамба! Сахар-рок!
5
Фактов всегда достаточно - не хватает фантазии.
Д.Блохинцев
Витька составил на пол контейнеры с живой водой, мы повалились на
диван-транслятор и закурили. Через некоторое время Роман спросил:
- Витька, а ты диван выключил?
- Да.
- Что-то мне в голову ерунда какая-то лезет.
- Выключил и заблокировал, - сказал Витька.
- Нет, ребята, - сказал Эдик, - а почему все-таки не галлюцинация?
- Кто говорит, что не галлюцинация? - спросил Витька. - Я же
предлагаю - к психиатру.
- Когда я ухаживал за Майкой, - сказал Эдик, - я наводил такие
галлюцинации, что самому страшно становилось.
- Зачем? - спросил Витька.
Эдик подумал.
- Не знаю, - сказал он. - Наверное, от восторга.
- Я спрашиваю: зачем кому-то наводить на нас галлюцинации? - сказал
Витька. - И потом, мы же не Майка. Мы, слава богу, магистры. Кто нас может
одолеть? Ну, Янус. Ну, Киврин, Хунта. Может быть, Жиакомо еще.
- Вот Саша у нас слабоват, - извиняющимся тоном сказал Эдик.
- Ну и что? - спросил я. - Мне, что ли, одному мерещится?
- Вообще-то это можно было бы проверить, - задумчиво сказал Витька. -
Если Сашку... того... этого...
- Но-но, - сказал я. - Вы мне это прекратите. Других способов нет,
что ли? Надавите на глаз. Или дайте диктофон постороннему человеку. Пусть
прослушает и скажет, есть там запись или нет.
Магистры жалостливо улыбнулись.
- Хороший ты программист, Саша, - сказал Эдик.
- Салака, - сказал Корнеев. - Личинка.
- Да, Сашенька, - вздохнул Роман. - Ты даже представить себе не
можешь, я вижу, что такое настоящая, подробная, тщательно наведенная
галлюцинация.
На лицах магистров появилось мечтательное выражение - видимо, их
осенили сладкие воспоминания. Я смотрел на них с завистью. Они улыбались.
Они жмурились. Они подмигивали кому-то. Потом Эдик вдруг сказал:
- Всю зиму у нее цвели орхидеи. Они пахли самым лучшим запахом, какой
я только мог выдумать...
Витька очнулся.
- Берклеанцы, - сказал он. - Солипсисты немытые. "Как ужасно мое
представленье!"
- Да, - сказал Роман. - Галлюцинации - это не предмет для обсуждения.
Слишком простодушно. Мы не дети и не бабки. Не хочу быть агностиком. Какая
там у тебя была идея, Эдик?
- У меня?.. Ах да, была. Тоже, в общем-то, примитив. Матрикаты.
- Гм, - сказал Роман с сомнением.
- А как это? - спросил я.
Эдик неохотно объяснил, что, кроме известных мне дублей, существуют
еще матрикаты - точные, абсолютные копии предметов или существ. В отличие
от дублей матрикат совпадает с оригиналом с точностью до атомной
структуры. Различить их обычными методами невозможно. Нужны специальные
установки, и вообще это очень сложная и трудоемкая работа. В свое время
Бальзамо получил магистра-академика за доказательство матрикатной природы
Филиппа Бурбона, известного в народе под прозвищем "Железная маска". Этот
матрикат Людовика Четырнадцатого был создан в тайных лабораториях иезуитов
с целью захватить французский престол. В наше время матрикаты
изготавливаются методом биостереографии а-ля Ришар Сэгюр.
Я не знал тогда, кто такой Ришар Сэгюр, но я сразу сказал, что идея о
матрикатах может объяснить только необычайное сходство попугаев. И все.
Например, остается по-прежнему непонятным, куда исчез вчерашний дохлый
попугай.
- Да, это так, - сказал Эдик. - Я и не настаиваю. Тем более, что Янус
не имеет никакого отношения к биостереографии.
- Вот именно, - сказал я смелее. - Тогда уж лучше предположить
путешествие в описываемое будущее. Знаете? Как Луи Седловой.
- Ну? - сказал Корнеев без особого интереса.
- Просто Янус летает в какой-нибудь фантастический роман, забирает
оттуда попугая и привозит сюда. Попугай сдохнет, он снова летит на ту же
самую страницу и опять... Тогда понятно, почему попугаи похожи. Это один и
тот же попугай, и понятно, почему у него такой научно-фантастический
лексикон. И вообще, - продолжал я, чувствуя, что все получается не так уж
глупо, - можно даже попытаться объяснить, почему Янус все время задает
вопросы: он каждый раз боится, что вернулся не в тот день, в который
следует... По-моему, я все здорово объяснил, а?
- А что, есть такой фантастический роман? - с любопытством спросил
Эдик. - С попугаем?..
- Не знаю, - сказал я честно. - Но у них там в звездолетах всякие
животные бывают. И кошки, и обезьяны, и дети... Опять же на Западе
существует обширнейшая фантастика, все не перечитаешь...
- Ну... Во-первых, попугай из западной фантастики вряд ли станет
говорить по-русски, - сказал Роман. - А главное, совершенно непонятно,
каким образом эти космические попугаи - пусть даже из советской фантастики
- могут знать Корнеева, Привалова и Ойру-Ойру...
- Я уже не говорю о том, - лениво сказал Витька, - что перебрасывать
материальное тело в идеальный мир - это одно, а идеальное тело в
материальный мир - это уже другое. Сомневаюсь я, чтобы нашелся писатель,
создавший образ попугая, пригодный для самостоятельного существования в
реальном мире.
Я вспомнил полупрозрачных изобретателей и не нашелся, что возразить.
- Впрочем, - благосклонно продолжал Витька, - наш Сашенция подает
определенные надежды. В его идее ощущается некое благородное безумие.
- Не стал бы Янус сжигать идеального попугая, - убежденно сказал
Эдик. - Ведь идеальный попугай даже протухнуть не может.
- А почему? - сказал вдруг Роман. - Почему мы так непоследовательны?
Почему Седловой? С какой стати Янус будет повторять Л.Седлового? У Януса
есть тема. У Януса есть своя проблематика. Янус занимается параллельными
пространствами. Давайте исходить из этого!
- Давайте, - сказал я.
- Ты думаешь, что Янусу удалось связаться с каким-нибудь параллельным
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг