вообще голыми руками.
- Пошли, - кровь бурлила и кипела, рвалась на свободу, словно понимая, что
струиться по венам и давать жизнь этому совсем еще юному телу осталось совсем
недолго.
Ниакрис теперь помнила почти все... скрытым оставался лишь самый конец.
Однако они не успели подняться и на десяток ступеней - сверху вновь
послышались шаги.
- Если у него там наверху приличный арсенал, то эти пустые доспехи он
может нам навстречу еще долго гонять, - скривилась Ниакрис.
Однако на сей раз Враг послал им навстречу отнюдь не мертвого рыцаря.
Дорогу им преградило вообще совершенно ни на что не похожее существо,
больше всего напоминавшее оживший пень. Последнему девушка бы, наверное, и
не удивилась - мало ли на какие чудеса способны, к примеру, Царственные эльфы
в глубине своего Зачарованного леса - однако сейчас Враг и впрямь постарался.
"Пень" этот имел короткие ножки, кривые и толстые, и пять длинных
узловатых лап, оканчивавшихся каждая семью многосуставчатыми пальцами. Серая
кожа маслянисто поблескивала, покрытая тысячами и тысячами мельчайших капелек
"пота"; от существа исходил резкий и неприятный запах, чужой запах, запах
творения высшей магии, чему нет и не может быть подобия среди живущих или
когда-либо живших созданий.
Существо ни имело ни рта, ни глаз. Руки-лапы были пусты, судя по всему,
оно, как и Красный монах, не нуждалось в оружии.
- Лейт! - выкрикнул за спиной у девушки ее спутник. - Не шевелись, Лейт!
Тебе его не...
Прежде чем монах успел закончить фразу, Ниакрис атаковала. Так, как ее
учили в Храме. Не какой-нибудь там банальной молнией или шаром огня - а
заклятьем, что отыскивает путь к жизненному средоточию любого создания и
останавливает его "сердце" раз и навсегда.
Страшное, гибельное и неотразимое заклятье. Жаль только, что использовать
его воин Храма мог относительно редко - чем мощнее магия, тем многочисленнее
граничные условия, зачастую совершенно нелепые и глупые. У Ниакрис хватило бы
силы, сжигая себя, на десять таких заклятий - но она знала, что отдача от
второго просто убьет ее. Враг добьется победы, не пошевелив даже пальцем. Само
заклятье Ниакрис не жалела - она не настолько глупа, чтобы думать, будто Враг
беззащитен перед подобного рода магией.
Чем-то подобным она останавливала сердца главарей крестьянского мятежа в
сотворенной для нее Стоящим во Главе иллюзии...
Маслянисто-серый пень даже не дрогнул. Он был настолько чужд этому миру,
что, похоже, никакие хитроумные заклинания, основанные на понимании природы
врага, здесь не действовали.
Казалось, он по-прежнему просто стоит, загораживая путь Ниакрис, - но все
пять длинных, гнущихся в четырех местах разом рук рванулись навстречу девушке,
рванулись с такой быстротой, что даже хваленый меч гномов в руке ученицы Храма
запоздал. Пусть на долю мгновения, но все-таки опоздал.
Ниакрис в один миг оказалась туго спеленута, связана по рукам и ногам.
Прежде чем оторопевшая мстительница успела прибегнуть к магии, мир вокруг
начал гаснуть - чудовище властно раздвигало саму плоть Эвиала, верно,
готовясь вернуться в те неведомые бездны, откуда его извергла воля Врага.
Ниакрис не успевала даже крикнуть. Мысли гасли, и даже казавшееся ей
неистребимым желание покончить с Врагом исчезло, сметенное ужасом и болью, -
она уходила в то самое небытие, куда собственноручно отправила стольких
имевших несчастье оказаться у нее на дороге.
Отчаянный вопль Красного монаха настиг ее, рванул вверх, словно арканом.
Ниакрис окатило волной жгучего, непереносимого сухого жара, словно от
железоплавильной печи, тотчас сменившейся потоком столь же нестерпимого
холода. Ниакрис было не до размышлений, какие именно силы пришли в действие,
повинуясь приказу ее спутника, - важным было лишь то, что смертельные объятия
разжались; тварь с беззвучным воплем сорвалась вниз, она летела прямо сквозь
земную толщу, куда не проникнет взор даже самого сильного мага...
Заливаясь сухим судорожным кашлем, Ниакрис вновь очутилась на каменных
ступенях винтовой лестницы - а вот монах, тот не смог даже устоять на ногах.
Остро и резко прошлось по сердцу железо. Что с ним?
- Не... оставляй... меня... помоги... подняться...
Ниакрис хотелось крикнуть, мол, куда ж тебе, оставайся тут - но монах
только один раз взглянул на нее - и она молча, послушно подставила плечо.
- Да ты... ты же вся в крови!.. - внезапно вырвалось у монаха.
Ниакрис опустила взгляд - из-под гномьей кольчуги, которую не смогла
взломать даже эта тварь бездны, срывались одна за другой тяжелые алые капли.
Странно, но сама Ниакрис совсем не чувствовала боли.
- Надо... посмотреть... - начал было монах, но девушка со внезапной
резкостью оттолкнула его руку.
Между ними и Врагом не осталось больше никого. Она чувствовала открытый
путь, прямую дорогу - впереди, за сколькими-то сотнями истертых лестничных
ступеней в панике и предсмертном ужасе забился Он - судорожно сплетал какое-то
особенно изощренное, злое, запретное даже для некромантов волшебство.
Оставалось совсем чуть-чуть...
...Но какие же бездны, оказывается, скрываются под тонкой, точно яичная
скорлупа, плотью Эвиала! Неведомые провалы неведомых пространств, где
властвуют совсем иные силы, - не оттуда ли вырвался в свое время сам
Враг-некромант, потому что как же может земля ее родного мира рождать таких
созданий?..
Казалось, лестница сама понесла Ниакрис на своем жестком каменном хребте,
словно диковинный дракон - Владыка из древних сказок. Спотыкаясь, мало что не
падая, за нею еле успевал монах - верно, тоже понял, чем сейчас может
закончиться их безумный прорыв.
И хорошо, что под кольчугой - раны, которых она до сих пор не чувствует,
хорошо, что ее крови открыта дорога наружу. Потому что пришел день ее
последнего боя, и настал черед отдать все: и душу, и кровь - для победы.
Виток, виток, виток...
Растет, крепнет охватывающий Врага ужас - словно передовые отряды войска
Ниакрис, ворвавшиеся в неприятельскую крепость. Стонет за спиной монашек -
ничего, брат, осталось совсем немного, и потом мы с тобой отдохнем... и тогда
уже никто, даже ты сам, не помешает мне обойти костер и лечь рядом с тобой...
Лестница внезапно кончилась.
Узкая площадка, справа и слева - глухие стены; и под напором вражьей магии
гаснет затепленный монахом летающий "светлячок".
Ниакрис с разбегу ударилась грудью в глухую каменную плиту. Замуровал сам
себя, вражина, и решил, что это остановит воина Храма?..
- Отойди, - вдруг глухо сказал монах. - Войду первым я... а дальше уж как
судьба распорядится.
И вновь - Ниакрис даже не поняла, что же он сделал: заклятье сработало,
словно самая лучшая отмычка, громадная каменная плита, какую не сдвинуть и
сотне горных великанов, мягко поплыла в сторону, и в глаза Ниакрис брызнул
алый режущий свет.
Она стояла на пороге Его логова.
Монах что-то гортанно выкрикнул, рванулся внутрь, презрев осторожность и
рассудок - ведь за дверью всякий разумный хозяин, ожидающий подобных "гостей",
не забыл бы припасти пару-тройку гостинцев.
И точно - что-то сверкнуло, мелькнуло, заклубилось - что именно, Ниакрис
уже не разглядела. Монах нелепо взмахнул руками, пошатнулся, но на ногах
устоял - ив этот миг девушка стрелой промчалась мимо него. Она понимала, что
сделал ее спутник - заставил сработать все до единой магические ловушки,
припасенные расчетливым хозяином, собой открыл дорогу Мстительнице - и теперь
оставалось только довершить.
Она еще успела заметить брызжущие из груди и плеч монаха десятки, если не
сотни, тонких кровавых струек - и изумленное выражение на лице ее спутника,
словно говорящее: "Как же так, я же должен был через это пройти играючи!.."
Наверное, и впрямь должен был, да нс получилось.
Но Ниакрис уже на него не смотрела.
Она очутилась в просторном округлом зале, там, где потолок смыкался со
стенами, тянулся сплошной ряд узких окон, скорее даже бойниц. Вдоль нагих стен
полыхало пламя - словно кто-то развел костры прямо на каменном полу, длинные
багровые языки взлетали почти до самых окон. Правда, пламя это горело бесшумно
и бездымно - словно призрак, уродливое отражение живого, настоящего огня,
которого так боится все, созданное некромантией.
Конечно, если это - настоящий огонь.
Напротив дверей, у противоположной стены, Ниакрис увидела черный трон -
как раз такой, на каком и положено восседать ужасному и отвратному Некроманту,
умеющему вырывать людей даже из их последнего прибежища, считавшегося
неприступным для любого иного вида магии.
Черное дерево и белые черепа, злобно ощерившиеся жуткого вида клыками, в
глубине пустых глазниц мигают зеленые огоньки... словно в читанной
давным-давно детской сказке... кто ж это вешал черепа врагов на заборе, чтобы
они двор ночами освещали?..
Мысль была совершенно некстати, потому что с трона как раз начинал
подниматься Враг.
Ниакрис с каким-то странным облегчением даже увидела, что Он ни в
малейшей степени не походит на человека, кроме разве что общего абриса -
голова вверху, ноги внизу, руки (или лапы? - не разберешь...) вроде как
растут из того, что смахивает на плечи.
Существо куталось в изодранный, ветхий, старый-престарый черный плащ.
Кожа - темно-синяя, и даже не кожа, какой-то живой ковер шевелящихся
отростков. Ног четыре - больше похожих на столбы, заканчивающиеся чудовищного
вида ступнями. Рук тоже явно больше двух, сколько - сразу и не определишь,
потому что все тонет в синей не то шерсти, не то живой бахроме... нет, похоже,
все же живой бахроме - ишь, как колышется, словно лес щупалец...
Слева от трона замер уже знакомый Ниакрис вампир - тот самый, что испугал
ее перед входом в Облачный зал. Быстр же ты, однако, приятель...
В общем, нельзя сказать, что вид этого самого некроманта оказался так уж
страшен, потрясающ, обессиливают или что-либо еще - из превосходных степеней;
скорее он казался нелепым и жалким, словно кто-то, второпях готовясь к
маскараду, нацепил на себя кое-как, наспех скроенный карнавальный костюм. И
эти дурацкие черепа - или же некроманту и положено испытывать удовольствие,
сидя среди них и постоянно лицезрея?..
Правда, кое-что осталось совершенно прежним. Глаза. Их Ниакрис - тогда,
впрочем, пока еще Лейт - запомнила навсегда. Они не изменились. Синяя живая
поросль чудовищно изменила лицо, но отчего-то совершенно не тронула глаза. И
сейчас глаза эти в упор смотрели на словно бы застывшую в рывке через зал
Ниакрис, смотрели... как-то очень странно смотрели, словно кто-то очень
стремился сыграть, сактерствовать ненависть, но ему это очень плохо
удавалось...
Меч гномов Ниакрис держала в руке - и одновременно высвобождала все, чему
ее успели научить в Храме Мечей. Все, что она использовала в бесчисленных
своих приключениях, там, в созданных воображением Стоящего во Главе мирах.
Сердце Врага должно остановиться. Неважно, какой ценой. Пусть реки выйдут
из берегов и пробудятся дремавшие невесть сколько веков вулканы. Она зачерпнет
силу всюду, где только сможет.
Давно и тщательно сберегавшиеся боевые заклятия, которые она не пустила в
ход, даже сражаясь с зомби и прочей нечистью, сорвались с привязи. Ниакрис
показалось, что вспыхнул, взвыл и застонал от боли сам воздух, не в силах
вместить в себя столько убийственной мощи. Откат тяжело ударил в грудь и саму
мстительницу, но Ниакрис уже ничего не замечала. Сила текла сквозь нее,
невидимая, вездесущая сила, и сама она, казалось, вот-вот обратится в
пламенное копье, нацеленное в грудь врагу, - чтобы пронзить его насквозь и,
сделав свое дело, угаснуть.
А миг спустя, неразличимо короткий миг ее высвобожденная Сила встретила
Силу другую, не менее могущественную и не менее быструю. Ниакрис показалось,
что ее со всей силы швырнули об стену - или, вернее сказать, выстрелили ею
самой в стену из тяжелой осадной катапульты. Ее заклятья ломало и корежило,
тщательно отбалансированные связки рвались, последовательности смешивало в
хаотическую кучу, рвались, теряло форму и рассыпалось незримым пеплом
сгоревшего волшебства.
Ниакрис не остановилась. Враг хорошо подготовился к встрече, он отбил все
до единого ее заклинания, но при этом - она чувствовала и отчего-то не
сомневалась - сам тоже растратил добрую толику своей мощи. Скорее, скорее,
пока он не опомнился, сковать его боем, ведь у этих некромантов небось самое
простое заклинание день занимает, если только это не пассивная защита, и
потому, коль у него и секунды не останется на размышление...
Меч из кладовых народа поури описал широкий полукруг.
И тут Ниакрис внезапно опередил монах. Его ряса потемнела от крови, однако
отступать он явно не собирался.
Что он собирался сделать, Ниакрис так и не поняла. Потому что Враг не
собирался драться с двумя противниками разом.
Он не выкрикивал заклинания, не напускал на спутника Ниакрис свои
полуживые черепа, он не сделал вообще ничего - он просто приказал монаху
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг