Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
чину. Это она так шутит, сказал я. Шучу?! -  взвилась  Саша.  Да  я,  если
хочешь знать... Пойдем, пойдем,  Роберт  приобнял  озирающуюся  Стеллу  за
талию и повел к дверям. Пока, ребята, приятных развлечений! Пока,  Роберт,
зря ты испугался, это не  больно...  Саша  продолжала  громко  куражиться.
Через минуту я выглянул на веранду. Там было пусто, темно, дверь в комнату
Роберта  плотно  закрыта.  Докладывай,  сказал  я,  вернувшись.   Командор
переключил телевизор, набрел  на  какой-то  пошлый  концерт-"цукерторт"  и
прибавил звук. Пацан в красно-зеленом клетчатом пиджаке и девочка в черном
балахоне с вырезами на самых необычных местах пели о том,  как  им  хорошо
вдвоем на этом необитаемом острове. Саша улыбнулась. Значит, так: клюнуло!
Часа полтора назад  Яша  пролез-таки  на  районную  телефонную  станцию  и
подключился, и вот только что перехватил разговор  по-грузински:  да,  тех
ребят видели в Тушине, в ресторане "Радуга", с ними был еще один грузин  и
две девушки, похоже, немки. Ищи, ищи их, сказали звонившему, ты должен  их
найти!  Найду,  я  напал  на  след...  Звонили  с  такса  из  Тушина,   от
турколлектора, а вот по какому номеру  -  сказать  трудно,  стоит  защита,
раухер дал только три первые цифры: 1-7-1, это  Замоскворечье...  Понятно,
сказал я, очень хорошо, они тоже молодцы, будем надеяться, что  их  поиски
будут успешными. Обижаешь, Пан, сказала Саша,  мы  набросали  на  тропинку
столько цветных камушков...



             9.06.1991. 7 ЧАС. 45 МИН. УЛИЦА ЧЕРЕМИСОВСКАЯ, 40.
                        МЕБЛИРОВАННЫЕ КОМНАТЫ ОТТА

     Я позволил себе поспать полтора часа, и, должно быть, зря:  воздух  в
подвале был тяжеловат, и теперь я никак не мог преодолеть чугунную тяжесть
во лбу и висках. От этого, а может быть, и от не до конца нейтрализованной
вечерне-ночной выпивки, настроение было... о, именно  в  таком  настроении
господа гвардейские офицеры обожают пускать себе пули в благородные виски.
Нам, к сожалению, такая роскошь недоступна, но помечтать -  именно  как  о
роскоши - почему  бы  и  нет?  Конечно,  глоток  коньяка  смягчил  бы  мои
страдания, но в быстрых ночных сборах я совсем забыл  о  своем  переносном
погребе, а среди всевозможных запасов,  которыми  был  набит  склад  фирмы
"Юп", спиртного не было ни капли. Душ  не  помог,  из  обоих  кранов  вяло
сочилась тепловатая жидкость, из горячего - чуть более теплая. Тогда уж  -
ничего не поделаешь - пришлось лезть в аптечку за эфедрином. Я уколол себя
под язык - и скоро застучало в  висках,  похолодели  пальцы,  зато  кто-то
внутри меня решительно содрал липкую  паутину  с  мозгов,  с  глаз,  чугун
куда-то вытек, вернулись силы. Я готов был к дальнейшему использованию...
     Даже через эфедриновую эйфорию меня царапнула эта мысль. Да, так  оно
и  есть,  никуда  не  денешься...  горькая,  последняя  гордость  солдата,
знающего, что им затыкают губительный прорыв и что долг... Эй, там, сказал
я себе, без патетики, пожалуйста. Разберемся позже.
     Якову сделали выгородку из стеклоблоков, там он и  сидел  на  пару  с
"КРК" - сверхмощным раухером, не чета переносному "Алконосту", который был
у него на турбазе. Теперь Яков мог, наверное, все на свете.
     - Пан, - сказал он, оборачиваясь, - я уже хотел тебя искать. - Лицо у
него было черное, глаза  ввалились.  -  Началось.  Объект  видел  девочек,
вызвал помощь. К нему едут еще двое. И знаешь что - я допер,  что  это  за
171 и прочее. Это "Алазани".
     - А что? - сказал я. - Очень может быть.
     - Еще хотя бы раз позвонят - тогда я точно пролезу.
     - Смотри, не засветись.
     - Я невидим. Я растекся знаешь как - о,  по  всему  городу.  С  такой
машиной...
     - Ладно, Яша. Я поднимусь в комнату - если что...
     Комната, которую мы снимали как бы под контору, находилась на  втором
этаже. Здесь все было как надо: стол, шкафы, масса всяких бумаг,  диван...
Сейчас мне  навстречу  попались  бэшники  Говоруха  и  Мальцев,  волокущие
куда-то огромный деревянный ящик с иероглифами на боку.  В  конторе  сидел
Венерт, старший группы Б, и Кучеренко с Герой.
     - Ну, парни, - сказал я, - ваш выход.
     Венерт тоже встал - хотя бэшникам в акциях участвовать не положено.
     - Мне тоже придется ехать, - предупреждая вопрос,  сказал  он.  -  Не
успели оформить доверенности на вождение.
     - Как это?
     Венерт развел руками.
     - Да, Пан, - сказал Кучеренко. - Страшные очереди  к  нотариусам.  Не
знаю, что происходит.
     - Придумай что-нибудь, Франц, - сказал я. - Дай на лапу.
     - Придумаю, - пообещал Венерт.
     Они ушли, я сел  на  диван  и  откинулся  на  спинку.  Во  рту  стоял
своеобразный  эфедриновый  привкус.  Не  приятный   и   не   противный   -
своеобразный. Так... сейчас важно не  обмануться  в  своих  ощущениях.  Не
принять ненароком ту легкую эйфорию, которую  дает  наркотик,  за  чувство
удачи. Успеха. Да, и вот это... Я еще раз просмотрел  составленный  Яковом
портрет человека, говорившего по  телефону  с  номером  171-и-так-далее...
Рост выше среднего, худой, лет  двадцать  восемь-тридцать,  курит,  родной
язык грузинский, по-русски говорит свободно и почти без акцента,  немецким
владеет слабо,  передние  верхние  зубы  металлические...  Н-да.  С  одной
стороны - ничего существенного, а с другой - только по  голосу...  причем,
сказал Яков, если он поговорит  еще  минут  пять-семь,  можно  будет  дать
основные черты лица и кое-что из  характера.  Жаль,  не  получился  второй
собеседник, слишком скупые реплики... ну да ладно.
     Нет, не это меня тревожило и  не  отпускало  -  тут  мы  все  сделали
правильно, разложили приманку и притаились  в  кустах...  и  вообще  не  о
близящемся контакте с  неким  грузином  тридцати  лет,  владеющим  русским
свободно и имеющим металлические зубы, мне  следовало  беспокоиться,  а  о
зависшей в неясном положении совсем другой игре...
     ...что ж ты, калека, ни  одного  живого  не  взял,  сказал  Командор,
хмурясь, так вот вышло, сказал Панин, вышло, проворчал Командор,  вечно  у
вас выходит что-нибудь не то, ты просто не видел, что они с  ней  сделали,
сказал Панин, ты думаешь, есть что-то, чего я не видел, возразил Командор,
не знаю, сказал Панин, есть или нет, а  я  в  себя  пришел,  только  когда
патроны кончились, понятно, сказал Командор, душа  у  нас  нежная,  и  тут
Панин взорвался, таким я его  еще  не  видел,  я  думал,  он  бросится  на
Командора, и Командор тоже, наверное, так думал, стоял и ждал, белый,  как
костяной, но я не дал им драться,  выгнал  Командора  на  улицу,  и  через
двадцать минут, отдышавшись, мы уже  говорили  о  другом,  а  потом  вдруг
Панин, закрыв глаза, повторил: вы просто не видели, что они с ней сделали,
ты хоть ее добил, спросил Командор, да, конечно, сказал Панин...
     Зря я влез в это дело. Зря. Был шанс приоткрыть глаза - но он упущен.
Черт знает, что это все может  значить.  Ладно,  поработаем.  Будет  день,
будет пища...
     Ага, и вот еще... Я взял трубку и набрал номер.
     - Да-а? - голос Кристы был сонный.
     - Я тебя опять разбудил?
     - Я еще не ложилась. Почему ты не пришел?
     - Встретил старого друга и напился, как сапожник.
     - Врешь.
     - По-моему, от меня должно разить перегаром даже по телефону.
     - Надо было привести  его  сюда.  Нас  тут  как  раз  две  несчастные
одинокие женщины...
     - Может быть, сегодня... Да, Криста, а кто  эта  девушка,  которую  я
резал ножом?
     - Ты? Ножом?
     - А, ну да, тебя не было в тот момент... Девушка, которая так странно
танцевала в библиотеке.
     - Поняла. Это Таня Розе, она ведьма. Но, чтоб ты знал - с  ней  спать
нельзя, потому что...
     - Я пока не собираюсь. А где мне ее найти?
     - Таня Розе. И с ней парень по имени Терс. Просто имя, ничего  кроме.
У них мистическая связь.
     - Я спрашиваю - где мне ее найти?
     - Не знаю. Ее Анни приглашала, а где  сейчас  сама  Анни  -  не  имею
представления. Вечером сам у нее спросишь. Придешь?
     - Опять будет нечто?
     - Нет, будет тихо. Приходи, а? Что-то скучновато жить, понимаешь...
     Жить ей скучновато... ах, елки... Я бросил трубку на рычаг, не  попал
- и еле успел остановить свою занесенную руку: хотел вмазать по  аппарату.
Стоп, машина. Начинается отходняк. Надо повторить,  иначе  будет  скверно.
Колоться не буду, просто высосу...
     Телефон зазвонил - как взорвался. Я схватил трубку. Это был Панин.
     - Приехали, - сказал он. - Идут.
     - Ну, с богом... - у меня вдруг перехватило горло.
     - Ничего, - сказал он. - Не волнуйся, Пан, все будет в порядке.
     В  порядке...  в  порядке...  Что  же,  может  быть,  и   будет   все
когда-нибудь в порядке - но без нас. Без нас.



                 9.06.1991. 15 ЧАС. КАФЕ "ГЕНЗЕЛЬ И ГРЕТЕЛЬ"

     - Прошу вас, княжна,  -  Иосиф  придвинул  стул,  слегка  поклонился.
Княжна улыбнулась и села. Сели и мы. - Княжна, позвольте представить  вам:
Игорь Валинецкий, Вахтанг Петиашвили. Господа: княжна Дадешкелиани.
     - Лучше просто Кето, - сказала княжна.
     - О, не лишайте нас удовольствия называть вас княжной, - сказал я.  -
Поверьте, такое бывает не каждый день.
     Наверное, я неприлично пялился на княжну: Иосиф  поглядывал  на  меня
неодобрительно. Но я просто не мог удержаться. О, как красива была княжна!
Тревожно, я бы сказал - трагически красива. Бледное тонкое лицо,  огромные
темные глаза, нервный излом бровей. Тонкие  пальцы,  которым  если  что  и
держать, так гусиное перо. Между тем в материалах по "Пятому марта" имелся
словесный портрет девушки-снайпера, составленный одним  из  немногих,  кто
уцелел после встречи с  ней.  Двадцать  лет,  волосы  темные,  вьющиеся...
Возможно, это она и есть. Иосиф сидел по левую руку от  нее,  прямой,  как
шпага. Я еще раз восхитился мастерством Якова: Иосиф полностью совпадал со
своим портретом. Единственное, чего Яков не мог уловить, был  цвет  волос:
пегие, полуседые кудри Иосифа делали его значительно старше, чем он был на
самом деле.
     - В нашем распоряжении час, - сказал  я.  -  На  этот  час  мы  можем
гарантировать полную изоляцию этого помещения. Думаю, мы уложимся.
     - Даже если и не уложимся, то  сможем  перенести  разговор  в  другое
место, - сказала княжна. - Не это главное. Как нам избавиться от  взаимной
подозрительности, я ничего не могу с собой поделать, но я не верю  вам  до
конца...
     - Согласитесь, что у нас больше оснований не верить вам, - сказал я.
     - Да, больше, вы уже сказали свое слово здесь, в этом городе, а мы  -
мы должны молчать, пока - молчать... И даже более того: мы  просим  вас  -
остановиться... поверьте, ненадолго, на два-три дня...
     - Так, - сказал я. - А вы понимаете, что  сейчас  наши  подозрения  -
лучше скажем, недоверие - крепнет?
     - Да, понимаю, да, и все же - я буду продолжать просить вас,  клянусь
- ведь только так мы сможем добиться цели, иначе - все обернется прахом.
     - Тогда объясните, почему, - потребовал я.
     - Иосиф, мы рискнем, да? - голос княжны стал тихий, почти бессильный.
- Мы объясним, но только - прошу вас! - сначала вы ответьте на вопросы, на
несколько вопросов...
     - Не обещаю.
     - Пожалуйста! Нам это очень важно - понять...
     - Давайте попробуем.
     - Мы ничего не слышали о вас - узнали  из  теленовостей.  Значит,  вы
базируетесь не на грузинской земле -  иначе  такого  не  могло  произойти.
Тогда?..
     - Наша база в Польше - где именно, я не могу сказать.
     - Да, разумеется. И как давно вы существуете?
     - Нынешний состав - год.
     - Год... год... А мы уже четыре года. И как я понимаю, здесь у вас  -
дебют, не так ли?
     - Не совсем дебют... но крупная гастроль с афишами - первая.
     - Как неудачно мы пересеклись! Или удачно?.. Иосиф, ты все молчишь  -
скажи хоть что-нибудь, мужчина!
     Иосиф кивнул и что-то по-грузински сказал Вахтангу.  Вахтанг  ответил
длинной фразой, улыбнулся и  сделал  жест  руками:  будто  повертел  перед
глазами, осматривая с разных сторон, небольшой арбуз.
     - Скажите, - обратился Иосиф ко мне, - вот вы поляк, базируетесь вы в
Польше, тогда почему же - месть за Грузию?
     - "За вашу и нашу свободу", - помните?
     - И все же?
     - Я поляк только наполовину - у меня мать грузинка.  В  нашей  группе
есть грузины и абхазы. Наконец, в Грузии пролилась слишком большая  кровь,
чтобы оставить без ответа...
     - Да, - сказала княжна и замолчала, прикрыв глаза. - Я  была  там,  -
добавила она после паузы.
     - Он тоже, - кивнул я на Вахтанга.
     Теперь княжна  обратилась  к  нему  по-грузински,  Вахтанг  кивнул  и
нехотя, короткими фразами, стал что-то  рассказывать.  Голос  у  него  был
нормальный,  может  быть,  чересчур  ровный,  и  лицо   хорошее,   а   что
малоподвижное и  невыразительное,  так  это  -  результат  контузии...  Мы
накачали его так, что аббрутин только что  из  ушей  не  лился.  Несколько
часов он будет знать о себе, что  он  -  боевик  группы  "666"  и  что  он
контужен под Телави.
     - Все,  кто  командовал  расправой,  теперь  здесь,  -  сказал  я.  -
Приговоры вынесены, и я не в праве их отменить.
     - У меня убили родителей, - сказала княжна, - мой брат умер в лагере,
а о сестре я до сих пор ничего не знаю и  надеюсь  только,  что  она  тоже
умерла... И все равно я прошу вас - отложите возмездие. Не отмените, никто
не говорит об отмене, но отложите. Потому что если вы произведете еще один
взрыв, совещание перенесут в другое место, и все наши труды пропадут...  и
шанс будет упущен, единственный шанс...
     О! Это было как раз то, что я ждал. Я откинулся  на  спинку  стула  и
задумался. Княжна достала из сумочки  сигареты,  Иосиф  услужливо  щелкнул
зажигалкой. Об  этом  мы  тоже  позаботились:  на  портрете,  который  они
получат, будет лицо, как две капли воды похожее  на  фоторобот  с  плаката
"Разыскивается!", которым оклеен весь Краков. Дерзкое ограбление банка.
     - Болит? -  спросил  я  Иосифа.  Он  положил  зажигалку  в  карман  и
поморщился.
     - Ннэт, - тряхнул он пегой головой. - Ннэ болит.
     Врал, конечно: после того, как Крупицыны завернули ему руки, плечевые
суставы должны болеть минимум неделю.
     - Могу предложить тибетский бальзам, - продолжал я. -  Снимает  любую
боль.
     - Спасибо, - сказала княжна. - Иосиф сам - фармаколог.
     - Как хотите, - пожал я плечами. - Вернемся к нашим  баранам.  Лишних
вопросов я задавать вам не буду, скажу все сам, и если очень уж ошибусь  -
поправите. Хорошо? Итак: вы намерены произвести покушение  на  кого-то  из
участников  совещания.  Вероятнее  всего,  на  фон  Вайля.  Против   этого
возражений не имеем.  Но  вы  просите  нас  приостановить  на  время  нашу
деятельность, лечь на дно - то есть рискнуть всем, что мы уже поставили на
карту, потому что в гепо сидят не только глупые увальни, - для того, чтобы
совещание состоялось и вы смогли произвести свою акцию. Но в таком случае,
объясните мне, почему ликвидация политического деятеля для вас важнее, чем
возмездие десятку палачей? Ну, не  будет  фон  Вайля,  так  будет  Шредер,
уберете Шредера - будет Дорн. Какая вам разница?
     - Если вы позволите, я скажу, - княжна подняла руку ладонью вперед. -
Из всего того, что вы перечислили, верно лишь одно: да, возмездие  палачам
у нас сейчас стоит на предпоследнем месте.
     - А на последнем?
     - Вязание на спицах.
     - М-м...
     - Не делайте такое лицо и выслушайте то, что я скажу. Да, еще  весной
мы пошли бы с вами, мы мстили бы, и лучшей цели  не  было  бы  для  нас  -
лучшей цели и лучшей судьбы. Но - появилась иная, и ваши цели, и наши, те,

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг