Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     Странный шум послышался за спиной, зашуршали, сползая, камни.
     Я оглянулся.
     Ровер!
     Спасло меня то,  что  я  бросил  фонарь  и  просто  прыгнул  в  воду.
Обороняться против такой твари было бы  трудновато.  Лучше  утонуть,  черт
побери, чем попасть под клыки Ровера.
     Вода меня обожгла.
     Что ж, я заслужил это.



                                    7

     - Я предупреждал: Ровер инициативен. Он принимает решения  сам.  Тебе
повезло, Ровер не любит воду. Ты мог купаться не три часа, а все сутки, не
вернись я вовремя. Он не пустил бы тебя на берег.
     Киклоп наклонил мощную коротко остриженную голову, веко на  невидящем
глазе дернулось - он устал.
     Я вдруг подумал: он не похож на обычного исполнителя.  Охранять  меня
вполне могли те же ирландцы - они  созданы  именно  для  такой  работы,  а
записывать мои ночные вскрики - с этим  справился  бы  даже  Пан.  В  Юлае
чувствовалось нечто большее.
     - Я плохо сплю, - пожаловался я. - Просыпаюсь от собственных криков.
     - Совесть просыпается, - рассеянно заметил Юлай.
     Я промолчал.
     - Все это пройдет. Но я гляжу, ты тоже инициативен.
     Мне не понравился его тон.
     - Ты говорил, ты не лжешь, - сказал я. - Ты говорил, выхода из  нашей
бухты не существует. Но как же лодка? Я слышал ее мотор,  видел  пятна  от
горючего. Наконец, я видел, как тебя высаживали на берег.
     - Я не лгу, - устало кивнул Юлай. - Войти к нам можно только снаружи.
Изнутри вход не открыть. Примирись с этим.
     - Почему-то ты всегда выдаешь правду задним числом.
     Он усмехнулся:
     - Для правды это не имеет значения.
     И выложил передо мной пачку газет:
     - Я ложусь спать. Не болтайся  по  берегу,  пока  я  сплю,  не  серди
Ровера, он и без того сердит. Он не должен был тебя  упускать.  Редкостная
промашка, - я не слышал в  его  голосе  никакого  сожаления.  -  Просмотри
газеты. Думаю, они тебя заинтересуют.


     Газеты все еще занимались Беллингером.
     Слишком  много  смущающих  подробностей  всплыло  на  поверхность   в
последние дни. Печатались отрывки из  "Генерала"  и  "Позднего  выбора"  с
комментариями  офицера  из  АНБ,  не  пожелавшего  назвать  свое  имя.  Он
утверждал: некоторые тексты  Беллингера  являются  текстами  шифрованными;
правда, он не предлагал ключа. Некто Сайс опубликовал семь писем  писателя
времен войны. Беллингер хвалил Данию и удивлялся тому, что  все  миссис  в
Дании - Хансены.
     Знакомая фраза, сказал я себе.
     Сайс считал себя другом Беллингера. У погибших  знаменитостей  всегда
много друзей. Сайс намекал: у него есть и  другие  письма;  он  намекал  -
Беллингер был близок кое с кем из крайне левых течений. Криминал  ли  это?
Сайса, похоже, этот вопрос не трогал, зато  он  немало  упирал  на  эгоизм
старика. Однажды Сайс якобы спросил: "Почему, черт побери, Бог так добр  к
тебе, а ко мне скуп?" Беллингер якобы  ответил:  "Несомненно,  ошибка".  И
добавил: "Но ошибки Бога не бывают случайными".
     Вопросы...
     Судя  по  шумихе  в  газетах,  ни  один  вопрос,  связанный  с  делом
Беллингера, не был снят.  А  самый  главный:  что  именно  хотел  сообщить
Беллингер на своей пресс-конференции? - практически и не толковался.
     Выступил, наконец, доктор Хэссоп.
     Еще до войны он и Беллингер совершили путешествие по Европе.  Маршрут
не совсем обычный - древние монастыри, но в  биографии  Беллингера  вообще
было много темного. Скажем, десятилетнее уединение на вилле  "Герб  города
Сол" или то же путешествие по оккупированной Германией Дании.
     К тому времени, как я просмотрел газеты, Юлай встал.
     - Кофе, - потребовал он. - Кофе!
     Усталости в нем как не бывало. Плоское  лицо  смеялось,  единственный
глаз посверкивал.
     Я наполнил чашки.
     Киклоп меня раздражал.
     Чего я жду? - никак не мог понять я. -  Неужели  это  надломленность?
Неужели потеря Джека сломала меня? "Господи, господи, господи, господи..."
Я мог что угодно говорить Юлаю о будущем, но прав, конечно, был он -  рано
или поздно будущее наступает. Мы все ждем его.  Другое  дело,  что  мы  не
осознаем - будущее отнимает у нас жизнь. Почему мы всегда живем так, будто
смерти не существует? Только потому, что у нас нет личного  опыта  смерти?
Мы же всегда умираем в будущем, почему мы его ждем?
     Беллингер...
     Что подталкивает людей  к  самоубийству?  Желание  обратить  на  себя
внимание? Но разве Беллингер искал его? Усталость? Но Беллингер не походил
на сломленного человека. Иногда одного слова, случайного жеста достаточно,
чтобы вызвать  в  человеке  смертельный  разлад,  но  Беллингер,  судя  по
назначенной им пресс-конференции, вовсе  не  готовился  к  смерти.  Скорее
всего, он готовился к будущему. Но оно не случилось. Почему?  Является  ли
самоубийство способом решения главного вопроса -  вопроса  жизни,  вопроса
осознанного выбора?
     - Мне надоело сидеть в этой дыре, - сказал я вслух.
     - Понимаю, - добродушно кивнул Юлай. - Но ты заслужил это сидение.
     - Сколько нам еще сидеть здесь?
     - Ну, у нас есть время.
     - Месяц? Год? Десять лет?
     - Сколько понадобится, - добродушно отрезал Юлай.  -  Хоть  сто  лет.
Правда, ты столько не выдержишь.
     - А ты?
     - Я тоже.
     Он сказал это просто, без иронии, но это-то и злило меня.
     -  Этот  список...  Который  ты  у  меня  забрал...  Там  упоминались
Беллингер и я... Он как-нибудь изменился?
     - Пока нет.
     - П_о_к_а_?
     - Как видишь, я с тобой откровенен.
     - Почему? - в упор спросил я.
     - Да потому, что ты выведен из игры. Ты еще не понял?
     - Это ты так считаешь, - возразил я.
     - А ты думаешь иначе?
     Он явно дразнил меня. Ночное путешествие никак на его  настроении  не
отразилось. Он знал что-то такое, что позволяло ему не считаться со мной.
     - Плесни еще, - подставил он свою чашку. - Это хорошо, что  ты  много
думаешь. Жаль, всегда с опозданием.


     Несколько дней мы встречались только за столом. Юлай почти не вылезал
из бункера, охраняемого Ровером; а меня опять мучили сны.
     Там,  в  снах,  я  вновь  и  вновь  бежал  вверх  по  косогору  -   к
недостижимой, я уже понял это, синеве. Проклятие, а  не  сны.  Я  не  знал
причины, вызывающей их.
     Пару раз я замечал ночные огни в бухте, но  Юлай  нашего  убежища  не
покидал.
     Я с тоской следил за таинственными огнями.
     Если алхимики и были заинтересованы во мне, с  предложениями  они  не
спешили. Если шеф и был озабочен моим  исчезновением,  я  этого  никак  не
чувствовал.
     Я садился на подоконник и  следил  за  туманом,  лениво  перегоняемым
ветерком с берега на берег.
     В течение какого-то часа ветерок сменил направление раз пять.  Дважды
я видел тень Ровера,  появляющегося  перед  бункером.  Он  смотрел  в  мою
сторону, я чувствовал это по холодку, леденящему мне спину.
     Откуда в этом псе столько ненависти?
     Я прислушивался.
     Ровно рокоча хорошо отлаженным двигателем, невидимая лодка входила  в
бухточку, вспыхивал на берегу огонек.
     Меня это не касалось.
     Возможно, центром таких таинственных действий являлся именно я,  меня
это все равно не касалось.
     Туман.
     Ночь.
     Отбивной ветер...


     Прошло полтора месяца, я перестал видеть сны.
     Я проваливался в небытие, и мне ничего не снилось.
     Может, я привык к обстановке, может, меня  уже  не  пугал  Ровер,  не
знаю. Стоило коснуться подушки, как я засыпал.
     Как прежде.
     Как десять, как двадцать лет назад...
     Я как-то сразу забыл про косогор, про синеву горизонта над ним;  меня
теперь  трогали  простые  вещи  -  дым  костра,  разожженного  на  берегу,
неумолчный шум океана, звезды в ночи, ловля крабов... Что-то  подсказывало
мне - моя жизнь должна измениться. Внешне все оставалось прежним -  беседы
за столом, многочасовые бдения Юлая в пункте связи, неистребимая ненависть
Ровера, но в самом осеннем неподвижном воздухе, в  холодном  дыхании  скал
вызревало уже нечто новое - тревожное, невольно будоражащее душу.


     "Господи, господи, господи, господи..."


     Я проснулся сразу, вдруг.
     - Эл!
     Юлай стоял на пороге. Перемигивающиеся лампочки бросали тусклый  свет
на его плоское лицо.
     Я не шевельнулся. Я не хотел подниматься, мне вполне хватало  дневных
бесед.
     - Эл!
     Я не откликнулся.
     Киклоп по-бычьи напрягся, наклонил  мощную  голову  и  прислушался  к
моему дыханию. Потом отошел от дверей, убедился - я сплю.  Он  не  включил
свет: я только слышал, как он одевается.
     Наконец, хлопнула входная дверь.
     Я мгновенно оказался на ногах.
     Он действительно хотел поднять меня или просто проверял - сплю ли я?
     С давно облюбованного подоконника я увидел внизу огни.
     Тянуло отбивным ветром, по небу шли рваные тучи. Самое  лучшее  время
для серьезных дел.
     Внизу ревнул мотор.
     В его приглушенном голосе теплилась ласка; в отличие от человеческих,
голоса машин не вызывают страха.
     Я молча всматривался в ночь.
     Юлай коротко свистнул, из тьмы вынырнул Ровер.  Два  мрачных  силуэта
двинулись к горбатому бункеру.
     Зачем он меня окликал? Почему не спустился на  берег,  где  двигался,
мигал огонек фонаря?
     Я бесшумно оделся и также бесшумно спустился по крутой  тропе.  Ровер
мне помешать не мог, он ушел с киклопом.
     Озаренный слабой луной берег  показался  мне  пустым,  но  я  не  зря
вовремя затаился в  тени  -  у  самой  воды,  дышащей  холодом,  показался
человек.
     Он шел наверх.
     Затаившись за выступом скалы, я пропустил его так близко, что услышал
затрудненное дыхание.
     Рослый человек в клеенчатой зюйдвестке, он поднимался легко и быстро,
он явно знал, куда выведет его тропа. Низкий  капюшон  закрывал  лицо,  но
меня интересовал не сам человек, я лихорадочно искал: где лодка?  есть  ли
на берегу еще кто-то?
     Я дождался, когда человек в зюйдвестке исчезнет  за  выступами  скал,
потом глянул вниз.
     Металлическая сеть влажно и нежно поблескивала в лунном свете.  Лодка
стояла прямо над ней, рядом с берегом, и еще я увидел проем в сетке.  Один
прыжок, и пловец окажется на свободе!
     Но почему пловец? Далеко ли уплывешь в холодной воде?
     Если вытолкнуть лодку за проем - ее мотор работал на холостом ходу  -
погони не будет, Юлаю не на чем гнаться за мной; если  у  его  гостя  есть
оружие, воспользоваться им при таком неверном свете тоже будет нелегко.
     Мотор лодки работал уютно и ласково. Он  тревожил  сердце.  Я  прижал
локоть к боку - мне не хватало "магнума", он придал бы мне уверенности.
     Минута? Пять? Полчаса? - есть ли у меня хоть какой-то запас?
     Я решился.
     Я прыгнул в лодку и, отталкиваясь от сетки, вывел ее в широкий проем.


     Мир был соткан из смутной игры теней, из плеска, запаха водорослей  и
йода. Мир раскачивался, показывая мне клыки подводных, вдруг  обнажающихся
камней. Темная вода, колыхаясь, раскачивала лодку, обдавала  меня  холодом
брызг. Я промок, но не торопился включать мотор, хотя тучи теперь шли  так
низко, что заметить меня с берега было бы трудновато.
     Надвинулся  камень,  хищно,  до  блеска   отполированный   водой.   Я
оттолкнулся веслом.
     Смогу я найти проход в рифах?
     Я оглянулся.
     Во тьме, затопившей прибрежные скалы, не маячили огоньки. Я не слышал
голосов, выстрелов. Скорее всего, Юлай и  его  гость  пока  не  обнаружили
пропажу.
     На мгновение я почувствовал укол в сердце.
     А может, нечего обнаруживать? Может,  они  следили  за  мной,  видели
каждое мое движение?
     Все произошло слишком просто...
     Слишком просто, черт побери!
     Они,  наверное,  вызывают  сейчас  вертолет.   Через   полчаса   меня
расстреляют и утопят.
     Да нет.
     Как раз такое вот продолжение выглядит слишком усложненным...
     Я включил мотор и сразу ощутил его ровную надежность.
     Автоматически вспыхнул прожектор, осветив идущие ровной стеной  валы.
Судя по их мощному напору, я прошел самую опасную полосу рифов.
     Куда, собственно, плыть?
     Никогда в жизни я не чувствовал себя столь одиноким.
     Зато я был свободен, это стоило всех тревог.
     Без всякой злобы я подумал: Юлай упустил  меня.  Даже  посочувствовал
киклопу: его непоколебимая непоколебимость поколеблена.
     Но что-то мучило меня, саднило.
     "Мы не убиваем..."
     Юлай видел вошедшую в бухту лодку, но ушел в пункт  связи  и  увел  с
собой пса. Гость, оставив лодку, тоже  поднялся  наверх,  не  удосужившись
перекрыть  проход  в  металлическом  заграждении.  Не  слишком  ли   много
счастливых совпадений?
     Опять потянуло ветром.  Небо  густо  закрыли  сумрачные  тучи,  в  их
разрывах поблескивало несколько  тусклых  тоскливых  звезд,  появлялась  и
исчезала луна - зеленая, ледяная. Я для нее  ничего  не  значил,  ей  было
абсолютно все равно, куда я  спешу,  но  самим  своим  существованием  она
невольно спасала меня -  держать  ее  по  правому  борту,  и  чтобы  волны
накатывались с кормы...
     Валы накатывались громоздкие, вялые.
     Поднимаясь, они таинственно и нежно вспыхивали, ветер  сдирал  с  них

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг