вкручивать в петлицы эмблемы ВДВ. Но что было делать: труба с вентилем не
очень-то украшает мужчину в глазах женщины.
Вся вторая страница была отдана отчету о вчерашних событиях. Отчет
этот был написан некой Еленой Галкиной. Нашкрябан он был суконным языком,
без малейших проблесков таланта, и полностью базировался на милицейской
версии. Мой побег был описан следующим образом:
"...Мы схватились не на жизнь, а на смерть, - с трудом сказал мне
майор Овчинников, когда его, лежащего на носилках, укладывали в скорую. -
Но я, в силу гуманности нашей профессии, не мог использовать всех тех
страшных приемов, которые были допустимы с его стороны... Жестокий,
опьяненный наркотиком профессиональный убийца сбежал... Но от лица всей
милиции заявляю: мы поймаем его! Поймаем, чего бы нам это не стоило...
В глазах майора стояла скупая мужская слеза, когда за ним
захлопывались дверцы машины. И я верила этому мужественному человеку,
верила, потому что..."
Более такой писанины я выдержать не смог. Окончательно меня доконало
следовавшее чуть ниже сравнение Платонова с Ленноном. Я набрал телефон их
редакции. Ответил женский голос.
- Галкину можно?.. Впрочем, нет, не надо. Передайте ей пожалуйста,
что наша сегодняшняя вечеринка переносится на девять часов. Но скажите ей,
что она об этом не пожалеет, потому что там будет Серега со своим
гигантским инструментом, еще двое ребят с крепкими ягодицами, и, конечно
же, Андрей, который всегда вводит ее в экстаз в этой умопомрачительной
позиции... А вас, девушка, как, кстати, зовут?
- Саша, - растерянно ответили с той стороны.
- Приходите и вы, Сашенька. Я вам обещаю, что вы получите
великолепный кайф. Лично обещаю, - заверил я ее и повесил трубку. Мы с
Ленноном были отомщены - через полчаса вся редакция будет судачить об этом
звонке.
Наша газета была более объективна. Потайчук также изложил официальную
версию, но далее раскритиковал ее по всем статьям, высказав мысль, что все
это было подстроено, и что на самом деле здесь замешаны воротилы
шоу-бизнеса с их внутренними разборками. Из его статьи я также узнал, что
милиционерам разрешили стрелять в меня без предупреждения, настолько
опасным преступником я теперь считался.
Далее следовала статья обо мне, написанная самим Поддубным. В ней он
характеризовал меня в основном лишь с хорошей стороны, отметив, что я
"способен на легкомысленные поступки, но никак не на убийство". Версию о
наркотиках он отметал безоговорочно.
Я отложил "Про нас" и стал осмысливать ситуацию. Итак, Гоша Длинный,
решил зачем-то пришить Платонова, причем в своем стиле - с элементами
садизма. Сам он почему-то сделать это не рискнул, может быть, потому что в
этом случае не удалось бы организовать себе алиби - певец почти всегда был
на виду. Его посланец справился с поручением неплохо, но случайно
подзасветился со мной.
Ребята из милиции и прокуратуры решили быстренько слепить дело на
меня, тем более, что многое сходилось, а что не сходилось, то можно было
легко подтасовать.
Но я смотался от них и попал прямо в руки к дежурившим вокруг
стадиона ребятам Гоши, который наверняка имел свои "уши" в ментовке и уже
знал, что я попался, но все-таки решил подстраховаться на случай, если
меня отпустят с миром. Узнав же обо всем, что со мной произошло, Гоша,
очевидно, решил, что убийство удастся свалить на меня и решил отказаться
от обычных своих штучек и устроить для правдоподобия просто аварию - мол,
обкурился с радости, что удрал, да и не заметил машину в ночи...
Однако от него я тоже сбежал, но по нелепой случайности снова попался
сегодня утром. Но к этому времени Гоша был уже мертв.
Кто же и как убил его? Похоже было, что в "избе" что-то взорвали,
причем взрыв носил достаточно направленный характер. Затем еще эти
зажигалки, совершенно одинаковые, одна из которых по всей вероятности
принадлежала Платонову или его охраннику и попала к Гоше через меня. А
откуда у него взялась вторая?
Я вытащил из кармана зажигалки и разобрал их. Ничего интересного
внутри не оказалось. Обычные зажигалки с нарисованным на них драконом,
извергавшим пламя, и наполненные обычным газом. Только на донышке у них
были выбиты номера - у одной 345, у другой - 438. Значения этих номеров я
не понял, но на серийные было не похоже - на такой дешевой штамповке их
никогда не бывает, да и числа больно маленькие.
Устав от этих размышлений, я завалился спать. Проснулся я от того,
что кто-то гладил меня по голове. Я разлепил глаза и увидел сидевшую рядом
со мной на кровати Светку. Я погладил ее в ответ и поинтересовался:
- Ну как?
- Все нормально, - она улыбнулась. - Твой редактор сказал, что отдаст
в набор не глядя. Сразу же после перепечатки. Там мгновенно толпа побежала
к машинистке слушать твои речи.
- Хорошо, - я потянулся и взглянул на часы. Было уже почти
двенадцать. - Ладно, давай обедать. А то мы сегодня так и не позавтракали.
- А эти, - она испуганно показала на лежавших под столом преступных
элементов.
- Не, на них не готовь, - махнул я рукой. - Перебьются!
- Я серьезно!
- Не беспокойся, уберу! - я поднялся и прошел в ванную. Вернувшись, я
крикнул Светлане, возившейся на кухне, что буду минут через сорок и
развязал шпаненка. Он посмотрел на меня жалобным взглядом.
- Дяденька, не надо! Я больше не буду!
Я молча выволок его из квартиры и потащил вниз по лестнице. Он не
сопротивлялся. Попавшаяся нам навстречу старуха с авоськой, вжалась в
стенку и, бросив на нас испепеляющий взгляд, пробурчала:
- Сволочи, мафиози! Думаете, я вас боюсь? Да я в войну снайпером
была!
- Это похвально, - заметил я. - Если у вас сохранилась винтовка, то
можете выйти через пару минут во двор, и я предоставлю в ваше полное
распоряжение две великолепные мишени.
Она ничего не ответила.
На улице я запихал пацана в машину и дал там ему разок в живот, чтобы
не смог убежать, пока я буду занят с Костей. Затем я поднялся обратно в
квартиру и проделал все то же самое и с этим персонажем. Тот вообще
выглядел как-то вяло, и у меня закралось подозрение, что от чрезмерной
порции удовольствия, полученного на устроенном мною аттракционе, у него
уехала крыша.
Бабулька-снайперша так и не появилась, поэтому я завел двигатель и
вырулил со двора. Удивительным было то, что машину с оставленными в замке
зажигания ключами так никто и не угнал, но потом я сообразил, что этот
автомобиль, очевидно, был хорошо известен всем местным жителям, самоубийц
среди которых не оказалось.
Я намеревался отвезти веселую компанию куда-нибудь в лес, высадить их
там и вернуться обратно. Я рассчитывал, что таким образом смогу
нейтрализовать их по крайней мере до сегодняшнего вечера. Хотя, наблюдая в
зеркале заднего вида за чуть не наложившим от страха в штаны юнцом и
необычайно равнодушным ко всему вокруг Костей, я начинал подумывать о том,
чтобы просто отпустить их где-нибудь в городе.
Въехав на мост, я снова заглянул в зеркало и случайно заметил, как
метрах в десяти позади меня белые "Жигули", шедшие до этого в
противоположном направлении, резко развернулись, нарушив при этом все
правила, и устремились за мной. Я не успел даже осмыслить происходящее,
как из окна правой передней дверцы высунулся мужик с автоматом и дал
очередь по моему автомобилю.
Я пригнулся и почувствовал, как пули, просвистев над моей головой
размолотили ветровое стекло. Машину вдруг занесло, и я сообразил, что
пробито колесо. Резко нажав на тормоз, я приподнял голову и огляделся.
"Форд", уже развернутый более чем на сто восемьдесят градусов, как раз
выносило на тротуар. Через мгновение, ударившись задней частью об
ограждение моста, он остановился.
В этот момент пуля впилась в обшивку соседнего сиденья. "Жигуль"
остановился метрах в десяти от меня, и я увидел, что стрелок как раз в
этот момент перевертывает сдвоенный "рожок" на другую сторону. Ни секунды
не раздумывая, я открыл дверцу и, перемахнув через перила, сиганул вниз.
Уже выскакивая из кабины, боковым зрением я все-таки успел заметить в
зеркале две окровавленные головы на заднем сидении. О нейтрализации своих
гостей я мог больше не беспокоиться.
Вода была мокрая. Но зато теплая. Хотя для человека, плавающего как
я, это не было большим подспорьем. Проплывавший мимо топор приветственно
помахал мне рукой. Я помахал ему в ответ и камнем пошел ко дну.
Оказалось - как раз вовремя. Под водой звуки выстрелов звучали
несколько по-другому. Не так страшно. И, как только они прекратились, я
попытался вернуться на поверхность. Когда в глазах у меня уже совсем
потемнело, в них вдруг ударил ослепительный свет. Я понял, что спасен.
- Не крещен я, Господи, но все равно - спасибо! - пробормотал я,
отдышавшись. Затем на всякий случай подстраховался: - Аллах акбар!
После этого я добавил еще несколько "благодарственных" слов в адрес
дяди Васи, который на мое несчастье был воздушным десантником, а не
морским или, на худой конец, хотя бы речным пехотинцем. Завершив весь этот
ритуал, я огляделся.
На мосту столпился народ, который что-то кричал мне. Я находился уже
метрах в десяти от точки приводнения - течение понемногу делало свое дело.
Справа по курсу был городской пляж, полный загорелых девушек в би- и даже
монокини. Странно, но этот факт меня почему-то совсем не взволновал.
Гораздо больше меня заинтересовал мужик в плавках, хотя до сего
времени я дурных наклонностей в себе и не замечал. Мужик отчаливал от
спасательной вышки, живописно выделяясь своим загорелым телом на фоне
белого катера. Я не мог оторвать глаз от этой чудесной картинки, но они у
меня почему-то постоянно оказывались под водой, сквозь которую смотреть
было затруднительно.
Через минуту в меня полетел спасательный круг. Я обнял его так, как
не обнимал ни одну женщину в своей жизни. Мужик за веревку подтащил меня к
своей посудине и втянул в нее через борт. Я растянулся на дне,
отфыркиваясь и вспоминая при этом Леночку.
- Эй, придурок, ты жив? - затряс меня за плечо мой спаситель.
Я посмотрел на него. Мужик был так себе. Пониже меня, поуже в плечах,
в дурацких сине-белых плавках и с брелоком в виде головы черта на шее.
Поднявшись на ноги, я взглянул в сторону пляжа. Девушки столпились у воды
и аплодировали.
Я снова повернулся к мужику и осмотрел его еще раз. Ну так себе мужик
был, и аплодировать ему было совсем не за что. Аплодировать нужно было мне
- за смелость и находчивость.
- Жив, жив, - пробурчал я. - Благодарю за помощь, хотя это было не
так уж и необходимо.
- Ты что, псих? - заорал тот. - На хрена с моста прыгнул?! Что там у
вас вообще за стрельба была? А ну, поехали на пляж, там сейчас с тобой
разберутся.
Я понял, что разбираться со мной будут отнюдь не девушки без верхней
части купальника.
- Ты плавать умеешь? - спросил я его.
- Ты что, издеваешься?! - возмущенно закричал спасатель. - Я - мастер
спорта. Я пять лет назад рекорд поставил на спартакиаде...
- Повтори, - предложил я ему и, схватив за ноги, выкинул за борт.
Из воды в мой адрес понеслись русские народные выражения.
Я дернул в направлении от себя самый большой рычаг, который попался
мне на глаза, и угадал. Катер понесся под мост. Я крутанул что-то похожее
на руль и еле не вылетел за борт из чуть было не опрокинувшейся посудины.
Да, не случайно древние философы почитали воду отдельной стихией -
процессы передвижения по ней явно отличались от общепринятых.
Взглянув в сторону пляжа и с обидой отметив полное отсутствие
восторга со стороны публики по поводу моего лихого маневра, я направил
катер мимо, вниз по течению, в ту сторону, где располагался малолюдный
промышленный район.
Поравнявшись с группой наиболее обнаженных молодух, я приветственно
помахал им рукой, но ответной реакции почему-то не последовало.
Поразмыслив, я решил отнести это на счет своего совершенно
непрезентабельного - мокрого и коротковатого костюма.
Пройдя некоторое расстояние, я оглянулся и заметил, что от
спасательной вышки отваливает еще один катер, размером вроде бы поболее
моего. Одновременно с этим я услышал какие-то неразборчивые звуки, идущие
из пляжных динамиков, но перекрываемые ревом мотора.
Справедливо рассудив, что это не приветствие президента страны
участникам соревнований по двоеборью "прыжки с моста - гонки на катерах",
я прибавил газу, выжав рычаг до упора. Нос посудины задрался выше, а сама
она стала управляться с моей точки зрения гораздо хуже.
Снова оглянувшись, я убедился, что все мои усилия пропали даром, так
как расстояние до второй калоши по-прежнему сокращалось буквально на
глазах. Надо было срочно повторять путь своих далеких предков и уходить на
сушу, где у меня снова появилась бы возможность почувствовать себя как
рыба в воде.
Швартоваться я не умел, но зато не раз видел по телевизору, как
десантные суда лихо заезжают на берег, так, что высаживающиеся с них
ухитряются даже не замочить ног. Не знаю, правильным ли было мое решение
распространить эти возможности спецтехники наших славных Вооруженных Сил
на все остальное, что не тонет, но я повернул к берегу и, улыбаясь
собственной смелости, перевел рычаг в крайнее на себя положение и стал
нащупывать ногой педаль тормоза. Улыбался я недолго, так как педали этой у
катера почему-то не оказалось.
Берег надвигался с неумолимой быстротой. Сначала я растерялся, но
потом все-таки решил отвернуть в сторону. Но было уже поздно - катер
прошуршал брюхом по камням и, пролетев через небольшую полоску травы,
уткнулся носом в почти отвесный береговой склон. От удара я вылетел со
своего места и шлепнулся на землю, сильно треснувшись при этом головой о
какой-то камень.
Очнулся я от того, что кто-то больно пинал меня под ребра. Сначала
мне показалось, что вокруг ночь, и я вновь сражаюсь с Червем, но
постепенно чернота из глаз ушла, и я увидел стоящего надо мной мужика в
желтых плавках, который с искаженным от ярости лицом молотил меня ногой в
сандалии.
- Не надо утруждать себя, - простонал я сквозь слипшиеся губы. - До
вас этим делом уже неоднократно занимались профессионалы, но, о-о-ох, как
видите, безуспешно...
- Что ты там мычишь, сукин сын! - заорал он. - Сейчас я тебя так
отделаю, что ты у меня всю жизнь передвигаться сможешь только хвостом
вперед! Это же надо, а, Витек его вытащил, а он его - в воду, и...
Я медленно приподнялся и резко схватил говорившего за рельефно
выделяющиеся под плавками причиндалы. Он прервал свою тираду и заорал
благим матом. Не отпуская руки, я опустился обратно, увлекая его за собой,
и спокойно произнес:
- Стерилизация, конечно, входит в комплекс услуг, оказываемых нашей
фирмой, но за работу в полевых условиях я всегда беру дороже.
После этого я съездил ему кулаком свободной руки по морде и отпустил.
Вставать не хотелось - башка трещала, левое колено все еще немного
побаливало, и вообще хотелось хорошенько блевануть.
Закрыв глаза, я принялся вспоминать симпатичных красоток с пляжа, но
неожиданно почувствовал, как что-то загородило от меня солнце. Чисто
рефлекторно я откатился в сторону и быстро вскочил. Как раз вовремя - на
то место, где я только что лежал, свалился здоровенный камень.
Аллах, конечно, был акбар, но вряд ли в его строго расписанном
рабочем графике было отведено специальное окно для кидания камнями в
богохульников. Поэтому я оторвал глаза от этого несимпатичного предмета и
посмотрел в том направлении, откуда он прилетел.
Там стоял голый до пояса парень в рваных джинсах, на загорелой груди
которого был вытатуирован агрессивного вида носорог. Рядом с ним,
улыбаясь, поигрывал ножом второй - в тельнике и шортах. Поигрывал он
профессионально - даже лучше, чем дядя Вася, это я был вынужден признать
сразу же. Чуть левее, глядя на меня с ненавистью, стоял на карачках
обладатель желтых плавок.
- Пощекочи его, Серега, - просвистел он тонким голосом. - Просто псих
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг