пропускай. Хотя Матхи здесь, конечно, ни при чём. Ослабел он в
последнее время, похилился. Весь в мелочах, в сегодняшнем дне. У
старух-лекарок хлеб отбивает, лихоманку лечит, мелкими заговорами
пользует. Верхний мир забросил. Кюлькаса, что ли, боится? Шаман должен
большие дела вершить, разом обо всём роде стараться, а он рассыпался
как порванное ожерелье. И на смену себе никого не готовит. А это уже
вовсе не дело.
- Кого готовить-то? - спросил Таши. - Говорят, колдуном уродиться
надо.
- Захотел бы - нашёл. Калюта, например, толковый паренёк.
- Какой Калюта? - не понял Таши.
- Ты его знаешь. Из западного селения парнишка. Вместе с тобой
посвящение проходил. Ему ещё кисет для кремней достался. Сварга из
него не получится, а всё без шамана не сидели бы. Вернёмся, душу из
Матхи выну, а дело делать заставлю.
- Получается, - вернулся Таши к волновавшей его теме, - что злодей
среди большеглазых прячется. Сидит где-нибудь на дереве, а мы понизу
бегаем, его ищем.
- Тоже не выходит, - вздохнул Ромар. - Тогда бы они на мангасову
уловку ни в жизнь не попались.
- Понял! - воскликнул Таши, - озарённый внезапной догадкой. - Это
мангас! Ты же сам говорил, что он сильный колдун.
Ромар с сомнением прокачал головой.
- Сильный-то сильный, да не настолько. Был бы он тем чародеем, так
если бы захотел, всё большеглазое племя раздавил словно вошь на ногте.
А он ничего особенного не делал. Большеглазых зачаровал их же
собственной магией. А что шеи им ломал словно мальчишка лебеду, так на
то он и мангас - силища у него что у мамонта.
- А огонь? Как он костёр распалил-то? Без кремня, без крестовины,
голыми руками. Я о таком и не слыхивал.
- Мало ли чего ты не слыхивал. Огневик он, конечно, знатный, но
для таких штучек к предвечному соваться незачем. Есть на свете люди,
которые без огнива и без палочек костёр разжечь могут. Разумеется, это
не так просто, лучше если хоть что-то в руках будет. Кремнем можно и
не ударять, а огонь появится. Ох, помню, на состязаниях ты стараешься,
камнями впустую щёлкаешь, а у Калюты костёр с полуискры заполыхал.
- Так он... - давнее воспоминание вдруг наполнило душу обидой, -
так он выиграл не потому, что лучше умел?.. Волшебством взял? Это
нечестно!
- Почему? Он лучше знает душу огня и, значит, лучше умеет. Никакое
волшебство законом не запрещено. Нельзя только другим мешать. Так он и
не мешал, за этим я следил.
- Всё равно - нечестно, - пробурчал Таши.
- Да ладно, пусть его, - дело давнее. Я это к тому говорю, что
мангас великим чародеем быть не может. Он не чары творит, а шутки
играет, мается от нечего делать. А тот, кто Кюлькаса тревожит, это
совсем иное дело. На такое решиться, слаще рузарху в пасть прыгнуть.
Мало того, что весь мир кругом стонет, так сам чародей больше всех
рискует. Сегодня он у Кюлькаса силу своровал, а завтра его эта же сила
походя раздавит. Такими вещами не балуются. У предвечных повелителей
силища неподъёмная, ею горы двигать надо, звёзды на землю сводить,
моря высушивать. Я ума не приложу, чем этот мерзавец у себя
занимается, какие пакости задумал, что за ужасы творит. Ведь он не раз
и не два обратился к предвечному, он будоражит его постоянно, каждый
день и чуть не всякую минуту. Но я нигде не вижу следов его страшной
волшбы. Вот, что пугает меня всего сильнее. Возможно, он готовит
что-то непредставимое, и нам надо остановить его, пока он не пустил
это в ход.
Таши поёжился. Картина, нарисованная Ромаром, проняла даже его.
Уму представилась пещера, наподобие той, о которой рассказывала Уника.
Мёртвая гладь подземного озера, мельчайший песок и неровный камень
стен. И там, в безграничной тьме безликое, ничем не напоминающее
человека существо готовит скорую гибель этого мира и приход иного, где
всё будет чужим и враждебным.
- Я его найду, - сказал Таши, - и заставлю раскаяться в своих
делах.
* * *
Неделю они упорно ломились сквозь лес, не встречая по пути никого
и оставив далеко в стороне приречные поселения рыболовов.
На восьмой день, завершив вечернее гадание, Ромар подошёл к Таши и
Унике и негромко произнёс:
- А ведь мы и впрямь след в след домой возвращаемся. Давай-ка ты
завтра от шапки своей отдохни, и пойдём просто к дому. Дня два
потеряем, не больше. А навестить родичей надо, сердце за них болит.
Таши был согласен, а Уника и подавно, хоть и страшновато было, что
вновь кто-нибудь надумает взваливать на неё ответственность за
несчастья суровой зимы.
Разумеется, Таши по-прежнему сверялся с шапкой и с тайной радостью
обнаружил, что направившись к дому, Ромар начал забирать влево.
Значит, не среди своих прячется злой маг, а в закатных землях.
К лесному посёлку путешественники вышли так и не встретив никого
из родичей, и лишь у самой городьбы услыхали крик караульного. За зиму
посёлок изменился мало, большинство землянок осталось недокопанными,
да и не нужны они стали оскудевшему роду. Зима выдалась страшная, а
осенние запасы погибли во время бегства. Немало родичей не досчитались
по весне, когда пошла перелётная птица. Теперь в посёлке оставалось
около полутысячи душ. Прежде в Верхнем селении, самом малом из всех,
жило больше людей.
Прослышав о возвращении Ромара, сбежался народ. Собрались перед
большой землянкой, чтобы послушать рассказ о путешествии. Где были,
что выискали и как теперь дальше жить.
Таши обратил внимание, что на поясе у Стакна висит на ремне
нефритовый желвак. Сумел мастер из навершия расколотой дубинки
выточить кистень, чтобы не совсем оставался род без святыни. А у
сородичей достало мудрости назвать тонкорукого Стакна своим вождём. Не
беда, что не слишком могуч мастер, главное, что разум у него не
убогий.
Ромар рассказывал, да и то не всё, а Таши с Уникой только кивали и
поддакивали. Ясно ведь, что не стоит говорить людям, как вместе с
мангасом по лесу ходили, о таком рассказывать, только народ злить.
Промолчал Ромар и о том, что Баюн и не человек вовсе, а сродни злобным
карликам. А вот о злом чародее всё поведал, даже то, что получили от
Баюна в подарок святыньку, которая поможет злыдня найти. Что за
святынька такая - люди не спрашивали, понимали, что не след волшебными
вещами у всех на виду размахивать.
- И что же делать думаете? - спросил Стакн, выслушав рассказ.
- Дальше пойдём, - твёрдо сказал Ромар. - Мы этот поход начали,
нам его и кончать.
- А по-моему - блажь это, - вдруг заговорил Мугон. - Как ни верти,
нам тут всё одно не жить. Второй такой зимы никто не переживёт. Да и
не дело, когда колдун от людей уходит. Таши тоже жаль отпускать. Я с
ним бок о бок дрался, знаю, на что он способен. Нечего ему за
чародеями гоняться, он роду нужен.
- Ты что же, в степи предлагаешь возвращаться? - спросил Стакн. -
Ты же сам туда ходил с разведчиками. В степи снова засуха, от реки и
следа не осталось. Там скоро и диатриты жить не смогут.
- На закат уходить надо, - упрямо проговорил Мугон. - И плевать,
что там земель свободных нет. Потесним кое-кого. Спасибо Бойше, он с
детьми тура войну остановил. Теперь мы им поклонимся, думаю и
договоримся. Ромар сказал, что с рыболовами хлеб делил. Тоже добро.
Одних о помощи попросим, других... глядишь и наберётся силы против
западных племён выступить.
- Покуда чёрный маг жив, Кюлькас нам нигде покоя не даст, -
возразил Ромар. - К самому себе за пазуху не спрячешься.
- А пока вы будете чародея выискивать весь род на нет сойдёт, -
упорствовал Мугон.
- Ты что скажешь, шаман? - спросил Стакн.
Матхи стоял бледный, исхудалый. Колдовской наряд висел на нём
мешком, словно не человека облегал, а болтался на высохшей палке.
Видно так и не оправился шаман после тяжкой болезни.
- И Ромар прав, и Мугон прав, - бесцветным голосом произнёс Матхи.
- Пусть каждый своим делом занимается.
Вспомнив наказ Ромара, Таши осторожно надвинул на темя висящую за
спиной шапку.
Нет, ничего. Правую щёку жжёт, словно рыжий муравей кусил - где-то
там бродит злой маг. А Матхи с другой стороны стоит. И на взгляд
ничего особенного в шамане не видно.
С тех пор, как перед лицом кровожадного Хурака Таши впервые ощутил
чужое волшебство, прошло довольно много времени, и молодой охотник
попривык разбираться в этих, прежде недоступных ему следах. Трудные
мысли роятся вокруг Матхи, больные мысли, но не злобные. Помочь ему
надо, пожалеть... - Таши вдруг поймал себя на том, что думает о
кудеснике со снисходительной заботой, что в отношении шамана даже и
неприлично. Покраснев, Таши поспешно скинул шапку.
- Пусть так и будет, - решил Стакн. - Ромар со своими пусть дальше
идёт, а ты, Мугон, набирай молодых парней и ступай с ними к верховьям
Белоструйной. Всё как хотел: своих искать, из Западного селения, с
детьми тура договариваться... Только смотри, прежде времени ни с кем
не ссорься. Пять человек тебе хватит, так?
- Хватит, - довольно проворчал Мугон. - Мне их и выбирать не
нужно, все на виду. Тейко возьму, Лихора, Милошу и Свиоловых сынов.
Послезавтра выйдем, через месяц назад ждите. Нам на дорогу год не
потребуется.
- Вот и ладно, коли так, - заключил Стакн.
Под вечер Стакн, Ромар и Матхи заперлись в землянке вождя и
просидели там чуть не до полуночи. Таши велено было далеко не уходить,
и он изнылся, одиноко сидя на площади, размышляя под надоедливый
комариный звон о тяготах кочевой жизни. Вот, домой пришли, можно
сказать, и что с того? Какой же это дом? Их землянка за зиму в
негодность пришла, плесени в ней больше чем воздуха; богатства всего,
что с собой в мешке принёс... а люди, ради которых старался, как и
прежде смотрят косо. Тейко на площади рта не разинул, но взгляд-то
никуда не спрячешь. А кто-то так и просто сказал: "Гуляли полгода, да
ничего не выгуляли... ворох сказок принесли".
Таши надвинул шапку, прислушался. Нет, всё-таки не зря ходили.
Осенью сам зоркий Ромар слепым кутёнком тыркался, не понимая, что
происходит, а теперь всё ясно, как светлый день. Вот там чародей
поклятый бродит - всю щеку истерзал... ну, ничего, недолго тебе
осталось. Таши вздохнул и шустрей замахал ивовой веткой, отгоняя
ошалевших от жадности комаров.
Мимо прошли Тейко с Милошей. Тоже собираются в дорогу; Мугон решил
до послезавтра время не тянуть, выйти завтра с утра. И то верно, зачем
день прохлажаться? Мугон с прошлого года вдовый, трое парней холостых,
а у Свиоловых сыновей в семье строго: скажут Курош и Машок, что завтра
уходят - и всё. Вертитесь бабы, собирайте хозяев в путь.
Тейко в сторону Таши и глазом не покосил. Остыл за зиму, что ли? А
может, так чародействует надетая шапка: не видит его недруг, будто нет
рядом никакого Таши да и прежде не бывало.
Таши поспешно стащил шапку с головы. Не дело от своих прятаться.
Тейко, хоть и недруг, но свой.
Из землянки выглянул Ромар. Спросил:
- Уника где?
- Плакать ушла, - ответил Таши, - к матери на могилу.
- Вот как... - Ромар помолчал. - Тогда её тревожить не надо.
Заходи один.
Внутри землянка и сейчас больше напоминала жилище мастера, а не
вождя - ну куда Стакн от камней денется? Колдуны и вождь сидели вокруг
камелька, на лицах написано согласие, хотя можно было понять, что не
всё договорено здесь, и сошлись люди на одном, подойдя к решению с
разных сторон.
- Завтра выходите, - не то спросил, не то просто сказал Стакн.
Таши на всякий случай кивнул. - Дело вам предстоит непростое, куда
потруднее, чем в прошлый раз. Так? - Таши кивнул второй раз, хотя
сейчас мастер ни о чём не спрашивал, просто такал по всегдашней
привычке. - Найдёте вы злого чародея - и что с ним делать будете?..
"Про волшебный лук Ромар не сказал," - сообразил Таши и вновь
промолчал, хоть и не следует скрывать такие вещи от вождя.
- Вот мы и решили вам в этом деле помочь, - Стакн достал из-под
одежды нож, выточенный из цельного куска зелёного камня. - Так...
Знаешь, что это?
Таши кивнул.
- В этом камне сила предков, - напевно произнёс Стакн. - Враг
расколол нефрит, но не сломил людей, поэтому мне удалось сделать из
обломков новые вещи. Кистень останется у меня, а нож отдаю в твои
руки. Так. Ромар за тебя ручается, и я в тебя верю, знаю, что не
оплошаешь. Вернётесь домой - отдашь кинжал мне у всех на глазах. А до
той поры никому не говори, что святыня у тебя. И без того люди не
слишком довольны.
Это Таши понимал вполне. Научился молчать за последнее время.
Стакн двумя руками поднёс нож Таши, и тот принял священное оружие
тоже двумя руками. Камень был гладок и холоден, но одна мысль - какая
великая сила заключена в нём, согревала душу. Таши не мог сдержать
улыбки: теперь чародею не сдобровать! И лишь потом проскользнула
вторая, незначащая мысль: а ведь у него в руках оружие вождя, прежде
ему на этот камень лишь издали смотреть доводилось...
- Всё справлю как следует, - хрипло сказал Таши.
* * *
Рано поутру выходили из селения. Шли двумя группами: Ромар с Таши
и Уникой и Мугон с пятёркой молодых охотников. Как и в прошлый раз
уходящих вышли провожать Стакн и Матхи, а вот Латы уже не было - не
пережила хозяйка трудную зиму, ушла к предкам, так и не повидавшись на
прощание со старшей дочерью. Теперь на июльских играх другую хозяюшку
парни нарекут Мокошью, наградят венком из пахучих трав.
Зато Свиолова родня всей толпой вывалила провожать Машка и Куроша,
не только свои жёны с детишками, но и вдова старшего брата с двумя
пережившими зиму малолетками. Опять дошли до ручья, по лесине, кажись,
по той же самой, перешли на другой берег, оставив на этом провожающих,
а там дороги начали расходиться. Мугон пошёл на закат, забирая к югу,
Ромар - к северу.
По знакомым местам идти, это не по неведомому краю бродить; где
хоть раз мельком побывал, второй раз куда легче идётся. Никуда не
сворачивая, дошли к пойме лесной речушки, где в дебрях пряталась
избушка Йоги. То есть, шли, конечно, по беличьему хвосту, но тот вдруг
чудить начал: сперва показывал северо-запад и вдруг разом перепрыгнул
на полуночь. Тогда Ромар и решил малость переждать, посмотреть, что
ещё учудит злой кудесник, а самим тем временем зайти к Йоге, старуху
повидать, да заодно совета спросить, - может подскажет что старая,
всё-таки она в этих местах давно прижилась, своей стала, всякую
местную хитрость превзошла.
- Что она может присоветовать? - ворчал Таши, теребя беличий
хвост. - И, вообще, как может такое случиться, что сегодня чародей на
закате обретался, а завтра в другой край перепрыгнул? Что ж, он, по
воздуху летать может?
- А вот это - запросто, - очень серьёзно ответил Ромар. - С той
силой, что у него в руках, можно не только по небу летать, но ещё
много всяческих чудес показывать.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг