Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
сокровищами. На спину Ромару она приторочила котомку с едой,  запасное
оружие, инструменты, кое-какие вещи, без которых не обойтись в дороге.
Ноша, казавшаяся лёгкой, пока с ними  был  Таши,  сразу  погрузнела  и
начала прижимать путников к земле.
    Первая же ночь в лесу едва не кончилась для них трагически. В этих
краях, где мангас распугал всё, что умеет хоть как-то  мыслить,  можно
было не бояться ни большеглазых карликов, ни лесного человека, ни  тем
более настоящих людей, пришедших из другого рода. Поэтому Ромар  велел
развести большой костёр, который мог бы защитить их от ночного  зверя.
И почувствовав, что путники слабы и беззащитны, зверь пришёл.
    Вечером Ромар, не слушая слабых протестов, приказал Унике ложиться
спать, а сам остался караулить  костёр.  Лагерь  был  разбит  на  краю
небольшой поляны, так что подкрасться незаметно можно  было  только  с
одной стороны. Оттуда и явился хищник.
    Неразличимая тень скользнула в кустах, заставив Ромара вскочить  и
пинком ноги подбросить в огонь заготовленный хворост. К  тому  времени
зверь убедился, что отпора здесь он не встретит, и не  торопясь  вышел
на озарённую лунным светом поляну.
    Он был немногим крупнее леопарда, но густая  шерсть  и  обманчивый
свет превращали его в настоящую  громаду.  Сплюснутая  голова  и  зубы
длиной в две пяди изобличали дурной характер, не желающий считаться  с
препятствиями.  Зверь  мягко  выгнулся,  красуясь  перед  беззащитными
жертвами, припал к земле и издал хриплое рычание, полное  неторопливой
уверенности.
    - Не стреляй! - отчаянно прошептал Ромар вскочившей Унике. -  Если
его ранить, он тогда ни перед чем не остановится. Отгоняй  его  огнём,
огня он должен бояться!
    Затолканные в костёр ветви уже взялись высоким пламенем  и  только
это сдерживало хищника. Он скользил по  поляне,  то  почти  исчезая  в
высокой траве, то внезапно являясь на свету.  Злобные  с  вертикальным
прищуром глаза отражали пламя, вспыхивая попеременно  зелёным  и  алым
огнём.
    Уника послушно опустила лук, выхватила из костра толстую головню и
кинула её в сторону зверя. От упавшей  деревяшки  брызнули  искры,  но
хищник лишь  в  первое  мгновение  шарахнулся  в  сторону,  но  своего
кружения так и не остановил.
    - Так мы раскидаем весь костёр! - в голосе Уники звучало отчаяние.
- А он наверняка только этого и ждёт!
    - Он ждёт мяса! - зло отрезал Ромар, - и не уйдёт пока не  получит
его. Стой здесь и не отходи от огня! Я попробую его увести.
    Ромар шагнул вперёд.
    - Нет! - крикнула Уника. - Подожди! Я знаю, что делать!
    Из мешка со всякими припасами она выдернула связку стрел, тех, что
падали когда-то на крыши лесных времянок. Не было времени раскладывать
стрелы, Уника просто бросила их все разом так, что оголовки из смолы и
шерсти оказались в огне.
    Первая  стрела  с  громким  воющим  звуком  прочертила  воздух   и
вонзилась в землю шагах в десяти  от  зверя,  раскидав  огонь  во  все
стороны. За первой стрелой последовала вторая,  третья...  Они  падали
среди травы, в кусты, ударялись о деревья. Ночь  расцветилась  жаркими
огнями. Зверь пятился, продолжая взрыкивать и хлестать себя по  рёбрам
длинным хвостом. И наконец, когда одна из стрел упала особенно близко,
не выдержал и мгновенно  повернувшись  растворился  в  обманном  свете
луной ночи.
    - Кто это был? -  спросила  Уника,  стараясь  погасить  оставшиеся
невыпущенными стрелы.
    - Не знаю. Я никогда не видел такого зверя и даже не слыхал о нём.
Возможно он забрёл сюда случайно после того как Кюлькас согнал  его  с
привычных мест, а может быть  это  просто  очень  редкий  зверь  вроде
рузарха. Лес большой, а людям в  нём  жить  несподручно,  поэтому  тут
может встретиться кто  угодно.  Ложись  спать.  Если  он  вернётся,  я
разбужу тебя.
    О каком сне могла идти речь! Остаток ночи  Уника  не  смыкая  глаз
протряслась у огня,  нахваливая  себя,  что  не  поленилась  с  вечера
набрать достаточно дров.
    Едва начало сереть утро, Уника и Ромар поспешили  покинуть  поляну
засыпанную остатками чадящих стрел.
    - Когда  пойдём  через  сосняк,  -  сказал  Ромар,  -  надо  будет
наскрести побольше смолы. Хорошая вещь эти  стрелы,  ежели  ими  умело
пользоваться.
    Однако, ничего сделать они не успели.
    Казалось бы, дорога вокруг ничуть не изменилась: те же деревья, та
же трава, иссохшая от многодневной засухи, те же кусты, сквозь которые
невозможно пробиться. И однако, что-то  стало  не  так.  Ромар  первым
заметил неладное. Он поднял голову,  тревожно  принюхался  и  приказал
ускорить шаг.
    - Что? - спросила Уника, немедленно хватаясь за лук.
    - Оставь, оружие тут не поможет, - угрюмо бросил Ромар.  -  Боюсь,
как бы наши стрелы лес не подожгли. Ежели действительно такая беда, то
надо из-под ветра уходить и поскорее.
    Пару раз Унике приходилось  видеть  степной  пожар,  когда  горели
ковыли, и она знала, как быстро может идти пал, подгоняемый ветром. Но
что такое пожар в лесу, она  представить  не  могла.  Через  несколько
минут и она почуяла бестревожный смолистый дым, напоминающий об отдыхе
о ночлеге.
    - Быстрее! - одышливо подгонял Ромар.
    - Куда мы? - выкрикнула Уника. - Я не знаю, куда идти!
    - Держи вправо от ветра! Туда кабаны метнулись, они знают.
    Вскоре дым заволок всё. Теперь  он  не  казался  уютным,  а  резал
глаза, рвал горло, заставляя кашлять, судорожно хватаясь за грудь. Дым
тянулся по земле, струйками сочился из моховых кочек. Он был  со  всех
сторон, и казалось, что больше всего его впереди.  Но  нигде  глаз  не
встречал ни единой искры огня.
    - Откуда дым?.. - жалобно крикнула Уника. - Я ничего не понимаю.
    - Низовой пал... - прохрипел в  ответ  Ромар.  -  Пошёл  бы  огонь
верхом, мы бы уже ушли или сгорели. А этот будет  коптить  весь  день,
если наверх не перекинется.
    И немедленно, как  подслушав  неосторожное  слово,  из-под  прелой
листвы и хвойной подстилки показался огонь. Старая ель в десятке шагов
от бегущих вспыхнула разом как загорается соломенное чучело Хадда, что
жгут по весне, отгоняя  прочь  зиму.  Огонь  загудел  на  проснувшемся
ветру, жгучими искрами завихрился хоровод сгорающей  в  воздухе  хвои.
Сорванные ветви огненными  птицами  полетели  окрест.  Прямо  на  пути
бегущих  дружным  пламенем  вспыхнули  кусты.  Теперь  огонь,   прежде
невидимый, был повсюду.
    - Правее! - сипло кричал Ромар.
    - Куда? Там тоже горит!
    - Беги!
    Лес на их пути спадал в низину, деревья измельчали,  сухие  ёлочки
стояли сплошняком, и прямо на глазах эта стена занялась весёлым жёлтым
пламенем.  Ромар,  не  останавливаясь,  ринулся  через  огонь.  Уника,
пристанывая от ужаса, бежала за ним. На секунду в голову пришла глупая
мысль, что она хотя бы может прикрыть лицо рукавом от огня и  хлещущих
веток, а каково приходится старику?
    Они бежали почти наугад, животные, указывавшие вначале дорогу, уже
исчезли, не было даже белок, одни только лесные мыши в панике  неслись
кто куда, безнадёжно пытаясь спастись от наползающего отовсюду огня.
    Ромар и следом за ним Уника проломились через  погибающий  ельник,
потом сквозь заросли чахлых, больных берёзок  и  наконец,  под  ногами
зачавкало: впереди начиналось  болото.  Пожар  проник  и  сюда:  огонь
перебегал по верхушкам высохшей травы, кострами вскидывался  на  купах
голубики, но прежней силы в нём не  было.  Позади  осталась  последняя
курящаяся кочка, потом и воздух очистился: беглецы вышли из-под ветра.
Здесь всё представлялось мирным и  было  невозможно  поверить,  что  в
какой-то сотне шагов огненная стихия пережёвывает лес.
    Уника остановилась тяжело дыша. Каждый удар  взбесившегося  сердца
больно отдавался в животе.
    Подошёл измазанный сажей Ромар.
    - Надо спешить, - сказал он виновато. - А то уйдёт огонь в торф  -
вовсе пропадём. На болоте от огня не убежишь.
    Уника со стоном взвалила на плечо вещи и  пошла  не  видя  ничего,
кроме качающейся спины Ромара.
    Они пересекли болото и чистый  березняк  и,  пройдя  ещё  немного,
оказались на открытом месте. Здесь Ромар объявил привал.
    Уника скорчившись лежала на земле. Если каждый день  похода  будет
таким, то проще всего умереть прямо сейчас. Всё равно, завтрашнего дня
она не выдержит.
    Ромар сидел неподалёку,  босой  ногой  передвигая  разложенные  на
земле фигурки, камушки, палочки. Потом перебрался к  Унике,  вздохнул,
собираясь с мыслями, и сказал уверено:
    - Этого не может быть.
    - Чего? - не поднимая головы, спросила Уника.
    - Всего этого. Просто не может быть. Тут что-то не так.
    Уника села, ожидающе глядя на старика.
    - Понимаешь, - начал тот, - вот мы столкнулись с мангасом.  Ничего
удивительного тут нет, мы и искали мангаса, странно было бы,  если  бы
не нашли. Потом нам встретился барс. Пускай даже не барс,  а  какой-то
незнакомый зверь. Тоже ничего удивительного - лес  большой,  зверья  в
нём с избытком. Рано или поздно  должен  был  объявиться  какой-нибудь
любитель мяса. Ну а то, что лес в засуху горит, особенно если по ночам
огненными стрелами баловаться, это и горным великанам понятно. Видишь,
как всё просто? Но когда битва с мангасом, нападение неведомого  зверя
и лесной пожар происходят чуть не  в  один  день,  не  дав  ни  минуты
предышки, это не может быть случайно. Кто-то нам мешает.
    - Может быть, Кюлькас?
    - Это слишком сложно для Кюлькаса. Он могуч, но глуп. У вчерашнего
зверя ума больше, чем у предвечных гигантов. Если бы был жив мангас, я
бы думал на него. А так, боюсь, что нам мешает ещё кто-то,  понимающий
толк в колдовстве. Я пытался узнать, в чём дело,  но  простое  гадание
ничего не ответило. О таких вещах  надо  спрашивать  духов  глубинного
мира, - Ромар помолчал немного и сказал твёрдо, как о давно  решённом:
- Вечером я буду камлать.
    - Но ведь ты не шаман... - робко произнесла Уника. - То  есть,  ты
сильнее любого шамана, но чтобы камлать, нужны руки. Матхи слеп, но он
сильный шаман, потому что и руки и ноги у него на месте.
    - У меня тоже есть руки, - ответил Ромар. - Пара  усталых  женских
рук. Сегодня вечером они будут стучать в бубен.



                                * * *


    В чистый предзакатный час на опушке леса затеплились  два  костра.
Один высокий с ровным бездымным пламенем, второй  маленький,  даже  не
костёр, а горстка углей,  дотлевающих  на  земле.  На  эти  угли  были
уложены  травы:  пахучий  болиголов,   белена,   лопушки   дурнишника,
белолистый переступень. Не просто  набросаны  -  выложены  со  знанием
дела, чтобы дым шёл с толком, не глаза слезил, а  открывал  правильную
дорогу туда, где живут не люди и звери, а магические силы. Там всё  не
так, и лишь предвечные существа  те  же,  что  и  здесь  -  уродливые,
могучие и страшные своим безразличием к миру.
    Уника сидела, подогнув ноги, и старательно била в маленький бубен,
что отыскался в котомке Ромара. Пьяный  запах  тлеющих  трав  дурманил
голову,  путал  мысли,  заставлял  вспоминать  небывшее  и   показывал
небывалое. Увешанный амулетами Ромар приплясывал и кружил над костром,
тряс брекотушками, выкрикивал что-то на тайном мужском языке.
    "Пусть  ему  удастся,  -  думала  Уника.  -  Пусть  получится  его
колдовство, чтобы всё было как надо."
    А как надо? Чего  желать  теперь,  когда  Таши  нет?  Этого  Уника
сказать не могла и просто била  и  трясла,  трясла  и  била  маленький
звонкий круг.
    Медленно, очень медленно сгущался  округ  Ромара  серый  безвидный
мир, утекал в никуда вечер и дымный костерок, перелески с  безвременно
опавшей листвой, иссохшие ручьи, выгоревшие травы, ветер, несущий пыль
и чад. Пропала Уника, исчез он сам, покалеченный и слабый.  Оставалось
лишь слитное гудение бубна, скрип ногтя по  упругой  высохшей  коже  и
дружное взбрякивание костяных амулетов.  И  седая,  паутинная,  слепая
мгла, в которой не различить ничего даже на полшага.
    Ощупывая босой ногой зыбкий путь, Ромар осторожно  шагнул  вперёд.
Мгла оседала на лице, слепя и без  того  отказавшие  глаза.  Это  было
особо мучительно, Ромар привык  видеть  то,  что  скрыто  для  всякого
глаза. Он различал деревья там, где остроглазые охотники  видели  лишь
синюю полосу леса под горизонтом. Среди дня он умел видеть звёзды, а в
ночи  различал  катящийся  среди  трав  тёплый  шарик   полёвки.   Тем
мучительней чувствовал себя Ромар в те редкие минуты, когда попадал  в
смутный край магических сил. Тяжко было двигаться  на  ощупь.  Потому,
должно быть, и не стал он некогда шаманом, оставшись простым колдуном,
что черпает силу у предков и тайных  существ,  но  оставляет  в  покое
глубинный мир, говорящий на своём языке,  и  подчинённый  иным  силам.
Ведь и прежде можно было найти верного помощника, способного  удержать
бубен. И раз не пришло такое в голову, значит, была  для  того  веская
причина.
    И всё же, свои достоинства имелись и у этого мира. Здесь у  Ромара
были руки. Рузарх не знает дороги в этот край, в смутном мире его зубы
ничего не значат и никого не могут покалечить. Две  сильных  и  ловких
руки было у Ромара. А возможно, и не  две,  а  больше.  Ромар  не  мог
сказать точно. Он просто протягивал руки, ощупывая перед собой путь  и
не зная, куда приведут его чуткие пальцы.
    Неладно было вокруг. Прежде тени гладили его,  нашёптывали  в  ухо
многозначительные речи, смущали, но не угрожали. И  лишь  взбесившийся
Кюлькас грохотал горным  обвалом.  Сегодня  весь  глубинный  мир  стал
хрупким и угловатым. Всюду пальцы натыкались на иглы, рассыпавшиеся от
прикосновения,  но  успевавшие  причинить  мгновенную   острую   боль.
Метались тени и слышался отчётливый зловещий треск.  Так  хрустит  под
ногой ненадёжная трухлявая лесина, брошенная через  бездонную  моховую
няшу.
    Тогда Ромар начал наощупь срывать  колючие  ветви  и,  не  обращая
внимания на боль, бросать их под ноги.  Кто  хочет  получить  ответ  -
должен идти, даже если он не видит цели.
    В далёком "нигде" гудел и звал бубен.
    "Лишь бы она не остановилась, - подумал Ромар, - ведь тогда  я  не
смогу найти обратной дороги."
    И наконец, среди пустоты и  ломкой  боли  пальцы  нашарили  что-то
знакомое. Ромар остановился, долго стоял, ощупывая преграду,  пока  не
понял, что перед ним стоит человек. И сразу словно просветлело вокруг,
Ромар начал различать на фоне колышащихся серых  нитей  тёмный  контур
человеческой фигуры.
    - Здравствуй,  -  сказал  Ромар,  глядя  в   непросветную   темень
встречного.
    - Здравствуй и ты.
    - Я случайный гость здесь, - сказал Ромар, - я не вошёл бы в  этот
край, но мои пути во внешнем мире закрыты и потому я здесь.
    - Я знаю.
    - Я пришёл спросить, почему меня не пропускают, и если преграда на
пути поставлена разумом, то кто это сделал?
    Встречный долго молчал, потом донеслись слова:
    - Здесь следует отвечать, поэтому я скажу: На твоём пути  стою  я.
Мне больно говорить это, волшебник Ромар, но мы  с  тобой  впервые  не
идём вместе. Я хочу, чтобы ты остановился, и  тогда  рано  или  поздно
уснёт и Кюлькас.
    - Он уснёт слишком поздно, - возразил Ромар, - на это уйдут  годы,
а род не может ждать так долго.
    - Ты волшебник, Ромар, ты знаешь, что на свете есть  многое  иное,
кроме рода.
    - Но род важнее всего.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг