персоной. Этот факт уже и сам по себе был сногсшибателен, поскольку
специалисты-секретники никогда еще не появлялись на экранах обыкновенной
информационной сети. Когда же я услышал, что он вещал, у меня и вообще
волосы встали дыбом. А потом господин Глинка исчез, и на его месте
появился знакомый всему миру комментатор Данн. И понеслось!
Новости сыпались одна за другой, и это были такие новости, что
становилось страшно. ЮНДО снова оказалась героем дня, но, думаю, такого
геройства никто из наших не пожелал бы и своему врагу. Я слушал и
ужасался. Глинка мертв. Кшижевский арестован и обвинен по нескольким
совершенно сумасшедшим пунктам. Рыманов дезавуировал все обвинения своего
бывшего заместителя и повесил всех собак на своего бывшего начальника, и
это уже было похоже на пауков в банке...
Комментатор продолжал говорить. Ассоциация Бывших Военных всячески
открещивалась от самой идеи о каких бы то ни было ультиматумах, была тише
воды и ниже травы и во весь голос выражала свое положительное отношение к
возможности переговоров с Организацией Объединенных Наций По Вопросам
Разоружения, буде господин Кшижевский действительно арестован. Посткригеры
грозились начать серию демонстраций в масштабах всей планеты. В Мельбурне
группы хулиганствующих элементов сделали попытку захвата тамошней
штаб-квартиры ЮНДО, нанесли большой ущерб зданию и ограде и до полусмерти
избили попавшего им в лапы мелкого чиновника. К счастью, захватить оружие
и терминалы информсети ЮНДО нападавшие не успели, поскольку тут же были
рассеяны полицией. Среди арестованных оказался активист мельбурнского
филиала организации "Огненные меченосцы". Подобная же выходка произошла и
в Новосибирске, где властям тоже удалось быстро овладеть положением.
Кругом шум, и лишь пацифисты всех мастей набрали в рот воды...
Я отключился. Все эти новости требовали обстоятельных размышлений, но
времени на обстоятельные размышления не осталось: пора было топать к
Артуру. Я попробовал связаться с бортом космолета "Крым", но Алкиноя там
не оказалось. Домашний номер тоже не отвечал. И не удивительно: они там
сейчас с совещаний не должны вылезать, при таком-то проколе. Можно было,
конечно, вырвать из цепочки связи космодром Куру и выйти прямо на Париж,
на штаб-квартиру генерального директора, но такая выходка на девяносто
девять процентов гарантировала провал. Подобного уровня риска обстановка
еще не требовала.
И я отправился на явку.
Все повторилось, едва я приблизился к особняку Артура. Сквозь
утихающие головную боль и тошноту проступил бледной тенью и тут же
неотвратимо, словно смерть, навалился на меня холодок нежелания. Нежелание
двигалось в том же направлении, что и позавчера: не хотелось входить в дом
Артура, не хотелось разговаривать с ним, не хотелось получать от него
информацию... Пространство вокруг меня наполнилось некоей угрозой,
бесформенной и безликой.
Изрядно удивленный, я аккуратно проверился. Вроде все чисто. Рискуя
опоздать к Спенсеру, я все же качнул маятник и еще раз убедился, что от
меня действительно отстали. Но холодок не проходил. Это было уже слишком!
Хватит валять дурака, сказал я себе. Где твоя личная храбрость,
диггер с двадцатилетним стажем?.. Тоже мне Кассандра в штанах! Нострадамус
двадцать первого века!.. Завершу эту операцию, и надо сдаваться
психиатрам. Что-то после Швейцарии со мной все-таки не то. Какой-то я стал
сам не свой, словно и не я вовсе...
Я еще раз проверился, вспомнил о Лине, которую сейчас увижу, и,
плюнув на холодок в груди, двинулся к знакомым воротам.
Лины не было. Встретила меня незнакомая дебелая блондинка
неопределенного возраста. Самая подходящая пара для любовных утех
сорокапятилетнего осла.
- Подождите несколько минут, - сказала блондинка, усадив меня на
диван. - У доктора пациент.
- А где девушка, которая была здесь вчера? - спросил я невинным
голосом.
- Лина? - Блондинка посмотрела на меня с презрением. Уверен, что на
настоящего осла она бы так не посмотрела. - Мы с ней работаем через день.
К тому же она - практикантка и скоро от нас уйдет.
- А вы?
- Я с доктором с тех пор, как он сюда приехал. Вот уже шесть лет... Я
просмотрела дискету с историей вашей болезни. Вы правильно обратились к
доктору, он очень хороший врач. Вылечит и космонавта.
Я прижал руку к груди и с самым благодарным видом поклонился. Это,
кажется, произвело на нее положительное впечатление. Во всяком случае, она
снова открыла рот и больше его не закрывала. Через несколько минут я уже
знал, что она очень одинока; что муж ее служил в десантных войсках
Тайгерленда и пятнадцать лет назад героически погиб, выполняя
патриотический долг на территории соседней страны, и она до недавнего
времени получала за него пенсию; что сын ее тоже был военный, его ждала
хорошая карьера, но началось проклятое разоружение, на карьере пришлось
поставить крест, сын стал кригером и вот уже пять лет она не имеет о нем
никаких известий.
Я вздохнул. Война въелась в людские судьбы гораздо в большей степени,
чем нам казалось. И далеко не все считают ее исчадием ада, для многих она
- единственное средство существования.
- Почему вам так не нравится кампания разоружения? - спросил я. -
Разве жизнь без войны не лучше?
Женщина нахмурилась.
- Кампания! - Она фыркнула. - Это еще с какой стороны посмотреть!..
Для слабого и неприспособленного - конечно. Им жить легче и безопаснее. Но
человечество всегда держалось не на слабых и неприспособленных... - Она
посмотрела на меня с вызовом, будто меня и имела в виду. - Если хотите,
войны были механизмом естественного отбора... Вот, скажем, волков называют
санитарами леса, не так ли?
Я кивнул.
- Так вот, по-моему, война - это санитар человечества. Всех хилых и
тщедушных под корень, чтобы и следа от них не осталось! А здоровяков - на
размножение!
- Но ведь так было в первобытные времена, - возразил я. - Когда
дрались дубинами и мечами. Тогда исход боя действительно зависел от того,
насколько крепок и силен воин. А позже, после изобретения огнестрельного
оружия все изменилось. И любой тщедушный урод теперь запросто ухлопает
двухметрового детину с огромными бицепсами. С расстояния в несколько сот
метров, а то и подальше.
- На первый взгляд это действительно так, - сказала женщина. - Но
только на первый!.. Вы забываете, что, кроме силы тела, есть еще и сила
духа. И побеждает в конечном итоге тот, кто сильнее духом. А у сильных
духом всегда рождаются здоровые дети. - Она хитро улыбнулась. - Ведь
любить по-настоящему способны только сильные духом. И только у любящих
появляется крепкое потомство. Разве я не права?
У нее, несомненно, был сильный духом муж, и она родила от него
крепкое потомство. Так что я просто кивнул.
- Вот видите! - сказала она с воодушевлением. - И потому я думаю,
политиканы из Нью-Йорка и Парижа предали не только профессиональных
военных. Они предали весь мир. Они отняли у одних тяжелую, но любимую
профессию, у других - возможность самоутверждения и проверки своих сил, у
третьих - перспективу хороших заработков. А взамен получили жидкие
аплодисменты кучки чокнутых пацифистов.
Я прикрыл глаза. Передо мной явно сидела одна из активисток движения
"Женщины за возможность воспитания сильных сыновей". Она противоречила
сама себе, но спорить с ней не имело никакого смысла. Такие люди
разговаривают с тобой лишь до тех пор, пока ты готов, развесив уши,
слушать их. Как только ты начинаешь спорить, они теряют к разговору всякий
интерес. Я хотел спросить ее, когда же освободится доктор, и тут мысли мои
ухнули в бездонную пропасть.
Предали, подумал я. Вот оно!.. Она сказала: "Предали!", и это было
именно то слово, которого мне не хватало для осознания картины. Предали!..
Теперь я знал, что меня так гнало прочь от этого дома. И мне стало понятно
- позавчера я сбежал в Лонгвилль не потому, что за мной был хвост, и не
потому, что на меня оказывалось направленное инфразвуковое воздействие, а
потому, что уже тогда мой мозг знал: Арчибальд Спенсер (псевдоним Артур) -
предатель. Это знание скрывалось где-то в подкорке, и потребовалось всего
лишь ключевое слово, чтобы оно выплыло на поверхность. И теперь я понял,
почему мне позавчера так хотелось связаться с Алкиноем и что ему хотелось
сообщить. Было, правда, до сих пор неведомо, откуда у меня взялось искомое
знание, кто вложил его в мою несчастную голову, но это было в настоящий
момент совершенно неважно. Ибо само по себе знание мертво без фактов и
доказательств, и потому их добыча становилась первоочередной для меня
задачей.
Я поднялся, прервав ареофильные излияния моей словоохотливой
собеседницы.
- Извините, - сказал я. - Мне надо срочно вернуться домой. Я приду
несколько позже. Наверное, доктор будет очень возмущен, но мне в самом
деле очень надо сбегать домой.
- Как же так? - произнесла сестра. - Вам же назначено!
- Передайте доктору мои глубочайшие извинения, но мне действительно
очень-очень надо.
2
Дома я сразу же поднялся в спальню и вытащил из стола таблетки
активатора. Теперь Арчибальд Спенсер был у меня в руках. И часа не
пройдет, как я выведу его на чистую воду. Он сам мне расскажет все, все,
что знает, одну только правду выложит: и о том, как провалился Генрих; и о
том, как перевербовали его самого; и о том, какую возню затеяла здесь, в
Гринкоусте, Ассоциация. Все расскажет он мне, голубчик. Даже то, что вслух
не пожелает произнести.
Я спустился вниз. Надо было срочно заказать диктофон и получить
посылку с пистолетом. Принтер застрекотал, когда я открыл дверь на кухню.
Я обернулся. На принтере горел сигнал срочного сообщения. Обо мне кто-то
вспомнил. Я подошел к тейлору и оторвал кусок ленты. Быстренько
расшифровал послание, с удовлетворением убедившись, что этому уголку
памяти приключения последних дней нисколько не повредили: шифр был
прозрачен как хрустальный бокал.
Ознакомившись с содержанием шифровки, я призадумался. Послание пришло
по гражданской информсети, это о многом говорило. Видно, они там совсем в
цейтноте, если не могут терять время на передачу через экранированный
канал Артура. И само сообщение было весьма любопытным. Алкиной приказывал
мне все бросить и вплотную заняться передатчиком. Как будто до его приказа
я занимался чем-то посторонним... Ох уж эти мне начальники! Попробуй,
найди этот чертов передатчик, не зная времени сеансов!.. Разве что
нажраться активатора и подслушивать мысли каждого встречного. Устроить,
так сказать, глобальное прочесывание мозгов... Ну, этим можно заниматься
до второго пришествия! Дело знакомое! Одна лишь заковыка: раньше меня
снесут на кладбище - Бакстер ведь не раз заикался о том, как вредна для
моего организма слишком частая активация... Неизвестно еще, сколько лет
жизни отняла у меня сегодняшняя ночь! А всей и пользы-то - от провала
ушел... Что же касается информации, здесь у нас аккуратненький такой,
кругленький нолик. Даже лиц гостей не запомнил. Все силы ушли на борьбу с
действием вилфага, но кому это теперь объяснишь?..
Я стер из памяти тейлора запись шифровки и отправил на Куру
подтверждение получения приказа. И тут же получил еще одну шифровку.
Алкиной сообщал мне, что времени на поиски передатчика - всего ничего,
объявлял, что операции теперь дан индекс "А" и предупреждал об
ответственности за несвоевременное выполнение задания.
Я почесал затылок. Индекс "А" - это уже сверхсерьезно. Достаточно
сказать, что за всю историю существования ЮНДО индекс "А" не объявлялся ни
разу. По всему видно, руководство решило воспользоваться сложившейся
ситуацией. И потому время теперь ценилось на вес золота. Или жизни.
Я пошел на кухню, заказал диктофон, получил посылку с пистолетом и
заблокировал информацию о заказах. Пистолет и диктофон отправил в карманы
куртки: пусть составят компанию "карандашу" и таблеткам активатора. Теперь
я был готов к битвам во имя мира, и первым полем боя становился Артур. Я
подошел к тейлору, еще раз стер информацию и отправил подтверждение
получения последней шифровки. И тут тейлор звякнул. Я включил дисплей. На
меня смотрела моя недавняя собеседница - медсестра доктора Арчибальда
Спенсера.
- Добрый день, - сказал я. - Собираюсь вот к вам снова.
Медсестра поморщилась.
- Мы должны извиниться перед вами, господин Карне, - произнесла она
виновато. - Доктор не сможет вас принять. Его только что вызвали к
тяжелому больному. Когда он освободится, мы вам сообщим о времени
следующего приема. Еще раз примите наши извинения. Случай очень тяжелый,
велика вероятность летального исхода.
- Ну что вы! - проговорил я растерянно. - Конечно же! Какие тут могут
быть извинения!
Она откланялась. Я выключил тейлор и сел. Ай да Артур!.. Ай да ас!..
Я верил в тяжелого больного не более, чем в детские сказки. Либо он тоже
получил какое-то задание от Алкиноя, о котором не должен знать я, и
бросился его выполнять, либо (если он действительно перевербован)
Ассоциация в ответ на мероприятия ЮНДО тоже зашевелилась... Как бы то ни
было, а расколоть Спенсера мне в ближайшие часы уже не удастся, и надо
искать другие пути. И тут я вдруг засомневался, что Артур предатель. Все,
бывшее ясным полчаса назад, теперь таковым уже не казалось. И в самом
деле, почему Артур должен становиться иудой, когда в наше время гораздо
проще и сравнительно безопасней быть для ЮНДО своим героическим парнем?..
Уверенность моя исчезла, и остались в душе какая-то грязь, туман какой-то
и ощущение собственной глупости.
Я взял в руки "Фаулер", включил его, отыскал веселую ритмичную
музыку, более всего соответствующую имиджу благоденствующего лоботряса, и
отправился на улицу.
Было серо и прохладно, но безветренно. Поселок привычно гудел
развлечениями, как будто в мире не произошло ничего особенного.
По-видимому, отдыхающим было глубоко наплевать и на Глинку, и на
Ультиматум, и на FMA и ЮНДО, грызущих друг другу глотки. Ну что ж,
лечащийся космонавт тоже должен относиться ко всему этому наплевательски.
Я неторопливо двинулся в сторону "Сиреневой веточки". Хочешь неожиданных
контактов, ищи их на скачках. Или в кабаке. Это известно всякому
мало-мальски опытному диггеру. Как и то, что если хочешь избежать
нежелательных встреч, двигай в библиотеку или в музей. Если и подумает кто
о чем, так только о том, что ты полоумный идиот, не желающий пользоваться
достижениями современного информационного сервиса и тратящий свое время на
такие глупости, как разглядывание оригиналов.
И тут, повернув за угол, я столкнулся с Линой. Лицом к лицу. Нос к
носу. Как будто только и ждал, пока она подойдет к этому месту, дабы тут
же оказаться у нее на дороге.
Девица от неожиданности вздрогнула и подняла руку, словно хотела
защититься от удара.
- Здравствуйте, Лина, - сказал я.
Она пришла в себя быстро, в течение нескольких секунд.
- Здравствуйте, герой космоса!
Произнесено это было с изрядной долей ехидства.
- Куда направляетесь? - спросил я.
- Не ваше дело!
- Печально, - сказал я грустным голосом. - Печально, когда такая
симпатичная девушка столь груба и ехидна. Так разговаривают с заклятыми
врагами.
- А я и не набиваюсь к вам в друзья!
Она шагнула в сторону, намереваясь меня обойти. Как стоящее на пути
дерево. Но я не пропустил ее. Что-то связывало меня с этой девицей, и
очень хотелось понять - что же именно. Я заступил ей дорогу и взял за
руку.
- Зря вы так, Лина!
И тут меня разорвало на две половинки. Я раздвоился. Нечто подобное
могла бы ощутить при митозе клетка, если бы у нее были органы чувств. И
половинки оказались разными. Один Жюль Карне был полон желания выполнить
полученное задание, заработать очередную благодарность в приказе и
обнаружить на своем банковском счету солидную премию. Второму Жюлю Карне и
не думалось о задании, благодарности и премии; у него были совсем другие
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг