голова, мирно светили звезды.
С тех пор прошло много лет, но до сих пор передо мной во всех
подробностях встает эта картина - одни сражающиеся в воздухе ноги Андре.
Я не успел собраться с полем, но нанес второй удар. Я знал, что
товарищи спешат на помощь и самое главное в эту первую минуту битвы - не
дать утащить Андре в полную невидимость, пока они не подоспеют. Я нанес
второй удар, чтоб полностью раскрыть Андре, но промахнулся.
Какая-то новая сила подбросила меня в воздух. Я оглянулся и понял,
что стал невидим. Я не нашел своего туловища и ног. Я видел сквозь свое
тело камешки и травку на земле - они отдалялись и быстро пропадали в
черноте опускавшейся ночи. Какие-то гибкие путы вязали и скручивали мне
руки, тащили вверх. Захваченный врасплох, я все же до предела напряг свое
поле и задержал подъем.
Теперь я колебался метрах в пяти над землей. Андре по-прежнему
кричал, но крик его прерывался чаще и становился глуше. Он уже слышался не
рядом, а с высоты. Андре медленно, но непреодолимо утаскивали наверх. Он
снова стал полностью невидим.
Внизу я увидел бежавших друзей. Они мчались на крик Андре, сам я,
напрягая поле, чтоб не дать одолеть себя, был охвачен молчаливым
ожесточением борьбы. Леонид остановился подо мной и поднял вверх голову.
- Где вы? - кричал он в тревоге. - Я вас не вижу! Где вы?
Что-то отвратительно жесткое и холодное закрыло мне рот. Я вывернулся
и крикнул вниз:
- Концентрируйте на мне поля! Андре утаскивают нав...
На этот раз рычаги сдавили мою голову и шею так основательно, что
легким не хватило дыхания. Перед глазами заметались красные полосы.
Вместе с тем я сразу почувствовал, как наливается мощью мое
ослабевшее поле. Я уже почти терял сознание от удушья, но ясность мысли не
потерял. Я не пустил поле в ход немедленно. Я еще поупирался немного не
давая тащить себя, а потом рванулся изо всех сил, когда дольше уже тянуть
стало невмоготу.
Напавшие на меня противники, очевидно, не ожидали такого удара. Их
разметало как пушинки. Один, сраженный, выпал в видимость и рухнул рядом
со мной на землю. Я не стал разглядывать его. Я вскочил на ноги и
выкрикнул авиетку. Было не до поверженных врагов. Рядом со мной взмыла
авиетка Ромеро.
- Берегитесь, они невидимки! - успел я крикнуть. Я услышал лишь, как
Леонид приказал запустить локаторы на планетолете.
Вырвавшись вверх, я остановился. Ромеро тоже замер в воздухе. Мы
вслушивались, не услышим ли еще крики Андре.
Криков я не услышал, но мне показалось, будто сбоку доносятся хрип и
прерывистое дыхание. Я устремился на эти звуки борьбы, прощупывая силовыми
линиями прозрачный воздух. Как слепой, протягивающий вперед руки в поисках
предметов, я протягивал свое поле, стараясь уцепить сражающуюся в воздухе
невидимую группу. Но ни я, ни Ромеро ничего не обнаружили.
- Надо как-то рационализировать наши поиски, - сказал Ромеро,
подлетая ко мне. - Согласитесь, это метание вслепую...
- Они утащат его! - твердил я, не слушая. - Поймите, они утащат
его!..
- Они уже утащили Андре. Вопрос, куда они скрылись? Мы их ищем над
полем боя, а они, может быть, давно уже покинули планету. Надо вызвать
звездолеты.
На звездолетах уже знали о несчастье с Андре. Локаторы кораблей
обрыскивали пространство вокруг планеты. Чувствительность их такова, что
они засекают пуговицу на расстоянии в сто тысяч километров. Андре и его
похитители были больше пуговицы, а звездолеты держались к планете ближе
ста тысяч километров, но даже следов разрушителей не было.
Мы еще не знали тогда, что все типы наших локаторов бессильны перед
их экранирующими устройствами. Действенные средства борьбы против
невидимок нам еще лишь предстояло изобрести. Сейчас каждому ясно, что мы
опрометчиво ввязались в борьбу, хоть и грозно, как мы и доказали
впоследствии, вооруженные, но совершенно не представляя себе, какие
технические средства потребуются для борьбы.
Мы были подобны слепому гиганту, яростно бросившемуся на зрячих
врагов. Тем, конечно, не поздоровится, если они попадут ему в руки - если
они попадут!.. Несчастье - похищение Андре - уже разразилось над нами, но
еще никто не отдавал себе отчета в размерах несчастья.
Возможно, впрочем, что это к лучшему. Если бы мы точно знали, _ч_т_о
нам грозит, мы почти наверняка побоялись бы так рисковать, как мы
рисковали, - и не добились бы того успеха, какой нам достался.
Меньше всех понимал тщету наших тогдашних поисков я. Меня трясло
отчаяние, я знал лишь то, что Андре перед гибелью звал одного меня на
помощь, а я помощи не оказал. Я не мог оправдывать себя неожиданностью
нападения невидимок. Среди прочих вариантов мы рассматривали и этот - что
разрушители невидимы, он не был неожидан. Я проклинал себя, впивался
глазами в прозрачную темноту - авиетка черной молнией проносилась над
опустевшей ночной Сигмой.
Я не помню, сколько времени продолжались наши метания над планетой.
Мы с Ромеро взмывали и рушились вниз, бросались в стороны. К нам
присоединились Лусин и Аллан.
Четыре силовых поля, перекрещиваясь, ощупывали каждую молекулу
воздуха. На них накладывались гигантские локаторные поля звездолетов,
широкие силовые конусы планетолета. Все было напрасно.
Ко мне снова подлетел Ромеро.
- Со звездолета передали, чтоб мы прекратили поиски. Нам дают
четверть часа на возвращение. Что-то еще случилось важное.
К этому времени я был обессилен и опустошен. Я опустился около
планетолета и поплелся к входу. Меня встретил подавленный Леонид.
- Посмотри, кто боролся с тобой, Эли, - сказал он, показывая на ящик
около планетолета.
В ящике лежали останки моего врага. Я тупо смотрел на него, но
отдавая себе отчета в том, что вижу. Я так уверовал, что умирающие
разрушители разлетаются в брызги и пыль, что уже не допускал для них
другой кончины. Я не сомневался, что ставший видимым невидимка давно
рассеян по поверхности планеты. Потом я сообразил, что если это и
разрушитель, то мало похожий на тех, с какими мы боролись раньше.
- Знаете, кого напоминает мне этот уродец? - прошептал изумленный
Ромеро. - Тех человечков из арматуры и железного лома, которыми пугали
зрителей скульпторы-абстракционисты последних лет капитализма.
Я молча обернулся к Ромеро. Я понятия не имел, что когда-то жили
такие скульпторы, никогда не видел их изделий.
Существо, лежавшее в ящике, было собрано из одних костей или прутьев
- центральный столб, две ноги, две руки, два кольца толщиной с нашу шею на
том месте, где у нас бедра, а взамен головы - хитрое переплетение костяных
трубок. Это был скелет существа, а не существо, так мне тогда показалось,
члены скелета, прочные и гибкие, изгибались легче человеческих.
Лишь в бредовом видении могли примерещиться такие чудища, подобные
выходцам с того света.
Лусин больше моего возился с живыми существами, выводя своих
диковинных зверей и птицеголовых богов. Он поднял сломанную при выходе из
невидимости и падении на землю кость ноги.
- Смотри, Эли. Мясо и нервы - тоже. Только внутри. И кровеносные
сосуды. У нас кости - опора. У них - оболочка. Очень толстая кость.
Надежная конструкция тела. Природа поработала. Экономней человека...
Интересно, сколько миллиардов лет? За сто миллионов не создать...
- Звездолеты опять торопят нас! - сказал Леонид. - Внесем ящик в
планетолет и отправляемся.
Пока автоматы возились с ящиком, я, не думая об опасности нового
нападения невидимок, отошел к месту, где был похищен Андре.
Терзавшее меня отчаяние разрешилось диким приступом. Я упал на землю
и рыдал, и кусал ее в бессильной ярости, и бил ее кулаками. Я проклинал и
этот отвратительный скелет, на создание которого природа затратила
миллиарды лет, и эту мягкую, еще теплую, еще живую, хотя и опустошенную
чужую землю, которая тоже существовала, наверно, не меньше миллиарда лет,
и особенно себя за свою нерадивость и нерасторопность, - в неистовстве
требовал для всех нас кары.
Но невидимка, уже погибший, лежал в ящике, а чужой земле,
насчитывающей миллиард лет существования, осталось существовать меньше
часа, - она была обречена независимо от моих проклятий. А мне еще многое
предстояло испытать, такое же горькое, как гибель Андре.
Меня обнял Лусин. Он лег рядом и плакал, как я.
- Пойдем! - шептал он, тихонько плача. - Пойдем, Эли. Больше нельзя!
Последнее сообщение - приближается крейсер разрушителей.
12
Нам понадобилось несколько минут, чтоб добраться до звездолета. Когда
планетолет исчез в недрах "Пожирателя пространства", оба корабля быстро
удалились от Сигмы.
Лицо Веры опухло от слез, она ни о чем не расспрашивала: они видели
на экране нашу борьбу с невидимками. Я спросил, почему нам запретили
продолжать поиски? Мы бросили Андре на "Пожирателе" врагам, - вероятно,
произошло что-то ужасное, раз решились на такой приказ!
- Пространство полно гравитационных возмущений, - ответила Вера. -
Дешифраторы перехватили депешу невидимок. К счастью, вам удалось распутать
правильно их код, и мы ее прочли. Судя по сообщению, Андре на планете уже
нет.
"Взяли одного каменнопалого, - было в перехваченной гравиграмме. -
Разрушитель номер сто тридцать погиб. Уходим на свою базу. Возможны всякие
случайности. Немедленно выходите забрать нас. Пора кончать с планетой".
Все свободные от вахты были в обсервационном зале. Рядом со мной села
Вера. Мы молчали, ожидая новых событий. Потом к нам подсела Ольга. Она
сдала командование Леониду, была его вахта.
- Эли, дорогой, - сказала Ольга, - мы все страдаем. Такая страшная
гибель...
- Исчезновение, - сказал я. - Андре не погиб, а похищен. Запомни это,
Ольга.
Ольга не отозвалась. Я тоже не хотел говорить. Слова не могли ни
помочь, ни утешить. Мы не знали самого глазного: где Андре? Он, может,
неподалеку, невидимый и недоступный. Я готов был бить себя кулаками по
лицу, кричать от боли и ярости. Я стиснул зубы и молчал, молчаливо
задыхаясь.
- Успокойся, Эли, - сказала Вера. - Не надо так терзать себя.
- Я не терзаю себя, - сказал я. - Откуда ты взяла, что я терзаю себя?
В этот момент появился шар разрушителей. Он воистину словно выпрыгнул
из небытия, точь-в-точь, как описывали космонавты с "Менделеева". Он
возник сразу, неистово несущийся, огромный. Он шел на Сигму,
притормаживая.
Мы не отрывали от него глаз, почти не дышали.
- Что он делает! Нет, что он делает! - воскликнула через минуту Вера.
- Мы обязаны ему помешать, это чудовищно!
Шар летел теперь код поверхностью Сигмы. Никто не заметил, как его
облет превратился в гравитационный удар по планете. Все, что было на ней -
города, леса, равнины, - вдруг взметнулось вверх, словно вырванное
гигантским плугом.
На Сигме бурно вздымалась исполинская приливная волна, с той
разницей, что это была волна не воды в океане, а твердых планетных масс,
вал камней и грунта. Тяжелые облака пыли затянули взорванную планету, она
вся представляла теперь лишь прах и дым.
Никакое извержение вулкана, никакой атомный взрыв не причинил бы
такие гигантские разрушения, как облет этого грозного шара вокруг планеты.
Многие тысячелетия, может, миллионы лет должны будут пройти, пока Сигма
станет вновь удобной для жизни.
Крейсер завернул за край Сигмы, теперь он вздымал ее обратную
поверхность.
- Леонид! - кричала Вера. - Я требую вмешательства!.. Останови его
силой!
- Нет! - воскликнул я. - Нет, Вера! На Сигме жизни больше нет, а на
шаре или где-то неподалеку - Андре. Мы еще не все сделали, чтобы спасти
его.
- Да и поздно выручать Сигму, - сказал Леонид. - Мы не ожидали, что
он способен на такое... Не исключено, что он и с нами попытается проделать
эту штуку.
- Вы готовы к отражению нападения? - спросила Вера. Она с усилием
взяла себя в руки.
- Готовы. Аллан радирует, что его аннигиляторы ждут лишь команды.
Разбойнику не поздоровится, если он нападет ка нас.
- Если придется принять с ним бой, помните, что на нем Андре.
Корабль разрушителей, вынырнув с другой стороны, уже лег на обратный
курс, когда заметил нас. Он завернул и пошел на сближение.
Леонид и Аллан запустили аннигиляторы вещества, реакционная масса,
сгорая в топках аннигиляторов, вырывалась наружу пространством. Из
осторожности ни Аллан, ни Леонид не вовлекали окружающие космические тела
в реакцию аннигиляции. В этом пока не было нужды - вражеский крейсер, летя
почти со световой скоростью, не приближался ни на километр, навстречу ему
мчались такие объемы космической пустоты, что продраться сквозь нее он не
сумел.
Со стороны казалось, будто наши корабли, обладая преимуществом в
скорости, удирали от преследователя. Если разрушители сами не владели
техникой аннигиляции вещества, то им трудно было догадаться, что в
действительности мы и не думали никуда двигаться.
МУМ расшифровала гравиграмму крейсера: "Вижу чужой корабль. Сближение
не удается. Атаковать на большом расстоянии не могу. Перехожу на
сверхсветовую, чтобы вырваться в конус удара".
- Они переходят на сверхсветовую! - крикнула Вера Леониду.
- Пусть переходят, - отозвался Леонид. - Чем он быстрее рвется к нам,
тем энергичней мы его отбрасываем. Пока большой опасности нет.
Я не разделял оптимизма Леонида. Уйдя в сверхсветовую область,
крейсер стал не только невидим, но и неконтролируем. Не зная, на сколько
он обгоняет свет, мы не могли быть уверены в действенности аннигиляционной
защиты.
Он мог прерваться и сквозь заслоны непрерывно генерируемой пустоты!
Леонид успокоил меня:
- Говорю тебе, мы его отбросим, хотя и не знаем, где он. А если он
все же приблизится, мы успеем реально кинуться наутек, не принимая
сражения.
Вскоре враги поняли, что им ничего не добиться, и, затормозив, снова
появились в оптике. МУМ расшифровала их очередную передачу: "Атака не
удалась. Забираю базу экранированных. Возвращаюсь к эскадре".
После этого крейсер пропал так же внезапно, как появился. И вместе с
ним пропала последняя надежда выручить Андре. Он мчался пленником на
корабле космических разбойников куда-то в недра Плеяд, где размещалась их
эскадра. Если, конечно, уже не погиб...
13
Усталый, я заснул в кресле. Во сне мне привиделся Андре, и я с криком
проснулся. Оба звездолета шли в сверхсветовой области по курсу
исчезнувшего шара разрушителей. Я узнал, что принято решение разыскивать
таинственную эскадру врагов, а при встрече действовать по обстоятельствам.
Обдумывая все, что произошло, я с тяжелым сердцем понял, что шансов
на спасение Андре почти нет. Я никому не сказал о своих мыслях, и никто не
говорил со мною. Отступать было нельзя.
В связи с исчезновением Андре вся его работа упала на меня. Мы с
Лусином все утро возились с останками обоих врагов и расшифровывали
записанные излучения мозга шестикрылых.
В полдень последний житель многострадальной Сигмы скончался. Мы
положили его останки в консервирующую среду, чтоб привезти нетленным на
Землю. Я работал усердно, но временами деревенел, теряя мысли и понимание
окружающего. В эти минуты Лусин тихонько дергал меня за руку или касался
плеча. Его молчаливо-дружеское участие поддерживало меня.
В перерыв мы посетили Труба. Ангел всхлипывал и вытирал глаза
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг