больше на рожон, что никаких взрывов не произойдет. Но мы не можем не
помочь страдающим, не можем и все тут, такова наша природа. Ах, ты рано,
рано погиб, презренный, сколько бы я высказал тебе, если бы ты мог меня
услышать! Я часто возмущался, негодовал, приходил в ярость, но ненависть
испытываю впервые - к тебе! Ненавижу, ненавижу!
Так я говорил, волнуясь, не помню уже - мысленно или вслух, а Оан
висел, раскинув двенадцать ног, выпятив брюхо, задрав трехглазое лицо, два
нижних глаза были закрыты, верхнее, еще недавно недобро пронзительное око
было тускло, как затянутое бельмом, а на голове топорщились волосы,
странные волосы, толщиной в палец, не то змеи, не то руки... И в их толще
запуталась маленькая, багрово-красная, не проискрившая до конца искорка...
Мэри в этот вечер сказала:
- Где ты был, Эли?
- Гулял в парке.
- И, конечно, сидел в консерваторе?
- Почему - конечно?
- Я временами побаиваюсь тебя, Эли. В тебе что-то дикарское. У тебя
культ мертвецов.
- Культ мертвецов? Вот уж чего за собой не знал.
- Разве ты забыл, что на Земле просиживал часами в Пантеоне? И меня
тянул с собой. А в зале великих предков забывал обо мне и так смотрел на
статуи, словно молился на них.
Я от души рассмеялся:
- Не подозревал, что это выглядит как молитва! Ты права, почтение к
предкам во мне развито. Иван, не помнящий родства, - это не по мне. Я
всегда увлекался историей.
- Увлекался историей! Ромеро считает тебя невеждой в истории, и я с
ним согласна. Даже я знаю больше о предках. Нет, ты весь обращен в
будущее. Телесно ты рядом, а мыслью где-то в предстоящих походах, боях,
переговорах, в еще не открытых местах, на еще не построенных кораблях.
Временами так тебя не хватает, Эли. Я ведь всегда здесь и сейчас, а ты -
там и потом. А затем, спохватившись, что так нельзя, - бежишь в
захоронение, как бы для раскаяния или на исповедь.
- Чего ты, собственно, хочешь от меня, Мэри?
Она ответила очень кротко:
- Хочу знать, что тебя так влечет к мертвецам?
Я постарался, чтобы ответ прозвучал весело:
- Ты сама все объяснила: иду из-за раскаяния и на исповедь. Только
исповедники мои всегда молчат. Вероятно, не принимают раскаяния.
6
Эскадра покинула звездное скопление Гибнущих миров. Некоторое время
мы еще любовались красочным зрелищем планеты, вытлевающей пространством. Я
намеренно употребляю слово "красочное", а не "эффектное". Эффектности не
было - ни ослепительного пламени, ни разлетающихся протуберанцев, ни вихря
газа. Планета тускло засветилась и только. Но когда мы удалялись, то
видели окруживший ее ореол. Это было облачко новосотворенного пространства
- медленно расширяющийся клочок чистого неба. Что могли, сделали.
И опять повторились знакомые пейзажи. Мы вырвались из пыльного
скопления, кругом простиралось чистое пространство, густо и беспорядочно
напиханное звездами. А впереди, впервые не экранированный туманностями,
раскидывался гигантский звездный пожар - грозное ядро Галактики...
Свободное время раньше я проводил перед звездными экранами. Сейчас
было что наблюдать, но я обращался к экрану урывками: меня все больше
захватывала лаборатория Эллона, где конструировался конденсатор времени.
Внешне это было нечто вроде автоклава средних размеров. Но нацеленные
на него электрические разрядники с питанием от аннигиляторов, вихревые
трубы от гравитационных механизмов сразу давали понять, что сооружение не
автоклав. Если, конечно, не проводить той аналогии, что в автоклавах
проваривается и прессуется что-то вещественное, а здесь проваривалось и
прессовалось само время.
- Работа закончена, адмирал! - воскликнул однажды Эллон. - В центре
вот этого шарика клочок материи, объемом не больше водородного атома. Но
вес этого крохотного куска больше тысячи тонн!
Я возразил, что теория отрицает возможность такого сгущения, если
масса не превосходит довольно большой величины, что-то три или четыре
солнечных. Он сверкнул неистовыми глазами.
- Что мне человеческие теории, адмирал! Пусть их изучают рамиры, они
не продвинулись дальше вас в понимании коллапса. Поэтому и стараются
овладеть энергией коллапсаров для трансформации своего времени. А мы
трансформируем время в этом вот коллапсане. - Он подчеркнуто
воспользовался новым термином. - И когда я включу его, частицы, которые
вспрыснем туда, мы вышвырнем в далекое прошлое или еще более далекое
будущее.
- А сами не отправимся вслед за частицами?
Он с презрением посмотрел на меня:
- Ты, кажется, путаешь меня с Жестокими богами? Я не такой недоучка,
как они. Экспериментаторы! Сунулись в горнило, как пробка, вылетели в
будущее, не удержались там и камнем покатились обратно! Для чего я,
по-твоему, подключил к коллапсану выходы гравитационной улитки? Частица с
трансформированным временем вылетит в дальние районы, но обнаружится там,
лишь когда наступит заданное время - в прошлом или будущем. Вылет в
будущее проще, и я его опробую раньше.
Когда я выходил из лаборатории, он задал вопрос:
- Адмирал, ты доволен работой обеих МУМ?
- Нареканий нет.
- Тогда зачем они подчиняются парящему Мозгу? Мыслящие машины -
человеческое изобретение, мозг, отделенный от тела - наш способ
управления. Тебе не кажется странным, адмирал, что я, демиург, упрашиваю
тебя, человека, восстановить человеческое управление эскадрой?
Мне это не казалось странным. Я знал, что рано или поздно Эллон опять
потребует отставки Голоса. Недоброжелательность к дракону была у Эллона с
первых дней их знакомства, теперь она превратилась в прямую ненависть.
Демиург, уверен, рассматривал трансформацию Бродяги в Голос как возвышение
над собой, проделанное к тому же его руками - непомерное самолюбие Эллона
страдало. Я разъяснил, что Голос не командует МУМ, а дублирует их и что
хорошо бы иметь не одного дублера, а еще многих, для чего, например, в
этой роли стажируется Граций, и что такой новый метод управления кораблем
установлен не мной, а приказом командующего... Эллон оборвал меня:
- Граций пусть стажируется. Всего бессмертия вашего галакта не
хватит, чтоб осилить функции МУМ. Но плавающий Мозг - излишен.
- Вынеси спор о Голосе на обсуждение команд. Если твои антипатии
признают обоснованными...
- Симпатии и антипатии на обсуждение не выношу. Но если МУМ
разладятся, ремонтируйте их сами или удовольствуйтесь чарующим вас
Голосом. Слуг поставлять ему больше не буду!
Вечером к нам с Мэри пришла Ирина.
- Мне надо поговорить с Эли, - сказала она.
Мэри встала, Ирина задержала ее:
- Оставайся. В твоем присутствии мне легче высказать свои просьбы
адмиралу. Эли, вы, наверно, догадываетесь, о чем речь?
- О чем - не знаю, о ком - догадываюсь. Что-нибудь связанное с
Эллоном?
Ирина нервно сжимала и разжимала руки. Стройная, быстрая,
нетерпеливая, она так напомнила отца, что, если бы одевалась в мужскую
одежду, я принял бы ее за молодого Леонида. Я знал, что мне достанется от
нее, и готовился отразить упреки.
- Да, с Эллоном! Почему вы так презираете его, адмирал?
Этого обвинения я не ожидал.
- Не слишком ли, Ирина? Мы все - и я, и Олег, и капитаны с таким
уважением...
- Об Олеге разговор особый! А ваше уважение к Эллону - слова,
равнодушные оценки - да, необыкновенен, да, пожалуй, гениален, да, в
некотором роде выдающийся... А он не пожалуй, а просто гениален, не в
некотором роде, а во всех родах выдающийся. Кто может сделать то, что
может он?
Разговор становился серьезным, и я ответил серьезно:
- Зато он не сделает многого того, что умеют другие. Невыдающихся на
кораблях нет. В поход отбирали только незаурядных. Или, по-твоему, Камагин
середнячок? Или твоя мать?
- Я говорю об Эллоне, а не о моей матери или Камагине. Он заслуживает
душевного, а не равнодушного уважения.
- Чего ты хочешь?
- Почему вы предпочитаете ему дракона? - выпалила она. -
Отвратительный пресмыкающийся вознесен выше всех! Дракон еле-еле заменял
МУМ, когда они не работали, а сейчас, когда они правильно функционируют,
путает их команды. Он в сочетании с МУМ хуже, чем МУМ одна!
- Один раз машины уже выходили из строя...
- Ну и что? Еще десять раз разладятся, еще десять раз будут
восстановлены! Ваша привязанность к дракону оскорбительна! Можете вы это
понять?
- Я не могу понять другого, Ирина. Почему Эллон так ненавидит бывшего
Бродягу?
- Спросите лучше, почему, я не терплю дракона!
- Хорошо - почему ты не любишь Голос?
- Не люблю, и все! Вот вам точный ответ. Он мне был отвратителен еще
на Третьей планете. Б-р-р! Громадная туша, дурно пахнет!..
- Он изменился с тех пор, Ирина.
- Да, одряхлел, амуры не строит да и не с кем. Но запах свой принес и
сюда. Я пробегала мимо дракошни, закрыв нос, а вы проводили там часы.
- Понятия не имел, что он тебе так неприятен.
- Олегу он тоже неприятен, но Олег уступил, как и всегда во всем
уступает вам. А вам плевать, вы считаетесь только с собою!
Я покачал головой:
- Сильное обвинение, Ирина!
- Справедливое! Лусин кроме пса хотел взять и двух кошек. Но кто-то
сказал, что вы не терпите кошек. Специально проверяли, так ли. И выяснили
- да, недолюбливаете. Лусин и заикнуться уже не посмел о кошках! А вы
поинтересовались у кого-нибудь, нравится ли ему общество огнедышащего
динозавра?
- Дракона больше нет, Ирина. Есть мыслящий Голос, координирующий
работу двух МУМ. Если координация идет плохо, мы освободим Голос от его
нынешней функции и оставим в резерве.
Ирина поднялась. Я задержал ее:
- Ты сказала, что об Олеге разговор особый. Как это понять?
У нее в глазах показались слезы.
- Олег не тот, каким я его раньше знала. Вы первое лицо на эскадре,
Эли. Вы подчинили себе всех. Он с этим примирился. Я гордилась им, теперь
мне обидно за него. Я ему сказала: мой отец тоже летал с Эли, но не
позволял так собой командовать. Олег считает, что я все придумываю.
- Придумываешь ты мною, это верно.
После ее ухода я молча шагал по комнате. Мэри повеселевшими глазами
следила за мной. Я сердито сказал:
- Ты радуешься тому, что возникли свары? Что нашу дружбу с Олегом так
превратно толкуют?
Она смеялась так заразительно, что и я захохотал.
- Меня радует, что ты услышал о себе несколько неприятных, но
правдивых слов. И я сама много раз собиралась сказать тебе то же самое, но
ты так принимаешь близко к сердцу каждый пустяк... Между прочим, кошек я
сама посоветовала не брать.
- И напрасно! Я бы перенес кошек на корабле. Примирился бы...
- Вот этого и опасались, что ты заставишь себя примиряться.
- Ладно о кошках, не терплю их! Скажи лучше, что делать?
- Самое важное - что в совместной работе МУМ и Голоса появились
рассогласования. Если это правда, то это серьезно.
- Пойду проверять, - сказал я.
В рубке вдоль стен шествовал Граций. Он с обычной неспешной
серьезностью выполнял свои новые обязанности. Они сводились пока к беседам
с Голосом обо всем на свете и о многом прочем.
- Голос, - сказал я, - как работа с мыслящими машинами?
- Обе МУМ слишком медлительны, - пожаловался он.
- Ты рассчитываешь варианты быстрее?
- Я не так глуп, Эли, чтобы утверждать это. Рассчитывать быстрее МУМ
невозможно. Но я уже говорил тебе, что не перебираю варианты. Я сразу
нахожу ответ.
- Да, ты говорил. Но как это возможно?
- Варианты появляются во мне сразу. Мое дело - взять верный, а
отброшенные даже не проникают в сознание. Я их оцениваю в целом, а не
перебором причин и следствий. МУМ еще не вычислила всех вариантов, когда я
подсказываю решение. Это немного путает ее работу, но ни разу не направило
нас по неверному пути.
Я обратился к Грацию:
- И ты мыслишь готовыми оценками, а не сравнением вариантов?
- Стараюсь, Эли, - ответил он величаво.
Все это было не то и не так, как представлялось Ирине. Я пошел к
Олегу. Он повел меня к себе. Я еще не бывал у Олега дома, все встречи
происходили в служебных помещениях. Посреди комнаты стоял круглый столик,
вокруг него кресла, на стенах висели портреты знаменитых звездопроходцев,
среди них и мой. Я загляделся на портрет Андре: пышная, как бы пылающая
шевелюра обрамляла бледное, тонкое лицо, глаза Андре смеялись. Он был
все-таки очень похож в молодости на Олега, только теперь мода на завитые
локоны прошла.
- Сфотографировано на Оре?
- В день высадки на Сигме, где отца захватили невидимки. Вера
доставила эту фотографию маме, когда вы с Ольгой и Леонидом продолжали
путь к Персею. Что ты мне хотел сказать, Эли?
Я рассказал о требованиях Эллона, о просьбах Ирины. Олег слушал
бесстрастно и только раз улыбнулся, когда я упомянул, что, по ее мнению,
подавил собой всех.
- Тебя, кажется, это задело, Эли?
- Неприятны такие обвинения.
- Не расстраивайся. Я не из тех, кого можно принудить против воли.
Если я соглашаюсь с тобой, то потому, что ты прав. Это содружество, а не
потеря самостоятельности. Очень жаль, что Ирина этого не понимает.
- И много другого не понимает, - добавил я.
Олег ровно кивнул головой. Я сказал, что отступать назад неразумно.
Голос создает новую систему управления кораблем, и она эффективней
реализованной в МУМ.
- Все дело в том, Олег, - сказал я, - что конструкторы использовали в
мыслящих машинах лишь одну особенность человеческого мышления: способность
рассуждать, способность выводить следствия из причин, то есть строить
логическую цепь. Каждое разветвление логической цепи дает один вариант
оценки ситуации.
Но мышление человека не исчерпывается этим. И в трудных ситуациях
узость машинного мышления грозит крупными неприятностями.
Я привел такой пример. Каждый знает, что такое мать. А машине, чтобы
уяснить все богатство понятия "мать", нужны сотни тысяч признаков и
фактов. Мы увидели пейзаж города и восклицаем: "Как красиво!" Но машине,
чтобы точно восстановить наше восприятие, нужно перечислить все здания,
все улицы, все деревья, все облака над улицами, а в каждом здании описать
его архитектурную красоту и историческое значение, и начать с кирпичей, с
красок стен, с перекрытий, с фундамента и еще черт знает с чего, и тогда
красота, которую мы постигаем мгновенно, будет достигнута в качестве
нескорого результата бесчисленного ряда сопоставлений и совпадений -
венцом безмерной цепочки причин и следствий.
- Ты машиноборец, Эли! - сказал Олег, улыбаясь. - Не берусь судить,
прав ли ты. Но ты сказал о возможных крупных неприятностях. Неприятности в
рейсе командующего близко касаются. Что ты имел в виду?
- Только то, что любая цепь в любую минуту может порваться в любом из
звеньев - и весь длиннейший расчет станет абсурдом. Вспомни аварию на
"Таране". В какой-то момент были перепутаны несколько следствий и причин.
И вся логическая цепь полетела в пропасть! МУМ стала выдавать неверные
решения. Еще хорошо, что она выключила себя. Среди абсурдных команд могла
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг