знаю, во личность запомнил.
- А меня-то за что? - баском удивился тот, о ком шла речь.
- А не будешь на свету стоять, - закончил я, топча окурок.
Мать ждала меня в прихожей, приоткрыв дверь во двор.
- Что там, Минька? - спросила она.
- Все в порядке, мать, - успокоил я. - Так... Нижнинские немножко не
разобрались.
Успокоил и направился прямиком в Гришину комнату. Гриша сидел на
койке и расстегивал рубашку, хотя умные люди обычно начинают с того, что
разуваются... Увидев меня, он ужасно смутился и стал почему-то рубашку
застегивать.
- Ну расскажи, что ли, - попросил я, присаживаясь рядом с ним. - Что
вы там с Бехтерем не поделили?
Гриша вдруг занервничал, ощетинился.
- Я... отказываюсь отвечать! - заявил он высоким срывающимся голосом.
Это было так не похоже на нашего обычного Гришу, что физиономия моя
невольно расползлась в улыбке.
- Ну а что я у тебя такого спросил? Я спросил: что вы не поделили...
Гриша вскочил.
- Да что ж такое! - плачуще проговорил он. - Там все выпытывали,
теперь здесь...
Смотри-ка, вскакивать начал...
- Да кому ты на фиг нужен! - сказал я, удивленно глядя на него снизу
вверх. - Все равно узнаю завтра, за что гоняли...
Гриша помолчал, успокаиваясь.
- За Людмилу, - вымолвил он мрачно.
- За Людмилу? - ошарашенно переспросил я. - Ах, за Людмилу...
Я посмотрел на смущенного, рассерженного Гришу и засмеялся.
- А что хоть за Людмила? Я ее знаю?
- Как же ты ее можешь не знать! - с досадой ответил Гриша. - В одной
смене работаем.
Я перестал смеяться.
- Постой-постой... Так это наша Люська? Крановщица?
Гриша молча кивнул.
- Мать! - крикнул я, втаскивая его за руку в большую комнату. -
Посмотри на этого дурака, мать! Ты знаешь, с кем он связался? С Люськой
Шлеповой из Нижнего поселка!
Мать выронила вишневый плюш, которым покрывала швейную машинку, и,
всплеснув руками, села на стул.
- Да как же это тебя угораздило, Гришенька?
У Гриши было каменное лицо взятого в плен индейца.
- Он уже и с Бехтерем познакомиться успел, - добавил я. - Устроили,
понимаешь, клуб любителей бега по пересеченной местности!
Услышав про Бехтеря, мать снова всплеснула руками.
- Побьют тебя, Гришенька, - проговорила она, с жалостью глядя на
квартиранта.
Когда на следующий день перед сменой я рассказал обо всем ребятам,
отреагировали они как-то странно. Валерка осклабился, Вася-штангист
всхохотнул басом. Старый Петр сказал, поморгав:
- А в чем новость-то? Что Гринька с Люськой? Так я это неделю назад
знал.
- Неделю? - во поверил я. - А кто разнюхал? Аркашка?
- Ну ты, Минька, силен! - восхитился Сталевар. - Глянь-ка туда.
Я обернулся. Возле правилки, там, где у нас располагается лестница,
ведущая на кран, стояли и беседовали Гриша с Люськой. И то ли повернулись
они так, то ли свет, сеющийся по цеху из полых стеклянных чердаков в
полукруглой крыше, падал на них под каким-то таким особым углом, то ли я
просто впервые видел их вместе... Похожи как брат с сестрой. Гриша,
правда, черноволосый, а у Люськи - рыжая копна из-под косынки, вот и вся
разница.
- Я тоже сначала думал - они родственники, - пробасил над ухом
Вася-штангист.
А после смены я снова встретил Люську у проходной.
- Бехтеря ждешь? - спросил я. - Или Гришу?
- А ты прямо как свекор, - кротко заметила она. Глаза ее были зелены
и нахальны.
- Слушай, Люська! - сказал я. - Чего ты хочешь? Чтобы Бехтерь Гришку
отметелил? А я - Бехтеря, да?
- Кто бы тебя отметелил... - вздохнула она.
- Ишь, губы раскатала! - огрызнулся я. - Метелок не хватит!.. Слушай,
на кой он тебе черт сдался, а? Для коллекции, что ли? Нет, я, конечно,
понимаю: парень красивый, видный. Тихий опять же. Стихи, наверное,
читает... с выражением.
Люська поглядела на меня изумленно и вдруг расхохоталась, запрокинув
голову.
- Стихи?.. Ой, не могу! Гриша - стихи!..
- Ну вот, закатилась! - с досадой сказал я. - Чего смешного-то?
- Да так... - все еще смеясь, ответила Люська. - Просто никто еще мне
ни разу не вкручивал, что он из-за меня с другой планеты сбежал...
7
- А как же твоя философия насчет смирительной рубашки? Тебе ведь
раньше камеры хватало...
Он улыбнулся.
- Не хватило, как видишь...
Мы подходили к заводу, и уже замаячил впереди стеклянный кубик
проходной, когда навстречу нам шагнул Васька Бехтерь с фирменными очками в
руке.
- Почему у тебя рожа целая? - испуганным шепотом спросил он Гришу.
На меня он даже не смотрел.
- Два раза тебе повторять? - с угрозой осведомился я. - Кому было
сказано, чтобы ты мне больше не попадался?
Похоже, Бехтерь не понял ни слова и среагировал только на голос.
- Минька! - в страхе проговорил он, тыча в Гришу очками. - Почему у
него рожа целая?
- В чем дело, Бехтерь? - начиная злиться, процедил я.
- Минька, клянусь! - Бехтерь чуть не плача ударил себя очками в
грудь. - Я же его вчера ночью встретил!.. Я же его вчера... Синяки же
должны были остаться!
Но тут я так посмотрел на него, что Бехтерь попятился и пошел, пошел,
то и дело оглядываясь и налетая на людей.
- Вот идиот! - сказал я. - И не пьяный вроде... Интересно, что это у
него за работа такая? Полчетвертого уже, обед у всех давно кончился, а он
гуляет...
Я повернулся к Грише и увидел, что смуглое лицо моего квартиранта
бледно, а губы сложены в безнадежную грустную улыбку.
- Так, - сказал я. - С ним все ясно. А с тобой что?
- Знаешь, Минька... - через силу выговорил он. - Я, пожалуй, от тебя
съеду...
- Съедешь с квартиры? - изумился я. - А чего это ты вдруг?
- Нашли меня, Минька, - с тоской сказал Гриша Прахов. - Ты не
волнуйся - тебя не тронут... не имеют права... В общем... прости, если что
не так.
- Да он что, заразный, что ли? - взорвался я, имея в виду Бехтеря. -
Сначала он бредил, теперь - ты!..
Сгоряча я сказал что-то очень похожее на правду.
- Людмила! - ахнул Гриша. - У нее же отгулы! Ее же сегодня в цехе не
будет!..
Он кинулся в сторону, противоположную проходной, и я еле успел
поймать его за руку.
- Ты куда?
- К ней!
- Куда к ней? Хочешь, чтобы прогул тебе записали?
Скрутил я его, довел до стеклянного строения и силой затолкал в
вертушку проходной. Оказавшись на территории завода, Гриша перестал
буянить и притих.
- Да ведь она же к родственникам уехала! - вспомнил он вдруг. - Ну,
тогда все...
Опустил голову и молча побрел к цеху. Ничего не понимаю. Только что
был парень как парень - и вот на тебе! Того и гляди снова себя
инопланетянином объявит!
И Сталевара в тот день с нами не было. Собирался в область Сталевар -
к теще на блины, и заранее колдовал со сменами, переходя из одной в другую
и набирая отгулы...
А Гриша продолжал меня удивлять. Мы и раньше знали, что парень он
старательный, но в этот раз он самого себя перехлестнул. Уж до того
отчаянно гонял листы, что даже рассердил Старого Петра.
- Ты что один корячишься? - заворчал на Гришу Старый Петр. - Видишь
же, какую плиту режем! Ее вдвоем вести надо... Почему Васю не подождал? В
последний раз, что ли, работаешь?..
Гриша растроганно поглядел на него и ничего не ответил. Передышки он
себе в тот день не давал. Кончится пакет - хватает чайник и бежит на
прокатный стан за газировкой. Если и случалось ему присесть на минутку -
уставится и смотрит. На меня, на бригадира, на Старого Петра... Даже на
пресс. И не шелохнется, пока не окликнешь его. Только в одну сторону он не
взглянул ни разу - вверх, где вместо Люськи ездила в кабине мостового
крана толстая тетка с кислым сердитым лицом.
- Ты не заболел, Гриня? Может, тебя у мастера отпросить? Иди домой, а
утром врача вызовешь...
Гриша с признательностью глядел на Валерку и молча качал головой.
Бехтерь, скотина!.. Чем же он его так достал, хотел бы я знать! "Почему у
тебя рожа целая..." Угроза? В том-то и дело, что нет! Не угрожают с таким
ошарашенным видом...
Стеклянные чердаки в полукруглой крыше засинели, потом стали черными.
Смена кончилась.
Я даже не заметил, как и куда Гриша исчез. Когда выбрался из душевой,
на шкафчике его уже висел замок. Поспрашивал ребят, и мне сказали, что
Гриша оделся и ушел. Я хотел было на него обидеться (раз Люськи нет -
думал, вместе домой пойдем), как вдруг увидел, что из замочка торчит ключ.
И что-то сразу мне стало во по себе. Вот в чем дело: Гриша ничего никогда
не забывает - недаром мне мать все уши прожужжала о его аккуратности. И
если он оставил ключ нарочно...
Я отомкнул шкафчик, открыл дверцу и в непонятной тревоге уставился на
образцовое Гришино хозяйство. Роба, двойные брезентовые рукавицы, ботинки,
полотенце, мыльница, мочалка в целлофановом пакете... Все на месте, всему
свой крючок, своя полочка... В уголке вчетверо сложенная влажная тряпка -
уходя, Гриша тщательно протер шкафчик изнутри и снаружи.
Домой я возвращался почти бегом.
- Мать, Гриша пришел? - крикнул я с порога, но увидел ее лицо и
осекся. - Что случилось, мать?
- Ой, не знаю, Минька... - еле проговорила она, кутаясь в шаль, как в
ознобе. - Что-то Мухтар весь вечер не по-хорошему воет...
Тут, точно в подтверждение ее слов, пес завыл. Вой действительно был
нехорош - такой же, каким Мухтар встретил Гришу три месяца назад.
Я сорвал с себя пиджак и, отшвырнув его, выбежал из дому.
- Осторожнее там, с Бехтерем! - умоляюще крикнула мне вслед мать, но
я уже был на улице.
Обвел меня Бехтерь, обвел, как хотел! Испуганным прикинулся, голову
заморочил, ерунды наплел... Значит, не ерунда это была! Значит, что-то они
с Гришей знали такое, что я не знал! Ну, все, Бехтерь! Если ты его хоть
пальцем сегодня тронешь - уезжай из города, Бехтерь! Уезжай от греха
подальше!...
На полпути к заводу вспомнил, что пропуск у меня остался в кармане
пиджака. А, черт! Тогда придется напрямик, через сквер... Вот будет номер,
если дыру замуровали - собирались ведь замуровать...
Шел второй чао ночи, и сквер был пуст. Вдалеке на моей скамейке с
крупно вырезанным словом "НАТАША" кто-то спал. Гриша? Все может быть. На
вокзале он уже ночевал - теперь вот в сквере... "Съеду с квартиры..." Чем
же я его обидел, а?.. Впрочем, это был не Гриша. На моей скамейке под
ослепительным, растворяющим темноту фонарем спал дядя Коля - сосед, тот,
что когда-то сложил нам печку.
Я свернул с аллеи на тропинку, ведущую к заводской стене, и
остановился. Кажется, я успел вовремя - Гришу еще ждали. За высоким кустом
самочинно разросшейся смородины спиной ко мне стоял какой-то человек. Он
явно следил за проломом. Караулишь, да? Ну, я тебе сейчас покараулю!
Но тут, услышав мои шаги, человек беспокойно шевельнулся, и я
перестал понимать, что происходит. В кустах смородины, наблюдая за дырой в
стене, стоял - кто бы вы думали? - Гриша Прахов.
- Ну и какого черта ты здесь делаешь? - подойдя, негромко спросил я.
Гриша Прахов оглянулся и посмотрел на меня с вежливым удивлением.
- Простите?..
Я обомлел. Серого, льющегося со стороны аллеи полусвета вполне
хватало, чтобы высветить Гришино лицо и положить на него тени. Но передо
мной стоял не Гриша. Этот человек не притворялся - он в самом деле видел
меня впервые. И одет он был по-другому: строгай серий костюм, белая
рубашка, галстук...
- Извиняюсь... - ошарашенно пробормотал я. - Обознался.
Двинувшись к пролому, я краем глаза зацепил второго, одетого точно
так же. Этот лепился у стены, чуть поодаль. Возле самой дыры я нарочно
споткнулся, выиграв таким образом пару секунд, и успел разглядеть, что
левый глав у него заплыл, бровь чем-то заклеена, а губа распухла. И тем не
менее ошибки быть не могло, у этого, второго, тоже было Гришино лицо,
только сильно побитое.
Видно, я крепко был ошеломлен, потому что опомнился, лишь налетев на
смутно белеющую в темноте груду штакетника. Справа чернела громада
строящегося пролета, впереди пылали желтоватым светом окна и открытые
ворота листопрокатного.
В смятении я оглянулся на еле различимую в серой стене дыру. С кем я
сейчас встретился? Что еще за оборотни к нам заявились? Кто они? Что им
здесь нужно в два часа ночи?
И тут в памяти всплыли недавние Гришины слова, да так ясно, будто он
вдруг оказался рядом и снова их произнес:
- Нашли меня, Минька...
Словно тоненький яркий лучик прорвался внезапно в мою бедную голову.
Странная истерика в "Витязе", вечная Гришина боязнь лишний раз высунуть
нос на улицу, осторожные расспросы о том, легко ли найти скрывающегося
человека, - все теперь стремительно вязалось одно к одному, превращаясь в
пугающую правду.
Вот он кого боялся - не Бехтеря, что ему Бехтерь! Понятно... Все
понятно! Искали, нашли и приехали сводить какие-то старые счеты...
Но почему ж они так похожи-то?.. Родственники?.. А говорил,
родственников у него нет... Или, может, национальность южная - все на одно
лицо... Какая, к черту, национальность - Гришка ведь русский!..
Паспорт! Меня аж пошатнуло, когда я о нем вспомнил. Настоящий, не
краденый!.. Неужели все-таки Гриша в чем-то замешан? Шалопай, ах, шалопай!
Три месяца молчал, не мог подойти, объяснить по-человечески: так, мол, и
так... Да за него бы вся бригада поручилась!..
А что ж это я стою? Гриша-то еще на территории, раз караулят его!
Эта мысль сорвала меня с моста и толкнула к цеху.
Господи, как я обрадовался, когда увидел, что на первом прессе за
"хвостового" работает Сталевар!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг