Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
убийстве, государь наверняка подписал бы указ.
     Айр-Незим сглотнул и сказал:
     - Господин Андарз! Два часа назад ко мне приходил этот чиновник, Нан,
и обвинил меня в том, что торговец Ахсай был убит по моему приказанию.  Он
вел себя очень любезно, но требовал сказать ему, откуда я знал о том,  что
этот чиновник ужинает в "Красной Тыкве". Я побоялся сказать ему правду, не
посоветовавшись с вами. Дело в  том,  что  о  местопребывании  Ахсая  меня
предупредил письменно ваш сын, господин Астак.
     И Айр-Незим подал Андарзу скомканную бумажку.
     Молодой господин Астак лежал в своей  спальне  на  пушистом  ковре  и
смотрел  на  черного  жука,  спешащего   по   "Книге   наказаний".   Когда
встревоженный жук добежал до  края  страницы,  молодой  господин  щепочкой
отпихнул его обратно. Так повторилось еще раз и  еще  раз.  Наконец  Астак
раздавил жука.
     В этот миг снаружи спальни послышались шаги, дверь распахнулась, и  в
спальню вбежал Андарз. Правая рука Андарза была замотана шелковой  лентой.
Андарз сунул клочок бумажки, бывший у  него  в  руках,  под  нос  сыну,  и
сказал:
     - Это ты писал?
     - Да.
     - Зачем?
     Астак усмехнулся.
     - Зачем?
     - Убивать таких людей, как Ахсай - сказал  Астак,  -  священный  долг
каждого честного человека! Если честный чиновник не  может  сам  истребить
негодяя, то он должен сделать так, чтоб негодяи истребляли друг друга.
     - Тебе никто не сказал, что красть чужие письма, - нехорошо?
     - Это лучше, - сказал Астак, чем кормить павлинов человечьим мясом.
     Юноша видимо наслаждался собой.
     - Где письмо? - заорал Андарз.
     - У советника Нарая, - сказал Астак.
     Глаза Андарза от гнева разлетелись в разные стороны.
     - Почему ты это сделал?
     Юноша улыбнулся. В этот момент он очень походил на свою убитую  мать,
- та же мертвенно-белая кожа и взлетающие кверху уголки бровей.
     - Ты сам знаешь.
     Андарз занес над сыном  замотанный  шелком  кулак.  Тот  взвизгнул  и
отскочил. Андарз повернулся и что было силы ударил кулаком  по  туалетному
столику с малахитовой крышкой. Столик крякнул и присел, - одна  ножка  его
подломилась, и многочисленные баночки и притирания  поехали  по  блестящей
крышке вниз. Андарз, с искаженным от боли лицом, повернулся к вбежавшим на
шум слугам:
     - Возьмите молодого господина под стражу, и обыщите его.
     Господин Андарз выбежал во внутренний дворик и остановился: у другого
конца опоясывавшей дворик галереи,  прямо  под  красным  чадящим  факелом,
стоял молодой чиновник, Нан, и с интересам прислушивался к переполоху.
     Андарз молча прошел в своей кабинет, и чиновник поспешно  побежал  за
ним.
     - Господин Андарз, - сказал Нан, когда они остались одни  -  я  нашел
человека, который убил Ахсая...
     - Спасибо, - сказал Андарз, - осуйский консул только что был у  меня.
Я нашел и письмо, и виновного.
     - Кто это?
     - Неважно, - сказал Андарз.
     - Я не мог бы посмотреть на письмо, - вкрадчиво спросил Нан.
     Нан не отрывал глаз от правой его руки, замотанной белым шелком.  Нан
уже знал, что случилось во дворце. Нан  знал,  что  государь  не  подписал
осуйского указа и что Нарай еще долго не осмелится лезть с этим  указом  к
государю. Нан также понимал, что, если бы он рассказал Андарзу  об  указе,
то палец Андарза, возможно, был бы  цел.  Но  Нан  ценил  проницательность
Андарза и понимал, что Андарз отделается пальцем там, где другой  потеряет
голову.
     Андарз нехорошо усмехнулся, и в этот миг в дверь кабинета  постучали.
Вошел секретарь Теннак с письмом на серебряном подносе. Андарз взял письмо
и стал читать. Теннак поглядел на Нана и вышел.
     - Я вижу, - сказал Нан, - что это не Теннак. Иммани и Дию я  встретил
внизу...
     - Господин Нан, - спросил Андарз, оторвавшись от  письма,  -  недавно
один человек сказал мне, что указы Нарая приносят гибель стране. А  теперь
я вижу, что самый гнусный из  этих  указов  написан  его  рукой.  Как  это
понимать?
     Молодой чиновник покраснел.
     - Я вчера спросил вас, о чем с вами говорил Нарай: вы  потешили  меня
историей зверька, именуемого "небесный огонек" и забыли сказать об Осуе?
     - Господин Андарз, сейчас речь  идет  не  об  указе,  а  о  лазоревом
письме. Его взял не тот, кого вы арестовали.
     - Вы хотите поссорить меня с моими секретарями? Хотите, чтобы одних я
арестовал, а другие сами перебежали к вашем начальнику Нараю?
     Нан побледнел.
     - Не выйдет! Достаточно того, что ему нечего больше опасаться!
     - Я требую ареста Иммани! - заорал Нан.
     Андарз хлопнул  в  ладоши.  В  двери  кабинета  образовался  огромный
Теннак.
     - Унеси это, - распорядился Андарз.
     Через пятнадцать минут во двор управы советника Нарая вошел  огромный
человек с мешком на загривке и известил:
     - Подарок господину Нараю от господина Андарза!
     Человек сгрузил мешок и удалился. Вот прошло немного времени, и  даже
несообразительные стражники заметили, что мешок  подпрыгивает  да  гукает,
развязали его и  достали,  к  своему  изумлению,  молодого  судью  десятой
управы, господина Нана, оплетенного веревкой, словно кувшин доброго  вина,
и с хорошей затычкой во рту.




                               ЧАСТЬ ВТОРАЯ


                                    9

     Очнулся Шаваш не скоро, а очнувшись, обнаружил, что лежит  в  длинной
спальной корзине, и одеяло поверх него сшито из шелковой  нижней  юбки,  а
сверху, на ручке корзины, висит круглый талисман против  лихорадки.  Шаваш
выглянул из корзины и сразу увидел, что он - в комнатке Таси, а сама  Тася
занимается за занавеской с посетителем, и  этот  посетитель  удит  в  Тасе
своей удочкой.
     Шаваш нырнул обратно в корзину  и  стал  смотреть  сквозь  щелку.  По
правде говоря, он сразу заметил, что в удильщике многовато жирка, и удочка
у удильщика более длинна,  чем  прочна.  Вот  мужчина  подцепил  один  раз
удочкой рыбку, а второй раз - не смог, попыхтел-попыхтел и ушел.
     Когда тот ушел, Тася встала и  отдернула  занавеску,  и  тогда  Шаваш
заметил на окне хомячка Дуню: тот прихорашивался в бамбуковой клетке. Тася
заглянула в корзинку и сказала:
     - Ишь ты! Живой!
     - И давно я такой? - спросил Шаваш.
     - Вторую неделю, - сказала Тася, - удивительно, как ты не помер.
     Шаваш долго соображал, а потом спросил:
     - Откуда здесь Дуня? Я же его оставил в доме господина?
     - А чиновник, Нан, принес, - откликнулась Тася. - Откуда, ты думаешь,
эта корзинка? Хозяйка хотела тебя выкинуть, в тот же день,  а  тут  явился
этот чиновник. Дал на корзинку  и  лечение,  знахаря  привел.  Сказал:  "У
Андарза он сдохнет, у сестры ему будет лучше".  Вручил  хозяйке  деньги  и
пригрозил, если что, арестовать за нарушение святых  уз  между  сестрой  и
братом. Приходил здесь, сидел: один раз ты визжал, так мы  в  тебя  вместе
лекарство пихали.
     Шаваш  слабо  прикрыл  глаза.  Значит,  ему  не  почудилось:  молодой
чиновник и вправду сидел у постели.
     - Эй, - сказал Шаваш, - а когда я заболел, при мне была бумага: что с
ней стало?
     - А ничего, - сказала Тася, - я взяла  ее  и  сунула  в  коробку  для
притираний, ничего, никто не стащил.
     Шаваш помолчал.
     - А когда я кричал в бреду, - о чем я кричал?
     - Глупость всякую кричал, - сказала Тася. Отвела глаза и прибавила: -
Говорят, у Андарза эконома ограбили. А он будто бы отрицает.
     - А что, когда Нан был рядом, я тоже глупости кричал?
     - Нет, - сказала Тася, - при Нане ты глупостей не кричал.
     В это время дверь растворилась, и на пороге показался Нан, завитой  и
надушенный. В руке чиновника была корзинка. Из  корзинки  торчала  печеная
свиная ножка и несколько коробочек, из тех, в которые кладут сласти.
     - Проснулся, - сказал Нан.
     Снял с пояса кошелек, протянул Тасе розовую, и промолвил:
     - Иди-ка вниз и принеси ему бульона.
     Тася вышла, а чиновник остался стоять и кротко смотреть на мальчишку.
Шаваш хотел что-то сказать, но не смог. Ему было уютно и хорошо, как  жуку
в норке. Еще никто не покупал  ему  спальной  корзинки  и  одеяла.  Прошло
минуты две: Тася вернулась с бульоном.
     - Хорошая у тебя сестра, - сказал чиновник. Шаваш на это промолчал, и
чиновник, чуть улыбнувшись, добавил: - Живи у нее,  пока  не  встанешь  на
ноги. Лекарь тебе неделю запретил выходить на улицу.
     - А как же господин Андарз, - спросил Шаваш, - он не  гневается,  что
меня нет в доме?
     Нан страдальчески приподнял уголки бровей: Шаваш  вдруг  увидел,  что
молодой чиновник страшно устал, и - горюет.
     - Лежи здесь, - сказал чиновник.
     И ушел. Тася и Шаваш остались одни.
     - Странно, - сказал Шаваш, - чего это он обо мне заботится?
     - Ты не думай, Шаваш, что он на  тебя  положил  глаз,  -  проговорила
девица, - он не из таких, которые любят  мальчиков,  -  и,  застеснявшись,
поправила вышитый мешочек меж грудей.
     - А что, - сказал Шаваш, - сокол его лучше гоняется за дичью,  чем  у
утрешнего?
     - Ну никакого в тебе стыда нет, - всплеснула ручками Тася.


     Вечером к Шавашу зашла хозяйка и рассказала, между прочим, что воров,
ограбивших усадьбу эконома Андарза, замели, и что сделал это ни кто  иной,
как господин Нан. Он давно подозревал, что  десятник  пятой  управы  Ивень
замешан в разных подлых делах, учредил поиск, и что же?  В  поленнице  при
стене пятой управы нашли  разломанный  на  части  сундук!  Поначалу  Ивень
признался в вымогательствах и убийствах, но про сундук уверял, что  сундук
ему утром продали на дрова. Советник Нарай был разъярен, лично драл  Ивеня
и сухим и  соленым,  через  полчаса  Ивень  сознался  и  в  сундуке,  и  в
убийствах, и в грабежах, и если бы потребовали признаться, что  он  скушал
черепаху Шушу из государева сада, он бы и в этом охотно признался.  Эконом
Дия тоже признал в Ивене грабителя, хотя рожа у него  была,  говорят,  при
этом несколько  изумленная.  Хозяйка  сказала,  что  вчера  Ивеня  казнили
большой секирой, а товарищей его отправили в каменоломни.
     - Так что не понадобились твои четыре золотых, - сказала хозяйка, - и
очень хорошо, что не понадобились. Это ведь такие люди, они бы никогда  от
Таси не отстали. Страшные люди: брали доносы, написанные советнику  Нараю,
и вымогали деньги в свой карман.
     И пристально поглядела на Шаваша.
     - Да, - сказал мальчишка, - повезло Тасе.
     Весь этот день Тася была дома, а  на  следующее  утро  ушла,  наказав
Шавашу никуда не выходить. Шаваш спросил ее об Андарзе, - она, как и  Нан,
чуть не заплакала. "Что такое - изумился про себя  мальчишка,  -  ведь  не
могли моему хозяину за какие-то две недели отрубить голову?"
     Едва Тася ушла, Шаваш оделся и  поскакал  на  рынок,  где  и  услышал
новость: взбунтовались варвары-ласы и захватили провинцию Аракку.
     - Отчего взбунтовались-то?
     - Да вот: наместник провинции прибрал к рукам  всю  торговлю  и  стал
требовать от варваров непомерные цены. Торговавших помимо  него  бросал  в
тюрьму.  Варварам  приходилось  продавать  жен  и  детей  за  товары.  Они
взбунтовались, вымели провинцию, как амбар перед инспекцией.  А  наместник
сегодня прибежал в столицу.
     - А кто наместник?
     - А младший брат императорского наставника, господина Андарза.


     Шаваш вернулся в дом Андарза через ворота для слуг и увидел,  что  во
дворе стоит белый паланкин с  двумя  красными  фонарями,  -  провинившийся
наместник прибыл к брату.
     Шаваш бросился в сад, перелез с балкона на балкон, пробежал  навесной
галереей, на которую выходил кабинет Андарза, и запустил глаз в окно.
     Наместник, чья жадность стала причиной восстания,  сидел  на  пестром
диване, уронив голову на руки.  У  него  были  тонкие,  длинные  кисти,  с
узкими, накрашенными хной ладонями и тщательно вычищенными ногтями. На нем
был розовый кружевной кафтан, расшитый пчелами и  мотыльками,  и  замшевые
сапожки в три шва. Плечи его вздрагивали. Он плакал.
     Господин Андарз ходил перед братом из угла в угол. Губы его  дрожали,
а лицо побелело от гнева так, что черные брови выделялись на  нем,  словно
два жука в молоке. Шаваш еще не видел хозяина в такой ярости.
     - Мразь, - говорил господин Андарз, - мразь! Наместник жрет, а  народ
кровью блюет, да?
     - Но, - начал Хамавн.
     - Молчать, - заорал Андарз, - что я отвечу  государю?  Что  мой  брат
продавал варварам шелк втрое дороже  справедливой  цены?  Что  варвары,  к
сожалению, не так терпеливы, как  наши  крестьяне?  А  что  я  скажу  моим
друзьям с Золотого Берега? Что  пути  на  Золотой  Берег  через  провинцию
Аракку теперь  нет,  потому  что  в  Аракке  теперь  нет  ни  городов,  ни
пристаней, а есть только  варвары,  которые  пасут  стада  и  охотятся  за
караванами, а другого пути на Золотой Берег природа не выдумала?
     - Но, - проговорил наместник Хамавн и поднял голову.
     - Цыц, - закричал  Андарз  и  отвесил  наместнику  пощечину,  одну  и
другую.
     - А что скажет советник Нарай, -  продолжал  Андарз.  -  Он  приведет
варварских  послов,  которые  расскажут,  как  за  кусок  шелка  они  были
вынуждены продавать своих жен и  детей,  как  шелк  стоил  в  четыре  раза
дороже, чем это было два года назад; он скажет: благодаря жадности  одного
человека империя потеряла провинцию и кто знает, что потеряет  еще!  И  он
потешит государя рассказом о том, как  наместник  провинции,  забыв  честь
чиновника, бежал из осажденного города в платье разносчика и  с  корзинкой
на голове, бежал не от варваров, а от  ярости  народа,  который  предпочел
варваров его правлению!
     Бывший наместник поднял голову. Лицо его было  белее  кружев  на  его
кафтане. Глаза у него были заплаканные и красные, и он  вовсе  не  походил
человека, по милости которого империя потеряла провинцию.  Он  походил  на
мышь под дождем.
     - Рад, - сказал ядовито  Хамавн,  -  что  мой  брат  рассуждает,  как
советник Нарай. Похвальное единомыслие!
     Андарз затопал ногами.
     - Варвары взбунтовались из-за высоких цен, - продолжал Хамавн,  -  да
от этой сплетни за версту пахнет Нараем! Варвары жадны и драчливы, для них
и грош за штуку шелка будет высокой ценой! Да и какое им дело, что сколько
стоит? Они  добывают  деньги  грабежом,  а  потом  зарывают  их  в  землю!
Взбунтовались по причине высоких цен, скажите на милость! Да  разве  ласам
нужна причина, чтобы взбунтоваться? Они живут грабежом и пирами, и если  у
них в деревне неделю нет войны, так значит, что эту деревню  неделю  назад
как сожгли!
     Ласы напали на Аракку, не из-за высоких цен, а из-за  того,  что  при
мне провинция преисполнилась  богатства,  а  теперь  послы  их  явились  в
столицу, и Нарай посулил им: скажите, что вы взбунтовались из-за  жадности
наместника, и я устрою так, что государь станет платить вам дань!  Кто  же
предатель? Я или Нарай, который сговаривается с варварами?

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг